Имя кинорежиссера Сергей Роженцева хорошо известно знатокам и любителям документального кино. На фоне тотальной безвкусицы и пошлости, заполонившей современные киноэкраны и телевизоры, его фильмы воспринимаются как глоток родниковой воды - чистые, светлые, а главное, правдивые и искренние. Сергей не признает фальши ни в жизни, ни в творчестве. Не признает он и лукавства «двойных стандартов». Если подвиг - то жертвенный, если милосердие - то от сердца. Наверное, поэтому все его картины неизменно становятся победителями кинофорумов и фестивалей, а диски с его работами не залеживаются на полках магазинов. Ведь, чтобы не внушали нам «радетели от политики и культуры», мы слишком устали от бессмысленной «чернухи», так называемой эротики на грани фола, экшенов, популяризирующих модную ныне «эстетику насилия» и прочей современной мерзости, которую вкладывают в наши головы под соусом слова «формат». Фильмы Сергея всегда были «неформат». Ведь подвиги Евгения Родионова и отца Анатолия Чистоусова не могут вписаться в царящий сегодня «формат» потребительского отношения к людям и Родине. Полевые цветы, кони, летящие над лугом в покос, деревенские домики и река - это тоже не входит в «формат», пропагандирующий аляповатые коттеджи за высоченными заборами с колючей проволокой поверху. Золото осенних кленов, терпкий аромат коричных яблок и горьковатый дымок от костра перестали быть ныне «форматом». Все, что даровано нам Богом, все, что напоминает нам о Нем, очищает, врачует, заставляет задуматься, усердно выхолащивается из современной культуры, а, следовательно, и из кинематографа. Но как росток, призванный Господом к жизни, пробивает серый асфальт, так «пробиваются» фильмы Сергея Роженцева к своему зрителю, встречая отклик в их сердцах. Можно обмануть ум, можно обмануть чувства, притупленные современной, или как говорят «новой» литературой, где всё перемешено настолько, что и не понять, где зло, а где добро, но обмануть своё сердце нельзя. Посмотрев один фильм, хочется искать еще, и еще, понимая, что ищешь то, чего сегодня практически в жизни не осталось - неподдельной любви и к людям, и к своему творчеству.
Сегодня мы беседуем с Сергеем Роженцевым - автором и режиссером фильмов «Прощеное воскресенье», «День Ангела», «Молитва», «Миротворцы», «Живи и веруй», «Алтайская повесть», «По следам генерала Ермолова», постоянным членом жюри ежегодного Всероссийского фестиваля документального кино «Человек и война», неоднократным участником и призером Международного кинофорума «Золотой Витязь», призером Международного фестиваля военно-патриотического фильма имени С. Ф. Бондарчука «Волоколамский рубеж», телеоператором, прошедшим войну «08.08.08».
- Сергей, тема Кавказа занимает центральное место в Вашем творчестве. В 2002 году вышла картина «Миротворцы», получившая Гран-При на Международном кинофоруме «Золотой Витязь». Она была посвящена судьбе Анатолия Чистоусова - священника одного из храмов Чечни, убитого боевиками, судьбе наших солдат, несших службу на Кавказе в 1995 - 1996 годах. В 2007 году Вы выпустили фильм «Живи и веруй», удостоенный Гран-При Межрегионального фестиваля военно-патриотического кино «Форпост», о чеченской кампании 1993-1996 годов. В 2012 году - «По следам генерала Ермолова», фильм, ставший главным лауреатом VII Всероссийского фестиваля духовности и культуры «Бородинская осень». Чем Вас заинтересовала личность Алексея Петровича Ермолова?
- Когда мы работали над фильмом «Живи и веруй» и делали главу о батальоне имени генерала Ермолова - это 694-й отдельный мотострелковый батальон, сформированный из добровольцев-казаков для защиты казачьих станиц Наурского и Шелковского районов Чечни от бандформирований, я решил перечитать записки Алексея Петровича, относящиеся к 1798-1826 годам. Эти записки включают в себя и войну 1812 года, и Кавказскую эпопею. При чтении записок, рассказывающих о времени, когда Алексей Петрович был наместником русского царя на Кавказе, я увидел, что генерал Ермолов столкнулся там в XIX веке абсолютно с теми же проблемами, перед которыми оказались и мы после распада Советского Союза - один в один. Это было настолько современно! Возникло желание сделать об этом картину. Делая фильм «Алтайская повесть», вышедший вслед за «Живи и веруй», я параллельно подробно изучал материалы, касающиеся жизни генерала Ермолова, работал в военном и историческом архивах, где мне удалось прочитать практически всю его частную переписку, служебную переписку с Санкт-Петербургом, военные документы. Будущий фильм виделся мне историческим, но в то же время очень актуальным. То, что Ермолов встретил на Кавказе, приехав туда в XIX-м веке, это то, что там происходит и сейчас.
