Год
истории приближается к своей кульминации. Грядут бородинские и
новгородские торжества. История сегодня - не просто академическая наука,
а поле боя, на котором решается и судьба русской культуры, и судьба
государства Российского. Наш собеседник - десятый председатель
Международного русского исторического общества Пётр Петрович
АЛЕКСАНДРОВ-ДЕРКАЧЕНКО.
- У Русского исторического общества, несомненно, есть своя летопись. Откуда пошла сия организация?
-
Наша организация была зарегистрирована в 2004 году, однако история
нашего общества куда дольше. История, надо сказать, удивительная!
Впервые Русское историческое общество было основано почти полтора века
назад, 23 мая 1866 года (по старому стилю, конечно) в Санкт-Петербурге.
Первым председателем общества был избран ближайший друг А.С. Пушкина,
академик и поэт, сенатор, член Государственного совета князь П.А.
Вяземский, прошедший к тому времени свой путь от антимонархиста-либерала
до консерватора-монархиста.
- Да, судьба
Вяземского поучительна. Он ведь сперва защищал Отечество в 1812-м, а
потом буквально пытался «бить по рукам» Пушкина за каждое проявление
патриотизма. Князь язвительно нарёк патриотизм «квасным», а его
стихотворение «Русский бог» вполне можно назвать гимном русофобов. Он
смеялся над «географическими фанфарониадами», но в зрелые годы стать
охранителем традиций... Чего он ждал от Русского исторического общества?
-
Ответ здесь может быть только один: в те годы во главу угла Вяземский
поставил просвещение. Князь, очевидно, понял, что любые протесты, любые
изменения в непросвещённом обществе никогда не будут направлены на благо
России. А о благе России он не забывал! Помимо Вяземского основателями
общества стали академик К.Н. Бестужев-Рюмин, военный стратег и историк
М.И. Богданович, директор Императорской публичной библиотеки А.Ф.
Бычков, посол России в Швейцарии А.Ф. Гамбургер, советник Министерства
иностранных дел барон А.Г. Жомини, директор Государственного архива К.К.
Злобин, главноуправляющий Вторым отделением канцелярии граф М.А. Корф,
генерал-адъютант граф Б.А. Перовский, миллионер и сенатор А.А. Половцов,
министр народного просвещения граф Д.А. Толстой, министр по делам
печати Е.М. Феоктистов...
- Какие имена! Причём больше - просвещённые консерваторы...
-
Русское историческое общество того времени - уникальное явление.
Поначалу общество было негосударственным, хотя и получило своеобразное
одобрение свыше: император Александр II «командировал» на должность
почётного председателя общества своего сына - великого князя Александра
Александровича, будущего императора Александра III. Спустя восемь лет -
24 ноября 1874 года - для придания большего общественного веса обществу
было даже присвоено звание императорского.
- В чём же члены общества видели свою миссию? Чего удалось достичь?
-
Основная уставная цель Императорского русского исторического общества
была сформулирована с присущей для того времени изящной краткостью -
«...собирать, обрабатывать и распространять в России, материалы и
документы, до российской истории относящиеся».
Такая
реалистически сформулированная суть просветительской деятельности
общества позволила его членам ввести в научный оборот многочисленные
материалы по русской истории. С 1867 по 1916 год вышло сто сорок восемь
томов «Сборника русского исторического общества. И это - впервые (!)
публикуемые редкие и неизвестные ранее документальные свидетельства
русской истории. По три тома за год - многие ли институты могут сегодня
похвастаться таким масштабом?!
Помимо этого было издано ещё и
двадцать пять томов «Русского биографического словаря» - двадцать пять
томов впервые собранных воедино биографий русских деятелей науки,
политики и культуры. Можно вспомнить ещё и о поддержке губернских
архивных комиссий, и о проведении публичных чтений, и о поощрительных
премиях... И всё равно многое останется за пределами нашего внимания.
Общество объединяло людей трудолюбивых и целеустремлённых, они не
почивали на академических лаврах, а работали.
- Вероятно, оно стало центром притяжения для многих историков и литераторов?
