Один из «чеченских джамаатов» в Сирии. Кадр из ролика, рекламирующего джихад. Фото: кадр видеосъемки
Северная часть Сирии, некогда промышленный центр страны, стремительно превращается в столицу мирового терроризма. Бесконечным потоком через соседнюю Турцию сюда поставляется одержимое идеями джихада пушечное мясо. Исламских рекрутов со всего мира не интересуют политические распри в Сирии. Для них ситуация предельно упрощена: они едут на дар аль-харб - землю войны. Чтобы превратить ее в дар аль-ислам - территорию ислама.
Пройдя практический курс такого «исламизма», многие из них возвращаются домой. И цивилизованному миру это очень не нравится. В Бельгии и Германии ужесточается законодательство в сфере наемничества, Франция предупреждает, что не даст спокойно жить желающим повоевать на Ближнем Востоке, в Австралии и вовсе предлагают не пускать обратно своих граждан-джихадистов...
Отреагировала на тревожные веяния и Россия. В ноябре статья 208 Уголовного кодекса (участие в незаконных вооруженных формированиях. - Авт.) пополнилась пунктом «в иностранных государствах». Но возможность 6-летнего тюремного срока не отпугивает доморощенных исламистов.
Из допроса Ахмедова С. С., вернувшегося из Сирии в Россию:
«Сирийские события обсуждали с братом Тамерланом. Собирались дома у брата, на собраниях присутствовал также Халиков Тимур, мусульманское имя Халид. В мае 2013 года стали интересоваться возможностью вести «военный» джихад в Сирии...»
История Ахмедова, задержанного по возвращении из Сирии, типична для всех россиян, путешествующих на войну. Полевые командиры из Чечни или Дагестана в видеороликах из Сирии наперебой повествуют о прелестях джихада, агитируя ехать на «землю Шама» (так арабы называют территорию Сирии, Ливана, Палестины и Иордании. - Авт.). В России вербовщики в горячую точку зовут аккуратно - не воевать, а оказывать гуманитарную помощь. Деньги на макароны и муку для единоверцев, к примеру, активно собирает дагестанский салафитский проповедник Исраил Ахмеднабиев, именующий себя Абу Умаром Саситлинским. А между делом читает лекции о пользе «проливания крови шахидов». Молодые рекруты признаются: именно призывы Саситлинского сыграли решающую роль в принятии решения на выезд. От соискателя на звание шахида требуется лишь самостоятельно долететь до Стамбула. Благо из Махачкалы на Босфор летают прямые рейсы.
На один из них взяли билеты в «джихад-трип» и спецкоры «КП».
ВОЙНА ПРИШЛА В ТУРЦИЮ БЕЗ СПРОСА
В полупустом самолете перелетаем с Каспийского моря на Мраморное. Стамбул. Здесь только что закончился эпический съезд Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил. Серьезные мужчины в дорогих костюмах несколько дней в конференц-зале фешенебельного отеля решали судьбу Сирии и перспективы участия в Женеве-2. Но, не решив ни того ни другого, разъехались по Катарам и Саудовским Аравиям.
Мы поинтересовались у оппозиционных лидеров дальнейшими планами, но для российских журналистов времени у них не нашлось. Зато очень словоохотливы сегодня турецкие политологи. Их, мягко говоря, обескураживает то, что почти европейская Турция вдруг превратилась в тыл джихада.
Или, если хотите, в прифронтовую полосу необъявленной исламской войны.
Местный журналист Айдемир Гулеш сравнивает нашествие сирийцев со стихийным бедствием. Беженцы не привезли с собой капиталов - только рабочие руки, которых и без того в Турции хватает. Но есть и другие проблемы, о которых официальные лица стараются не говорить. Это частичная потеря суверенитета.
- Сейчас Турция не может контролировать свои территории у границы с Сирией, мы их, по сути, потеряли, разместив сотни тысяч сирийцев в лагерях беженцев! - режет правду-матку Айдемир. - Де-факто граница Турции сдвинулась.
Те же беженцы, что побогаче, ринулись скупать в Турции недвижимость. И отнюдь не возле границы. В том же Стамбуле появляются целые кварталы, заселенные на 95 процентов сирийцами. Правда, наш собеседник не стал делать из сказанного далекоидущих выводов. Возможно, из чувства патриотизма. Но мы все и так поняли. Турция, плывущая в кильватере западной политики, вынуждена частично поступиться своим суверенитетом, чтобы стать полноценным плацдармом для «антиасадовской» оппозиции. О последствиях западные партнеры Турцию не предупредили - Запад сорвал все вершки, ну а корешки оставил партнеру по НАТО.
|
«КАК РОССИЯ НАС ЕЩЕ ТЕРПИТ?»
В последние месяцы премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган, чтобы восполнить электоральный провал, вызванный последствиями поддержки сирийской оппозиции, начал раздавать гражданство сирийским беженцам. В следующем году здесь президентские выборы.
