25 января 2015 г. в Смольном соборе Санкт-Петербурга по традиции пройдет студенческий праздник, посвященный памяти святой Татьяны. Божественную литургию возглавит митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий в сослужении архиепископа Петергофского Амвросия, благочинного храмов высших учебных заведений протоиерея Петра Мухина и сонма духовенства. Ожидается, что за службой будут молиться и причащаться сотни студентов, которые получат в подарок книги о Православии. Будут награждены почетными грамотами и знаками студенты и преподаватели, преуспевшие в просветительской деятельности. Накануне этого события мы публикуем материал диакона Владимира Василика, посвященный непростой судьбе Смольного собора.
Два собора, создающие образ Санкт-Петербурга, его «небесную линию», посвящены Светлому Воскресению Христову. Это храм Спаса-на-Крови и Смольный Собор. Но если Спас-на-Крови, построенный на месте трагической гибели императора Александра II, говорит о Воскресении в связи с Голгофой и Крестом, то нарядный, праздничный вид белоснежного Смольного собора говорит о Пасхе как о «праздников Празднике» и «Торжестве торжеств». И это не случайно, ибо он отражает дух русского зодчества конца ΧVII - первой половины XVIII в. - русского барокко. Западноевропейское барокко построено на контрасте света и мрака, на воландовском парадоксе: «Что вы будете делать с вашим светом, если не будет тьмы?» Напротив, русское барокко вырастало из единства русской православной жизни, из радостного ощущения богозданного мира: «Слава Ти, Господи, сотворившему вся!»
Скептик скажет: какое русское барокко? Итальянский по своему происхождению стиль, к тому же, архитектором Смольного собора был итальянец Бартоломео Франческо Растрелли (1700-1771), флорентийский дворянин. Отвечу: в России у нас даже итальянцы становятся русскими. Но Россия - не плавильный котел, а скорее, животворная почва, которая перерабатывает любые элементы и произращает удивительные цветы. Бартоломео Расстрелли, живя в России, сообразовывался с русской природой, русской культурой, русской душой. Приведем один пример: первоначально он замыслил Смольный собор как однокупольный, по подобию собора св. Петра в Риме, но императрица Елизавета Петровна, по заказу которой и строился Смольный монастырь, высочайше повелела в 1749 году строить «не по римскому маниру», а по образу и подобию Успенского собора в Московском Кремле, то есть пятикупольный. Пять куполов символизируют Христа в окружении четырех евангелистов, символ, прижившийся в России с ХΙ-ΧΙΙ вв.
Замысел Смольного собора во многом принадлежит императрице Елизавете Петровне. Она задумала построить грандиозный монастырь для девиц дворянского звания и сама удалиться туда в конце жизни. Благочестивая императрица, возвысившая значение Православной Церкви после ее явного унижения при Анне Иоанновне, решила всю свою жизнь посвятить Богу и после устроения государственной жизни всецело предаться молитве.
Судьба Смольного Собора символична. Он строился 87 лет, действовал 87 лет и был закрыт 87 лет. Значимо сочетание этих цифр: число 7 символизирует полноту творения, число 8 - вечность, вечный невечерний день Царства Небесного. Возникает вопрос: а почему так долго строился Смольный собор (с 1748 по 1835 г.)? Вокруг этого «долгостроя» ходили и ходят легенды: одна из них гласит, что якобы одного подрядчика стройки обманули и разорили, а потом заставили рассчитываться с казной. Он не выдержал несправедливости и якобы повесился в алтаре или при входе в храм. Начальство, ужаснувшееся подобной смерти, якобы решило не достраивать храм, и он стоял неосвященным и недостроенным много лет.
Ну, прямо перепевы гоголевского «Вия», да и только. На самом деле в этой истории нет ни грамма правды, документами она абсолютно не подтверждена. А объясняется этот долгострой очень просто: после смерти Елисаветы Петровны, лично заинтересованной в этой стройке, к власти пришла Екатерина ΙΙ, которая недолюбливала свою предшественницу. Конечно, она предпринимала меры к достройке, но достаточно вялые. Достаточно сказать, что душа строительства, Растрелли, был отстранен и вместо него архитектором назначен Ю. Фельтен. Кроме того, Екатерина приняла еще одно решение, расходившееся с намерениями ее тетушки: из монастыря она сделала институт для благородных девиц, который поглощал значительное количество средств, первоначально предназначенных для строительства собора. Дошло до того, что при Павле Ι было продано 276 чугунных капителей и баз колонн, а также другие неиспользованные строительные материалы. У императора Павла Ι были другие строительные интересы: Михайловский Замок, у Александра Ι своя строительная программа: Казанский собор, затем Исаакиевский собор. Только Николай Ι смог завершить то, что замыслила Елисавета Петровна. Но уже без 140-метровой колокольни. Жаль, это была бы великолепная доминанта города. И глубокий символ - библейского огненного столпа, ведшего евреев в землю обетованную. И Церкви как столпа и утверждения Истины.
Но и то, что удалось, является без преувеличения шедевром архитектуры. И отметим, символической мысли. Высота собора - 93.7 метра, это лишь на 7 м. ниже Исаакиевского собора. В плане весь монастырь представляет собой греческий крест с центральным собором внутри и четырьмя церквями по углам. Греческий крест с равносторонними ветвями - это одновременно и символ нашего спасения, искупительной жертвы Христовой, и в то же время - космологический символ четверочастного мира. «Четвероконечный мир освящается днесь четвероконечным крестом». Мы уже говорили о пятиглавии и его значении. Отметим, что здесь Растрелли выдержал иерархию смыслов: но только один, центральный купол относится непосредственно к храму, остальные четыре - колокольни. Центральный купол, символизирующий Христа, по размерам значительно больше остальных, И опять-таки неслучайно, что четыре звонницы символически указывают на евангелистов-благовестников, ведь сам колокольный звон искони назывался благовест.
Воскресенский девичий Смольный монастырь Санкт-Петербурга
Отметим, что сходная конструкция характерна для другого детища Растрелли - Андреевской Церкви в Киеве. Архитектурное решение Смольного собора создаёт необычную иллюзию его размеров. По мере приближения собор визуально уменьшается, не теряя при этом своей величественности, в чем-то это похоже на явление обратной перспективы.
Храм с его нарядным украшением в стиле елизаветинского барокко напоминает скорее дворец, и это связано не только с Августейшим заказом: храм должен являть образ Царства, правда, Небесного. Его внутреннее убранство поражало своей красотой и пышностью: великолепный барочный иконостас, гармонировавший с белоснежными сводами и колоннами, уникальная хрустальная балюстрада.
Согласно легенде, архитектор Джакомо Кваренги, представитель противоположного взгляда на зодчество, несмотря на свой непримиримый характер и откровенную враждебность по отношению к Растрелли, останавливался напротив главного входа в Смольный собор, поворачивался к нему лицом, снимал шляпу и восклицал: «Ecco una chiesa!» («Вот это храм!»).
Красота Смольного собора запечатлелась в бессмертных стихах Анны Ахматовой:
Тот голос с тишиной великой споря
Победу одержал над тишиной
Во мне еще как радость или горе
Последняя зима перед войной.
Белее сводов Смольного собора,
Таинственней, чем пышный Летний сад,
Она была. Не знали мы, что скоро
В тоске предельной поглядим назад.
И для нас это значимо, потому что мы вспоминаем столетие Первой Мировой Войны. В этом храме собирались пожертвования на раненых и беженцев, в нем служились молебны о даровании победы русскому оружию и панихиды об убиенных воинах.
В течение 87 лет Смольный Собор был главным храмом учебных заведений. Но в 1922 г. храм был закрыт и превращен в склад. Началось варварское разрушение его интерьера. Справедливости ради скажем: не сразу. Так, иконостас был демонтирован только в 1972 году. От него в храме осталась только одна икона Пресвятой Богородицы XVIII в. Варварски была уничтожена уникальная хрустальная балюстрада. Согласно легенде, часть ее была использована при орнаментации колонн на станции метро Автово.
В 1989-1990 гг. ряд храмов возвратили городу (в т.ч. Казанский собор, церковь Владимирской иконы Божией Матери). Однако судьба Смольного Воскресенского собора была более сложной и тяжелой. Ни последний секретарь Ленинградского обкома КПСС Борис Гидаспов, ни первый демократический мэр Петербурга Анатолий Собчак и не подумали о том, чтобы вернуть Смольный Собор Русской Православной Церкви. Перевесили другие соображения, в том числе финансовые: ведь концертный зал и площадка для репетиций в центре города дают весьма неплохой доход. Печально, что погоня за сиюминутной выгодой отбивает у людей и чувство исторической памяти, и элементарной справедливости, и страха Божия, и совести человеческой. Ведь написано: «Дому твоему подобает святыня, Господи, в долготу дний». Иными словами, храм должен быть храмом. А он в советское время был складом, выставочным залом и даже... противоатомным бункером. Под ним в конце сороковых годов было устроено бомбоубежище на случай атомной войны для работников правительства. Конечно, храмы Божии и монастыри послужили Отечеству в «холодной войне» по защите России от ядерной угрозы: достаточно упомянуть Саровский монастырь - ядерный центр Арзамаса-16. Но вряд ли кто-то будет спорить, что это подобающее и должное использование храма.
И однако, за последние годы были предприняты некоторые шаги по восстановлению храма именно как храма. Были отреставрированы кресты на куполах. К сожалению, 16 июля 2001 года во время урагана главный крест рухнул. И подлинным чудом явилось его восстановление. Над Смольным собором Санкт-Петербурга 12 апреля 2004 года был установлен крест. На мероприятии присутствовали представители городской администрации во главе с Валентиной Матвиенко. Сложные погодные условия затрудняли установку креста. Вылет вертолета с площадки у Петропавловской крепости был разрешен на два часа позже установленного времени. Крест пронесли над градом святого Петра. Через полчаса монтажникам и летчикам под руководством Вадима Базыкина удалось совершить установку креста на почти стометровой высоте главного купола. Высота данного креста - 6 метров, вес - около 600 килограммов. Реставраторы фактически воссоздали его заново.
Также произошло возобновление богослужений, ставшее возможным благодаря энергичной деятельности протоиерея Петра Мухина. 24 мая 2009 г. епископ Гатчинский Амвросий отслужил в соборе первый после длительного перерыва молебен, а с 2010 г. Смольный собор вновь был открыт для богослужений. 7 апреля 2010 года, в праздник Благовещения, спустя 87 лет, были вынесены кресла из правого Екатерининского придела собора, освободив место для полутысячи молящихся. Божественную литургию в этот день отслужил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Котляров). Казанский собор подарил для богослужения старинный престол. К этому дню восстановили запрестольный образ Богородицы - копию картины А. Венецианова, хранящейся в Государственном Русском музее. После этого Богослужения в южном (Екатерининском) приделе собора стали совершаться регулярно по воскресным дням. 6-7 января 2011 г. в соборе прошло первое с 1917 года Рождественское богослужение.
С 2012 года в Смольном соборе регулярно проводятся праздничные богослужения для студентов. Одно из наиболее запоминающихся - праздник св. Татианы 25 января 2013 года, на котором присутствовало около 1000 студентов. Тогда богослужение возглавил епископ Гатчинский Амвросий. На службе студентам было роздано 1000 экземпляров Нового Завета и 1000 книг «Непознанный мир веры».
Пасхальную вечерню в Смольном соборе 2014 года впервые совершил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий вместе с десятками священнослужителей ВУЗовского благочиния и тысячами верующих, в том числе с сотнями детей, которые тепло приветствовали Владыку и получили от него поздравительные подарки.
В этом году на праздник святой Татьяны 25 января владыка Варсонофий совершит Божественную литургию и поздравит сотни студентов города. Почетными грамотами и знаками будут награждены подвижники православной просветительской деятельности. Студенты получат в подарок православные книги.
С февраля 2013 года по согласованию с администрацией ежедневно совершаются богослужения в южном Екатерининском пределе Смольного собора. К сожалению, не у всех это находит понимание. Некоторые старые сотрудники ропщут: «Подумайте только: в соборе церковь устроили!» Так уж они привыкли к его недолжному использованию. Что поделаешь!
Тем не менее, мы с оптимизмом смотрим в будущее. К нам тянутся прихожане, прежде всего молодежь. Возрожденный Смольный собор мыслится как главный ВУЗовский храм Санкт-Петербурга, центр духовной жизни нашей молодежи, ее возрождения. И возрождения России.