-
Общество - и это тоже принципиально - было организацией не научной (на
это существовали академии и университеты). По составу общество являлось
объединением историков по профессии (С.М. Соловьёв, В.О. Ключевский и
другие) и историков по призванию (в основном государственных служащих,
дипломатических работников - А.П. Извольский, граф М.Н. Муравьёв и
другие). Они безвозмездно вкладывали свой труд и свои средства в
благородное дело развития русского исторического просвещения. Выбранная
форма организации - объединение на основе не строго научных
исследовательских интересов, а на основе радения в русском историческом
просвещении - стала своеобразным примером: повсюду стали возникать новые
исторические общества.
Помимо уже существовавшего Московского
общества истории и древностей российских возникли Одесское общество
истории, Киевское общество летописца Нестора, Петровское общество
исследователей Астраханского края, Исторические общества при Московском и
Санкт-Петербургском университетах, Харьковское историко-филологическое
общество. И это только крупные, а были и другие...
- Трудно представить, как уживались в одной организации вольнодумец Ключевский и самые консервативные министры того времени!
-
Их объединяла высокая миссия: просвещение, радение за родную историю...
Так продолжалось почти пятьдесят лет. В 1916 году общество торжественно
отпраздновало своё пятидесятилетие, был даже выпущен специальный том
«Императорское Русское Историческое Общество за пятьдесят лет». К
сожалению, это было последнее мероприятие...
Революции и
захлестнувший Россию вслед за ними террор не пощадили ни Русское
историческое общество, ни его членов. Сначала правительство Керенского
запретило использовать наименование «Императорское», а затем Петросовет
запретил и само общество. Его помещение в Санкт-Петербурге было попросту
разграблено. В январе 1919 года в Петрограде «в порядке красного
террора», несмотря на многочисленнейшие ходатайства, был расстрелян
третий председатель общества великий князь Николай Михайлович. Известна
резолюция, наложенная на ходатайство о его помиловании Владимиром
Лениным, - «Такие историки революции не нужны».
Печальна была
дальнейшая судьба и большинства остальных членов Русского исторического
общества, даже тех, кто смог пережить кровавую русскую революцию...
Нельзя забывать об этих трагических страницах истории страны, истории
науки.
- То есть деятельность общества фактически прервалась в 1917-м...
-
Не совсем так. Его история продолжалась в изгнании. Новый период
начался 7 апреля 1925 года, когда группа русских учёных и общественных
деятелей, находившихся в Чехословакии, организовала работу Русского
исторического общества в Праге.
Однако, после того как в 1939
году нацистские войска вошли в Прагу, над обществом стали сгущаться
тучи. В 1940 году деятельность общества была окончательно остановлена
немецкими властями, а седьмой председатель общества богослов А.В.
Флоровский был арестован...
- На Родине возродить общество удалось только в последние годы?
-
Ушёл в небытие Советский Союз, ушли в прошлое те идеологические и
государственные границы между историками в России и в зарубежье и
появилась возможность говорить о том, что, собственно, всех нас
объединяет, - о Русской Истории.
Идея возвращения в Россию
Русского исторического общества сформировалась у нас практически
одновременно: я имею в виду группу историков, к которой принадлежит ваш
покорный слуга, и наших братьев по духу исторического просвещения в
русском зарубежье. Понимаете, Русское историческое общество прошло
нелёгкий путь. От триумфа в императорской России через изгнание и до
примирения и признания с Россией нынешней. Мы осознали, что в самом
названии «Русское историческое общество» его основателями заложен
принцип: это общество тех, кто занимается русской историей. Понимаете
меня? Не общество тех, кто занимается историей в России (тогда бы оно
называлось «Российское историческое общество» или «Российское общество
истории»), а именно тех, кто вне зависимости от места проживания
занимается именно русской историей. Это очень важно для нас.
- В
последние годы мы стали свидетелями многих споров о «русском» и
«российском». Ведь у нас не решились на формулировку «год русской
истории», хотя она гораздо логичнее: ведь тысячу лет назад не было
никакой России... Впрочем, и к определению «российский» нельзя
относиться высокомерно: скажем, Ломоносов любил это гордое, звучное
слово из трёх слогов.
