Впервые актера Геннадия Юхтина я увидел в фильме «Акваланги на дне». Он играл шпиона! В то время шпионов в кино представляли такими... придурковатыми, которых можно было легко выявить и обезвредить. А в этом фильме Юхтин сыграл супер-шпиона - быстрого, сильного, легко скачущего по каменистым откосом, в великолепной спортивной форме. «Так вот они, оказывается, какие шпионы: жесткие и обаятельные, опытные и опасные!» Позже я увидел Геннадия Гавриловича в других ролях. Он снялся в огромном количестве фильмов - «Чужая родня», «Дело Румянцева», «Весна на Заречной улице», «Жаворонок», «Неуловимые мстители», Путь в «Сатурн» и «Конец «Сатурна»», «Туманность Андромеды» «Мертвый сезон», «Ошибка резидента», «Кремлевские куранты», «Петербургские тайны», «Каменсткая-6» и многих других. Но когда мы договорились с Народным артистом РФ Геннадием Юхтиным об интервью, и, наконец, встретились в репетиционном зале Государственного театра киноактера, в моей памяти вспыли именно «Акваланги на дне»! Когда я сказал ему об этом, Геннадий Гаврилович удовлетворенно кивнул.
- Работа, о которой можно было мечтать! Съемки - на юге, в Крыму, красивейшие места, море, солнце!.. Да и роль очень интересная. Фильм лишен каких-либо условностей. Вы правильно подметили: на экране враг должен был быть виден сразу. Если это немец - значит, непременно дебиловатый, если шпион - то с отвратительной физиономией. А я сразу захотел показать шпиона достойным противником, чтобы и поведением и лицом он не особенно выделялся, то есть не был наделен внешними вражескими чертами, которые требовались в то время в кино, был как все советские люди. И работа получилась. Многие помнят этот фильм и очень хорошо о нем отзываются.
- Фильм снят для подростков, в нем задействованы юные актеры... Вам сложно было играть с детьми?
- Помните картину Чаплина «Малыш» с маленьким Джеки Куганом? После этого фильма Чаплин больше не снимал детей, потому что понял, что на экране дети способны своей непосредственностью затемнить любую звезду. Далеко не каждому актеру удается сохранить равновесие, держаться на равных с малолетними артистами. К счастью, у меня уже был опыт. В «Деле Румянцева» я играл шофера Павла Евдокимова, который взял на воспитание мальчика. «Акваланги на дне» стал неким продолжением этой работы - работы с детьми. А затем мне уже не раз приходилась играть с юными актерами. Так было и в «Пятнадцатилетнем капитане», «Острове сокровищ» и в «Петербургских тайнах», и во многих других фильмах...
- На экране вы всегда были очень подвижны, энергичны. По-видимому, занимались спортом?
- В детстве, как все, гонял мяч во дворе. Позже играл в защите в институтской футбольной команде. Вот, пожалуй, и все. А если говорить еще и о работе в кино, то мне посчастливилось сыграть вратаря Дугина в фильме «Третий тайм». В основу фильма легло реальное событие - футбольный матч между нашими и немецкими футболистами, состоявшийся в Киеве в 1942 году. Вратарь Дугин - прообраз знаменитого вратаря киевского «Динамо» Николая Трусевича, который как раз и защищал наши ворота в этом матче. Его и несколько других футболистов фашисты потом расстреляли. До сих пор в Одессе проводится Кубок области его памяти. После выхода фильма «Третий тайм» в «Известиях» появилась статья дочери Трусевича, в которой она писала, что своей игрой в фильме я напомнил ей ее отца. Мне было приятно это прочитать. Кстати, на съемках нам приходилось играть с настоящими футболистами. Было очень непросто. Но фильм получился, а значит все синяки и шишки, полученные на поле, были не напрасны.
Конечно, любой синяк рано или поздно проходит. Но если за свою жизнь ты получил их много, то с возрастом прежние травмы начинают о себе напоминать. Сегодня все мои спортивные арены - это садовый участок. Работа на нем тоже помогает держать себя в физической форме - главное, не переусердствовать. Кстати, когда во время перестройки все рухнуло, и многие артисты остались без работы, этот садовый участок спасал меня от безделья.
- Ваш любимый фильм, в котором вы снимались... Я знаю! «Весна на Заречной улице». Вы об этом сами не раз говорили. Называли фильм «прорывом в кинематографе». Но наверняка этот фильм сыграл немалую роль и в вашей дальнейшей творческой биографии.
- Да что там «в творческой биографии»! Этот фильм спас мне жизнь в прямом смысле этого слова.
- ?..
