Сегодня Владимира Григорьевича Шухова, родившегося 160 лет назад, уже мало кто помнит. А ведь именно благодаря ему, в Москве, на Шаболовке, много лет назад появилась оригинальная стальная башня, которая могла быть выше знаменитой Эйфелевой: помешали революция и разруха.
Еще при жизни его называли «Русским Эдисоном», «первым инженером Российской империи». Он стал автором массы оригинальнейших сооружений, множества выдающихся технических изобретений, которые используют во всем мире до сих пор, был включен в список ста самых выдающихся инженеров всех времен и народов.
Родился русский инженерный гений в провинциальном городке Грайвороне Курской губернии 16(28) августа 1853 года. Его мать была небогатой дворянкой, отец - директор филиала Петербургского государственного банка. Еще в детстве в мальчике обнаружились замечательные способности. Когда его отца перевели на службу в столицу, то одиннадцатилетний Владимир поступил в Пятую Петербургскую гимназию, которую закончил с блестящим аттестатом. Там сразу и проявились его талант и склонность к точным наукам, особенно - к математике.
Он прославился тем, что в одиннадцать лет доказал теорему Пифагора способом, который придумал сам. Удивленный учитель его похвалил, но поставил «двойку», заявив: «Правильно, но нескромно!»
Окончив гимназию, Владимир по совету отца, поступил в лучшее тогда в России Московское Императорское техническое училище - МИТУ, ныне известное как Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана. Жить пришлось в общежитии на казарменном режиме, родителей видел редко, требования в МИТУ были самыми жесткими, а нагрузка огромная, зато специалистов выпускали первоклассных. Такими же первоклассными были и преподаватели: создатель аэродинамики Жуковский, известный математик Летников, опытный механик Лебедев. Еще студентом Шухов зарегистрировал замечательное изобретение - паровую форсунку. Она была настолько проста и оригинальна, что великий химик Дмитрий Менделеев поместил ее рисунок на обложку своей книги «Основы фабрично-заводской промышленности». А Людвиг Нобель, глава громадного нефтяного концерна и брат основателя престижной премии, сразу приобрел у Владимира патент на ее производство.
В 1876 году Шухов окончил училище с золотой медалью, и академик Пафнутий Чебышев сразу пригласил его преподавать математику в Петербургский университет, но получил отказ. Шухова больше привлекала не теоретическая наука и не преподавательская кафедра, а изобретательство, практическая инженерная деятельность. Это решение окрепло, когда он, как лучший ученик, был командирован от училища на Всемирную выставку в США.
Там, в Филадельфии, он познакомился с Александром Бари, талантливым предпринимателем русского происхождения, который принимал делегацию из России. Увидев бурный прогресс техники в США и различные технические новинки, Шухов твердо решил заняться изобретательством на родине. Вернувшись из Америки, поступил сначала на работу в чертежное бюро Управления Варшавско-Венской железной дороги в Петербурге. А потом, по совету друга семьи, знаменитого хирурга Николая Пирогова, записался еще вольнослушателем в Военно-медицинскую академию.
Бари, гражданин США, тоже приехал в Россию, понимая, что именно там сейчас начинается стремительный технический прогресс. Он пригласил Шухова работать в свою контору на должность главного конструктора и главного инженера. Этот союз гениального изобретателя и умелого предпринимателя с американской деловой хваткой продолжался долгие годы. Шухов, конечно, понимал, что Бари эксплуатирует его талант и зарабатывает на его изобретениях миллионы, но деньги были для него не главное: он получил возможность свободно реализовывать самые смелые свои технические идеи.
«Говорят, что Бари эксплуатировал меня, - писал потом Шухов. - Это верно. Но и я эксплуатировал его, заставляя выполнять мои даже самые смелые предложения».