- Мы считаем исчерпывающим по
точности название общества - Русское историческое. В ситуации, когда
русские историки, как и все русские, оказались разделены между Россией и
её ближним и дальним зарубежьем, Русское историческое общество
связывает и объединяет на основе русского исторического просвещения.
Общество - Русское и потому - международное. А связует всех нас -
русская история. Именно русская история, как и русский язык, и русское
православие, даёт нам ощущение единства. Между прочим, даже дата
учреждения в 2004 году была выбрана неслучайно - 4 ноября, День
народного единства.
- С радостью замечаю, что
сегодня у русских людей есть обострённое ощущение великой истории.
Александр Невский, Суворов, Пушкин остаются в нашей стране всенародными
героями. Во многих странах Голливуд уже окончательно победил
национальную культуру, заслонил историческую героику. А Россия держится
за своё великое прошлое, чтобы не утонуть...
- А
как без этого жить? У меня хранятся документы и материалы, переданные
мне потомками тех, кто поддерживал слабый и тлеющий огонёк русского
исторического просвещения в эмиграции. Это - бесценный дар, который мы
бережно храним и постепенно пополняем. Наши предшественники берегли эти
материалы в непростых условиях гонения именно для того, чтобы
когда-нибудь пришёл день и все эти материалы вернулись на Родину. Кроме
того, нам удалось собрать воедино полный журнал всех действительных,
почётных, членов-корреспондентов и членов общества, а также объединённый
каталог изданий общества за все периоды. Это заслуга нашего главного
специалиста по древностям историка Михаила Смирнова.
Таким
образом, 4 ноября 2004 года Русское историческое общество было учреждено
в Москве, а ваш покорный слуга избран его десятым председателем. Наши
убеждения - это просвещение, единение и созидание. Мы - не воюем с
историей, мы её защищаем. Первым проектом нашего общества было издание
неизвестных в России богословских трудов нашего великого
авиаконструктора Игоря Сикорского, написанных им в конце жизни и
переданных мне его сыном Сергеем Игоревичем. Мы были первыми, кто их
перевёл с английского и издал в России.
- Замечательные
сочинения, сравнимые с богословскими трудами другого выдающегося
учёного и конструктора, не имевшего гуманитарного диплома, Бориса
Раушенбаха.
- Последним на сегодняшний день текущим
проектом, которым мы вплотную занимаемся, является увековечивание
памяти наших военнопленных Первой мировой войны. Война эта несправедливо
называлась в советской историографии «империалистической», а судьба
наших соотечественников, сгинувших тогда в плену, вообще никого не
интересовала. Так вот, на месте бывшего лагеря наших пленных солдат в
Австро-Венгрии, теперь оказавшегося на территории Италии, мы обнаружили
братские могилы наших ребят. Нашли в австрийских архивах фотографии,
записи. И знаете, что самое поразительное?! Находясь в плену, на чужой
земле, первым делом русские солдаты возвели часовню Сергия Радонежского.
Вот у кого нам следует поучиться и вере, и патриотизму! Лишённые всего и
вся, люди первым делом доказали самим себе, что они русские. Сейчас
Фонд сохранения духовного наследия преподобного Сергия Радонежского в
лице Андрея Молчанова (между прочим - почётного члена Русского
исторического общества) по результатам наших исследований уже планирует
возродить эту часовню к 2014 году - году столетия Первой мировой войны и
семисотлетия преподобного Сергия Радонежского. Есть и другие проекты.
- С
развитием информационных и агитационных технологий история стала полем
боя. Вопрос государственного престижа, внешняя политика, вопрос
народного самосознания, идеология, без которой невозможно выжить и не
оскотиниться, - всё это связано с концепцией отечественной истории.
- Главная проблема русской истории сегодня, на мой взгляд, - это проблема осознания единства русской истории.
- Единства в смысле объединения истории дореволюционной и истории СССР?
-
Единства во времени и пространстве. Я говорю о том единстве, при
котором история Древнерусского государства (мы его привычно зовём
Киевской Русью), история Руси, история русских княжеств вообще и
Московского царства в частности, история Российской империи, история
СССР, история русского зарубежья (русской эмиграции), история Российской
Федерации и история стран СНГ - это всё одна общая русская история. И
все исторические деятели, все события и процессы необходимо изучать
внутри - я подчёркиваю - внутри русской истории, а не снаружи и не
чужими глазами. Народ, не изучающий родную историю, будет вынужден
изучать чужую. Жить чужим умом, молиться чужим богам.
