Они давно мечтали о том, чтобы 9 мая побывать на Красной площади в Москве и увидеть парад в честь Дня Победы, - Фелисия и Бернард ле Гийу, партизанский врач и родная сестра командира отряда «Сталинград» Огюста ле Гийу и его сын. В этом году они увидели парад. А накануне побывали в Музее современной истории России.
Осмотр экспозиции продолжался около трех часов без единой паузы, и это притом что мадам Фелисии, pardon, уже под 90 и месье Бернард тоже немолод, да и экскурсия началась сразу после их прилета в Москву. Но от предложений хотя бы немного отдохнуть оба отказывались, внимательно осматривали экспонаты, выслушивали пояснения экскурсовода и не присели даже во время интервью.
Мы беседовали под сенью сине-бело-красного знамени с красным фригийским колпаком - символом свободы Франции и красной надписью на полотнище: «2 Bat-on Stalingrad maquis de Spezet et de Penarpont». Это был боевой стяг второго батальона французских партизан (макизар) «Сталинград», действовавшего в годы Второй мировой войны на территории провинции Бретань.
О том, что такое знамя существовало, Бернард ле Гийу слышал, но куда оно пропало после войны, никто сказать не мог. Только в 2009-м, через 22 года после того, как отец ушел из жизни, Бернар стал разбирать его архив. Оказалось, еще в 1949-м Огюст ле Гийу передал знамя партизанского батальона в подарок И.В. Сталину.
- В то время, - рассказывал Бернар ле Гийу, - мой отец восхищался Сталиным. Он всегда мне говорил, что Сталинград был переломным моментом войны. Правда, позже, узнав об ужасах чисток и лагерей, он, как и многие другие, изменил мнение о Сталине.
Тогда, заметим, самые разные подарки «великому вождю» буквально эшелонами приходили из многих стран мира. Французская компартия тоже провела широкую кампанию по сбору подарков к 70-летию Сталина. Целый поезд с дарами, среди которых находилось и партизанское знамя, отправился из Парижа в Москву.
- Я остановился на письме, датированном 1974 годом. Представитель Национальной Ассоциации ветеранов и друзей Сопротивления рассказывал, что один из членов Ассоциации недавно посетил Музей революции в Москве. И что в зале, посвященном французскому Сопротивлению, он видел флаг второго Сталинградского батальона. Я сразу предположил, что это и есть тот знаменитый подарок, - вспоминает далее Бернард.
Увы, легенда (историческая справка) о знамени была утеряна. В учетных документах музея значилось только: «От бывших партизан». Таким, безымянным, оно и экспонировалось на «Выставке подарков И.В. Сталину от народов СССР и зарубежных стран». А в 2005 году Музеем современной истории России была организована выставка к 60-летию Великой Победы «Они сражались вместе с нами», посвященная движению Сопротивления в странах Западной Европы. Некоторые фотографии с выставки, в том числе и знамени 2-го батальона маки «Сталинград», были размещены на сайте музея. Фотографию случайно увидел Бернард. С тех пор желание прикоснуться к знамени стало для него жизненной необходимостью, данью светлой памяти отца и всех макизар.
Наконец, в марте прошлого года он увидел знамя. Тогда профессор биологии Бернард ле Гийу вместе с супругой сопровождал учеников школы Св. Людовика в поездке в Москву и, конечно, не мог не побывать в музее. Трехцветное полотнище было осторожно извлечено из папиросной бумаги - оно было невредимо! Они развернули знамя вместе с директором музея Сергеем Архангеловым.
- Долгое время я не мог произнести ни слова, - признается Бернард.
Так была раскрыта тайна исчезновения партизанского знамени. Кажется, будто и сегодня сын партизанского командира находится под тем впечатлением. А в тот приезд в Москву он передал музею много материалов по истории батальона, собранные его отцом.
На основе этих материалов к 9 мая 2011 г. была развернута выставка новых поступлений по истории движения французского Сопротивления. Бернард посетил выставку вместе с тетей Фелисией. Сегодня они рассказывали мне, как Огюст ле Гийу, скромный чиновник местного муниципалитета, стал во время войны одним из известных командиров движения Сопротивления.
- Первый отряд был организован моим отцом в городке Пенарпон (Penarpont). Немцы выследили партизан и разгромили. Отец создал новый отряд в Спезе (Spezet). Когда союзные войска высадились в Нормандии, к отряду стали присоединяться бойцы из других отрядов провинции. В конце июня 1944 года был сформирован 2-й батальон маки «Сталинград». Через два месяца численность его составила уже около 600 человек, - говорит г-н ле Гийу. (Penarpont и Spezet указаны на знамени как места формирования отрядов. - В.П.)
- Месье Бернард, не потому ли батальон «Сталинград» назван вторым, что уже был один батальон «Сталинград»? Почти в то же самое время он сформировался в Верденском лесу из советских военнопленных, потом участвовал в освобождении Парижа. Между этими двумя названиями есть связь?
- Бретонский батальон «Сталинград» стал вторым, потому что первый его состав был почти полностью уничтожен фашистами. А название свое получил в честь победы Красной Армии под Сталинградом, которая для французов стала символом победы над нацизмом.
Мы находились в оккупированной части Франции, - вспоминает мадам Фелисия, - бретонцы ненавидели нацистов. Крестьяне, как только могли, срывали заготовку оккупантами сельскохозяйственных продуктов. Они отдавали продукты макизарам, укрывали их от немцев.
- Несмотря на то, что за это им грозил расстрел?
- Да.
