|
А рядом со всей этой степной красотой живет будничными заботами город Волжский. Город как город. С насаженными вдоль улиц деревьями, акациями да пирамидальными тополями. Акации здесь роскошные, двадцатиметровые, по весне распускаются белыми сережками и сиреневыми соцветьями. Не то, что наши скромные московские обстриженные декоративные кусточки. Здесь акациям привольно: растите на здоровье, тянитесь к солнцу. И Волге привольно, километра на два раскинулась, матушка. Мне тоже привольно. И хотя я здесь только третий день, близок стал мне этот край.
Но больше всех природных достопримечательностей интересны, конечно, люди. Что за люди поселились в Заволжье? Кого-то я уже знаю, батюшку местного и его дружную большую семью. Священник деятельный. Погружен в настоятельские заботы с утра до позднего вечера. То приходское хозяйство требует внимания, то автобус для паломничества прихожанам надо обеспечить, то на молебен к онкологическим больным поспеть. Он человек начитанный, о самых серьезных книгах с ним доводилось потолковать. Думаю, интерес к словесности у него неспроста. Сам он тоже умеет в нескольких точных словах к собеседнику обрисовать масштабную выразительную картину. Почти из ничего она самопроизвольно образуется перед глазами. И врезается в память навсегда. Не удержусь, расскажу немножко о нем.
Священник показывает мне центр Волжского и попутно объясняется в любви к нему. Понятное дело, малая родина. Здесь прошло детство. У этих в три этажа домов с внушительными колоннадами и покатыми железными крышами он спешил на занятия в математическую школу, дифференциалы изучал. Центральная часть города позади, едем из центра Волжского к окраинам. Вид священника становится каким-то задумчивым. С грустью роняет батюшка несколько слов, и перед глазами встает совсем иная картина: «Окраины города, ты увидишь... Это девятиэтажки, пожирающие степь».
Подъезжаем к окраинам. Он прав, обрисованный пейзаж детально соответствует действительности. Правда, на эту действительность мы с ним по-разному смотрим. Он видит бездушные панельные коробки, а мое внимание приковывают степные дали. Все-таки, степь остается прекрасной. Панельная застройка бессильна поглотить нескончаемое пространство, великую русскую равнину. Взгляд скользит по травянистому простору и оттуда поднимается к небу. Мы с батюшкой смотрим ввысь, наверху ни облачка. Как-то он заметил: «Здесь небо особое, люблю его. Оно, как выбеленное. А к августу небо вообще выцветает». Он снова прав. Небо над нашим городом - совсем другого оттенка.
Вот такой он, местный батюшка. А что люди? Сегодня у меня запланирована встреча в миссионерском центре, лекцию надо будет прочесть. Наступает вечер буднего дня. Пришло человек тридцать, в основном православные педагоги, люди среднего возраста. Звучит традиционная молитва перед началом учения. Здесь ее поют чуть иначе, чем у нас в Москве. Напев немного отличается, какое приятное у нас в Церкви певческое разнообразие. Помолились. Помоги, Господи! Рассаживаемся, приступаем к миссионерским темам.
После того, как лекционный материал изложен, начинается живое общение. Вопросы, реплики. Оно, и правда, живое, ощутимо благожелательное. Впрочем, без приторного заискивания и деланной политкорректности. Острых проблем не обходим. Зачем? Мнение по наболевшим вопросам у всех свое. Но люди в споре не бросаются на оппонента как на заклятого врага. Все обсуждение происходит в атмосфере чинной, с особой неспешностью, так свойственной небольшим русским городам. После лекции меня зазывают попить чаю и обещают провести экскурсию по центру. Возражений нет, с удовольствием. Торопиться некуда и знакомство с миссионерской территорией желанно. Показывайте!
Центр этот, повторюсь, миссионерский, и очень естественно в одноэтажном вместительном здании смотрятся стеллажи с православными книгами, ряды стульев, проекционная техника. Неожиданно выясняется, в центре консультируют еще и психологи. Вот кабинет, где психологи беседуют с будущими мамами, в книжных шкафах кроме книг виднеются детские рисунки и мягкие игрушки. Следом мы оказываемся посреди довольно большой комнаты, где повсюду разложена одежда. Кругом выкрашенные в приятный кремовый цвет стены, книжек вообще нет. Собственно ничего кроме одежды я не вижу. Вереница столов и приготовленная одежда. Зачем столько одежды в миссионерском центре? Это, как объясняют мои гиды, бесплатный магазин. Он еще не полностью оборудован, но это вопрос времени, причем ближайшего времени. Скоро бесплатный магазин примет заслуженный магазинный вид.
 |
В ответ улыбаются: «Да-да, нам часто пеняют на название. У слова «магазин» есть еще значение «склад». Если посмотрите в словарь Даля, убедитесь». Не надо словарных оправданий. Не хочу семантических изысканий по поводу живого великорусского магазина. Без того симпатично слышать загадочное словосочетание - бесплатный магазин. Хочу лишь знать, как работает необыкновенный магазин.
И это пожелание уважено. Выясняется, что все устроено довольно просто. В бесплатный магазин люди приносят вещи, конечно, в хорошем состоянии, чистенькие, аккуратно выглядящие. И кто-то приходит, выбирает себе что-нибудь подходящее и «за спасибо» уносит домой, пользуется да радуется. Это я воспроизвожу в вольном пересказе, а теперь точная цитата. Мои провожатые, смотря глаза в глаза, добавляют: «Знаете, что важно: люди много приносят и много забирают». Согласен, важно. И добавлю - отрадно, поскольку работу бесплатного магазина поддерживать нелегко в наше непростое время.
Вот встреча и состоялась. С людьми и с человечностью в людях.
Это дорогого стоит и может по праву считаться достопримечательностью. Если обычном магазине действует схема «товар-деньги-товар», то в ней нет места человеческим личным отношениям. Люди по товарно-денежной схеме лишь исполнители социальных ролей: производитель товара, поставщик товара, продавец и покупатель. Бесплатный магазин обходится без этих политэкономических схем, просто одним желанием делиться с ближним. Отсюда и человечность.
Дивны дела Твои, Господи.
Странное все-таки место, миссионерский магазин. Кругом бушует коммерциализация всех почти сфер общественной жизни. Бесплатное образование и бесплатное медицинское обслуживание уже, мягко говоря, не такие бесплатные. Спортивная жизнь год от года меняется. Спортивные поединки не очень давно воспринимались как бои за честь Родины:
«Эй, вратарь, готовься к бою,
Часовым ты поставлен у ворот!
Ты представь, что за тобою
Полоса пограничная идет!»
Скажут, что это песня тридцатых годов, сталинская эпоха, отсюда и милитари стайл в песенке про дружелюбную спортивную игру. Но и при Брежневе боевая песня о спорте звучала во всю. На повсеместных плакатах той эпохи мы читали антивоенные лозунги: «Миру - мир!». Вам это не напоминает церковную молитву, на которой мы «мира мирови у Господа просим»?.. Так вот, в годы позднесоветской борьбы за мир про наших чемпионов сложили такие воинственные строки:
«Звенит в ушах лихая музыка атаки,
Точней отдай на клюшку пас, сильней ударь.
И все в порядке, если только на площадке
Великолепная пятерка и вратарь.
Суровый бой ведет ледовая дружина,
Мы верим мужеству отчаянных парней».
Верно слово, сорок лет назад обстановка на футбольном поле и хоккейной площадке приравнивалась к боевой. Наша сборная билась с соперником беспощадно, не за деньги, а за честь родного флага, за Родину. Не только в хоккее и футболе, получая травмы после жестоких ударов по ногам, - в шахматах тоже бились. Психологическое противоборство за доской с резными фигурками требует от спортсмена бойцовских качеств, выдержки, умения стратегически мыслить, вести в атаку коней, слонов и пеший строй.
Победа наших спортсменов тогда переживалась как взятие первенства на рыцарском турнире, почти как победа в войне. А теперь совсем другое дело. Национальные футбольные команды по всему миру бойко перекупают друг у друга результативных игроков и тренеров. От этого олимпийское движение все больше становится похоже на респектабельную отрасль шоу-бизнеса. Аналогичные процессы заметны и в других областях, например, в научной... Вырисовывается картина почти тотальной коммерциализации нашей жизни. А на ее фоне, не обращая внимания на бурные финансовые потоки, открылся и работает бесплатный магазин.
Что за сила движет волжанами из миссионерского центра? Ясно, что не желание заработать или прославиться, не стремление проставить галочку в годовом отчете о проделанной работе. Здесь чувствуется сила Христовых слов: Возлюби Бога всем сердцем твоим и ближнего, как самого себя.
Какой толк от каждодневных хлопот с бесплатным магазином? Какая прибыль от миссионерского магазина? Большая, точно знаю, большая. И, само собой, она исчисляется не в денежном эквиваленте. А в единицах человечности. Чем больше в нас человечности, тем больше мы люди. Тем больше мы замечаем других людей рядом с нами. Ближних. С их радостями и нуждами.
Поклон тем, кто помогает бесплатному магазину существовать на белом свете. Уж очень он нужен нам, гораздо больше, чем окружающие нас вещи. Бесплатный магазин открывает нам глаза на то, что нас окружают люди. А это важнее.