- Политические режимы меняются, идеологии тоже, но история русского народа - это постоянная величина?
-
Вот вам самый идеологически острый пример. Скажем, история СССР - это
ведь тоже русская история. И никакая другая. И несмотря на то, что мы
все такие разные, мы все - русские. И так же как у нас у всех общий
русский язык, так и история - общая, русская.
- Иногда нас призывают покаяться за родную историю...
-
На открытии Русского центра в Мерано у меня был интереснейший разговор
на эту тему с архиепископом Женевским и Западноевропейским Михаилом.
Долго мы с ним дискутировали о том, кто и за что должен каяться, а потом
он вдруг сказал мне: «Пётр, институт покаяния основан на преамбуле
покаяния личного, в противном случае - это софистика, и не более...» И всё
стало на свои места. Только тот, кто раскаялся сам в своих грехах,
имеет моральное право призывать покаяться других. Поэтому когда вы
видите бывших инструкторов ЦК КПСС или отпрысков элитных советских
семей, призывающих рассчитаться с «проклятым» советским прошлым,
предложите им начать с себя. И всё сразу станет на свои места.
- На
мой взгляд, все эти разговоры о покаянии - только способ загнать
Россию под лавку. Идейно поработить, сломать хребет. Жаль, что
некоторые наши мыслители поддались этой интеллектуальной моде. Можно
вспомнить, например, Александра Солженицына. Одна его статья так и
называлась - «Раскаяние и самоограничение как категории национальной
жизни».
- Эта статья была написана в 1973 году
человеком, который знал, о чём пишет, - он прошёл свою переоценку
ценностей от окопов Великой Отечественной через тюрьмы и лагеря, через
болезни и лишения - он точно знал, о чём пишет. Когда в конце 90-х я
решил переопубликовать эту статью, Александр Исаевич мне сказал
дословно: «Видите ли, Пётр Петрович, вы, конечно, можете опубликовать
её, если захотите, но со времени её написания русский народ помимо его
воли уже столько раз «раскаяли» и «самоограничили», что надобности в
этом сейчас уж точно нет».
- Того же Сталина вдруг
снова начали усиленно демонизировать, хотя он умер почти шестьдесят лет
назад. Даже заговорили о новой десталинизации в государственных
масштабах!
- Ну как обойти эту тему? Никак
невозможно. У нас сегодня нет более актуальных тем! Недавно один из
лидеров нашей эмиграции спросил меня: «А что у вас там происходит со
Сталиным? Почему такой ажиотаж, откуда столько страстей и ненависти?»
«Не любят его у нас очень», - ответил я ему. И тогда он мне улыбнулся:
«Видите ли, я, например, его тоже не люблю, но не до такой же степени!» И
сказал это мне, между прочим, член Высшего монархического совета
России.
- Но у нас чаще приходится наблюдать разжигание страстей, бесконечные провокации вокруг истории...
-
Неудивительно. И эта тенденция будет усугубляться, потому что история
стала мощным политическим ресурсом. Разрушится русская история -
разрушатся русские. Я не оговорился, не просто Россия - русские. Весь
Русский Мир разрушится.
- Только из-за искажения истории?
-
Не только. Повторюсь - без русского языка, без русского православия
русские перестанут быть. Предвосхищая ваш вопрос, добавлю: дух
охранительства по отношению и к другим языкам, и вероисповедованиям,
заложенный в русском языке и русской вере, - ключ к спокойствию и
выживанию всех. Ситуация на Украине - прекрасный пример тому.
- Получается, идеологические интервенции в пространство истории действеннее любого десанта?
