Мне понадобилось немало времени для того, чтобы решиться, наконец, познакомить читателя с этим человеком. Я не предпринимала этого, скажем, год назад, хотя уже тогда регулярно встречала его в храме, а на Светлой седмице впервые увидела в стихаре, с чашей освященной воды, прислуживающим священнику во время крестного хода с артосом.
После службы, заметив у меня в руках фотоаппарат, он подошел ко мне и попросил напечатать ему снимок:
- Вы понимаете, это для меня такое событие... Я не ожидал, что батюшка меня позовет помогать...
Что-то в лице, в глазах моего нового знакомого говорило, что он шел к этому своему дню совсем не простым и не благостным путем. А чуть позже я узнала, что за спиной у него пять судимостей (ходок, как принято говорить в том мире), начиная с «малолетки», с шестнадцати лет; и что к моменту своего прихода в храм он практически погибал от водки. «Хорошо, - подумала я, - сейчас он каждый день в храме, молится, не пьет, помогает священнику и на хлеб себе зарабатывает честным трудом; но что будет с ним завтра, неизвестно. Не сорвался бы. Такое прошлое - оно ведь может камнем вниз утянуть...»
Но прошел, как уже сказано, год, и он не сорвался, не пропал из храма, не вернулся в свое прошлое. И я решилась про него написать. Он согласился, и настоятель Княже-Владимирского храма священник Михаил Богатырев наше предприятие благословил.
- Давайте анонимно, - предложила я своему герою-собеседнику, - и храм не будем называть. Просто расскажете о себе, о своем приходе к Богу...
- Нет, так не пойдет. Пусть все знают, что это именно я. И что именно это со мною произошло. Это судьба моя - на мне Бог другим показывает, что мертвый человек может воскреснуть, и ничем другим, кроме как храмом, ничто другое его не спасет.
Итак, знакомьтесь - Александр Городецкий, пятидесяти лет от роду. Женат (жене Светлане нужно, наверное, вручить медаль за любовь и терпение), имеется дочь, зять и внучка.
- Что с Вами происходило долгие годы, как Вы можете это объяснить?
- Что происходило? Выпью - сяду, выпью - сяду, больше трех лет на свободе не был. До 90-го года вообще нигде не работал, хотя специальность есть, учился на шофера. Почему не мог остановиться? Зависимость. Алкоголь - это ведь зависимость. Ты ни о чем не думаешь, ты просто болеешь и ищешь, где бы выпить. И потом - друзья. Это уже среда определенная складывается, и она тебя держит. Воруешь, сидишь, потом выходишь, и это продолжается: идешь по наклонной, пока не упадешь совсем. Водка убивает мозг, начинается деградация. Глубокая деградация - это когда ты готов за бутылку убить человека. Потом ты чувствуешь, как сходишь с ума, - это белая горячка. В итоге я умер - да, в 2010 году у меня не было сомнений, что я уже умер, хотя тело мое еще двигается. И поскольку оно двигалось, я смог прийти в храм. Я думал-то об этом давно. Но все откладывал: ну вот немножко еще, ну вот завтра, послезавтра... И пришел, когда понял, что завтра прийти уже не смогу - у меня от водки ноги отказывают.
Я думаю, Богу надо было показать еще раз людям, насколько велика Его сила. Сколько раз меня кодировали, зашивали... Нет, сам я никогда не пытался вылечиться, нет, это все родные, мама, жена - они тащили меня к врачам. Но толку не было никакого - я выходил из кабинета после этого кодирования и шел к друзьям выпивать.
Все эти мои друзья уже умерли, а теперь уже дети их так же вот погибают. У меня такой блокнотик есть, в нем больше двухсот человек, это те, кого я запомнил, кого ближе знал - их поминаю каждый день за упокой. Я ведь и курить бросил - сорок лет курил, а в прошлом году на Страстной седмице взял да и бросил. Я мог поверить, что пить брошу, но что брошу курить - сам поверить не смог бы никогда.
- У Вас очень жестокое прошлое, на самом деле. Тюрьма, зона - как они сказались на Вас? Как Вы там жили?
- Нормально! Сесть на «малолетку» - это вообще считалось модным, престижным среди нас, это давало право наколки сделать, а я еще и на усиленный режим там сразу попал, потому что у меня статья была тяжкая - разбой. А на взрослой зоне я пользовался уважением, да еще каким! Было, конечно, всякое, однажды я попал в такой красный лагерь, где командовали «комсомольцы», так мы их называли, активисты (прослойка заключенных, которым администрация предоставляет неограниченные права в целях «поддержания порядка» среди остальных. - М. Б.) - вот там я хлебнул горя... Но в основном я умел там жить и зоны не боялся, как ни пыталась милиция меня ею запугивать. Там свой мир, свой денежный оборот, свои отношения, и там надо голову на плечах иметь, вот и все.