Из записок А.П. Ермолова: «В самом начале 1816 года был я в Орле у престарелых родителей моих, среди малого моего семейства, вел жизнь самую спокойную, не хотел разлучиться с нею, намерение имея не возвращаться к корпусу, а потому и просил продолжения отпуска, дабы ехать к минеральным водам на Кавказ. Но вместо того получил приказание прибыть в Петербург.
Из частных известий знал уже, что я назначаюсь начальником в Грузию. Исчезла мысль о спокойной жизни, ибо всегда желал я чрезвычайно сего назначения, и тогда даже, как по чину не мог иметь на то права.
По приезде в Петербург, государь, постоянно мне благотворящий, объяснил мне, что он не решился бы определить меня в Грузию, если бы не были свидетельствующие, что я того желаю, ибо сам он не мог думать, чтобы назначение сие могло согласоваться с моим намерением.
Объяснением сим государь истолковал мне, какого он о Грузии мнения. Сего достаточно было, чтобы на месте моем устрашить многих, но я решился поверить себя моему счастию».
- Политика, которая проводилась на Кавказе до прибытия туда генерала Ермолова, - продолжает Сергей, - это политика постоянного заискивания, задабривания ханов и беков, дабы они не нападали на наши границы. Им давали большие деньги и звания, но от этого они только еще больше чувствовали свою безнаказанность, еще больше развращались и наглели. Такая политика не только не уменьшила количество нападений на наши границы, на казачьи станицы, но наоборот увеличила их, сделала еще более изощренными и жестокими. Ермолов очень хорошо изучил и понимал кавказский менталитет. Он знал, что ханы и беки, видя заискивание перед ними, уверенны, что их боятся, и что они могут продолжать безнаказанно нападать, убивать и грабить. Алексей Петрович отчетливо осознал, что выход заключается в том, чтобы Россия из слабой стороны превратилась в сильную, главенствующую, требующую должного уважения сторону. Политика задабривания пагубна. Мы и сегодня видим, что в Чечню вливаются огромные деньги, но при этом более сорока процентов населения республики живет на иждивении, они не работают потому, что они не привыкли физически работать, этот народ всегда воевал, а работали за них рабы, так сложилось исторически.
Из записок А.П. Ермолова: «Народонаселение в Чечне, с присоединившимся обществом качкалыков, считается более нежели 6000 семейств. Земли пространством не соответствуют количеству жителей, или поросшие лесами непроходимыми, недостаточны для хлебопашества, отчего много народа никакими трудами не занимающегося и снискивающего средства существования едиными разбоями»...
- И тогда, и сегодня, - продолжает Сергей, - мы постоянно видим столкновения кавказцев с русскоязычным населением на территории России. В 2006 году это была Кондопога в Карелии, в 2010 это была уже Манежная площадь в Москве.
- Сегодня тема Кавказа сильно искажается в СМИ, именующих себя либеральными. Помню удивление, когда впервые приехали в Кондопогу и увидели масштабность этого города. Это же второй город в Карелии после столицы Республики Петрозаводска. Его по праву именуют культурной столицей Карелии - величественный Дворец искусств, где проходят известные и за пределами Карелии концерты органной музыки, краеведческий музей с богатейшей коллекцией экспонатов, а главное - церковь Успения Пресвятой Богородицы, являющаяся памятником заонежской деревянной архитектуры. И этот город, потеряв стыд и совесть, либеральные СМИ подавали в своих репортажах, как меленький уголок провинции, где «проживают не толерантные русские».
- Да, это так. Конфликт в Кондопоге был очень серьезным, он был явлением, или точнее - проявлением времени, а не недоразумением, как его пытались представить не очень пытливому обществу. И во времена Ермолова светское общество мало интересовалось тем, что происходит на Кавказе. Россия жила своей жизнью, информацию о проблемах на Кавказе привозили в основном из своих командировок генералы и солдаты, приезжавшие лечиться, или ушедшие в отставку. В России на тот момент был «информационный вакуум» по этому вопросу, а вот Запад «работал» наоборот очень хорошо. Особенно Англия. Казалось, что мы воюем с горцами, но за их спиной стояли персы и турки, ближайшие наши соседи, а за их спиной стояли французы и англичане. И вот, когда Россия победила персов и турок, когда война 1812 года положила конец гегемонии Франции, остались две самые сильные европейские державы на тот момент - Россия и Англия. Вот между этими державами и шла война за Кавказ, а горцы это был просто буфер - племена и народности без крупных государственных образований, которые никогда никому не подчинялись. Поэтому Англия делала все, чтобы натравить их на Россию, плела интриги, посылала туда вооружение. В пропаганде против России была популярна тема жестокости русских царей, которые хотят сделать народы Кавказа своими колониями, хотят уничтожить горцев, хотят уничтожить семьи, призвать всех дееспособных мужчин в армию, отобрать у них земли, оказачить их. В информационной войне того времени выделялся английский журналист Спенсер, который был на самом деле агентом английской разведки, часто ездивший на Кавказ и провоцирующий горцев на войну, все время обещая им, что Запад поможет. Одураченные подобными обещаниями горцы постоянно ждали, когда появятся на горизонте эскадры из трехсот кораблей во главе с Англией и вступят за них в бой. Это же мы наблюдали и в Чечне - до последнего момента журналисты «пели», что Запад поможет, и когда боевики поняли, что это ложь, то стали уничтожать журналистов. В Чечню страшно было ехать в то время. Если провести аналогию со временем генерала Ермолова - ситуация точно такая же, многие иностранные журналисты еле унесли ноги от горцев, понявших циничный обман провокаторов того времени.
Когда Ермолов приехал на Кавказ, ему не было и сорока - самый расцвет сил. Он очень хорошо понимал геополитическое значение этого региона для России, хотел послужить России, нормализовав и стабилизировав обстановку на Кавказе. Алексей Петрович знал, что через Кавказ можно двигаться в Азию, где были еще не завоеванные земли, а в Европе уже все земли были завоеваны и поделены. Ермолов прекрасно осознавал, что если мы туда не пойдем, то туда пойдет Англия, и нужно было успеть. Стратегическое значение Кавказа нельзя было переоценить, и потому он хорошо представлял, что от его деятельности может зависеть многое в геополитической судьбе России. Он был не просто хорошим военным, он был человеком, который прекрасно мыслил стратегически и думал о положении России, о том, кто будет нашими соседями, и как мы выстроим отношения с ними.
Первое, что он сделал, прибыв на Кавказ - отказался от политики задабривания. Горцы чувствуют и уважают силу. Чины и награды будут даваться только тем, кто делом покажет преданность России. Второе - Ермолов понял, что Кавказ нельзя взять штурмом. Его нужно покорять шаг за шагом - берешь одно укрепление, потом, утвердившись в нем, приступаешь к следующему. И не иначе. Сегодня широко известны слова Ермолова, раскрывающие его стратегию: «Кавказ - это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Надо или штурмовать ее, или овладевать траншеями. Штурм будет стоить дорого. Так поведем же осаду».Что такое хорошо укрепленная крепость? Это леса непроходимые, горы непролазные - чтобы такое взять штурмом, нужно было потерять армию. Это не война с Наполеоном, где есть поля, есть города и дороги, где можно все просчитать. Здесь враг мог появиться в любом месте и уйти незамеченным любыми тропами. Борьба за Кавказ требует времени и не допускает никакой спешки. Аналогию можно провести со штурмом Грозного в наши дни - думали взять его быстро, а что получилось, как мы завязли?
До Ермолова Россия на каждую вылазку горцев отвечала карательной экспедицией. Карательная экспедиция уходит к аулу, сжигает его, вырубает сады, вытаптывает поля и уходит. А горцы, которые ушли в лес, возвращаются в свой аул, отстраивают его заново, пылают еще большей злобой, ненавистью, и начинают опять нападать еще более яростно, мстить. И опять экспедиция, и так по замкнутому кругу. Ермолов же стал завоевывать Кавказ, стал медленно продвигаться - русские идут, завоевывают и останавливаются, строят укрепления, редуты, рубятся просеки к аулам горцев, подтягиваются казаки, ставятся казачьи станицы, а за ними уже идут крестьяне и обрабатывают эти земли. Так постепенно Кавказ стал заселяться и русскими, и горцами - кто-то из горцев оставался, кто был настроен непримиримо, уходил дальше в леса и горы. Ермолов требовал от кавказцев быть не только лояльными к России на словах, но и подтверждать это делами - участвовать в экспедициях против своих же горцев, рубить просеки к отдаленным аулам и прокладывать туда дороги, устанавливая на них охрану - что давало возможность гарантировать безопасность и русским военным, и мирным жителям Кавказа.
Третья концепция Ермолова выражается в его словах: « Хочу,чтобы имя мое стерегло страхом нашиграницыкрепчецепей и укреплений,чтобысловомоебыло для азиатовзаконом,вернее,неизбежнойсмертью. Снисхождение в глазахазиата - знакслабости, и я прямо из человеколюбиябываюстрогнеумолимо. Однаказньсохранитсотнирусскихотгибели и тысячимусульманотизмены». Жесткость к врагу исходила из знания менталитета противника, из понимания его культурного и исторического развития.
Ермолов прекрасно видел, что Кавказ это настолько своеобразное, ни на что не похожее культурное поле, что вмешиваться в него - в адаты (горские законы), в религию - нельзя. Но как можно помочь жить горцам с русскими в мире, что их может сблизить? Во-первых, близость совместного проживания. Во-вторых, торговля. В-третьих, совместная деятельность, совместные военные учения и экспедиции. Горцы не только очень гостеприимны, но они и очень хорошо помнят добро, им сделанное. Если ты воюешь вместе с горцем, вместе с ним проливаешь в бою кровь, то ты уже его брат. Война сближает людей лучше любых пиров и гуляний, люди, которые прошли испытания войной, сохраняют боевую дружбу на всю жизнь, какой бы национальности и веры они не были.
Ермолов ввел несколько запретов для русских солдат на Кавказе. Никто из русских не имел права порочить веру мусульман на Кавказе. Никто из русских не имел права обмануть горца, чтобы не утратить доверие целого народа.
Опала, наступившая с приходом на престол царя Николая I, не позволила генералу Ермолову довести до конца начатое им на Кавказе дело. Сегодня многие источники пишут о том, что Алексей Петрович был близок к декабристам, поддерживал их, разделял идеи и взгляды. Это не так. Не таков был этот человек по характеру, чтобы примкнуть к тайному обществу, и тем паче поддерживать его. Ермолов был человеком прямолинейным, открытым, и быть с заговорщиками для него просто не возможно, в силу его личностного склада, ценностей и принципов.
Алексей Петрович был человек слова - если карал, то карал, если миловал, то миловал. Поэтому его и боялись, и уважали одновременно. Он был строгим, и его строгость могла доходить до жесткости, но никогда не доходила до жестокости. Жестокий человек, на мой взгляд, это человек употребляющий силу не справедливо. Генерал Ермолов был справедлив в своих наказаниях. Если он видел, что людей на Кавказе убивают, грабят, воруют и используют, как рабов, то он адекватно отвечал на подобные действия. И это несправедливо приписывают ему в качестве жестокости. У меня в архиве есть фраза, выписанная из его частных приказов: «Право казнить я предоставляю не себе, а законам». Есть закон, он должен работать. Если по закону за убийство и продажу людей полагается смертная казнь, то Ермолов казнил. Это жестокость? Или нет? Почему продавать в рабство не жестоко, а казнить за это жестоко? Получается двойная мораль, которой весьма осознанно грешили многие правозащитники во времена Ермолова, грешат и сегодня. Горцы же двойную мораль не признают. Они прекрасно знали, что генерал Ермолов никогда не отдаст на казнь человека, не уличенного в убийстве, работорговле и ином подобном зле. За это они бесконечно уважали Алексея Петровича и верили ему.
- Можем ли мы говорить о том, что характер Ермолова полностью соответствовал духу Кавказа, его традициям?
- Думаю, это не совсем так. Просто Алексей Петрович понял, что на Кавказе по-другому нельзя. На европейских полях сражений он был иным, вел иную военную политику.
Нельзя сказать, что Кавказ изменил характер Ермолова, такие люди, как он - выдолбленные из глыбы, не меняются в своих основных чертах с течением времени, это цельные личности изначально. Если посмотреть его прямолинейность в поступках, когда он был еще молодым офицером, посмотреть, за что он сидел в Петропавловском равелине, посмотреть, как он воевал, то можно увидеть, что он всегда оставался верен себе. В чем мог его характер быть иным на Кавказе? Наверное, в том, что Петербург был далеко, и он был независим. В Европе он постоянно был окружен людьми сильными, людьми властными, и был одним из них, а на Кавказе он был один, и его личностные черты проявились в полной мере, раскрылись максимально. Его волевой и целеустремленный ум нашел выход именно на Кавказе. Там, на Кавказе, Алексей Петрович был царем для горцев и своих солдат, государь император Александр I поставил ему задачу и дал карт-бланш.
Из записок А.П. Ермолова: «Имевши прежде сведение, что в Грузии отправление дел по службе не в надлежащем идет порядке, наслышавшись даже о многих злоупотреблениях, почел я необходимым иметь с собою нескольких чиновников, известных мне службою и на честность коих и правила мог бы я положиться.
Нужнейшего мне для военной части взял я начальником корпусного штаба полковника Вельяминова, служившего прежде со мною в артиллерийской гвардейской бригаде, потом в Кракове и наконец в гренадерском корпусе в сем же звании. Офицер сей, хорошо учившийся, имел большие сведения и отличные способности. Дежурным штаб-офицером был подполковник Наумов, неутомимой деятельности и наклонности особенной к порядку.
По части гражданской был при мне коллежский советник Рыхлевский, чиновник, рекомендованный мне с наилучшей стороны и знающий хорошо порядок дел. Начальником дивизии, расположенной в Грузии, выпросил я генерал-майора Кутузова, коего коротко я знал хорошие способности. Обер-квартирмейстером по желанию моему назначен был полковник Иванов.
Вскоре по прибытии в Тифлис должен я был осмотреть важнейшую часть границ, ибо, готовясь к отъезду в Персию, нужны мне были сведения о состоянии оных, особенно зная, какие употреблял усилия шах персидский, дабы возвращено ему было ханство Карабахское или часть оного, в чем и предместник мой обязался ему способствовать».
- Алексей Петрович, являясь учеником Суворова, - продолжает Сергей, - был абсолютным аскетом в быту. Почему его так любили в армии? Он берег каждого солдата, для него солдат был «иконой». Генерал Ермолов старался по возможности избегать штурмов, чтобы сберечь жизнь солдат, не подвергать их лишнему, не всегда оправданному риску. Еще его любили за то, что он всегда был рядом со своими подчиненными, вставал раньше всех, в его походной палатке была только кровать, не было ковров, не было роскоши и излишества. Генерал Ермолов знал всех офицеров корпуса по имени, знал многих солдат, он мог ночью подойти к костру и сесть трапезовать с ними. Солдаты видели в нем действительно родного отца, без хитрости, интриг и лицемерия.
Генерал Ермолов обладал одной из лучших частных библиотек в России, которую он после смерти практически всю передал в Московский Университет. У него были подлинники на итальянском и французском языках, на Кавказ ему постоянно присылали все книжные новинки. Его интересовали не только военное искусство и геополитика, но и поэзия, живопись. Алексей Петрович очень любил поэзию, следил за всеми новыми авторами. И когда стал печататься Лермонтов, он сразу оценил масштаб его таланта. На Кавказ Лермонтова командировали служить в подчинении у Павла Христофоровича Граббе. Граббе был ординарцем у Ермолова в войну с Наполеоном. Через Граббе Ермолов узнал, что Лермонтов проявил себя на службе как человек смелый, решительный, умный. Лермонтова не раз представляли к наградам и даже к золотому оружию за храбрость, но Николай I не подписал ни одну награду - настолько он, видимо, был обижен на Михаила Юрьевича за его стихотворение «Смерть поэта». Лермонтов на Кавказе возглавлял «летучую сотню», что по нашим временам можно именовать спецназом. Она состояла и из казаков, и из горцев. Казаки, видавшие виды, позволили командовать собой «мальчику из Петербурга» потому, что увидели и его храбрость в бою, и его человечность - он спал с ними на земле, ел из одного котла, чурался роскоши и чванства, в знак презрения к смерти скакал на белом коне в красной шелковой рубашке пренебрегая маскировкой. Все это в характере Лермонтова импонировало генералу Ермолову. Поэтому Граббе попросил Михаила Юрьевича заехать к Алексею Петровичу по пути в отпуск. Их встреча была теплой и радостной для обоих. Смерть Лермонтова Ермолов воспринял как личную утрату. С чувством горького сожаления он отозвался на известие о гибели Лермонтова: «Можно позволить убить всякого другого человека, будь он вельможа и знатный: таких завтра будет много, а этих людей не скоро дождёшься!» И добавил, что если бы это случилось в его времена, то он отправил бы Мартынова на такое задание в горы, с которого не возвращаются.
Царь Александр II снял незаслуженную опалу с генерала Ермолова. Во время правления царя Николая II в 1904 году по Высочайшему повелению Алексей Петрович Ермолов был определён вечным шефом Терского казачьего войска.
- Сергей, тема казачества тоже близка Вам. В 2005 году Вас наградили шашкой и Терским казачьим крестом генерала А.П. Ермолова за бескорыстное служение святому делу возрождения казачества России и государственного становления Терского казачьего войска. Этой награды удостаивались казаки, которые воевали в Чечне в 1996 году, многие получали казачий крест посмертно.
- По линии отца мои предки - кубанские казаки из древнего рода Казадаевых. Мой прадедушка - казак станицы Новотроицкая, он был расстрелян большевиками в 20-х годах прошлого века.
Когда началась революция, и прадеда расстреляли, его дети были «расказачены», советская власть отняла у них все. Из станицы пришлось уехать. Моя бабушка на тот момент была несовершеннолетней, она приписала себе два года, чтобы получить паспорт, поменяла имя с Дарьи на Дину и вышла замуж за советского офицера.
- Сергей, в начале нашей беседы Вы сказали, что фильм «По следам генерала Ермолова» задумывался как исторический. Перед премьерой в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына Вы говорили о том, что он абсолютно не похож на все картины, снятые Вами раньше. В чем его отличие и на какую аудиторию зрителей Вы ориентировались, работая над ним?
- Когда мы начали работу над фильмом о генерале Ермолове, я уже четко понимал, что он будет иной и по форме, и по содержанию, нежели фильмы «Миротворцы» и «Живи и веруй». Иной потому, что в нем присутствует совсем другой взгляд на проблему Кавказа, раскрывается личность огромной глубины: генерал Ермолов - это государственный мыслитель, великий полководец, философ.
Фильмы «Миротворцы» и «Живи и веруй» показываются учащимся Военных Академий, когда они проходят тему Чеченской войны. Зная это, я подумал, хорошо бы сделать картину, которая совмещала бы в себе историческую, просветительскую и учебную направленность, картину, которая была бы одинаково интересна и старшеклассникам, и студентам, и людям, окончившим университеты, но не утратившим интерес к истории своего Отечества. Поэтому, снимая фильм, мы старались раскрыть Кавказ во всей его полноте, начиная с «азов» - что это за регион, кто там живет, какое у него историческое и культурное прошлое, его настоящее. Рассказать подробно о военных конфликтах на Кавказе, о причинах прихода туда генерала Ермолова, о личности Алексея Петровича, об уроках, оставленных нам великим полководцем. Хотелось передать и красоту Кавказа, и его масштабность, потому и звучит в картине поэзия Пушкина, Лермонтова, Полежаева, стихи современного поэта Алексея Грибанкова, Кавалера ордена Мужества. Использовали мы и музыку, и живопись, и кадры кинохроники о Кавказе. Все это послужило нам «лоскуточками», из которых мы соткали наш кавказский ковер - фильм «По следам генерала Ермолова». На работу над картиной ушло три с половиной года. Фильм был создан творческим объединением «Кавказский корпус». В него входят не только документалисты, писатели, поэты, художники, фотографы и тележурналисты, но и солдаты, офицеры, казаки, бойцы спецподразделений, творчески осмыслившие свой боевой путь. Одним словом люди, для которых тема «Кавказ: война и мир» является приоритетной. Над фильмом работала та же команда, которая создавала картины «Живи и веруй» и «Миротворцы»: писатель, ветеран боевых действий в Чечне, Кавалер ордена Мужества Виталий Носков, оператор - пресс-атташе Терского казачьего войска Александр Кузнецов, художник - Олег Пономаренко, фотограф - Михаил Данченков, звукорежиссер - Сергей Бондаренко. Помогали нам историки, кавказоведы, генералы, профессиональные разведчики. Авторский текст читал актер Андрей Шворнев. Неоценимую помощь в проведении съемок оказал ветеран боевых действий в Афганистане и Чечне, Кавалер трех орденов Мужества Игорь Срибный. Фрагменты из «Записок А.П. Ермолова» озвучивал Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, художественный руководитель театра «Глас» Никита Астахов.
Когда я начал искать человека, который бы озвучил записки Алексея Петровича Ермолова, передо мной встала сложная задача - сохранилось не так уж и много портретов легендарного героя Отечественной войны 1812 года и покорения кавказской смуты. Найти «голос генерала» и понять, что это именно он, было трудно. Тогда я стал приглашать знакомых артистов, просил их почитать фрагменты из записок генерала Ермолова, делал пробную запись, а потом, ставя перед своими друзьями писателями и поэтами портрет Алексея Петровича, включал «голос».
- Сергей, понятно, что записей голоса генерала Ермолова нет, но, может быть, остались какие-то описания высоты, силы и тембра звука?
- Да, остались. По воспоминаниям современников, когда генерал Ермолов был в Персии и вел разговор с послами, его голос мог от фальцета выйти на рев льва, так что содрогались стены.
Все мои попытки «попасть в образ» терпели неудачу - пробные записи голосов не соответствовали ожиданиям экспертов, их интуитивному пониманию силы и мощи личности генерала Ермолова, его глубины. Мне нужен был не бравый голос сорокалетнего человека попавшего на Кавказ, а голос умудренного пожилого человека, который пишет записки, вспоминая основные вехи своей судьбы. И им стал голос Никиты Сергеевича Астахова. Во-первых, Астахов, как и Ермолов, руководитель - один руководил армией, другой руководит театром. Во-вторых, и по возрасту Никита Сергеевич человек зрелый, прошедший все основные этапы жизни. В-третьих, человек православный, высокодуховный, цельный. Работая с ним, я понял, насколько тонко чувствует Никита Сергеевич характер своего персонажа. Согласие Астахова на участие в нашем фильме - милость Божия, поскольку Никита Сергеевич человек очень занятой, подчас просто перегруженный работой. Мы с ним знакомы еще с картины «Прощеное воскресенье», и она, и фильмы «Миротворцы» и «Живи и веруй» демонстрировались в русском духовном театре «Глас».
Работая над всеми фильмами о Кавказе, мы постоянно ощущали помощь Божию, Его милость к нам. Помню, года четыре назад, надо было выезжать на съемки в Чечню, звоню Игорю Срибному, он говорит, что обстановка сложная и разрешение на въезд не дают - никто не может гарантировать, что с нами там ничего не случится. Смиряемся. Дня через три звонок от Игоря: «Ребята казаки и чеченцы из батальона «Запад» помогут нам, будем ехать под их прикрытием». Нас встретили на границе терские казаки и чеченцы, мы благодаря им смогли отснять все, что было необходимо.
С момента распада Советского Союза мы воюем на территории своей страны уже более двадцати лет. За это время для поколения новых мальчишек и девчонок появились новые герои своего Отечества, про которых они практически ничего не знают. Средства массовой информации «тактично» умалчивают об этих героях, но они есть - есть Герои Российской Федерации, есть Кавалеры орденов Мужества, есть Кавалеры трех орденов Мужества. У нас в государстве сегодня есть люди, отдавшие здоровье и жизнь за благо Отечества, но о них нынче не принято говорить - зачем напоминать о чеченской войне? Это не справедливо! Сегодня всячески пытаются умалчивать тему кавказских конфликтов, более того, людей занимающихся ей, абсолютно не поддерживают. Все фильмы о Кавказе мы снимали на свои деньги - это факт. А сколько у нас до сих пор без вести пропавших? Сколько военнопленных? Поэтому одна из задач нашего творческого объединения «Кавказский корпус» - рассказать правду о Кавказе, помочь людям, попавшим в кавказскую мясорубку последних десятилетий.
Одна из идей картины «По следам генерала Ермолова» заключена в вопросе: «Если один человек, приехав из столицы на Кавказ в XIX веке, смог за десять лет так сильно изменить положение там и заложить фундамент прочности и стабильности, то почему сейчас за двадцать лет никто не смог сделать и йоты из того, чего достиг генерал Ермолов?»
Ольга Шангина