-
Именно. Причём я говорю о политике и внутренней, и внешней. Скажем, во
внутренней политике мы имеем дело с двумя радикальными лагерями -
западниками и славянофилами, если угодно, только на новый лад. Первые
ненавидят всё, что было в Советском Союзе, и особенно то обстоятельство,
что мы выиграли Вторую мировую войну. Для них, этих людей, их же Родина
- агрессор, а цена Победы во Второй мировой безмерна. Для вторых -
всё, что было при Сталине, безусловно прекрасно, невзирая ни на что. На
мой взгляд, и те и другие так называемые историки - разрушители по
своей сути, поскольку в основе их идеологии лежит ненависть. Они не
умеют любить и не способны переживать. Сохранение и созидание - это не к
ним.
- Антисталинизм стал сектантским учением,
требующим исступлённого фанатизма. Приверженцы этого учения постоянно
готовятся к позапрошлой войне. Борясь со Сталиным, мы не получаем оружия
против диктатора образца ХХI века...
-
Антисталинизм как религию создал Лев Троцкий. Основанием для этого
служили личные мотивы - зависть и обида по отношению к Сталину и желание
угодить политическому руководству ведущих капиталистических стран,
разрешившему Троцкому пребывание на Западе. Большинство современных
антисталинистов - троцкисты в душе.
Восхвалять безумные репрессии
Сталина так же дико, как осуждать обмен большевистским правительством
запасов Алмазного фонда на продовольствие для борьбы с голодом.
Оправдывать решение Николая II об отречении так же нелепо, как считать,
что Россия в отличие от других стран вступила в войну неподготовленной.
Понимаете, в этом и есть простая сложность всех исторических процессов.
Для меня неприемлемы позиции тех, кто по поводу моей истории говорит -
«позор для нашего народа», но я близок к тем, кто может сказать - «боль
моего народа». Не надо ненавидеть, надо любить и беречь русскую историю.
Если этим пренебречь - историю мы потеряем. И окажемся в зависимости от
чужих мифов...
- Историю нельзя исчерпывать
пропагандой. Но отмахиваться от вопросов пропаганды и идеологии,
размышляя об истории, нельзя. Встаёт вопрос о политике, о
государственной доктрине.
- Вы знаете, это - очень
большая проблема сегодня. Ключевая! Я уже говорил, что история стала
политическим ресурсом, и добавлю: существуют организации, которые этот
ресурс вовсю используют. Например, Институт национальной памяти в
Польше. За этим красивым и благородным названием стоит абсолютно
ангажированная идеологическая структура, которая находится на
государственном обеспечении, владеет всеми секретными архивами Польской
Народной Республики и обладает правом их использования, предоставления
доступа к ним или наоборот - запрета. Таким образом, создан механизм для
частичной или полной фальсификации.
Ведь правда только тогда
становится правдой, когда она полная. Частичная правда - это демагогия.
Есть аналогичные органы и в других странах.
- А что у нас?
-
У нас, к сожалению, ничего. Была, правда, создана Комиссия при
Президенте по борьбе с фальсификациями, на которую мы все возлагали
надежды... Но комиссия - это не постоянно работающий орган, полномочий у
неё было немного, к тому же её недавно ликвидировали. Остаётся только
надеяться, что ликвидация комиссии не отобьёт желание у её бывшего
руководителя Сергея Нарышкина продолжить деятельность по борьбе с
фальсификациями. В России сейчас, как и прежде, очень многое зависит от
личности.
В условиях политического использования русской истории
нам жизненно необходим государственный орган, который мог бы её
защищать. И наше Русское историческое общество, да и другие общественные
организации, занимающиеся историческим просвещением, поддержали бы его в
этом нелёгком, но благородном деле. У нас ведь сегодня гораздо меньше
возможностей влиять на общественное мнение в разных странах мира, чем
это было в советские годы. Тогда было немало людей, искренне
сочувствующих строительству социализма, к тому же Советский Союз
подкармливал левые партии, левую прессу...
- Увы,
сегодня международный имидж России - даже не государства, а
исторического, культурного феномена - низок как никогда. Нас теснят
повсюду. Вычёркивают, очерняют... Даже в странах, которые считаются
ближайшими союзниками России! А у русского человека, если он теряет
ощущение великой державы, как правило, опускаются руки...
