Вскоре после Пасхи 1113 года, девять веков назад, великим князем Киевским стал Владимир II (в крещении Василий) Всеволодович Мономах. Время жизни Мономаху выпало жестокое - две напасти неусыпно и кроваво терзали Русь, одна усиливая другую: орды иноплеменных и внутренние междоусобные нестроения.
Мономах совладал с обеими бедами - в результате загнал за дальние горы половцев и собрал Русь воедино.
Святой благоверный великий князь Владимир Мономах (1053-1125) бесценен для нас как первый собиратель Русских земель, как глубокий православный писатель, миротворец и реформатор, но главным образом как православный правитель, который подвёл русский народ к осознанию своего отечества как Святой Руси...
Единоборец
Почётное родовое прозвище «Мономах» (единоборец) он получил от деда - отца матери, императора Византии Константина IX Мономаха. По мужской линии - он правнук Владимира Крестителя, внук Ярослава Мудрого, сын Всеволода Ярославича, который первый из великих князей именовался «князь всея Руси».
Кто-то удивится, но, несмотря на удалённость во времени, мы можем увидеть Мономаха живым, ясным нам человеком. Сообщения о нём содержатся во множестве летописных сводов; до нас дошли три его литературных произведения: дивное «Поучение детям», «Письмо» убийце сына - двоюродному брату Олегу Святославичу и «Молитва». Историк В.Н.Татищев вручает нам его портрет: «Лицом был красив, очи велики, волосы рыжеваты и кудрявы, чело высокое, борода широкая, ростом не весьма велик, но крепкий телом и силён». Храбрость Мономаха была подкреплена мудростью: «Хорошее дело, - говорил он, - остерегаться самому, но Божие сбережение - лучше человеческого». В старости он поведал нам об удалой своей юности, когда «разъезжая по равнине, ловил своими руками коней диких», об охотах княжеских, о превратностях этой смертельно опасной забавы: «Два тура метали меня рогами вместе с конём, олень меня бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал. Вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь за колено укусил, лютый зверь (думают - леопард) вскочил ко мне на бедра и коня со мною опрокинул, и Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову себе дважды разбивал, и руки и ноги свои повреждал - в юности своей повреждал, не дорожа жизнью своею, не щадя головы своей...»
Летописец прп. Нестор говорит о причине бед, раскрывая алгоритм катастроф на Руси: «Наводит Бог, в гневе своем, иноплеменников на землю, и тогда в горе люди вспоминают о Боге; междоусобная же война бывает от дьявольского соблазна... Видим ведь, как места игрищ утоптаны, и людей множество на них, как толкают друг друга, устраивая зрелища, бесом задуманные, - а церкви пусты стоят... Потому и казни всяческие принимаем от Бога и набеги врагов; по Божьему повелению принимаем наказание за грехи наши...»
Избранный Русью
Первый набег на Русь половцы совершили, когда Мономаху исполнилось 15 лет, в 1068-м. Яростный удар орды пришёлся на Переяславль, город, пограничный со Степью, где в ту пору княжил его отец. Заполыхали русские города, на чужбину потянулись караваны русских невольников. Эти разорения станут системой. Мономах в «Поучении» вспоминает: «И миров заключил с половецкими князьями без одного двадцать, и при отце и без отца». Мир покупался буквально - деньгами, драгоценными тканями, скотом. Поэтому Владимир и завершает свою фразу «и раздаривал много скота и много одежды своей». Так решался в ту пору вопрос выживания. При этом половцам нельзя было верить, они с лёгкостью нарушали слово. Откупившись от одного, приходил другой.
Проблему нужно было решать радикально.
Мономах поднялся в боевое седло в 13 лет, по нынешним меркам несмышлёным подростком, и провёл в походах шесть десятков лет. Он говорит: «А всего походов было 83 великих, а остальных и не упомню меньших». Один-два в год, не считая мелких схваток - нескончаемая вереница сражений. Русь словно бы сама выбрала Мономаха себе в князья; не спеша подобрала в вожди из множества других князей для свершения великого русского дела.
Он прожил более тридцати лет в Переяславле Русском (ныне город заслуженно с приставкой «Хмельницкий»), правил княжеством на границе со Степью. Переяславль при набеге первым принимал удар кочевников.
В «Поучении» сконцентрирован военный опыт его жизни. «На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью...»
Золотой пояс
Мономах - младший современник преподобных Антония и Феодосия. В 1073-м ему было 20 лет, когда заложили Великую Успенскую церковь, к которой потом веками будет притекать русский народ. Киево-Печерский Патерик доносит: «Благоверный же князь Владимир Всеволодович Мономах, тогда еще юный, самовидцем был того дивного чуда, когда пал с неба огонь и выгорела яма, где потом заложено было основание церкви по размерам пояса».