Тогда в России начинался нефтяной бум, и Бари предложил Владимиру Григорьевичу возглавить отделение его фирмы в Баку, где стремительно развивалась эта отрасль промышленности. Тот согласился, но первые впечатления от промыслов у приезжего из столицы были ужасными, они показались ему картинкой «мрачного ада». Никакой техники не было, нефть перевозили на осликах, а хранили в лужах - прямо на земле. Однако молодой инженер не опустил руки, а стал автором множества изобретений. Впервые в мире осуществил сжигание жидкого топлива с помощью изобретенной им форсунки. Запатентовал промышленную установку для перегонки нефти, впервые предусматривающую осуществление крекинга. Создал оригинальные клепаные и дешевые резервуары для хранения нефти, насосы, газгольдеры, металлические перекрытия для цехов. Стал создателем нефтеналивного флота России - стальных барж, в которых стали перевозить нефть, они были надежнее танкеров иностранного производства. Руководил строительством первого в России нефтепровода от Балаханских месторождений до нефтепромыслов до Баку. «Формула Шухова», обосновывавшая способ прокачки нефти по нефтепроводу, используется и сегодня.
Любопытно, что металлические танки для хранения нефти существовали и до Шухова в США, но - исполненные в форме куба, и дорогие в постройке.
Русский инженер первым предложил цилиндрические нефтехранилища оригинальной конструкции, которые стоили необыкновенно дешево и были значительно прочнее.
Ноу-хау состояло в том, что у основания, где давление наибольшее, толщина стенок в танках была больше, чем наверху. Такими их делают и сегодня. В фильме «Белое солнце пустыни» в таком нефтехранилище красноармеец Сухов прятал жен бандита Абдуллы.
Но главным и самым гениальным изобретением русского инженера в «нефтянке» был крекинг-процесс, с помощью которого при перегонке нефти можно было получать не только керосин, но еще бензин, моторные масла, солярку, мазут, асфальт и массу других ценных продуктов. Он запатентовал крекинг еще в 1891 году. Владимир Шухов стал автором и многих других технических новинок. Буквально все крупные стройки первых советских пятилеток - Кузбасс, Магнитка, Челябинский тракторный завод - связаны с его именем.
Но поистине всемирную славу принесло инженеру строительство стальных башен оригинальной конструкции. Всего их было сооружено около двухсот. Самой знаменитой стала Шаболовская радиобашня в Москве. Заказ на нее он получил от Совнаркома в 1919 году. Большевикам срочно требовался рупор, при помощи которого они могли бы доносить свои идеи до мирового пролетариата. Проект Шухова предусматривал небывалое в мире сооружение высотой 350 метров, что было выше Эйфелевой башни в Париже - 305 метров, но при этом оно было бы в три раза легче. Однако в разоренной большевиками стране остро не хватало металла, а потому власти «урезали» высоту до 152 метров. Башню возводили при помощи уникального, изобретенного Шуховым метода «телескопического монтажа». Долгое время эта ажурная, поражавшая воображение современников башня, была самым высоким сооружением в России.
Но Шухов проектировал не только башни. Под его руководством было построено более 400 - четырехсот! - мостов, в том числе через Волгу, Оку и Енисей.
По его проекту была сооружена первая в мире вращающаяся сцена МХАТа, спроектированы поражающие воображение ажурные металлические своды московского ГУМа, Главпочтамта, Петровского пассажа, Музея изящных искусств и многие другие оригинальные сооружения. Такие висячие покрытия с пролетами, перекрытыми уникальными сетчатыми оболочками из металла, были впервые в мире применены им еще при строительстве в 1896 году российских павильонов на Всероссийской нижегородской выставке. Эти конструкции Шухова опередили время, как минимум, на 50 лет, знаменитая висячая кровля элеватора в американском Олбани появилась только в 1932 году...
Сама идея таких сетчатых конструкций и поражавших воображение гиперболоиодных башен пришла в голову русскому инженеру при виде перевернутой верх дном простой ивовой корзины из прутьев.
«Что красиво смотрится, то - прочно», - говорил он, всегда считавший, что все технические новинки рождаются при внимательном наблюдении за жизнью и природой.
В 1999 году знаменитый английский архитектор Норман Фостер за сетчатые перекрытия двора Британского музея получил титул почетного пэра и лорда. Но он всегда открыто признавал, что вдохновлялся в своей работе шуховскими идеями. В 2003 году на выставке «Лучшие конструкции и сооружения в архитектуре ХХ века» в Мюнхене был установлен позолоченный макет шуховской башни.