-
Есть силы и вовне, и внутри нашей страны, которые стремятся к тому,
чтобы ощущение великой истории, великой державы мы потеряли
безвозвратно. И просто так мириться с этим нельзя. Стоит кому-то
почувствовать слабость России - тут же начинается атака, начинаются
фальсификации, цель которых - подорвать историческое самосознание людей в
нашей стране. Ну например. Все мы знаем историю с установкой мемориала
расстрелянным польским офицерам в Катыни. Россия официально признала
факт преступления и увековечила скорбным памятником место расстрела. Так
почему же нашим официальным властям не потребовать от польской стороны
такого же шага в отношении сотни тысяч заморённых Пилсудским наших
красноармейцев? Памятник Пилсудскому стоит в центре Варшавы, а на местах
гибели наших солдат, которых изуверски замучили за двадцать лет до
событий в Катыни, нет ничего. Нет даже официального признания с польской
стороны этого преступления. Память об этой трагедии поляки отказываются
признавать вообще, демонстрируя тем самым, что русские жертвы для них -
жертвы второго сорта.
- Они утверждают, что расстрелов не было, красноармейцы просто умерли...
-
Да не просто умерли, их заморили голодом. Было массовое уничтожение!..
И это не единственный пример. Моих друзей из фонда «Историческая
память» Александра Дюкова и Владимира Симиндея латышские власти
фактически лишили права въезда в шенгенскую зону, после того как они
попытались провести в Московском доме в Риге выставку, иллюстрирующую
зверства эсэсовцев на территории Латвии во время Второй мировой войны.
Задумайтесь
только: на официальной территории Российской Федерации (к которой
относится упомянутый дом) в Риге не разрешают провести выставку,
посвящённую преступлениям нацизма, официально осуждённого международным
трибуналом в Нюрнберге! И никаких выводов со стороны наших органов
государственной власти в отношении поступка латышского руководства,
перечеркнувшего нашим историкам въезд в Европу, не следует. Куда дальше?
По-моему, это был красноречивый жест, обращённый ко всем остальным
русским историкам, защищающим отечественную историю, я бы даже сказал,
предупреждение: «Знайте своё место!». Мне только не ясно, почему
российская власть здесь властью быть не захотела.
- У нас нет системного отношения к таким провокациям. И провокаторам-русофобам нечего опасаться: неотвратимого возмездия не будет.
-
Вот в том числе и поэтому нам необходима настоящая, полновластная
государственная организация, призванная сохранять и защищать русскую
историю повсюду - и в России, и за её пределами. Организация
влиятельная, наделённая широкими правами, с прямым выходом во все
архивы, с прямым контактом со всеми ветвями власти. Назрела жизненная
необходимость в такой организации. Таково требование истории.
- Что
такое история - сумма знаний, искусство или наука? - никто не даст
точного определения. Но есть в каждом из нас потребность в историческом
знании, в ощущении себя частью Истории с большой буквы.
-
Минуты, когда испытываешь это ощущение, незабываемы. Несколько лет
назад я в числе очень немногочисленной группы единомышленников
присутствовал на открытии надвратных икон Московского Кремля...
- Наконец-то
наполнились смыслом строки Фёдора Глинки: «Шляпы кто, гордец, не снимет
у святых в Кремле ворот?». Хорошо бы, вернулась эта традиция - входя в
Спасские, Троицкие, Боровицкие ворота, обнажать голову, как при входе в
храм. Ведь Кремль - это наша святыня из святынь!
-
Я верю, традиция вернётся. Надвратные иконы пришли к нам из нашего
прошлого. Собственно, они всегда были там, на Спасской и на Никольской
башнях, но для нас они были долгое время незримы... Стоя там, на их
открытии, я думал о своих дедах, сложивших головы задолго до моего
рождения на фронтах Великой Отечественной, - Иване Александрове и Иване
Деркаченко. Их могил не существует, их могилой стал фронт. Думал о герое
Цусимского сражения Иване Осиповиче Деркаченко, прах которого закатан
под асфальт большевиками где-то в Кронштадте. И вот, думая о своих
предках, которые отдали свои жизни за то, чтобы я сейчас наблюдал, как
открываются лики святых на кремлёвских воротах, я органически
почувствовал, что являюсь маленьким звеном в длинной цепи русской
истории. Понял и не забываю этого...
Беседу вёл Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ
