Вспоминая сегодня людей, которые два года назад так радушно принимали его, он опасается, что многих из них уже нет в живых. Алексей Гунькин рассказал нам, как перед самым началом войны в Сирии в августе 2011 года он автостопом проехал по всей стране с севера на юг.
Мы видим, как волны огня и крови стирают эту страну с карты мира. На фото - окровавленные тела младенцев с серенькой кожей, столетняя старуха, рыдающая в иорданском лагере для беженцев, серые руины ещё вчера таких прекрасных городов, серые искореженные машины под грудами обломков и серым пеплом. Люди в черных масках что-то кричат и стреляют. Огонь догорает.
 |
| Разбитая церковь в Хомсе после начала войны |
 |
| Разбитое окно Седнайского монастыря. 2012 г. |
«Бьющимся сердцем» арабского мира назвал Сирию епископ Севастийский Феодосий, когда в ноябре 2011 года возвысил свой голос, требуя, чтобы ЛАГ занялась своими обязанностями по защите арабских стран, - «вместо того, чтобы участвовать в заговоре против Сирии». О заговоре тогда во всеуслышание заявил не только Аталла Ханна, как называют владыку на арабском Востоке, но и патриарх Антиохии и всего Востока Игнатий IV Хазим. «Международные СМИ распространяют лживые сведения о ситуации в Сирии, которые входят в рамки беспрецедентной информационной войны, развёрнутой против страны с целью её дестабилизации и распространения межконфессиональной розни в сирийском обществе», - эти горькие слова были сказаны почившим ныне патриархом тоже в ноябре 2011 года в Дамаске.
Возможно, наш сегодняшний собеседник - один из последних иностранцев, кто видел довоенную Сирию лицом к лицу. Посмотрим на нее вместе с ним - на мирную жизнь той страны, которая сегодя существует только в воспоминаниях. Страны, где еще два года назад мусульмане как своих родственников принимали троих иностранцев, ни от кого не скрывавших, что они православные, из России.
 |
| Последние дни мирной Сирии. Евгений и Надежда (в центре) с семьей Хамсы, у которого они гостили, возвращаются после купания в Ефрате. Фото: А.Гунькин |
 |
| Этой женщине сто лет. Вынужденная оставить свою страну, теперь она находится в лагере для беженцев в Иордании. Joseph Eid/AFP/Getty Images |
«Конечно, некоторые опасения у нас были, - рассказывает Алексей, - уже было известно, что в Сирии волнения и что туристы туда не едут. Но я поговорил с людьми, которые бывали в Сирии, и они заверили меня, что беспорядки там лет десять уже, наверное. А когда я почитал историю страны, то понял, что беспорядки в Сирии - обычное дело: начиная с XVIII века они там никогда особо и не прекращались».
Мы сидим у нас в редакции. Сейчас Алексей занят созданием «Путевых заметок», часть из которых мы будем публиковать по мере их написания, а пока мы решили просто поговорить о Сирии. Наши редакторы, пришедшие послушать, расспрашивают его о политике, - например, о том, как простые люди, с которыми он встречался, тогда комментировали «беспорядки», через недолгое время обернувшиеся жесточайшими боевыми действиями.
Рассказывая, Алексей употребляет настоящее время, и как бы логично не было переправить его на прошедшее, мы не станем этого делать - в память о стране, которой больше нет, и которая, как живая, раскрывается в этом рассказе.
«Все мусульмане (христиане, как я понял, в Сирии принципиально на политические темы не высказываются) говорили, что президент хороший, объясняли, почему: строит больницы, дороги, университеты... Всё делает для населения, вот и его хотят скинуть американцы, он их не устраивает, - так они объясняли происходящее. Ни разу за всё время нашего нахождения в стране мы не слышали ничего плохого об Асаде, - даже от контрабандистов, которые ведут раскопки в древних городах, а им врать в пользу власти не за чем», - рассказывает Алексей. И мы возвращаемся к самому началу - на границу.
- Итак, вы въехали в Сирию. Сколько вас было?
- Трое - два парня и девушка. По «легенде», Надежда была моей женой и сестрой Жени - это исламская страна, и по-другому было невозможно. Не помню точно, во что Надежда была одета, но в любом случае дресс-код, достаточный для Турции, откуда мы въезжали в Сирию, был соблюден, однако на границе нам сразу сказали, что ей следует переодеться: шаровары, хиджаб, волосы должны быть закрыты.
Девушка с открытыми волосами - это как в России журнал «Плейбой»: нечто неприличное. Если женщина появится на улице в таком виде, ее все сразу начнут фотографировать - я наблюдал такую сцену, - и она окажется в малоприятном положении.
При этом у них есть своя мода. У женщины всё закрыто, но при этом такой яркий макияж - губы накрашены, глаза подведены, - что получается просто кричащая внешность. Я в Москве никогда таких накрашенных женщин не видел. А в Сирии, в Ливане сколько угодно - нормы вроде все соблюдены, открыто только лицо, но нем такой слой штукатурки...
- Возвращаемся обратно, - на границу.
- К этому моменту мы изрядно проехали автостопом, но здесь был, наверное, первый случай, когда мы, отойдя от границы, не успели поднять руку, как рядом с нами остановился пикап.
Молодые ребят показали жестом - садитесь в фургон! - и молча, ни слова не говоря, довезли нас до какой-то развилки на въезде в Алеппо, километрах в пятидесяти от границы. Следующей остановилась маршрутка, и опять же автостопом, без денег, нас довезли до центра города.
 |
| Алеппо до войны. Фото: Michele Falzone, Getty Images |
 |
| Боевики взяли по свой контроль район в Северном Алеппо, где был убит и обезглавен имам, шейх Хасан Сейфеддин, лояльный правительству Сирии. Его голову воздрузили на минарет мечети Аль-Хасан. 30 марта 2013 . |
И тут... Есть такая у Сирии характерная черта, - наверно, это и других арабских стран касается, но в Сирии проявляется больше: если спросить что-нибудь у какого-то прохожего, то сразу вокруг тебя образуется толпа человек в 15-20. Каждый, кто проходит мимо - не важно, студент это или какой-нибудь состоятельный араб в Rolex, - обязательно остановится и будет смотреть с самым серьезным видом, пока другие пять человек пытаются тебе что-то подсказать. Иногда от этой толпы очень сложно отвязаться.
- Как же вы общались, если они по-английски не говорят?
- Девочка, которая ездила с нами, когда-то интересовалась арабским. Самое главное, она могла читать, - нам это очень-очень здорово помогло, потому что в Сирии указатели только на арабском. А чтобы объяснить, кто мы такие и чего хотим, не так уж много фраз и нужно.
- А вы говорили, что вы из России?
- Да - «руссия!», - и все сразу очень радовались. Это мы еще в Алеппо поняли, - чем мы, «руссья», отличаемся, например, от французов или от американцев. Алеппо расположен на равнине, в центре которого - огромный холм, где изначально было греческое городище: от него остался амфитеатр, какая-то базилика, сто раз переделанная в мечеть, но видно, что изначально христианская постройка.
 |
| Евгений, Надежда и Алексей в Алеппо. Лето 2011 г. |
 |
| Боевики высматривают в небе истребители ВВС Сирии. Алеппо, октябрь 2012 г. Zain Karam / Reuters |
Это главный туристический объект. На входе - билетер. Мы в этот день выехали из Антиохии, - это в Турции, - преодолели очень большое расстояние, пересекли границу и въехали в Алеппо часа в 4-5 вечера. А когда добрались до музея, были уже все шесть, музей закрывался, из него выходили последние посетители, которых подгоняли охранники. Нас опередила группа, - не помню, кто были эти ребята, то ли французы, то ли шотландцы, - их спросили, откуда они и не пустили: «Closed».
Подошли мы:
- Where are you from?
- Russia.
- Welcome!
Денег с нас не взяли, да еще этот билетер и экскурсию нам устроил.
Еще мы хотели съездить к развалинам монастыря Симеона Столпника, но начинались исламские выходные - был вечер четверга, - и наш сопровождающий сказал, что шансов нет, территория уже закрыта.
Темнело. Нужно было где-то останавливаться на ночь, а в городе на ночлег к кому-то попасть трудно. Мы поняли, что пора выбираться из города, однако сделать это оказалось непросто.
Мы спрашивали у прохожих, где выезд из города. «А какое направление?» «На Пальмиру». Они понимают по-своему, - что мы не местные, бестолковые, плохо объясняем, - и отправляли на автовокзал. Мы уходим с автовокзала, они за нами бегут, пытаются остановить такси и засунуть нас в него... В общем, из Алеппо мы не могли выбраться, наверное, в течение часов трех.
Нам нужно было двигаться на восток. В итоге, поняв по карте, что аэропорт находится как раз на востоке, мы решили доехать до него на такси, а там уже разбираться. Так мы и сделали, хотя нам было очень тяжело отбиться от наших добровольных помощников, которые за нами и в такси желали залезть.
Доехали мы до аэропорта, я впервые в жизни сориентировался по звездам, и мы пошли на восток по улице, уходившей в этом направлении.
Через какое-то время остановился пикапчик, водитель молча показал нам - садитесь в кузов. У них в Сирии больше половины транспорта - пикапы. Нас довезли до кольцевой дороги. Было уже совсем темно - ни зги не видно, южная ночь. Я углядел какой-то сад: оливки, твердая земля комьями. Мы забрались в этот сад, разбили палатку и сразу уснули.
 |
| В кузове "пикапчика" |
 |
| Патруль оппозиционеров в окрестностях Алеппо. Август 2012 г. Фото: AFP |
«Салам алейкум!» «Алейкум асалам». И нам принесли фрукты, овощи, а через какое-то время вышла его жена и пригласила нас в дом.
- Вот это, конечно, поразительно. Представим себе - русская деревня, утром мужик идет в огород и видит, что там спят трое арабов в джалабиях. Трудно представить себе его реакцию.
- Когда я был маленький, отец привозил меня в деревню к бабке, - так вот, она даже цыган домой пускала: проходит табор, останавливается, кто-то просится переночевать, - она им комнату выделяла. У нас в деревнях раньше тоже было нормой такое гостеприимство.
Зашли мы в дом - Надежду девушки сразу увели на женскую половину.
Как я уже говорил, поскольку это исламская страна, то у нас была своя «легенда», что Надежда - моя жена и Женина сестра. Все нам верили, единственное, что их интересовало, - какая по счёту она у меня жена? Она отвечала, что любимая. Спрашивали, сколько у нас детей. - Детей нет. - Почему? Мы говорили, что только вот недавно поженились. И они сразу желали, чтобы Аллах послал нам побольше детей. У них в любую семью зайдешь - везде карапузики. В любом арабском доме количество детей не поддается подсчету, очень легко сбиться.
Вот и тут Надежду принялись расспрашивать, какая она по счету жена, не бьет ли муж... Арабские женщины - это отдельная тема, тем более молодые. Им интересно поговорить, столько эмоций, все что-то рассказывают, жестикулируют ...
 |
| Арабская девочка тащит бутылку с холодной водой - ее родители увидели, что путешественники удаляются в сторону пустыни. "Арабы - очень отзывчивый народ", - говорит Алексей |
 |
| Девочка в розовом платье позирует на улицах Хомса. Июль 2012 Фото: REUTERS / Yazen Homsy |
- Если на улице, шум вокруг, - то да, могут эмоции выражать: если бы у нас люди посмотрели со стороны, решили бы, что ругаются. Я сам наблюдал такую картину в Дамаске. Водитель, с которым мы ехали, на каком-то оживленном перекрестке очень некрасиво подрезал другую машину. Они остановились друг напротив друга, опустили стеклышки, и я приготовился, что сейчас начнется то, что у нас в таких случаях обычно начинается, но нет - у них состоялась совсем другая беседа. - Как семья, как дети? Совершенно точно, что они видели друг друга впервые. Собралась пробка, все сигналят, - они минут пять мирно поговорили и разъехались.
- В арабских странах вообще есть привычка громко сигналить.
- У них гудок на машине чем громче, тем лучше - кто громче, тот и прав. Гаишники, вообще не понятно, для чего существуют, что в Турции, что в Сирии, всё равно все едут куда хотят, - причем, что удивительно, ни одного ДТП я ни разу не видел.
А «бибикалки» - да, они так приветствуют. Вот идешь по улице, машины мимо едут, водители видят, что мы - иностранцы, с рюкзаками, и каждый желает поприветствовать. У тебя уже звон в ушах от этих «бибикалок» - они как сирена, которая тебя сопровождает.
Вообще они очень радуются гостям. В Алеппо, когда мы проходили через местный рынок, то кто чем торгует, то нам и совали - кто горсть фиников, кто бананы, кто лепешку.
У них если приходит путешественник, - значит, Аллах посетил дом. Когда уже в Мансуре (Аль-Мансура, городок неподалеку от Алеппо - прим.ред) мы на два дня остановились в одном доме, соседи наших хозяев были очень расстроены тем, что мы поселились не у них. А хозяева - просто счастливы, уговаривали нас еще на несколько дней остаться, дескать, праздник у них через четыре дня, показывали нам барана огромного...
Хотя мы и без барана, честно говоря... Для нас приготовили «обычный» ужин - гора риса с миндалем, с изюмом, сверху - зажаренные жаренные куры, а вокруг еще всякие куриные котлеты.
За трапезой должны сидеть только одни мужчины, но поскольку гостья из другой страны, для нее все делали поблажки.
В Мансуре мы оказались к обеду того дня, когда мы выехали из Алеппо, и собирались, не задерживаясь, отправиться в Сергиополис, но жара была уже градусов 40. Самый солнцепек. И прежде чем идти на трассу, мы решили немножечко перевести дух. Я увидел садик - небольшой, буквально пара оливочек. Мы зашли, сняли рюкзаки и сели в тени. А тень - это сразу минус градусов 15.
Минут пять посидели, как вдруг раздался рев спортивного мотоцикла, и в садик буквально влетел араб.
 |
| Хамса на своем мотоцикле. Как его старшие братья, он собирался вскоре поехать на заработки в Италию. Можно только предполагать, что с ним сегодня |
- А как они при этом одеты? В традиционную одежду - джалабии?
- Да! На подрясники похоже, только белые - очень красиво. И обязательно - головной убор, - или куфия, или просто что-то на голову намотано, вот хоть бы футболка, как у того, что влетел к нам в садик.
Он очень напоминал Леонова в «Джентльменах удачи», где он «пасть порву» говорит: такой же небритый, смотрит косо, только татуировок не хватает ... Мы притаились. Ребята мне потом рассказывали, что они тоже испугались. Думали, ругаться будет.
А он посмотрел-посмотрел, в дом зашел, тут же вышел и показывает нам - «cold,cold», мол, вентилятор.
 |
| "Скромный" арабский завтрак для путешественников. |
Но делать нечего - хозяин зовет, тем более мы сами в его двор вошли, как-то некрасиво... Зашли. Зовут его Хамса, что значит «пятый». Его старшие братья - на заработках в Европе, сирийцы в основном в Италию ездили, он тоже туда собирался. А младшие - здесь.
Прошли мы в комнату - действительно, вентилятор, люстра, мебели почти нет, поскольку они на полу сидят. Шкаф, на стене пара ковриков и на полу одеяла, а больше ничего нет, хотя по их меркам это зажиточная семья.
Мужчины - пятеро или четверо, - стали с нами беседовать, спрашивать, кто мы и откуда, и какова цель пути. Я объяснил, что наша цель - арабский мир посмотреть. - А кто по вероисповеданию? - Православные христиане. Все нормально, никаких проблем.
- Как там вообще относятся к христианам?
- Как к такой безобидной секте, в рамках Писания, - ну чуть-чуть неправильно христиане понимают Коран. Примерно так. Везде, где мы были, мы говорили, что мы православные и встречали абсолютно нормальное, дружелюбное отношение. Но это на северо-востоке, где православных нет со времен, как пал Сергиополис. Это уже давно мусульманская земля, здесь нет никакого конфликта интересов, поэтому, может, такое отношение спокойное, а вот на западе конечно, понапряженней ситуация.
 |
| В центре - Надежда и Евгений. Как можно видеть на этой фотографии, гости не скрывают своего вероисповедания |
Такие вопросы. Не особо мы друг друга понимаем, но немножечко поговорить можем. - А куда вы сейчас поедете? - В Рассафу, в Сергиополис. Они кивают, заговаривают нас, уже полчаса прошло, надо подниматься, и тут Хамса вскакивает, показывает мне - сиди-сиди - и входят женщины с подносами. Яичница с колбаской, котлеты куриные, - для них это очень простенько, что на скорую руку успели, огурчики порезать, фруктики.. В общем, очень-очень сытно нас накормили, и тут я, разморившись, уже в хорошем настроении, поинтересовался, а далеко ли до Евфрата. Без задней мысли задал вопрос. А минут через пятнадцать перед домом уже стоял белый «форд», нас туда погрузили и отвезли на Ефрат.
У меня какое представление о нем было? Пустыня, мутный поток, грязный...
Приезжаем, - а это как раз то самое место, где Александр Македонский проходил.
Не знаю даже, с чем сравнить этот изумительно голубой поток, красивейший, просто красивейший. Настолько прозрачная вода, что на два метра все видно. Глубина - мне, наверное, чуть выше пояса, метров 20 можно пройтись, дно отлично видно, камешки, рыбки маленькие плавают, прямо подплывают к тебе.
 |
| Голубые воды Ефрата |
- Ты думаешь о том, что сейчас с этими людьми?
- Конечно. Я сейчас очень переживаю за них. Они нас действительно очень хорошо приняли, у меня добрые чувства остались. Надо сказать, что так нас принимали и мусульмане, и христиане.
Позже, в Иерусалиме, один русский диакон немножечко объяснил мне это поведение. Эти страны находятся в пустыне. И получается, если человека, который из пустыни выходит, не примут в оазисе или в деревне, до следующего оазиса он может просто не дойти. А тот, кто его не пустил, будет виноват в убийстве.
Поэтому они даже не рассуждают, принять или не принять - для них это свято. Это вообще характерно для Востока. Хотя, когда мы были в Дагестане в прошлом году, то в горных селениях было то же самое, - все нас тут же приглашали в гости.
После Сергиополиса, - у меня есть глава о нем, поэтому сейчас мы о нем говорить не будем, как и о Пальмире, - мы приехали в Дамаск. Знали мы там один-единственный адрес - по-английски у нас было записано, как доехать до русского культурного центра, не знаю, цел ли он, наверное, разбомбили, еще с советских времен он находился неподалеку от офиса «Аэрофлота». Въехали мы в Дамаск, - огромный мегаполис, пробки, как в Москве, не хуже, - вышли на остановке, пора бы чем-нибудь подкрепиться. Смотрим, мужик шаурму нарезает. Мы к нему подходим, берем три шаурмы, водички, - а лимонад очень вкусный у них, - спрашиваем, куда нам дальше идти, а он нам отвечает на очень неплохом русском: «А вы откуда, из России приехали?» Я, говорит, в Самаре учился. У них все инженеры, учителя, врачи, военные в России учились.
 |
| На улицах ночного Дамаска |
 |
| Люди на месте взрыва двух заминированный автомобилей в христианском районе Дамаска. Ноябрь 2012 г.1. STR / AFP / Getty Images |
- Да, поэтому. Я видел, например, что вдоль дорог стоят на постаментах наши МИГи в раскраске сирийских ВВС. Это, конечно, было интересно, что первый человек, к которому мы обратились, оказался русскоговорящим.
Объяснил, как дойти до этого центра: прямо, прямо, а потом будет поворот направо. Мы идет, не поймем, какой поворот, потому что поворотов много, спорим, остановились, громко между собой рассуждаем, подходят два парня, и один спрашивает на чистом русском: «Так, ребят, куда вам надо-то?»
Оказалось, что у него какой-то бизнес в Москве, поэтому он очень хорошо говорит по-русски. Он нас проводил прямо до культурного центра, подождал, пока выяснится, что с нами всё нормально. Женя уже собирался улетать, ему нужно было купить билет, - этот парень поехал с ним в аэропорт, чтобы его довезти, показать где что, отправил его...
Дамаск - европейский город, в отличие от Алеппо, где со времен средневековья вообще, по-моему, ничего не изменилось: улочки, старые базары, лавочки, тележки, запряженные ишаками, везут финики и фрукты... Там я впервые почувствовал себя на востоке, -абсолютно в другой цивилизации. В Стамбуле я так себя не ощущал, - все привычное, словно ты где-то в Киеве. А вот в Алеппо я, если так можно сказать, культурный шок испытал - абсолютно иная, восточная цивилизация.
Узнав в русском центре, как добраться до Седнайи, вскоре мы были уже там.
 |
| Монахиня Мария и Надежда. Седнайский монастырь |
 |
| Игуменья монастыря Рождества Пресвятой Богородицы в Седнайе показывает келью, в которую в ночь на 29 января 2012 попал снаряд, когда монастырь был обстрелян боевиками. Фото SANA |
Сам городок очень маленький, минут за двадцать его можно пешком пройти. Нас высадили у одного из выездов из города. На склоне горы растут сосенки - там мы и решили поставить палатку, чтобы заночевать.
И с утра, когда я проснулся, первое, что я увидел, была женщина, но одетая уже по-европейски, собиравшая на склоне какие-то травки для чая. Она дожидалась, когда мы встанем и выйдем из палатки. «Здравствуйте, меня зовут Мария, я православная, пойдемте ко мне в гости», - сказала она по-французски.
И в течение суток она и ее сын возили нас по всем окрестным православным монастырям, - лучше экскурсии ни в каком туре бы не организовали, в такие уголки они нас завезли. Видели там древний христианский храм, устроенный на месте языческого капища, где приносились человеческие жертвы, - ближе к северной стороне, прямо перед аналоем, находится ниша для стока крови, языческий алтарь, который просто накрыли базиликой.
В монастырях - очень древние иконы, с надписями, сделанными по-арабски и на церковнославянском. Русские помогали здешним монастырям чуть ли не со времен Алексея Михайловича, - с тех пор эти иконы там и висят.
 |
| В одном из монастырей |
Были мы и в Седнайском женском монастыре - монахиня Мария рассказала нам его историю, про все чудеса, которые там происходили. Кельи у них маленькие, кровать, иконы висят на стене, холодильник стоит, что естественно для южной страны.
В окрестностях очень много пещер древних отшельников. Внутри - что-то вроде каменного стула или полукровати, около метра в ширину, углубление для иконочки, кресты выбиты, сколько времени уже прошло, но чувствуется, что место намоленное, православное, ни с каким другим его не спутаешь.
- А в монастырях много насельников?
- По-разному. Вот в Седнайе - большой мужской монастырь, человек под 50 братии. Нам даже сказали, что есть один монах из России. Ну, это, в принципе, где бы мы ни были, везде нам говорили, что есть монах из России.
Но есть и маленькие обители - на Востоке много монастырей, где 2-3 человека всей братии.
- А на богослужении вы были?
- Литургия ничем не отличается от нашей. Мы присутствовали на литургии Антиохийской Православной Церкви в монастыре св. Георгия. Вся разница, которую заметил, заключается в том, как священник выходит с Дарами. Если у нас он сразу встает перед Царскими вратами и начинает читать молитву, то у них священник, выходя из алтаря, по северной стене проходит до входа в храм, останавливается и уже оттуда идет к Царским вратам. И в этот момент все, кто находится в храме, пытаются дотронуться до его облачения.
 |
| На богослужении |
Язык непонятен, но поскольку богослужение полностью повторяется, все абсолютно ясно.
Еще один момент я хотел бы отметить. У католиков на службах сидят, а у нас стоят, но в чем разница, я понял только там - как и то, почему женщины должны быть в храме в закрытой одежде. В Антиохийской Церкви на службах сидят на длинных лавочках, как у католиков, и встают только в определенные моменты. И тут я понял, что просто не могу сидеть на Литургии - у меня это в голове не укладывается, как вообще возможно. И женщины у них в храм могут приходить без головных уборов, с открытыми плечами - и честно говоря, это во время Литургии здорово отвлекает.
Оттуда мы направились в город Маалюля. А в Маалюле находится монастырь св. Феклы. Чувствуется, что это место очень святое. Как мы знаем из жития святой первомученицы Феклы, когда она бежала от преследователей, расступилась скала, где она и скрылась, так окончив свои дни.
Ущелье, где все это произошло, петляет и сужается с трехсот метров ширины до полуметра. Монастырь расположен на входе в это ущелье. Одна из его святынь - это родник св. Феклы. Паломнику в серебряное блюдечко зачерпывают водичку, а откуда она там берется, непонятно - скальная порода, и в ней пещерка. В пещерке - часовенка. А рядом с этим источником прямо из скалы растет персиковое дерево.
Каждый год оно цветет и плодоносит. Растет, - я своими глазами это видел - просто из скалы. Никакой земли там нет..И своей кроной оно полностью эту пещерку и закрывает.
Продолжение следует: «Первое, что меня поразило в Ливане, как только мы въехали в страну, - огромный билборд, на котором изображено знамя Победы над Рейхстагом, ветераны с гвоздиками и на арабском и русском написано «65 лет Великой Победы».
 |
| В последние дни марта стало известно - боевики перешли границу с Ливаном |
http://www.pravoslavie.ru/jurnal/60485.htm