- Расскажите все же о Ваших первых шагах в храме, в Церкви. Как оно шло - это неординарное воцерковление?
- Ровно год я ходил в храм - ни у кого ничего не прося, никаких вопросов не задавая, просто ходил и стоял все службы. Я ведь и сейчас в храм захожу каждый день, либо утром, перед работой, либо вечером, хотя бы ненадолго, но - каждый день... А тогда отец Михаил меня заметил, и мы с ним впервые поговорили, и дальше уже как-то само собой все шло, без всякой моей суеты. Не надо торопиться никуда, не надо беспокоиться - если ты уже в Церкви, то все к тебе придет в свое время. Человека можно с яблоней сравнить, яблоки ведь бывают разных сортов, и если сорт поздний, осенний, то в июле никаких яблок не будет, сколько ни поливай. Но очень жалко тех людей, которые проживут жизнь, и даже в конце не придут к храму. Это очень плохо. А ведь сколько таких людей! Они думают, что не грешат, что здоровы, а на самом деле они ведь больны. Но увидеть по-настоящему, насколько ты болен, понять, что ты весь грех, можно только в храме.
Вы понимаете, когда человек живет благополучно, когда у него с детства все в порядке, он, приходя в храм, не чувствует, может быть, того, что чувствует человек, упавший ниже плинтуса. С чем это можно сравнить? У человека заболел зуб, он пришел к зубному врачу, и врач ему этот зуб вылечил - это чудо? Нет, это обычная работа врача. А вот когда у человека рак в четвертой стадии, когда он по всем медицинским данным неизлечим, и его вдруг вылечили - что это? Это чудо, иначе не назовешь. Так вот, я пришел сюда неизлечимым, обреченным, поэтому у меня нет сомнений: со мной Врач, Господь чудо сотворил.
Кто-то, может быть, скажет: вот, молодец, есть у тебя сила воли. Но я-то знаю, что никакой моей силы воли тут нет, моя воля была направлена только на то, чтобы упасть. И вот у этой воли действительно сила была, еще какая сила - не каждый сможет так низко пасть. Меня ведь уже не хватало на то, чтобы вымыться, побриться, я ничего не запоминал. Сейчас я помню столько молитв наизусть, а тогда даже несколько слов не мог запомнить. Я увидел Божию силу, поэтому мне теперь уже все дается легко.
- Как Вы открывали для себя Евангелие?
- Я его открывал через богослужение. Сначала слушал, что читают за Литургией, а потом уже проповедь, то есть разъяснение. Мне кажется, что Евангелие через службу лучше раскрывается, чем когда читаешь сам. Например, притча о работниках в винограднике: последние получают столько же, сколько первые. Это очень, очень многим надо услышать, и мне жаль тех, кто этой притчи не понимает. А я ее понимаю, потому что я именно последним в этот виноградник трудиться пришел, а получил столько...
- Люди, гораздо более благополучные, чем Вы, часто говорят, что не чувствуют в себе веры, и потому в храм не могут прийти...
- Я думаю, нет такого человека, который Бога не знал бы. Все Его знают, на самом деле. Только не хотят к Нему идти, или думают: «Когда-нибудь потом», или говорят: «Да я не знаю, есть Он или нет, я Его не слышу, не чувствую». Но это неправда, и нельзя будет потом, на Страшном Суде, сказать: «Господи, да я Тебя и знать не знал» - человека можно обмануть, а Богато не обманешь. Он ко всем приходит. Надо только двери свои перед Ним открыть. Не надо лениться, не надо на потом откладывать, надо прямо сейчас идти в храм, и Бог тебя в храме примет - Он ждет.
Меня удивляет то, что я мало вижу в храме радостных лиц, больше печальных или озабоченных. Надо радоваться каждому дню, тому, что проснулся, что встаешь, идешь на работу, и ничего тебе на голову не падает: это ведь означает, что тебе Бог это время зачем-то дает, Он жизнь твою у тебя вот сейчас не отнимает, ты благодари за это Его. За кусок хлеба, за крышу над головой, за семью, за детей, за все: сам ты ничего этого себе дать не можешь, кто ты - букашка...
Люди иногда как-то странно рассуждают, им кажется, что чудо - это непременно когда, например, человек идет по морю, как посуху. А на самом деле чудо - это когда у тебя никогда не получалось и не должно получиться, и вдруг получается, и ты сам не можешь понять, как. Нужно на все, что с тобою происходит, обращать внимание. Все, что к лучшему делается, делается от Бога. А все, что к худшему - от нас самих, это когда мы считаем себя умными-заумными и обязательно дров наломаем. Нужно терпение, конечно, и время - все к тебе придет.
Газета «Православная вера» № 12 (488)
http://www.eparhia-saratov.ru/pages/2013-07-07-23-08-31-posledniy