«По размерам пояса» - речь о золотом поясе, который, как передаёт автор Патерика, чудесным образом был послан повелением Самой Богородицы на Русь как мера длинны для строительства Её храма. Владимир в ту пору болел «и тем золотым поясом опоясали его, и он тотчас же выздоровел молитвами святых отцов наших Антония и Феодосия». Это имело значение для всей последующей русской истории. Мономах в ту пору княжил в Ростове. Патерик передаёт: «И во время своего княжения христолюбец Владимир, взяв размеры той божественной церкви Печерской, создал во всем подобную церковь в городе Ростове такой же вышины, ширины и длины... и все это было повторено по образцу той Великой, Богом ознаменованной церкви». Сразу после Ростова Мономах княжил в Смоленске, где также построил церковь по образцу Великой; пропорции были твковы: «20 в ширину, 30 в длину, а 30 в высоту стены, с верхом 50», при длине пояса - 108 см.
С Мономаха пошло и потомками продолжено, что главные княжеские церкви Руси освящались в честь праздника Успения Пресвятой Богородицы. Сын Мономаха Юрий Долгорукий, как говорит Патерик, «в своём княжении построил в городе Суздале церковь в ту же меру». Внук Мономаха, Андрей Боголюбский возвёл Успенский собор в своей новой столице - во Владимире. При правнуке, по линии старшего сына, Мстислава - появился Успенский собор во Владимире Волынском... А через 390 лет после освящения Великой церкви, в 1479 году в Московском Кремле Успенский собор стал главным храмом государства, вокруг которого собрались все русские земли, как в свой час при Мономахе.
Д.С. Лихачёв отметил: «Храмы, посвящённые Успению Богоматери, занимают в культуре Древней Руси особое место. Три момента здесь привлекают наше внимание: их распространенность; расположение в центре оборонительных сооружений (кремлей, монастырей); единство традиционного архитектурного образа».
Так рождается эпос
Внешний враг, что нам и не удивительно, естественным образом в свой час объединился с врагом внутренним и стал активной силой в междоусобных войнах. Остриё удара вновь было нацелено лично на Мономаха, судьба указывала на него перстом, сосредотачивая в нём силы.
На протяжении десятков лет соперником Мономаха был князь Олег Святославич - двоюродный брат и ровесник, не раз приводивший на Русь орды половцев, которые грабили и выжигали русские города, монастыри и сёла. Борьба с Мономахом за Чернигов-город, который Олег почитал своим (отец владел), длилась много лет. И однажды Олег Святославич добился своего. Дружина Владимира была ослаблена после очередного побоища с половцами. Олег в 1094-м воспользовался ситуацией, набрал орду половцев и привёл их к Чернигову, обещая богатую добычу.
«Пожалел я христианских душ, - говорит Мономах, - и сёл горящих, и монастырей... И отдал брату отца его стол, а сам пошёл на стол отца своего в Переяславль...»
Эпическая картина!
Дружина Мономаха была уже совсем малочисленна, вместе с женщинами и детьми из ворот Чернигова вышло не более ста человек. Они двигались сквозь половецкое войско. Мономах говорит: «И облизывались на нас половцы точно волки, стоя у перевоза и на горах. Бог и святой Борис (дело было 24 июня, на св. Бориса) не выдали меня им на поживу, невредимы дошли мы до Переяславля». И заключает горестно: «И сидел я в Переяславле три лета и три зимы с дружиною своею, и много бед приняли мы от войны и голода...»
Но и силу накапливал. Потом начались победы.
В былинном образе Тугарина Змеевича, обобщённом образе заклятого врага Святой Руси, мы без труда угадываем грозную фигуру половецкого хана Тугоркана, побитого Мономахом у стен Переяславля в 1096-м...
Миротворец
Мономах вошёл в силу и как человек влиятельный, желая пресечь междоусобные войны, ещё и не будучи великим князем, несколько раз инициировал княжеские съезды для примирения всех со всеми. Первый такой съезд состоялся в 1097 году в Любече, в его замке на Днепре. Для русских той поры Любеч значил много. Из Любеча родом была Малуша, мать Владимира Крестителя, близ Любеча их дед Ярослав Мудрый в 1015 году разбил войско Святополка Окаянного, убийцы Бориса и Глеба. В Любече родился преподобный Антоний, основатель Печерского монастыря...