- Политику Эрдогана менять уже поздно, - считает публицист, автор книги «Сирийское уравнение» Мустафа Эржемол. - Наломал он дров. Я поражен тем, как Россия нас еще терпит. Можно же просто отключить Эрдогану газ. Через Турцию теперь проходят маршруты глобального, мирового терроризма. Однажды я ехал на автобусе в Хатай, городок недалеко от границы с Сирией. Рядом сидел чеченец, мы разговорились. Он сказал, что едет на религиозное обучение. Хатай вообще-то не лучшее для этого место. В итоге он признался: «Я приехал стать шахидом». Таких много из Дагестана, Азербайджана, Чечни. Это те самые люди, что взрывали метро в Москве. И готовы взрывать и убивать по всему миру.
Из допроса Ахмедова С. С.:
«В Стамбуле к нам в гостиницу пришел представитель сирийской вооруженной оппозиции. Он поинтересовался наличием денег для приобретения оружия. Ответили, что денег нет, он сказал, что, мол, тогда вам оружие дадут на территории Сирии. Провел инструктаж, говорил о запретах мобильных средств в местах постоянной дислокации сил оппозиции. Посадил всех на автобус, который направлялся в Хатай, дал номер таксиста, которому необходимо было позвонить по приезде на место».
Хатай (другое название - Антакья. - Авт.) - городок и одноименная провинция на юго-востоке Турции - когда-то был небольшим туристическим центром. Узенькие старинные улочки выруливают на современные светящиеся иллюминацией проспекты, христианские храмы соседствуют с мечетями... Этим Антакья очень напоминает Бейрут. Или Дамаск... В последнее время, впрочем, провинция мелькает в новостях отнюдь не туристических. То трейлер с контрабандным оружием для сирийских повстанцев задержат, то подозрительных типов с компонентами химоружия в багажниках.
Здесь же был арестован и самый известный в узких кругах российский террорист Абу Банат, в миру - Магомед Абдурахманов. Уроженец Дагестана когда-то работал в ГАИ, потом участковым. Затем попытался устроиться в Центр противодействия экстремизму, чтобы крышевать ликеро-водочный завод, о чем и доложил на голубом глазу начальнику центра. А тот просто вышвырнул его из органов. Абдурахманов тут же влез в финансовую пирамиду, связанную с покупкой «Приор» по цене меньше отпускной, назанимал в родном селе денег и бежал в Турцию.
А в Сирии прославился тем, что под видеокамеру обезглавил троих христианских священников.
ТАМ, ГДЕ НЕ НАДО РАЗГОВАРИВАТЬ ПО-РУССКИ
Турецкая провинция Хатай географически утоплена в территорию Сирии. Расстояния по российским меркам крошечные. В нескольких сотнях метров от шоссе - Сирия. Указатели подсказывают - до Алеппо всего 65 километров. Границы, по сути, нет. То, что мы приняли за инженерные заграждения из колючей проволоки, на самом деле заборы оливковых плантаций. За ними редкие смотровые вышки пограничников, а еще дальше - идет бой. Столбы серых и черных дымов поднимаются к небу, расползаются, застилая горизонт.
Город-фронт Алеппо - там. А мы направляемся в поселок Рейханли - транзитный перед отправкой будущих шахидов на стажировку.
Из допроса Ахмедова С. С.:
«Прибыв в маленький поселок Рейханли, высадились из автобуса. Двое полицейских в форме подошли, потребовали предъявить документы и показать ручную кладь. Затем появились еще двое мужчин в гражданской одежде и, собрав паспорта, отошли в полицейский пункт. Через 20 минут гражданские вернулись и отдали паспорта, пожелав счастливой дороги».
Рейханли - обычный безликий восточный город, который без сожаления расстался со старинной застройкой ради бетонных коробок с лавками на первых этажах.
Нас много раз предупреждали - по-русски не разговаривать. Представляться поляками и шепелявить, насколько это возможно. Привычных нам почти родных турок здесь сменили озлобленные сирийцы, бежавшие от войны, отдыхающие после войны, собирающиеся ехать на войну...
Местное население к «понаехавшим» относится с долей жалости, помешанной на брезгливости. Но дома свои сдает. Правда, по цене неоправданно выше рыночной. Для такого маленького городка здесь слишком много хостелов, пансионов, постоялых дворов. Свободных мест практически нет.
Сами того не ведая, мы поселяемся в пансионе, который считается главной перевалочной базой для «воинов Аллаха» с Северного Кавказа и СНГ. Навигатор в смартфоне показывает географическую точку нашего местоположения, озаглавленную как «Кавказский культурный центр». Однако ни вывесок на здании, ни других признаков культурной экспансии мы не обнаружили.
Какой-то молодой человек, по виду журналист, спрашивает у портье по-английски: «Где дагестанец Сергей?» Дагестанцев здесь множество. В пансионате даже работают языковые курсы - добровольцев натаскивают на разговорный арабский. Рядом с нами за столиком совсем молоденький паренек в национальной кавказской одежде - спорткостюм, кепка FBI и шлепанцы - читает книгу «Что нужно знать о хадже. Русско-арабский разговорник».
