Яростные бои и споры вокруг закона № 5029-IV «Об основах государственной языковой политики», похоже, обошли стороной часть ключевых его новаций - отмену языковых квот на телевидении и в кинотеатрах, снятие запрета на рекламу на русском языке, упразднение барьеров для ретрансляции на территории Украины зарубежных телеканалов, в т. ч. российских.
В связи со вступлением его в силу Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания 20 августа утвердил новые образцы заявлений о выдаче (продлении), переоформлении и выдаче дубликата лицензий на вещание телеканалов, где в соответствии с приказом председателя Нацсовета Владимира Манжосова изъята графа «Язык(и), на котором(ых) будут вестись передачи (%)».
Иными словами, языковые квоты для телеканалов и функция Нацсовета по контролю за их соблюдением отменены.
Руководитель главного управления обеспечения доступа к публичной информации Администрации Президента Денис Иванеско пояснил действия Нацсовета - на телевидении должна заработать полноценная рыночная конкуренция: «Если зритель хочет получать информацию на русском, армянском, любом другом языке, то рынок ему это предложит. Здесь должна быть свобода информации, свобода предложения».
Государство обещает свободу
Отметим, что п. 3 ст. 24 нового закона отдает выбор языка вещания на усмотрение телерадиоорганизаций, и это может быть как государственный язык, так языки региональные или меньшинств, а также международного общения и другие; причем как один, так и несколько. И их соответствие численности языковых групп определяют сами телевизионщики, а не госчиновники. Т.е. если руководство канала считает, что его целевая аудитория - русскоязычные граждане, то государство не имеет права диктовать иное.
Еще одна важная сфера - доставка телесигнала (эфирного и спутникового) кабельными операторами. Этот сектор уже много лет испытывал мощный чиновничий прессинг. Несмотря на то что законы и многие международные договоры запрещают какие-либо ограничения в ретрансляции телеканалов соседних стран, Нацсовет регулярно такие ограничения вводил и углублял. В частности, вещателям приходилось иметь дело с непреодолимыми барьерами (обойти которые удавалось лишь коррупционными методами), чтобы включать в сети вещания зарубежные каналы, в т. ч. крупнейшие международные.
Но особые преграды были в отношении русскоязычных, прежде всего федеральных российских каналов с политическим контентом. Закон № 5029-IV снимает ограничения на их трансляцию, прямо указывая: государство гарантирует «свободу приема каналов соседних стран» и не мешает их ретрансляции на своей территории (п. 5 ст. 24).
Что касается печатных и интернет-СМИ, то п. 6 ст. 24 документа гласит: язык издателей «определяется их учредителями согласно уставным документам». Тут значительных видоизменений не происходит. Разве что в сфере печатных СМИ там, где региональным принят русский, фактически подтверждено право местных органов издавать на нем муниципальную прессу.
Даже в период массированной атаки на русский язык при президенте Ющенко власти, как бы они того ни хотели, не решались на введение языковых квот в печати. Впрочем, очевидно, лишь ввиду того, что, в отличие от телеканалов и кабельных операторов, где государство имело технические и инфраструктурные рычаги воздействия, печатная пресса все-таки должна иметь спрос и продаваться.
В Украине спрос на русскоязычные книги, газеты, журналы традиционно выше, чем на украиноязычные. И несмотря на множество госбюджетных программ, поддерживающих украинскую книгу, а также государственную и муниципальную прессу, свободный рынок и конкуренция оказались неподвластны даже чиновникам Ющенко. И в «оранжевые» времена, и сейчас более 80%(!) продаваемых тиражей коммерческих печатных СМИ и литературы русскоязычные.
В книжной продукции всегда была очень значительной доля российских издательств. Так что бороться с «засильем» русской книги и прессы власти могли лишь увещеваниями населения с телеэкранов.
Важнейшим остается кино
В отличие от печатных СМИ изменения, касающиеся деятельности кинотеатров, радикальны. В п. 4 ст. 26 закона сказано: «Изготовление копий фильмов иностранного производства, которые распространяются для показа в кинотеатрах, публичного коммерческого видео и домашнего видео... осуществляется на языке оригинала, или с дублированием, или озвучиванием, или субтитрованием на государственном языке или региональных языках и языках меньшинств по заказу дистрибьюторов и прокатчиков с учетом языковых потребностей потребителей»
Иными словами, владельцы всех кинотеатров получили возможность снова показывать кино на русском языке - если в их регионе оно пользуется спросом. Очевидно, те сети кинотеатров, которые первыми возвращают зрителю такую свободу выбора (особенно в городах, где в быту доминирует русский), выигрывают в конкуренции.
