За несколько часов до своего отлета в Москву известный священник отец Софроний дал последнее интервью в Казахстане именно kursiv.kz, в котором он рассказал, что прощает своих обидчиков и верит, что когда-нибудь вернется в родной приют.
Самый известный казахстанский священнослужитель отец Софроний (в миру Петр Евтихеев) покинул Казахстан. Созданный им, по сути, на месте пустыря приют стал пристанищем для сотен детей и стариков, и ничего подобного ни в Казахстане, ни в других странах СНГ нет. Но в последние полгода некогда признанный человеком года в РК священник пережил настоящую травлю, результатом которой стало его изгнание из созданного его руками приюта. Кто мог быть в этом заинтересован, и почему все-таки не удалось отстоять общий дом детей и стариков, отец Софроний рассказал kursiv.kz.
-Отец Софроний, расскажите, пожалуйста, как все начиналось, почему вы приехали в Казахстан из России и решили организовать впоследствии приют для брошенных стариков и детей?
-У нас в семье было 9 детей, и кто-то из них должен был послужить родному уголку нашей матери, которая родилась в Кировске, отучилась в Алматы, работала здесь же в банке, откуда ее в советские годы уволили за посещение храма. После этого она перебралась в Иркутск, где вышла замуж и родила 9 детей. Там в Иркутске родился и я, отец у нас был строгий, он был столяром, всегда посещал церковь и мы с ним, помогали ему во всем. С детства нас воспитывали в строгих православных традициях. Все организаторские способности, которые у меня есть, они от матери. На ее долю пришлось много горя, она при жизни похоронила 3 сыновей. Она приняла монашество и верно служила Богу. Это любовь была привита и нам от матери и отца. В ноябре 1991 года по приглашению правящего архиерея Алексея я приехал в Казахстан. В 1992 году был пострижен в монахи и был направлен в Усть-Каменогорск. В 1994 году меня перевели в Ашибулак. Там совершенно ничего не было, я еще подумал, за что меня Господь так наказывает. Я оказался в таком глухом месте. Именно тогда у меня родилась мечта возродить там жизнь. В 1995 году отремонтировали церковь, в 1996 году начали строительство трехэтажного дома, в 1999 году мы добились того, что нам выделили 107 гектаров земли. Там и построили приют и дом престарелых, которые были освящены владыкой Мифодием.
В 2011 году мы закончили строительство второго нового детского приюта, так как количество воспитанников увеличивалось, у нас пошли первые выпуски. Но в последние 3 года начались ужасные нападки. Я никого не осуждаю, ни на кого не озлобляюсь, просто скажу, что никогда не отказывался и не откажусь от детей. Хоть меня и подставляли, что я будто бы избил детей, все это было бездоказательно. Меня просто хотели выжить из этого места. Бог каждому судья, никого не осуждаю. Когда мне дали указ о переводе в Акмолинскую область служить вторым священником, я не мог согласиться с этим, потому что хочу больше сделать и свои организаторские способности закапывать в землю не могу. Поэтому я попросил правящего архиерея, чтобы он перевел меня в Россию. Выражаю благодарность казахстанскому народу, что вместе с ним мы смогли создать такой приют. Ведь подобной обители милосердия ни в России, ни в Казахстане больше нет. Это заслуга благотворителей и казахстанского народа. Будем надеяться, что новым хозяевам удастся все это приумножить. Хотелось бы, чтобы они не уничтожили, а преобразили созданное. И если я в чем-то и был виноват, то пусть новые начальники сделают лучше, так чтобы там стало больше стариков и детей. Призываю всех благотворителей продолжать оказывать помощь приюту. А я поеду туда, где я нужен. У меня есть мечта, попросить заброшенную деревню в России где-нибудь возле озера и построить там такой же приют и даже больше. Этому и буду теперь посвящать себя.
-Ваши проблемы начались с того, что миграционная полиция попыталась депортировать вас из Казахстана, утверждая, что вы нарушили правила пребывания в стране. У вас вообще были планы стать гражданином РК и связывали ли вы свое будущее с этим государством?
-Конечно, я хотел стать гражданином Казахстана. После того, как летом начались все эти суды, я несколько раз подавал прошение о виде на жительство. Но мои документы просто отказывались принимать. Я до последнего связывал все свои надежды со своим приютом и никуда уезжать не собирался. Если бы эти проблемы не создали мне, то, конечно, хотел бы оставаться с детьми и стариками и продолжать приумножать нашу общую обитель.
-Поговаривали, что причиной гонений на вас стала земля, на которой расположен приют - 107 гектаров. Подсчитали, что вместе со всем, что вы там создали, сейчас это может оцениваться в $15 млн. А как вы сами считаете, это основная причина, по которой вас преследуют?
- Мне трудно об этом судить. Совсем скоро вы сами все поймете. Пройдет не так много времени и истинные причины всего, что произошло, выплывут на поверхность. Единственное, что мне показалось удивительным, когда отъезжали от приюта, там, рядом по периметру стоят контейнера. Говорят, расширяют барахолку, очень близко все от нашей обители. С чего бы это вдруг? А выводы делайте сами. Скажу вам откровенно, что мне действительно предлагали за большие деньги продать землю и распустить приют. Я не согласился. Главное для меня было сохранить, то, что мы почти 20 лет общими усилиями благотворителей создавали.
-Были сообщения, что ваше самочувствие ухудшилось, пережили сердечный приступ...
-Да, когда мы ехали на очередной суд, от всего того, что было в последние дни, стало не по себе. Вдруг почувствовал, как сжимается сердце и за Капчагаем мне стало плохо. Остановили машину, и мне оказали помощь. Сейчас восстанавливаюсь, принимаю капельницу. Предлагали лечь в больницу, но я отказался, так как опасаюсь за свою безопасность.
- Вам угрожают?
- Скажу так, у меня есть основания опасаться за свою жизнь, из-за этого вынужден как можно быстрее покинуть Казахстан. Поэтому, сразу упаковали чемоданы, а один благотворитель нанял человека, который сопровождает меня на всякий случай. Здесь у меня уже ничего не осталось. Детей отняли, обитель тоже, завтра меня просто возьмут и лишат сана, посадить тоже пытались. Были намеки, что могут подставить и подбросить наркотики. Зачем мне все это нужно? Поймите, я священник. Моя задача не бороться с какими-то начальниками, а помогать детям и старикам. Знаю, что во всей этой истории замешаны 3-4 человека, которым был неудобен именно я. Хорошо, пусть, если в чем-то ошибался они приумножат созданное, и сделают лучше. Им этого искренне желаю. И признаюсь, ради детей я готов был умереть, ради того, чтобы им было хорошо, но ради чьей-то прихоти - зачем? Я еще не все сделал на этой Земле. Знаю, что еще могу быть полезным людям, поэтому принял решение уехать. На самом деле это не победа тех людей, кто все это против меня затеял, а моя победа. Придет время все поймут, как было на самом деле. Недолго осталось ждать нам.
- Вас запугивали лишением сана?
- Могли лишить. Просто организовать какую-нибудь провокацию, с теми же наркотиками, о чем я говорил. Или какую-то женщину привести в обитель и обвинить в греховном. Были основания опасаться такого.
- Когда вы покидали созданную обитель, какое было состояние у детей и стариков?
- Подавленное. Ведь они действительно воспринимали меня как отца. Дети плакали, да и старики тоже. Но я больше просто физически не мог бороться.
- Была информация, что вы, якобы, отреклись от детей?
- Как я мог от них отречься, если в каждого была частичка души вложена. Сейчас много грязи начинают лить. Уже появилась где-то в СМИ информация, что перед отъездом я забрал какую-то живность из приюта, коров. Вы сами видите, что никаких коров со мной нет, только мои вещи и все. Потом, стали говорить, что я обзваниваю благотворителей, чтобы они больше не помогали приюту. Наоборот, призываю всех жертвователей, кто помогал нам, продолжить это дело, чтобы дети и старики не оставались голодными. Сами благотворители мне звонили и говорили, что мы знаем вас отец Софроний, поэтому помогали, а новым не желаем. Уговариваю их, продолжайте жертвовать, дети не виноваты. Знаете, почему люди приходили к нам, потому что они видели, что все деньги уходили на благие дела.
- И все-таки, какова роль епархии и лично митрополита Александра в гонении на вас?
- Скоро вы все сами узнаете. Я о многом не могу говорить, ведь у нас в церкви есть устав и обязательства, которые мы на себя брали. Поэтому, некоторые вещи не могут быть озвучены. Но повторюсь, сам никого не виню. Если обидел кого-то, прошу простить, кто меня обидел, то и им прощаю.
- И все же, кто принимал окончательное решение о судьбе приюта: представители светской власти или духовенства?
- Единственное, что могу сказать, что наверно были интересы самых разных людей и, видимо, с разных сторон.
- Отец Софроний, епархия в связи с ситуацией, сложившейся в обители, выпустила обращение, в котором поставила вам в вину отсутствие педагогических навыков, что якобы мешало вам управлять приютом. Обоснованно ли такое утверждение?
-Поймите правильно, ведь я в обители исполнял роль организатора, хозяйственника. Моей задачей было накормить детей, обуть и одеть их. Сделать так, чтобы они ни в чем не нуждались. Во время ходили в школу. У нас были воспитатели, педагоги, которые выполняли работу по дополнительному обучению детей. Поэтому говорить, что отсутствие педагогического образования могло в чем-то помешать в благоустройстве обители, мне кажется, это не верно.
- Существует предположение, что епархия и лично митрополит Александр ревностно воспринимали ваши успехи по обустройству благотворительного приюта «Радонеж» и это стало причиной гонений на вас...
-Какая могла быть ревность, ведь правящий архиерей должен был быть главным отцом нашей обители. Это все было и есть его. Как же я мог отделиться. В моем представлении все успехи нашей обители должны были ассоциироваться с успехами епархии и лично архиерея. Другое дело, как это воспринимали разные люди. Может кто-то из них и относился к процветанию обители ревностно, но не будем и их судить. Пусть им Бог будет судьей.
-Не так давно двое детей из детского дома в Степногорске свели счеты с жизнью на местном кладбище. Ситуация в детских домах Казахстана не самая благостная. Это, кстати, признала и Генеральная прокуратура. Как вы думаете, какая участь ждет ваших воспитанников, если их все-таки переведут в детские дома?
- Думаю, что ничего хорошего их там не ждет. Это совсем другие дети, они отличаются от детдомовцев. Все кто приезжал к нам в приют отмечали, что наши дети живут иной жизнью. Они выросли в атмосфере любви. Да я их отчитывал, когда они делали то-то не правильно. И стариков мог поругать. Я всегда это признавал. Если старик приходит в обитель пьяный, это же видят и все остальные. И дети у нас некоторые есть проблемные, а разве в детдомах их не отчитывают. Там какие порядки царят, вы прекрасно знаете. Отдел образования Илиийского района думает, что там им лучше будет. Но если подростки вешаются в таких учреждениях, разве это лучше? У нас ни один воспитанник ничего такого не делал и не помышлял даже. Я их отчитывал, как отец, которому не безразлична их судьба. Но, ни на кого не раз не поднял руки. И все это знают. Верю, что почти все наши дети, найдут свою дорогу в жизни. И поэтому, все-таки, надо приют сохранить. Приумножить его богатство, а не уничтожить его. Моя надежда на этом строится. Потому что наши дети в детдоме не выдержат, они привыкли к другому отношению.
PS.
Стоит сказать, что епархия прервала затянувшееся молчание и попыталась внести ясность в причины своей заинтересованности в отстранении отца Софрония от руководства приютом. В заявлении отмечено, что священноначалие православной церкви Казахстана не допускает возможности закрытия детского благотворительного учреждения, о котором хорошо известно в Казахстане и России, и приложит усилия для того, чтобы развивать благое начинание.
"На протяжении всего времени существования обители милосердия ее директор, игумен Софроний проявил незаурядные организационные способности. В то же время, в полной мере обнаружились и отрицательные стороны его характера, а именно: неспособность к конструктивному сотрудничеству с органами государственной власти, нежелание воспринимать справедливую критику и исправлять недостатки в своей деятельности. В октябре - ноябре 2013 года ситуация, связанная с детским приютом, продолжала развиваться в негативном ключе. Игумен Софроний, оставаясь клириком Свято-Сергиевского храма, продолжал саботировать все действия государственной власти и церковного священноначалия, направленные на нормализацию обстановки в детском приюте, вел активную работу с целью посеять в обществе недоверие к руководству Церкви и государства, распускал клеветнические слухи и измышления. В таких обстоятельствах Отдел районного образования инициировал судебный процесс, направленный на отобрание всех детей, содержащихся в настоящее время в приюте», - сообщила епархия.
Сам отец Софроний не исключает, что когда-нибудь вернется в Казахстан, чтобы продолжить жить ради детей и стариков, которых он облагодетельствовал и приютил. Но сейчас так сложились обстоятельства, что оставаться в Казахстане он больше не мог. С чем это может быть связано. На это счет размышляют люди, которые оказывали священнику помощь в последние дни его пребывания в Казахстане.
Андрей Щербаков, журналист, блогер.
Ситуация сложилась критическая, это было единственное решение. Но хотел бы обратить внимание вот на какой факт, в своем последнем заявлении, епархия отмечает, что сейчас в приюте содержится 124 ребенка. Всего у отца Софрония на попечении было 132 ребенка, четверых, по сути, выкрали из специализированной школы «Жануя» после учебы и отправили в центр адаптации детей в Талдыкоргане. То есть, на момент, когда отец Софроний покинул приют, там находилось 128 детей. Куда всего за 1-2 дня делись 4 детей? Их перевели в детские дома? Что с ними случилось? Хотелось бы услышать ответ на этот вопрос от новых начальников приюта.
Мурат Телибеков, глава Союза мусульман Казахстана.
Ситуация вокруг отца Софрония в определенной мере приоткрыла завесу
над неприглядной деятельностью официального духовенства и местных
чиновников. Изначально было подозрение, что причиной интриги являются
меркантильные интересы. Отец Софроний сначала отказывался признать эту
версию правдоподобной, ссылаясь на произвол местного департамента
образования. По-видимому, ему не хотелось портить отношения с
митрополитом. Надеялся найти с ним общий язык. Есть основание полагать,
что камнем преткновения явилась земля, на которой стоит приют. Судя по
всему, могущественные чиновники руками православного духовенства решили
расправиться со строптивым батюшкой и прибрать к рукам лакомый кусок.
Мы предлагали отцу Софронию провести совместную пресс-конференцию,
озвучить обращение к патриарху Московскому и Всея Руси и президенту
России с требованием сменить руководство РПЦ в Казахстане, ибо своими
действиями они не только порочат православную церковь, но бросают тень
на политическое руководство России. Спасение могло прийти в том случае,
если скандал приобрел бы широкий размах, о нем стало бы известно за
рубежом. Отец Софроний вроде бы вначале согласился. Однако на следующий
день поставил нас в известность о том, что некие люди предложили ему
провести другую пресс-конференцию, иной направленности. Он принял это
предложение, отказавшись от нашей идеи. Но в конечном итоге ему отказали
и в этом. В результате чьей-то хитроумной комбинации отец Софроний
оказался у разбитого корыта.
Мне это напоминает историю, случившую несколько лет назад с кришнаитской
общиной. Невероятно схожая ситуация. На их земли претендовал
влиятельный чиновник в лице Рахата Алиева. Скандал дошел до ОБСЕ, ООН.