- Однажды, уже спустя много лет после выхода фильма, со мной произошел трагический случай. Я попал под машину - черную «Волгу». Водитель помог мне подняться, спросил, как я себя чувствую, не отвезти ли меня в больницу. Но я отказался от его помощи, потому чувствовал, что вроде бы остался целым и невредимым. Некоторое время спустя, мне вдруг стало неважно, пришлось вызвать скорую помощь. В больнице врачи меня осмотрели, и сказали, что тяжелых травм у меня нет, и что я еще очень легко отделался. И тут я вспомнил про свою сумку через плечо. Именно в нее и пришелся удар бампером. А в сумке - лежала коробка с фильмом «Весна на Заречной улице». Она-то и амортизировала удар.
- Вы - разноплановый актер. Играли и главные роли, но в вашем актерском арсенале много ролей и эпизодических. Все они очень яркие, запоминающиеся. Ведь это очень непросто - сыграть в эпизоде.
- Непросто и ответственно. Обычно режиссер предлагает актеру какое-то одно качество эпизодического героя, и актер, используя это качество, должен сыграть так, чтобы зритель этого героя точно не пропустил. Эпизодические роли особенно концентрированные. Но здесь много нюансов. Образ должен быть непременно ярким и одновременно органичным. В то же время роль должна взаимодействовать с ролью главного персонажа. Если актер не справится с заданием, фильм что-то потеряет, навсегда... К счастью, мне почти всегда такие роли удавались. Но были, конечно, и провалы. Ну а как без них...
- В вашей книге «Вокруг да около кино» есть замечательное стихотворение. Позвольте мне зачитать из него несколько строк. «В кино условие одно - чем меньше роль, тем больше точность. А выиграть тому дано, кто сможет выдержать на прочность».
- Верно. Но когда часто играешь эпизодические роли, то возникает одна опасность... Разные герои у одного артиста могут стать похожими. Поэтому я стремлюсь каждый раз быть новым. Я сейчас говорю не о гриме, а о том внешнем перевоплощении в героя, которое позволяет самому артисту становиться неузнаваемым. Мне очень дороги те роли, в которых меня не узнавали. «Как?! Неужели это был ты? Так загримировали!» Да, это был я... И играл без всякого грима!
- Геннадий Гаврилович, а как вы можете сегодня оценить то, что происходит с кинематографом, телевидением?
- Современные фильмы рассчитаны на низкий вкус. Они не развивают, а наоборот, губят зрителя, вводят его в зависимость от дурновкусия, пошлости. Я могу сравнить сложившуюся ситуацию с нарывом, который все время увеличивается в размерах и никак не может лопнуть. А эти сериалы? Это ведь не искусство, а целая индустрия, в которой абсолютно не важно качество, а нужен только вал, вал и вал. И ладно, если только взрослые попадают в эти жернова, но дурновкусие прививается и молодым людям. Оно заразно! Так мы можем потерять целое поколение.
Должен сказать, что в советские годы кинематограф уделял очень большое внимание воспитанию молодых людей. Он именно воспитывал на примерах юных героев, воспитывал в детях и подростках патриотизм, мужество, чувство справедливости, доброту. Сейчас этого нет. Скорее, сегодня на экране можно увидеть симпатичного преступника, к которому невольно проникаешься сочувствием, и следователя, в котором нет ничего святого. То есть современное кино навязывает недобрые стереотипы. И ведь это тоже воспитание, правда, с иным уклоном.
Наркота, бандиты, сумасшедшие деньги, аморальная жизнь, которая нередко смакуется в кино и на телевидении, - все это заразительно действует на молодых людей, мировоззрение которых еще не сформировалось. Но ведь еще можно что-то сделать. Кино - это такое искусство!.. Благодаря хорошей игре актеров, музыкальному оформлению и широкому экрану оно способно душу в человеке перевернуть и повлиять на всю его дальнейшую жизнь. Это важный инструмент в воспитании.
...Вот сейчас много говорят о низложении моральных принципов и устоев. То, что раньше считалось свято, сегодня попирается. Я не только о патриотизме сейчас говорю, и ни о милосердии к ближним... Слово «мама» для многих утратило свой истинный смысл. Оно лишилось своего возвышенного ореола и подверглось дискредитации. Посмотрите вокруг: матери оставляют своих детей в родильных домах, отдают в детские дома, а если и не отдают, то все равно не воспитывают их, оставляют на произвол судьбы, и дети становятся беспризорными при живых родителях. С другой стороны подросшие дети бросают своих матерей, обрекают их на одиночество, не вспоминают о них годами, а то и навсегда стирают о них память. «Мама»! Святое слово, сколько в нем любви, нежности. И силы! Могучей силы любви.
Беззаконие побеждает. Такое время. Но я верю, что и это пройдет. Правда, восстанавливаться будет тяжело. Мне порой кажется, что в людях уже убили веру.
- Нет, вера жива! Вы сыграли деда Семена в фильме «Батюшка». Этот фильм о возрождении православного прихода на селе, о возрождении в людях веры. Расскажите о своей роли.