Архитектурные идеи Шухова явились настоящим прорывом и повлияли потом на развитие мировой архитектуры, были подхвачены такими всемирно известными архитекторами, как Ле Корбюзье, Гауди и Нимейер. Все они широко использовали в своем творчестве его гиперболоидные конструкции. А шуховские сетчатые оболочки используют в практике и нынешние знаменитости архитектуры. Неслучайно башня на Шаболовке признана международными экспертами одним из высших достижений мирового инженерного искусства. Проходившая в 2006 году в Москве международная научная конференция с участием архитекторов из 30 стран мира назвала башню в числе семи архитектурных шедевров русского авангарда.
До сих пор помнят русского инженера в Самарканде, где в 1932 году он провел «выпрямление» знаменитой «башни Улугбека» - минарета медресе, построенного в 1417-1420 годах и покосившегося после сильного землетрясения. Операция прошла успешно, хотя иностранные специалисты дружно предвещали, что минарет, отклонившийся от оси на 1,5 метра, непременно рухнет. Как знать, пригласи в то время Шухова итальянцы, у них не было бы проблем с «падающей» Пизанской башней...
Но Шухов, которого многие по разнообразию талантов считали не только Эдисоном, но еще и «русским Леонардо», увлекался не только техникой.
Он был заядлым спортсменом, участвовал в велосипедных гонках, катался на коньках и лыжах, играл в шахматы, любил читать стихи, конструировал мебель, был прекрасным фотографом: «Я по профессии инженер, а в душе - фотограф», - говорил он. Среди его друзей были не только люди техники и науки, но писатели, актеры, художники. Его сослуживцы в адресе, сочиненном для него в день рождения, писали: «Вы для нас всегда были доступным и участливым не только начальником, но и товарищем. И учителем. Каждый мог спокойно нести к Вам свое горе и свои радости в уверенности, что все найдет живой отклик у Вас...»
Первой любовью инженера была знаменитая актриса МХАТа Ольга Книппер, которая потом стала женой Антона Павловича Чехова. Потом он повстречал 18-летнюю зеленоглазую красавицу Анну Мезенцеву. Мать Шухова сначала не соглашалась на брак, но потом сдалась. Они прожили вместе долгую жизнь, Анна принесла ему двух дочерей и трех сыновей.
Увы, расцвет технического творчества великого инженера пришелся в России на страшные годы. В 1917 году он не оставил Родину, хотя его сыновья воевали в Белой армии, а сам он одно время сотрудничал с Колчаком. Инженеры были в СССР в дефиците, и его до поры до времени не трогали. Но когда при строительстве Шаболовской башни обрушилась одна из секций, чекисты были тут, как тут.
Приговор был скор - «условный расстрел за саботаж»: замену Шухову на уникальной стройке не нашли, а потому предложили продолжить работу, отложив на время исполнение приговора. И в таких страшных условиях Шухов смог продолжить и успешно завершить беспримерную стройку. Потом выяснилось, что причиной обрушения была «усталость» бракованного металла. И Дамоклов меч, нависший над головой гения, был убран. Тем более что любоваться его уникальной башней приходила вся Москва.
Но Шухов был спокоен, в своем дневнике он записал: «Мы должны работать независимо от политики. Башни, котлы, стропила нужны, и мы будем нужны». Хотя, кто знает, что на самом деле творилось в его душе?
Несправедливые обвинения, страх за детей, смерть жены, вынужденный уход со службы все-таки подорвали его здоровье. Его выселили из собственного дома на Смоленском бульваре, и он был вынужден вместе с семьей переселиться в контору. Последние годы жизни великий инженер провел в уединении. Но Владимир Григорьевич всегда оставался русским патриотом. Ему поступало множество самых лестных предложений о работе за границей, но он их все отвергал. А все права на изобретения и гонорары передал государству.
Конец жизни инженерного гения был трагическим. Родственники вспоминали, что за много лет до того его матери приснился страшный провидческий сон: она увидела сына, объятого пламенем в семейном склепе. Но так потом и произошло в реальной жизни... Как обычно утром, 29 января 1939 года Шухов побрился и обильно побрызгался крепким одеколоном. При этом неловко повернулся, и от случайно опрокинутой свечи на нем вспыхнула пропитанная одеколоном рубашка. Инженер получил сильнейшие ожоги, попытки врачей спасти его жизнь не увенчались успехом. Он умер 2 февраля 1939 года и был похоронен на Новодевичьем кладбище.
...Владимир Григорьевич называл себя «человеком жизни».
http://www.stoletie.ru/sozidateli/pervyj_inzhener_imperii_768.htm
