Система управления национальными регионами Российской Империи с 1880-х годов, во-первых, максимально учитывала их административные, исторические, национальные и социально-экономические традиции. А во-вторых - очень аккуратно внедряла в нацрегионах общероссийское межгосударственное-межнациональное самосознание вместе с государствообразующими, то есть русскими традициями и русской культурой. Эта система была, пожалуй, единственным административно-управленческим атрибутом Империи, сохранившим свою жизнеспособность и после 1917 года в ряде регионов этой Империи. И потому - сохранившим жизнь многим десяткам тысяч русских беженцев.
Подчеркнем: в отличие от Австро-Венгрии и Османской империи, Российская Империя распалась НЕ вследствие конфессионально-этнических войн и не из-за национализма проживавших в ней народов. Достаточно сказать, что многие тысячи граждан России польской, финляндской, прибалтийских, закавказских, среднеазиатских национальностей в качестве военнообязанных или добровольцев самоотверженно защищали свою общую Родину от германских, австро-венгерских, турецких войск в годы Первой мировой войны.
Такие факторы, по понятным причинам, замалчивались в СССР; остаются он «в тени» и в историографии, и в официальной пропаганде нынешней России...
Многие десятки тысяч русских беженцев из большинства регионов разрушенной Российской Империи в 1917-1921 годах, избежавшие геноцида или голодной смерти, но безвозмездно получившие приют и всевозможную помощь, например, в странах Закавказья, а также в автономных от Российской Империи Бухарском эмирате и Хивинском ханстве - лучшее подтверждение, повторим, дееспособности системы управления нацрегионами Российской Империи в последние 35 лет ее существования.
По имеющимся оценкам, власти Бухары и Хивы в тот период приняли, в целом, свыше 30 тыс. беженцев из Европейского и Уральского регионов России, обеспечив их регулярным питанием и кровом за счет казны этих государств. Более того: до трети этих беженцев смогли в тот период получить в тех же странах работу по своим специальностям - преподавателями русского языка и литературы, естествознания, гуманитарных дисциплин, военных, экономических, административных советников, а также инженеров, поваров, водителей транспорта, энергетиков и т.п. Именно в 1919-1920-м гг. в Бухаре и Хиве были изданы новые буквари и учебники нацязыков, антологии литературы и искусства этих стран, учебники по экономической истории Бухарского Ханства и Хивинского эмирата на официальных языках тех государств. Значительная часть русских беженцев, при содействии тамошних властей, была переправлена в 1920-1921 гг. в Иран, Афганистан, Британскую Индию, в индийские территории Франции и Португалии.
Схожее отношение к десяткам тысяч русских беженцев было и в Закавказье. Так, уже в 1919 году в Азербайджанской республике (1918-1920 гг.) появился Бакинский университет, в котором преподавание велось, подчеркнем, на русском языке. В том числе русскими преподавателями-беженцами. С провозглашением независимости Азербайджана 28 мая 1918 года «общей идеей был проект создания автономной республики Азербайджан в составе России. Стремление к федерализму было постоянной, а не преходящей чертой, связанной с сомнениями относительно жизнеспособности полностью независимого Азербайджана». А на открытии первого нацпарламента Азербайджана (мажлиса) в начале июня 1918-го один из первых руководителей этой страны Расулзаде заявил, что «наше отделение от нынешней России не является актом вражды по отношению к России. Мы не ощущаем неприязни к русскому народу...» (см. Swietochowski T., «Russian Azerbaijan. 1905-1920: The Shaping of National Identity in a Muslim Community», Cambridge University Press, 1995; Swietochowski T., «Socialism and the Nationality Question in Russian Azerbaijan, 1904-1920 // Cahiers du monde russe et sovietique, 1978, N 19; Mirza-Bala M., «Milli Azerbaycan hareketi: Milli Azerbaycan Musavat Firkasinin tarihi», Berlin, 1938; А. Атакишиев, «История Азербайджанского государственного университета», Баку, Изд-во Азербайджанского университета, 1989).
Кроме того, верные присяге войска Российской Империи, находившиеся и в соседних районах Ирана, не были разоружены, не принудили их и принимать новую присягу. Частично они были эвакуированы за границу, частично помогали Азербайджану и Армении, в том числе в качестве добровольцев армий этих стран, обороняться против турецких и большевистских войск.