Однако кришнаиты ничего не добились. Спасение пришло неожиданно. Рахат
Алиев впал в немилость и был изгнан из страны. Словно по мановению
волшебной палочки все гонения прекратились в мгновение ока. Вот такие
дела.
Владислав Мадзигон, юрист.
В Илийском районе нет детского дома и дома для малюток, поэтому передача детей в Центр адаптации для несовершеннолетних в городе Талдыкоргане означает, что дети, никогда бы не вернулись в Илийский район и были рассредоточены по всему Казахстану. У отдела образования Илийского района не было бы лишней головной боли. Это один из мотивов гонений на священника. В этой истории представляется интересным роль Галии Дюсембаевой, которая как раз и представляла отдел образования Илийского района. Не понятно, кто ее нанял? В процессах она не имела право участвовать, так как у государственного учреждения есть свой штат юристов, работающих в акимате. А заниматься благотворительностью для госучреждения, это в принципе незаконно. У нас по закону «О коррупции» запрещено лоббирование интересов госорганизаций. Это подлежит рассмотрению финансовой полиции. И вообще, дела по судьбе несовершеннолетних должен рассматривать межрайонный специализированный суд по делам несовершеннолетних, а не суд Илийского района. У нас в РК есть ювенальная юстиция. После того, как отец Софроний покинул Казахстан, именно я буду представлять его интересы в суде. По последней информации отдел образования Илийского района, даже в отсутствии отца Софрония в приюте не отказывается от своих намерений отобрать детей и передать их в детские дома. Известно, что некоторые журналисты, которые пытались попасть на территорию приюта, после изгнания оттуда отца Софрония не смогли этого сделать. Это общественная организация, у нового начальства нет юридического права и основания не пускать туда благотворителей и средства массовой информации. Большинство детей в этом приюте, не было сиротами. У них есть родители, которые писали прощение о приеме воспитанников в приют. То есть, произошла ситуация, когда детей отдали на попечение одному человеку, а именно отцу Софронию, а потом родителям сказали, что их лишают родительских прав. Оснований для этого нет, это произвол.
13 декабря, глава Русской православной церкви в Казахстане митрополит
Александр подписал указ об освобождении отца Софрония от должности и
переводе в епархию в Россию.
«Определением моим клирик храма Новомучеников и Исповедников Акмолинских
с.Акмол Целиноградского района Акмолинской области игумен Софроний
(Евтихеев), согласно поданному прошению, с 13 декабря 2013 года
освобождается от занимаемой должности и почисляется заштат Астанайской и
Алматинской епархии с правом перехода в Иркутскую епархию», сказано в
указе.
Однако, добавим, что ситуация вокруг приюта отца Софрония обнажила одну важную проблему - нежелание или неспособность представителей русской православной церкви в Казахстане разъяснять свою позицию представителям средств массовой информации. Оказывается, в стране представителям СМИ легче достучаться до министров самого высоко ранга, нежели до официального духовенства.
Положение дел в приюте, который возглавлял отец Софроний по-прежнему запутанное. Обстоятельства, вынудившие его уехать, так и остались не ясными. В сам приют доступ практически не возможен из-за охранников в виде казаков, которые окружили его по периметру и не допускают журналистов, препятствуя их работе. В связи с этим остается призвать митрополита Астанайского и Казахстанского Александра прояснить свою позицию по ситуации вокруг приюта. Редакция kursiv.kz была бы признательна митрополиту за интервью, так как отличие интервью от распространенного епархией сообщения по поводу приюта заключается в том, что у журналистов будет возможность самим задать интересующие их вопросы. Остается надеяться, что представителям официального духовенства нечего скрывать от журналистов и граждан Казахстана.
http://www.kursiv.kz/news/details/obshestvo/Uezzhayu-iz-Kazahstana-chtoby-sohranit-svoyu-zhizn/