- Ну, во-первых, я очень люблю этот фильм. Однако моя роль была недостаточно выписана. В моем понимании этот человек (дед Семен), несмотря на глубокую озлобленность на попов, в глубине своей искалеченной души жестоко страдает о Боге. По замыслу режиссера он приходит в церковь, но к этому его все-таки подвигла любимая внучка, а не душа-христианка. А мне хотелось, чтобы он принес Богу сердечное покаяние, в душевном изнеможении стоя на коленях. Чтобы пришел в Церковь с Верой во Христа. И в последний момент почувствовал, что прощен человеколюбивым Творцом! Но этого в фильме нет. Нет его личного покаяния, об этом можно только догадываться. А для зрителя было бы важно увидеть преображение его души.
- И тем не менее уже хорошо, что такие фильмы стали появляться. Они, несомненно, оказывают влияние на людей. В телевизионном фильме «Спас под березами» священника играет актер Юрий Беляев. Мы с ним дружим. И теперь, когда он приезжает в Новосибирск, то несет послушание в Александро-Невском соборе, в алтаре: его благословили на стихарь, он разжигает кадило, выходит со свечой на малом входе. Произошло преображение.
- «Батюшка», Спас под березами», «Остров»... Конечно, такие фильмы нужны. Они никого не оставляют равнодушными. Они остаются в памяти, живут в ней, заставляют задуматься о вечных ценностях, а потом... А потом наступает прозрение.
В моей жизни были три эпизода, три совершенно необычных события, которые очень четко запечатлелись в памяти. Самое яркое из них - из глубокого детства. Я - сирота, живу в детском доме, вместе другими сиротами, родители которых погибли в этой страшной войне. И вдруг я узнаю, что моих ближайших друзей-детдомовцев переводят в другой детский дом, в Подмосковье. А обо мне и речи не идет. И тогда я убежал в хлев, опустился на колени, перекрестился и с болью в сердце произнес: «Боженька, не оставляй меня одного!» Прошло столько лет, а я помню все до последней детали. Потом поднялся, подошел к лошади, обнял ее за морду, сказал: «Прощай!», и вышел. Почему «прощай»? Не знаю, но так сказал. Вырвалось. А вскоре узнаю, что кто-то из служащих убедил комиссию внести мое имя в список эвакуированных! Конечно, бывают случайные совпадения, но то, что произошло - не совпадение. Господь услышал мою молитву. Я верю в это. И это событие определило всю мою дальнейшую жизнь. Вернее, Всевышний определил.
Второй эпизод произошел на съемках фильма «Братья Карамазовы». Частично фильм снимали в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. Наш режиссер Иван Пырьев пригласил настоятеля Лавры стать консультатнтом по всем религиозным вопросам и даже доверил ему утверждать кандидатуры артистов на роли священнослужителей. Так что можно сказать, что своего иеромонаха Иосифа я играл по благословению священника.
Однажды, готовясь к очередной съемке, загримированный, я прогуливался в облачении по территории монастыря, ко мне подошла девушка, низко поклонилась и попросила благословения. Я даже опешил. Но затем собрался и ответил: «Прости, отроковица, я не могу взять грех на душу, я не монах, я в кино снимаюсь»... А вот некоторые из моих коллег, тоже играющих монахов, вели себя безобразно. Особенно бесчинствовали трое... Эти «монахи» вовсю веселились, вели себя фамильярно, громко смеялись, и это увидели иностранные туристы, начали их снимать на камеру, будучи уверенными, что перед ними настоящие иноки. А те и не пытались их переубеждать, а только еще больше распоясались. Потом все выяснилось, но дурной осадок остался. Другой актер низошел до того, что украл наперсный крест, который ему выдали на время съемок. Участь этих трех человек ужасна. Их давно уже нет в живых, а тот, кто украл крест, отсидел тюремный срок.
И наконец, третье событие. Это было уже в период перестройки. Я переживал очень трудные времена, политическая и экономическая ситуация сильно давила на меня, и если бы не предложение сниматься в сериале «Петербургские тайны», то было бы, наверное, еще хуже. Супруга видела мое душевное состояние, и предложила мне пойти в церковь и покреститься. Я не знаю, был ли крещен в детстве. Вряд ли бы родители на это решились - времена были суровые, атеистические. Возможно, меня в тайне крестила моя бабушка - православная христианка. Но я этого не помнил. И согласился на Таинство Крещения. В церкви меня крестил наш добрый знакомый - отец Виктор. То, что произошло потом, наверное, можно назвать чудом. Во-первых, я быстро успокоился, во мне появилось уверенность, что происходящее вокруг - временное явление, и не нужно смотреть по сторонам и так сильно убиваться. А, во-вторых, вскоре я получил Правительственную телеграмму, в которой сообщалось о присвоении мне звания Народного артиста России.
- Вот уж, действительно: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33)... Геннадий Гаврилович, в заключение скажите несколько напутственных слов нашим читателям.
- Живите по совести. Очень важно всегда оставаться человеком, не превращаться в зверя, верить в добро и щедро им делиться с остальными. И тогда всё будет хорошо!
Протоиерей Александр Новопашин