Аналогичная ситуация сложилась в Республике Армения (1918-1920 гг.), но там русских беженцев, по очевидным географическим причинам, было меньше. В основном то были офицеры, солдаты Русской Кавказской Армии (РКА), воевавшей на востоке тогдашней Турции, их семьи и родственники. Той армии, которую большевики, по Брест-Литовскому миру (1918 г.), бросили на произвол судьбы, а по сути - «на усмотрение» турецких войск, продолжавших наступать в Закавказье и захвативших Баку и почти всю Республику Армения (к осени 1919 г.). Питание, кров и работу в этой республике нашли в тот период, в целом, до 20 тыс. русских беженцев, в том числе из состава РКА.
Примечательно и то, что правительства всех стран Закавказья в 1918-1919 гг. выделили крупные субсидии славянским конфессиональным общинам, давно созданным в этом регионе, - общинам русских, белорусских и украинских молокан, духоборов, старообрядцев, протестантов, сектантов.
Что касается Республики Грузия (1918-1921 гг.), - нелишне воспроизвести фрагмент из книги... Троцкого «Проблемы международной пролетарской революции» (1925 г.). Здесь весьма подробно, на основе документов Белого движения и грузинского правительства, показана политика Грузии в отношении русских беженцев и Белого движения в целом: «В качестве министров всероссийского правительства грузинские меньшевики (Чхеидзе и Церетели. Прим. А.Б.) обвинили нас в союзе с германским штабом и через царских следователей предали нас обвинению в государственной измене. Брест-Литовский мир они объявили предательством России...
25 сентября 1918 г. в Тбилиси происходило совещание представителей руководства Грузии, кубанского правительства и добровольческой армии. От последней выступали генералы Алексеев, Деникин, Романовский. Драгомиров, Лукомский, монархист Шульгин. Генерал Алексеев открыл совещание словами: «От имени добровольческой армии и кубанского правительства приветствую представителей дружественной нам Грузии, в лице Е. П. Гегечкори (премьер-министр. Прим. А.Б.) и генерала (министра обороны. Прим. А.Б.) Г. И. Мазниева». Гегечкори говорил: «Куда, как не в Грузию во время гонений, постигших офицеров в России, стали со всех концов ее стекаться офицеры! И мы принимали их, из скудных средств своих делились всем, платили жалованье, кормили и делали всё, чтобы в пределах собственного стесненного положения помочь им и их семьям...».
...Мазниев прибавляет: «Офицеры всё время двигаются из Тифлиса к Алексееву и Деникину, и по дороге мы всячески им помогаем, что может засвидетельствовать и генерал Ляхов (военный атташе добровольческой армии в Тбилиси. Прим. А.Б.). Им выдаются деньги, продовольствие и т.п. на стоянках, и всё это - безвозмездно. Согласно вашей просьбе, я собирал офицеров, находящихся в Сочи, Гаграх, Сухуме, и звал их идти в ряды ваших войск»...
26 ноября 1919 г. грузинское правительство постановило отпустить эмиссару добровольческой армии генералу Объедову запрошенные с его стороны медикаменты и перевязочные средства, и вообще - «оказывать в этом деле всяческое содействие».
Троцкий признаёт также, что войска Врангеля получали подкрепления из состава бывших русских войск в Грузии, что в Грузии безвозмездно оказывали медицинскую и другую помощь эвакуированным из Крыма и Новороссийска в 1919-1920 гг. «белякам» и «бывшей буржуазии», что Грузия отвергла предложенный ей Лениным-Троцким союз против Деникина-Врангеля. «Грузия, - сетует Троцкий, - приняла отступающие белые войска и создала... такие условия, чтобы дать возможность белым попасть в Крым без потери драгоценного времени».
6 сентября 1920 г. генерал грузинской погранслужбы Мдивани сообщал начальнику французской военной миссии, что «грузинские власти... оказывают "самое широкое содействие деникинцам - вплоть до выдачи беженцам от одной тысячи до пятнадцати тысяч рублей". Всего в Грузии находилось до 25 - 30 тысяч казаков и до 4000 добровольцев-деникинцев. Большая часть их была переброшена в Крым. С конца 1919 г. и до ликвидации Врангеля Грузия доставляет ему из своих запасов уголь, нефть, авиационный бензин, керосин, машинное масло, продукты, лекарства...».
Словом, тщательно продуманная и взвешенная политика Российской Империи в нацрегионах в 1880-1917 годах имела своим следствием и то, что многие десятки тысяч людей из вынужденного Русского Исхода 1917-1921 гг. в Закавказье и на юге Средней Азии смогли избежать погибели и забвения...
http://www.rv.ru/content.php3?id=9623