Повесть временных лет говорит о съезде: «Пришли Святополк, и Владимир, и Давыд Игоревич, и Василько Ростиславич, и Давыд Святославич, и брат его Олег, и собрались на совет в Любече для установления мира, и говорили друг другу: "Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут войны. Да отныне объединимся единым сердцем и будем блюсти Русскую землю...» Казалось, устранили там и коревую причину распрей, решили, что отныне каждый будет владеть тем, чем владел их отец. Каждый из внуков Ярослава Мудрого становится наследником своего отца. И на том целовали крест: «Если отныне кто на кого пойдет, против того будем мы все...»
Какое славное решение!
Жаль, тут же было злодейски нарушено.
Но Мономах продолжал гнуть свою линию. Организовал ещё два съезда - в Городце под Киевом весной 1098-го и в Уветичах на правом берегу Днепра в августе 1100-го.
И мир внутри Русской земли был установлен.
Внешняя политика
После того как внутренние страсти поутихли, пришла пора всерьёз браться за половцев. Радикально решить проблему можно было не у своих границ, но в далёких степях, в их поселениях на Дону, в их логове.
Мономах умел убеждать князей. Весной 1103-го он взялся уговорить великого князя киевского Святополка Изяславича пойти походом «на поганых». Переговоры проходили близ Киева на берегу Долобского озера. Мы здесь видим виртуозность Мономаха в переговорном деле. В дружине Святополка царило весеннее настроение: «Не время теперь отнимать поселян от поля». Мономах не отступил. В изложении историка Сергея Соловьёва дело обстояло так: «Съехались и сели в одном шатре - Святополк с своею дружиною, а Владимир с своею; долго сидели молча, наконец, Владимир начал: "Брат! Ты старший, начни же говорить, как бы нам промыслить о Русской земле?" Святополк отвечал: "Лучше ты, братец, говори первый!" Владимир сказал на это: "Как мне говорить? Против меня будет и твоя и моя дружина, скажут: хочет погубить поселян и пашни; но дивлюсь я одному, как вы поселян жалеете и лошадей их, а того не подумаете, что станет поселянин весною пахать на лошади, и приедет половчин, ударит его самого стрелою, возьмет и лошадь, и жену, и детей, да и гумно зажжет; об этом вы не подумаете!" Дружина отвечала: "В самом деле так"...»
Дальний поход - мероприятие дорогостоящее, но заинтересованные лица, кому война и работорговля хлеб насущный, отворили свои сокровищницы.
Для половцев привольная жизнь кончилась.
Половцы были разгромлены, 20 ханов легли мёртвыми, один пытался откупиться - давал золото и серебро, коней и скот. Мономах так судил: «Сколько раз вы клялись не воевать, и потом всё воевали Русскую землю?..» Хан пощады не нашёл. И сказал Владимир братьям-князьям, перефразируя Псалмопевца: «Вот день, который даровал Господь, возрадуемся и возвеселимся в этот день, ибо Бог избавил нас от врагов наших...»
Но до полного избавления было далеко.
Самым знаменитым походом на Степь был поход 1111 года, это по сути был покаянный Крестный ход, где в боевых порядках шло священство под хоругвями с молитвенным пением.
Удар врагу нужно было нанести в самое сердце, иначе проблема внешнего влияния осталась бы в принципе нерешённой. Такие удары русское воинство через семь веков нанесло по Парижу, а через 834 года по Берлину.
С.М.Соловьёв передаёт: «Пошли Святополк, Владимир и Давыд с сыновьями, пошли они во второе воскресенье Великого поста...» По снегу шли, на санях, потом бросили сани.
Известен маршрут - всё далее и далее в Степь, к Дону - «перешли много рек и во вторник на шестой Неделе достигли Дона...» (Это так не близко, как сейчас устье Гудзона, где стоит красивый город Нью-Йорк.)
Первое сражение случилось в пятницу 24 марта; половцы были разбиты. «Весело на другой день праздновали русские Лазарево воскрешение и Благовещение, а в воскресенье пошли дальше».
В Страстной понедельник - генеральное сражение. Половцы собрали со всей Степи огромное войско, превосходящее численностью русские полки. Шла рубка. Но две русские дружины молитвенно стояли в засаде. И случилось чудо: «Наконец, выступили Владимир и Давыд с своими полками; увидавши их, половцы бросились бежать и падали пред полком Владимировым, невидимо поражаемые ангелом; многие люди видели, как головы их летели, ссекаемые невидимою рукою. Святополк, Владимир и Давыд прославили Бога, давшего им такую победу на поганых... Победители спрашивали пленных: "Как это вас была такая сила, и вы не могли бороться с нами, а тотчас побежали?" Те отвечали: "Как нам с вами биться? Другие ездят над вами в бронях светлых и страшных и помогают вам"». Летописец поясняет: это ангелы, от Бога посланные.
Гудериан был приземлённым человеком, поэтому на подобный вопрос ответил: «Т-34». Что ответят в новом веке их продолжатели - ещё услышим.
«И надолго остался Мономах в памяти народной как главный и единственный герой донского похода...»
Так свершаются русские победы - в покаянии, в братском единстве, где впереди под святыми хоругвями вождь и священство.
Власти не жаждал
В 1113 году на Светлой седмице внезапно скончался великий князь Святополк Изяславич. Он был высоко ценим правящей элитой. Но народ его не любил: Святополк был набожен, однако корыстолюбив. Он мог, например, в безсольный год заняться спекуляцией, забрав соль у монахов, которые её специально привезли для бедных. По корыстолюбию он допустил и неимоверные льготы ростовщикам-евреям. Резники (ростовщики-процентщики) процветали, а ремесленники и купцы, взяв кредит и оказавшись по какой-либо причине в затруднительных обстоятельствах, как и в наши дни, попадали в кабалу, разорялись. Они теряли не только собственность, но семьи и саму волю. Мятеж с особой силой разгорелся, когда Мономах отказался занять место великого князя, так как старшими в роду были Святославичи - Давыд (человек незначительный) и Олег - многолетний соперник Мономаха.
Н.М. Карамзин пишет об отказе Мономаха прийти в Киев: «Сей отказ имел несчастные следствия: киевляне не хотели слышать о другом государе; а мятежники, пользуясь безначалием, ограбили дом тысячского, именем Путяты, и всех жидов, бывших в столице под особенным покровительством корыстолюбивого Святополка».
Когда случился погром, который принято называть первым еврейским погром на Руси, «партия Мономаха» вновь отправила к Мономаху послов: «Приходи, князь, в Киев; если же не придёшь, то знай...» Ситуация грозила перерасти в бунт бессмысленный и беспощадный, с разграблением княжеского дворца и даже монастырей.
Устав и Поучение
Мономах пришёл.
Бунт утих. Но с условием. Татищев говорит: «Однако ж просили его всенародно об управе на жидов, что отняли все промыслы у христиан и при Святополке имели великую свободу и власть, из-за чего многие купцы и ремесленники разорились». Гнев на иноверцев имел причину далеко не только экономическую, но и религиозную: «Они же многих прельстили в их веру и поселились в домах между христианами, чего прежде не бывало, за что хотели всех их побить и дома их разграбить».
Мономах, собрав Совет из тысяцких и других бояр, провёл реформы. «Экономический пакет» лёг в основу Устава Мономаха и стал составной частью «Пространной Русской Правды». В.О. Ключевский показывает, что в ту эпоху был «капитал чрезвычайно дорог: при краткосрочном займе размер месячного роста не ограничивался законом... Владимир Мономах, став великим князем, ограничил продолжительность взимания годового роста в половину капитала: такой рост можно было брать только два года и после того кредитор мог искать на должнике только капитала, т.е. долг становился далее беспроцентным; кто брал такой рост на третий год, терял право искать и самого капитала...» «Устав» строго оговаривал условия, при которых свободный мог стать холопом. Человек, получивший в долг хлеб или иную другую «дачу», не мог быть обращён в раба.
По еврейскому вопросу Татищев передаёт решение: «Ныне из всей Русской земли всех жидов со всем их имением выслать и впредь не впускать...» Решение носило ситуационный характер и выполнено не было. Иудеи жили в Киеве вплоть до монгольского нашествия, до 1240 года.
В глубокой основе «Устава» Мономаха лежат морально-нравственные принципы, позже сформулированные им в знаменитом «Поучении детям». Его наставления звучат как поучения духовного старца, которому хочется внимать:
- Не пропускайте ни одной ночи, - если можете, поклонитесь до земли; если вам занеможется, то трижды...
- Всего же более убогих не забывайте, но, насколько можете, по силам кормите и подавайте сироте и вдовицу оправдывайте сами, а не давайте сильным губить человека.
- Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет повинен смерти, то не губите никакой христианской души.
* * *
Владимир-Василий Мономах отошёл в вечность 19 мая 1125 года «на Альте у любезной ему церкви» Борисоглебской, «которую великим иждивением и трудом построил и богато украсил». Случилось это на 73 году его незабвенной жизни. Погребен Мономах в Софии Киевской, рядом с дедом - Ярославом Мудрым.
В памяти народа он остался как «братолюбец, нищелюбец и добрый страдалец за Русскую землю», как самый славный правитель в истории домонгольской Руси, когда «литва из болота на свет не показывалась, а немцы радовались, что они далеко за синим морем...»
Олег Слепынин
