.png)
Год назад Президент РФ В.В. Путин в программной статье «Россия:
национальный вопрос» выступил с предложением сформировать список из ста
книг, которые должен будет прочитать каждый выпускник российской школы.
По итогам общественной дискуссии стало очевидно, что итоговый список не
может ограничиться только русской литературой, и необходимо дополнить
его перечнем произведений иностранных авторов под условным названием
«100+». Союз писателей России сформировал список ста книг классической и
современной зарубежной литературы, который становится логическим
продолжением перечня книг русской литературы, рекомендованных к
внеклассному чтению. Инициаторы проекта выразили уверенность, что
предложенный список будет способствовать укреплению духовности и
нравственности среди молодёжи. Однако проект требует публичного
обсуждения и доработки.
С этой целью обсуждения в марте в Москве и Петербурге прошла
презентация «100+» в формате телемоста, связывающего участников в
Петербургском Доме писателя и в Центре социально-консервативной политики
в Москве. В двух столицах собрались такие представители литературного и
учёного мира, как директор НИИ социально-экономических и педагогических
проблем непрерывного образования ЛГУ им. Пушкина Николай Лобанов;
доктор философских наук, главный научный сотрудник Института социологии
РАН Александр Щелкин; директор Российской Национальной библиотеки Антон
Лихоманов; председатель Ленинградского областного отделения Союза
писателей России Сергей Порохов; секретарь правления Союза писателей
России Александр Беззубцев-Кондаков; исполнительный директор,
заместитель руководителя ЦИК Всероссийского педагогического собрания
Елена Куликова; руководитель Лаборатории гуманной педагогики при
Московском государственном педагогическом университете Шалва Амонашвили;
статс-секретарь Союза писателей России Лариса Баранова-Гонченко;
проректор по научной работе Московского института лингвистики Алла
Кирилина; главный редактор журнала "Новый мир" Андрей Василевский и
многие другие.
В ходе обсуждения московская и петербуржская площадки постепенно
разошлись, поскольку пока участники дискуссии в северной столице
обсуждали сам факт значимости данной инициативы, благодарили
составителей и рассуждали о механизмах распространения «100+», в Москве
ритмично перешли к разбору содержимого списка. Выступавшие деятели
культуры и образования говорили о нежелании подростков читать, о
способах подачи книги, преимуществах и недостатках электронных
носителей, перспективах переноса мировой классики в цифровой формат ради
упрощения доступа молодёжи к литературе. Одни предлагали увеличить
количество, другие настаивали, что больше сотни наименований не нужно,
но большинство не раз сходились на общей мысли: среди предложенных
произведений присутствуют слишком сложные для восприятия книги, наличие
которых в рекомендациях к внеклассному чтению для школьников вызывает
вопросы.
Корреспонденту «Русского Вестника» также удалось поучаствовать в
обсуждении и выразить своё мнение, во многом схожее со словами
выступивших ранее научных деятелей, но отвергающее тезис, что
современную молодежь необходимо заново учить читать.
Позиция, частично озвученная на круглом столе, состоит в том, что
современная молодёжь уже преодолела кризис середины 2000-х, когда
происходил катастрофический спад интереса к литературе. Сегодня молодые
люди следуют ярко выраженным тенденциям или трендам, и можно сказать,
что в среде городской молодёжи чтение в тренде: читать теперь модно, это
стало неким показателем «продвинутости». Другое дело, что современные
юноша или девушка читают, в первую очередь, то, что становится трендом
сезона (как несколько лет назад П.Коэльо, М.Фрай, затем Х.Мураками,
Б.Вербер, а потом новая волна популярности Р.Брэдбери и даже А. Конан
Дойля). Поэтому проблема не в том, как заставить подростка читать, а в
том, как вызвать в нём интерес к классике, сделать то или иное
произведение модным, а не частью «обязаловки», которая, в его глазах,
только отнимает время от чтения чего-то по-настоящему стоящего.
На конференции часто поднимался вопрос о том, как вообще
заставить школьника читать. Если такой вопрос возникает, то сложно
рассчитывать на успех, предлагая подростку в рамках внеклассного чтения
многотомные романы, тем более требующие глубокого осмысления и терпения
произведения по 400 страниц и более. Если сейчас обязательные когда-то
«Войну и мир» или «Тихий Дон» не проходят в полном объеме, то к этому
большинство даже не притронется. Объём - это весомый аргумент не в
пользу чтения для школьников, у которых есть ещё обязательная
литература, другие уроки, подготовительные занятия и какие-то увлечения.