Это право было отобрано у владельцев кинотеатров в 2008 г. Кстати, в это трудно поверить, но тогда готовились квоты и для русскоязычных спектаклей театров. Как существовать тем из них, что десятилетиями специализировались на русскоязычных постановках (например, Театр русской драмы им. Леси Украинки), чиновничество не волновало.
Тем временем в кинотеатрах на русском языке разрешалась лишь трансляция фильмов российского производства. Правда, с обязательными субтитрами на украинском.
Зачем вообще необходим повальный дубляж всего и вся в стране, где население 100%-но владеет русским, руководство тогдашнего Нацсовета, а также политсилы, вводившие языковую цензуру, объясняли известно какими соображениями. Однако остается фактом: т. н. языковая адаптация была весьма серьезной затратной статьей для всех субъектов в сфере телевидения и киноиндустрии.
Языковые квоты и жесткое регулирование (угроза крупного штрафа за малейшее их несоблюдение) стали непреодолимым барьером для бизнеса и инвестиций во многие культурные проекты и кинопроизводство. Хотя изрядно пополнялись карманы нескольких избранных продакшн-студий, специализировавшихся на субтитровании и дубляже и аккумулирующих заказы на «опрацювання» тысяч телепередач и фильмов для центральных телеканалов и крупнейших кинодистрибьюторов.
Можно не сомневаться, что при обсуждении возможных изменений в закон владельцы бизнесов, зарабатывающих на языковой цензуре, включат все лоббистские механизмы, чтобы возвратить ее хотя бы отчасти.
В чем теряют пивовары?
«Рекламные объявления, сообщения и другие формы аудио- и визуальной рекламной продукции выполняются на государственном языке или на другом языке на выбор рекламодателя. Знаки для товаров и услуг приводятся в рекламе в том виде, в котором им предоставлена правовая охрана в Украине в соответствии с законом. Маркировка товаров, инструкции по применению и т. д. выполняются на государственном языке и на региональном языке или языке меньшинства. По решению производителей товаров рядом с текстом, изложенным на государственном языке, может размещаться его перевод на другие языки. Маркировка товаров для экспорта выполняется на любых языках» - гласят п. 1-3 ст. 26 закона о языках.
Если все эти нормы лишь возвращают ситуацию до прихода «оранжевой команды», то положения о рекламе действительно революционные.
Использование языков в рекламе до сих пор регулировалось законом «О языках в Украинской ССР», по которому тексты официальных объявлений, сообщений, плакатов, афиш, рекламы и т. п. приводились исключительно на украинском. И только наряду с этим вариантом мог быть размещен перевод на другой язык.
Очевидно, когда старый закон принимался (1989 г.), тема рекламы была не столь актуальна. Но с приходом рыночных отношений, когда она заполонила эфир и газетные полосы, вопрос встал ребром. Тема оказалась чувствительной не только для потребителей (в конце концов за рекламу платит рекламодатель) - норма напрямую затрагивала интересы рекламодателей, т. е. частного бизнеса, который априори заинтересован в эффективных средствах донесения рекламы до потребителя (в т. ч. и на языке целевой аудитории).
Особая тема - маркировка товаров. Надо сказать, перед тем как президент поставил свою подпись под законом, в политическое противостояние по вопросу языка включился и частный бизнес. Правда, весьма специфический - алкогольный. Компания «Укрпиво» «передала в УНИАН сообщение»: «производители обеспокоены принятием Верховной Радой закона», которым, в частности, предусмотрено, что «маркировка товаров, инструкции по их применению и т. п. выполняются на государственном языке и на региональном языке или языке меньшинства».
Многим непросто представить, как это пивные производители составляют «инструкции по применению» собственных товаров (т. е. пива), но их представители сочли уместным заявить об исключительной вредоносности для них закона о языке, в частности: «Выполнение производителями этой нормы потребует немедленных радикальных изменений во многих частях производственных, логистических, бизнес- и других процессов, из-за которых не только пивобезалкогольная отрасль, но и все отечественные товаропроизводители вынуждены будут нести многомиллионные убытки».
Если бы в «Укрпиве» внимательнее прочитали закон (прежде всего упомянутую ст. 26), то наверняка не натолкнулись бы на ответные обвинения в политической ангажированности. В данном случае мы не задаемся целью выяснить, стоит ли отечественный пивной бизнес за какими-то конкретными политическими силами, выступающими против расширения прав русского языка и других. Успокоим лишь предпринимателей из «Укрпива», а также всех остальных: закон не обязывает, а лишь дает производителю право выбора самому решать, давать ли маркировку, а также инструкции только на украинском языке или еще и на других языках, в т. ч. на русском - для удобства потребителей.
Ведь если упоминания об инструкциях по применению пивной продукции звучат забавно, то этого не скажешь о многих других товарах. Например, о лекарствах, продуктах питания и т. д., где «сложности перевода» порой чреваты рисками для здоровья и даже жизни потребителей. Особенно тех, чьи познания в украинском языке хромают.
Кстати, государственный язык начал хромать у многих сограждан в т. ч. из-за его новейших конструкций, которые с легкой руки некоторых наших «мовознавцiв» внедряются в обиход.
Заимствований, непонятно откуда взявшихся и ранее незамеченных в классическом украинском языке (используемых в инструкциях по применению к некоторым товарам либо популяризируемых ТВ) несть числа. Вот лишь некоторые: «автівка» (автомбиль), слухавка (телефонная трубка), «каптур» (капюшон), «камеон» (грузовой автомобиль), «коркотяг» (штопор), «лижви» (лыжи), «ловичка» (принимающая антенна), «міжповерховий дротохід» (лифт), «гумовий нацюцюрник» (презерватив), «пилосмок», «порохотяг» (пылесос), «помаранч» (апельсин), «продавчиня» (продавец-женщина), «сіковичавувалка» (соковыжималка), «скринька пересмикувача» (коробка передач автомобильная) и др.
Теперь как бы усердно ни трудились наши доморощенные творцы вариаций украинского новояза, потребитель может не переживать за здоровье, а ознакомиться с инструкцией, продублированной на русском языке.
Еще раз о «демократии» по «ящику»
Языковая цензура на телевидении - это то, что больше всего возмущало многих граждан, и не только русскоязычных (см. «Как избавиться от «демократии» по «ящику», «2000», №10(452), 6-12.03.09). До вступления в силу закона «Об основах государственной языковой политики» действовали «Рекомендации по определению языка программ и передач в программных концепциях телерадиоорганизаций, утвержденные решением Национального совета № 317 от 14.04.2004». Они были существенно дополнены в «оранжевые» годы. Соответственно минимальный процент украинского языка для общенационального вещания устанавливался на уровне 85% (с 1 сентября 2010 г.). Эта норма должна была выполняться по будням с 18.00 до 24.00, а по выходным и праздникам - с 9.00 до 24.00.
Для регионального вещания в Крыму, Киеве, Севастополе и в «более чем половине административно-территориальных образований» существовала квота от 75 до 100% вещания на украинском языке. Причем выдавая лицензии, Нацсовет определял необходимый процент других языков по результатам Всеукраинской переписи населения 2001 г. Никого не интересовало, что перепись отражала лишь один аспект: какой язык граждане назвали для себя родным, но не учитывала, какой они используют в повседневном общении, а также право иметь два родных языка.
Если население того или иного региона, по данным переписи, считалось неоднородным (менее двух третей этнически однородного населения), тогда в лицензии, помимо украинского, разрешались и другие языки вещания.
Телеканалы понемногу теряли аудиторию, а также, что куда более важно, лояльность и доверие зрителя. В Украине наиболее быстрыми темпами в Европе стало расти число пользователей спутниковых антенн (подчас их количество ежегодно удваивалось). Увеличивались продажи новейших телевизоров и электронных устройств (тюнеров), позволяющих смотреть видео непосредственно из интернета.
Миллионы наших сограждан начали сознательно отказываться от «сознательного» ТВ в пользу качественных российских каналов на родном для них русском языке, возвращаясь в отечественное телепространство разве что для ознакомления с новостями. С помощью спутника и интернета домохозяйства избавлялись от назойливой «демократии», внедрившейся в каждый «ящик».
В 2008 г., когда с подачи Нацсовета в кабельных сетях окончательно запретили ретрансляцию международных версий трех основных российских каналов (Первый канал - Всемирная сеть, НТВ-Мир и РТР-Планета) и в официальных документах прописывались планы довести в ближайшие годы вещание на украинском языке до 100%, многие телеканалы, сколь бы абсурдно это ни выглядело, начали переводить не только российские сериалы, но и советские фильмы.
Как компромиссный вариант была введена норма обязательного текстового дубляжа (титрования) русскоязычного контента на украинский. Но квотированию подверглось даже вещание с текстовым дубляжем. И за малейшее несоблюдение лицензионных квот телеканалам автоматически выписывали штраф.
Излишне подчеркивать, что подобные подходы активно поддерживало окружение президента Ющенко и не менее активно дважды премьера Юлии Тимошенко. Особо рьяно квоты и запрет на вещание российских каналов лоббировал тогдашний глава Нацсовета Виталий Шевченко. Кстати, отец Андрея Шевченко - известного экс-журналиста «5-го канала», а ныне депутата фракции «БЮТ-Батькивщина» и по совместительству активного борца с «цензурой» действующей власти.
Существование языковых квот отпугивало многих иностранных инвесторов, заинтересованных в выходе на украинский рынок телевидения, а также работающих в сфере доставки телесигнала (спутниковое и кабельное ТВ). Наша страна оказалась в разряде малоперспективных для инвестиций в электронные медиа.
И речь, конечно, не только о российских инвесторах, сфера приложения капиталов которых у нас, по понятным причинам, очень широка - от заказов на съемки художественного кино и сериалов у украинских производителей с украинскими актерами (например, для рынка России) до создания каналов с контентом совместного производства. Представители других стран также стали обходить нас стороной, завидя «неподъемную» статью затрат на адаптацию.
Например, было неясно, в каком юридическом поле работать таким популярным телекомпаниям, как Discovery, National Geographic, Viasat и т. д., специализирующихся на производстве документальных фильмов и десятилетиями вещающих на страны СНГ на русском языке, понятном всем на постсоветском пространстве. Создание десятков локальных языковых версий было вряд ли рентабельно (и целесообразно) даже для них. Если в отдельно взятой стране языковой гнет, медиагигантам проще тихо обойти такой «нездоровый» рынок стороной.
Отделить язык от бюрократов
Новый закон, сколь бы комплексным и объемным он ни был, все-таки не урегулирует всего. Скажем, в Украине продолжают действовать 50%-ные квоты для теле- и радиоканалов на обязательную трансляцию музыкальных произведений на украинском языке. Во многих законах и подзаконных актах содержатся тысячи норм, предполагающих поддержку (в т. ч. за счет госбюджета) исключительно украиноязычных книжных, кино- и музыкальных продуктов.
А ведь сколько русскоязычных талантливых людей, творческих проектов и коллективов могло бы появиться, развиваться и остаться в стране (не стремясь в Москву в поисках инвесторов, издателей, продюсеров), имей они адекватные условия, юридически и экономически не дискриминирующие русский язык! Сколько крупных российских творческих проектов могло бы реализоваться и даже перебазироваться сюда! И как много авторов посчитали бы для себя более удобным издание своих книг на базе украинских издательств, имей они налоговые льготы, аналогичные тем, что есть в России!
Современная массовая культура весьма затратна, требует серьезных и системных вложений. Если и так не очень платежеспособный внутренний рынок (состоящий почти наполовину из русскоязычных потребителей) дико зарегулирован запретами, понятно, почему на нем давно нет заметных культурных проектов и инвестиций. В подцензурных условиях могут выживать разве что конъюнктурные проекты, пользующиеся протекцией государства и считаных спонсоров, которые видят в культуре лишь объект для благотворительности.
И как бы закон ни критиковали те, кто на самом деле протестует не за свои права, а против прав других на свободу выбора, - он открыл гигантские возможности и для бизнеса, и для культуры, и для медиа. Как минимум он создает среду, в которой может заметно сузиться пропасть, возникшая между миллионами граждан и государством Украина.
Уместны ли упреки противников закона по поводу якобы насильственной деукраинизации? В чем она заключается? В том, что украинский как государственный должен и впредь изучаться в каждой школе и вузе? Или в том, что граждане могут сами выбирать, на каком языке смотреть ту или иную программу?
Если от половины до двух третей нашего населения общается и думает по-русски, сей факт не изменить никаким указом, даже массированной многолетней пропагандой «по ящику». Многие телезрители уже ушли из него - к спутниковому ТВ, в интернет. А еще через пять-десять лет принцип приема телесигнала, да и само телевидение, могут измениться настолько, что любые квоты станут анахронизмом - как сегодня для интернета.
Раз уж так сложилось, что в нашей стране превалирует русскоязычие, значит, Украина - это не Германия, Франция, Польша или Великобритания. Значит, она принадлежит к другому типу стран. Тех, на самом деле очень многих, где говорят на языке «соседней державы».
Обратите внимание: на немецком испокон веков говорит не только Германия, но еще и Австрия, Швейцария, Лихтенштейн, Люксембург. США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, бывшие (Индия, Пакистан, ЮАР и т. д.) или оставшиеся британские владения по-прежнему говорят на английском или же здесь он второй государственный.
Вся Южная Америка - это испанский и португальский языки. Последний - официальный и в ряде стран Африки. Кстати, добрая дюжина африканских государств имеют вторым государственным французский. Около трех десятков(!) стран арабского мира говорят на арабском. И бороться с таким засильем «мов сусiднiх держав» никому не приходит в голову.
Что касается будущего украинского языка, то лишь находясь наравне с русским, он (как и люди, на нем творящие) обретет второе дыхание и даже вернет в чем-то утраченную привлекательность и колорит. Когда в глазах большинства населения он перестанет ассоциироваться с обнаглевшей бюрократией, невыносимой «обеими Украинами». Он станет привлекательным и сохранит свой ареал, если уйдет главное, что его компрометирует, - он не будет насаждаться и развиваться за счет подавления русского языка.
http://2000.net.ua/2000/svoboda-slova/rezonans/84458