Мы знаем, где он ее купил - в газетном ларьке аэропорта Махачкалы.
- Познавательная книжка? - завязываем разговор.
- Да не понятно ничего! - Собеседник, похоже, нашел повод закончить изучение арабского. - А вы кто вообще?
Аслан (так он назвался) вдруг нешуточно напрягается, но мы показываем ему международные удостоверения журналистов. Зеленый цвет корочек сразу настраивает его на духоподъемный лад:
- Еду братьям своим помогать, на священную войну. Ни один правоверный не должен остаться в стороне. У них танки и самолеты, а у нас вера, а побеждает только тот, кто верит.
- Не страшно?
- На все воля Аллаха. Смерть в джихаде - самая весомая заслуга перед Всевышним.
На следующее утро к гостинице подъезжает дешевенький джип с сирийскими номерами. Аслан забрасывает в машину спортивную сумку и машет нам рукой. Видно, что он не спал всю ночь, под глазами круги, и бледность проступила даже на смуглой коже. Вернется он или нет - знает только Аллах.
Из допроса Ахмедова С. С.:
«Посадили в машину и отвезли к линии границы в составе группы около 50 человек, где и высадили. Границу проходили ночью, под обстрелом со стороны пограничного дозора, ползли около 600 метров.
У города Атма нас уже ждали члены сирийской вооруженной оппозиции на машинах, в основном граждане Киргизии. Они отвезли нас в город Анадан, через который идет распределение по джамаатам. Все попали в джамаат «Эмират Кавказ», который возглавлял чеченец Умар Шешани. В него входит около 7 групп численностью по 25 - 30 человек. В данном джамаате были чеченцы, азербайджанцы, лезгины, аварцы, два немца, один турок, двое русских жителей Казахстана...»
|
СУТЬ КОНФЛИКТА
Гражданская война в Сирии началась осенью 2011 года, после народных волнений в нескольких городах страны. Выступления имели социально-политический характер. Демонстранты требовали ослабить бюрократическое давление, ограничить полномочия спецслужб, освободить прессу от цензуры, лишить партию «Баас» статуса правящей, ввести многопартийность, изменив конституцию.
После подавления и разгона демонстраций начались боестолкновения с применением оружия. Весной 2012 года часть требований, многопартийность например, удовлетворили, но гражданскую войну уже было не остановить. Часть городов, находящихся у иорданской и турецкой границ, перешли под контроль повстанцев. Постепенно конфликт приобрел и религиозную окраску.
Сейчас против армии Сирии воюют исламисты от умеренных до радикальных, добровольцы-боевики из Турции, Европы, СНГ, России, стран Персидского залива. На стороне правительства Сирии воюют «умеренные» мусульмане - шииты и сунниты, алавиты, христиане, атеисты, добровольцы из Ирана и ополченцы из ливанского военно-политического блока «Хезболла». Внутренняя гражданская война фактически превратилась в международный и межрелигиозный конфликт.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Роман СИЛАНТЬЕВ, исламовед: В Сирию едут воевать прямо с хаджа
- По действующему законодательству очень сложно с ними что-то сделать. Вспомните, как приезжали к нам боевики, повоевавшие на стороне талибов в Афганистане. Американцы нам их возвращали из Гуантанамо. И все они в итоге вставали на террористическую тропу снова. Один, кстати, сейчас в Сирии возглавляет «булгарский джамаат». Надо всеми силами обратно таких не брать. Как это делать в рамках закона - вопрос номер один. Кадыров вон начал гнать уже чиновников, чьи дети в Сирии воюют.
Есть вопросы и к виртуальной составляющей джихада. Пропаганда в интернете тем и опасна, что, просто начитавшись постов и насмотревшись роликов, можно без прямого контакта с вербовщиком взять и поехать на «священную войну».
Численность российских боевиков в Сирии разнится. По моим данным - около тысячи человек с Северного Кавказа и из Татарстана. Вместе с гражданами СНГ - до двух тысяч. Некоторые едут воевать в Сирию прямо с хаджа. Это к вопросу о вербовке.
Для нас вся эта история, конечно, представляет серьезную угрозу. Ветераны джихада сильно укрепят террористическое подполье. За ними могут в какой-то момент подтянуться из Сирии и другие товарищи - среднеазиаты. Первые ласточки уже полетели. В Татарстане вон люди уже ракеты делают и запускают. Плохо пока получается, но это же были только пробные пуски. А ведь в Сирии у джихадистов есть технологии изготовления зарина. Не дай бог их передадут нашим исламским кулибиным. Поэтому, повторюсь, нужно всеми способами ставить заслоны на их обратном пути и ужесточать законодательство в сфере наемничества.
http://www.kp.ru/daily/26165.4/3052032/