Представленный список полон контрастов, поскольку в нём
присутствуют и книги, явно нацеленные на юношество как основную
аудиторию, и сложные произведения, изучаемые на старших курсах
университета, и даже философские трактаты. Например, «Так говорил
Заратустра» Фридриха Ницше, которого точно следует постигать в другом
возрасте. Поэтому необходимо разобраться с возрастной категорией. Если
это список по внеклассному чтению для школьника, как говорилось ранее,
то следует разделить его на группы, определенную часть отсеять для самой
старшей группы, а что-то - поменять на более адекватные произведения.
В аннотации к «100+» высказывается стремление к укреплению
духовности и нравственности среди молодёжи. Следовательно, предложенные
книги должны или ненавязчиво подчёркивать значимость традиции, норм
морали, показывать привлекательность защиты чести, достоинства,
справедливости и т.д., или хотя бы не популяризировать обратное. Однако в
списке присутствует ряд произведений западной литературы конца XIX -
начала XX веков - то есть эпохи распада консервативного европейского
общества, ломки традиционных ценностей, переосмысления исторического
опыта, подчас сопряженного с глубоким разочарованием.
Старшеклассники и первокурсники - это, в массе своей, молодые
люди с ещё не сформировавшейся системой ценностей, незрелым, но зачастую
категоричным ввиду юношеского максимализма миропониманием. Процесс
взросления и вступления в самостоятельную жизнь для многих протекает
болезненно, и потому они заранее предрасположены к обострённому
восприятию действительности. На этом фоне такие книги, как «Тошнота»
Ж.-П.Сартра, «Невыносимая легкость бытия» М.Кундеры, «Чума» А.Камю,
«Доктор Фаустус» Т.Манна и особенно «Улисс» Д.Джойса, вызывают сомнение.
Пусть и признанные шедеврами, но несущие дух декаданса, безысходности и
нигилизма, произведения могут только усилить экзистенциальный кризис.
Стоит отметить, что благодаря тенденциям массовой культуры сегодняшний
подросток и без того - циник и почти нигилист (хотя чаще это только
ролевая модель), поэтому рекомендации такой литературы в рамках
внеклассного чтения ведёт только к негативным результатам.
Немало вопросов вызывают предлагаемые в список «Гражданин мира»
О.Голдсмита, «В поисках утраченного времени» М.Пруста, «Имморалист»
А.Жида, «Замок» Ф.Кафки, «Игра в бисер» Г.Гессе, «Глазами клоуна»
Г.Бёлль. Даже такие признанные шедевры как «Фауст» Гёте или
«Божественная комедия» Данте Алигьери хороши и понятны не во всяком
возрасте, а знаменитая «Сага о Форсайтах» Д.Голсуорси из-за размеров
покажется юноше нудной. Авторы вроде Дюма, Стендаля, Гюго и Лондона
более уместны, как и все, кто создавал увлекательный сюжет с
ненавязчивым морализаторским посылом.
Бесспорно, человеку с хорошим филологическим образованием
следовало бы знать весь список, но в проекте «100+» речь идёт о
выпускнике школы. Для правильного осмысления части указанных
произведений человек должен обладать определёнными знаниями в области
истории, чтобы иметь представление об эпохе, политических и социальных
особенностях, повлиявших на то или иное литературное направление, знать о
предыдущем этапе и о классической литературе той же страны, чтобы
сравнивать и анализировать. В конце концов, иногда просто необходима уже
сложившаяся система ценностей, определённый багаж опыта. По этой
причине часть книг из списка предлагать молодому человеку для
самостоятельного освоения несвоевременно.
В завершение конференции большинство участников пришли к выводу,
что необходимо точнее определить возраст, на который рассчитан список, и
производить дальнейшие правки, исходя из этих данных. Неоднократно
говорилось о пользе добавления сказок, мифов и легенд разных народов, о
недостаточном предложении произведений восточных авторов ввиду
чрезмерного евроцентризма. Было очевидно, что это только начало процесса
формирования желаемого списка, и его результат зависит от того,
насколько составители хорошо понимают друг друга, цель своей работы и,
главное, ту аудиторию, на которую они намерены повлиять.
Филипп ЛЕБЕДЬ