- Страшно было?
- Страшно. К нам в дом каждую неделю приходили гестаповцы. Они угрожали маме, говорили, что знают: ее муж - командир отряда, и все равно поймают его. Мама, конечно, все отрицала. Но немцы приходили и приходили, и все спрашивали... История Сопротивления - это часть нашей жизни.
- Простите, мадам Фелисия, но не детский ли вы врач?
- Детский, но как вы догадались? Детей у меня, правда, нет, но своими детьми я могу считать очень многих - это и макизары, и дети, которых лечила...
- Вы мужественный человек, г-жа Фелисия, склоняю перед вами голову! А скажите, господин Бернард, как относятся к участникам Сопротивления во Франции?
- По-разному. После войны во Франции наметилось несколько тенденций восстановления страны, соответственно, были созданы и разные ветеранские организации.
- У вас есть единомышленники?
- Да, и, как ни странно, их становится все больше среди людей моего, послевоенного, поколения.
- А среди молодежи?
- Молодежь, по большей части, безразлична к военному прошлому. Нам есть чему поучиться у русского народа. Особенно сейчас, когда память о жертвах войны должна бы служить ориентиром для всех молодых. Дело в том, что де Голль объединил всех...
Если даже и объединил, добавим к словам Бернарда ле Гийу то, думаю, только формально. Де Голль, скорее, сделал попытку примирить нацию, расколотую войной на две части - патриотов и коллаборационистов. Напомним: летом 1940 года Франция потерпела военное поражение от фашистской Германии. Две трети государства оказались в зоне немецкой оккупации, одна треть - южная - управлялась марионеточным правительством маршала Петэна. В октябре Петэн открыто провозгласил политику сотрудничества с гитлеровским рейхом. Таким образом, установленный нацистами оккупационный режим фактически распространился на всю страну. Тогда и начало отсчет времени Национальное Сопротивление - внутренняя и внешняя война патриотов Франции, их военная и политическая борьба против захватчиков, фашистского режима и предателей (коллаборационистов).
Как известно, в марте 1942 года по предложению французского национального освободительного комитета «Сражающаяся Франция» в Советском Союзе даже была сформирована состоящая из французских летчиков и техников авиационная эскадрилья «Нормандия», которая после пополнения была преобразована в полк «Нормандия-Неман», состоящий уже из трех эскадрилий. В 1960 году был снят прекрасный советско-французский фильм «Нормандия-Неман», песня из которого стала в СССР очень популярной. Хочется напомнить хотя бы несколько строф из этой песни: «В небесах мы летали одних.//Мы теряли друзей боевых.// Ну, а тем, кому выпало жить,// Надо помнить о них и дружить». Мы еще вернемся к этим строчкам.
В СССР, а потом и в Российской Федерации существовало представление, будто сразу после нападения Германии весь французский народ поднялся на борьбу с фашизмом, воевал столь же мужественно и бесстрашно, как и летчики полка «Нормандия-Неман», а Франция участвовала в Антигитлеровской коалиции и была нашим союзником. На самом деле значительная часть французов приняла власть Гитлера и даже поддерживала его, в том числе с оружием в руках: в Северной Африке, в боях на Восточном фронте в составе вооруженных сил Третьего рейха. 5 ноября 1941 года маршал Петэн обратился с таким вот посланием к трем батальонам французских добровольцев, которые отправлялись под Москву: «Перед тем, как вы пойдете в бой, мне радостно сознавать, что вы не забываете - вам принадлежит часть нашей военной чести».
В Лондоне и Вашингтоне даже собирались причислить Францию к подлежащим оккупации после Второй мировой войны территориям, находившимся в одном лагере с Германией. Только твердая позиция И. Сталина спасла Францию от оккупационного режима. По его настоянию Францию включили в Антигитлеровскую коалицию.
Сталин настоял также на выделении Франции особой зоны оккупации в послевоенной Германии. К чести Шарля де Голля, он помнил это. И даже после кампании «десталинизации», устроенной Хрущёвым, сохранил уважение к памяти советского вождя. В 1966 г. состоялся визит де Голля в СССР. Ему позволили выступить с балкона Моссовета, и в своем выступлении де Голль призвал «крепить, обогащать, беречь и развивать дружбу Франции и России». Он добился разрешения на «частное, то есть личное посещение могилы И.В. Сталина». Там, возложив венок, генерал пробыл в скорбном молчании около 20 минут.
Первый раз Шарль де Голль побывал в Москве в начале декабря 1944 года, где как руководитель Временного правительства Французской Республики подписал со Сталиным Договор «О Союзе и военной помощи» сроком на 20 лет. Значение этого документа, отмечал впоследствии де Голль, заключалось, прежде всего, в возвращении Франции статуса великой державы и включении ее в число государств - победителей. Что двигало в данном случае прагматичным Сталиным? В де Голле он увидел сильного политика, способного проводить национальную политику, независимую от США и Великобритании, что отвечало интересам СССР. И, кстати говоря, этому курсу де Голль, как его называют - «последний великий француз», следовал всегда.
В его «Военных мемуарах» есть удивительно значимые для нашего времени детали этого визита. Например: «В течение приблизительно пятнадцати часов, что длились в общей сложности мои переговоры со Сталиным, я понял суть его своеобразной политики, крупномасштабной и скрытной одновременно». И Сталин, и де Голль высоко оценили друг друга. Ведь первоначально была запланирована лишь 30-минутная встреча.
Или вот: де Голль решил проинспектировать полк «Нормандия-Неман». Но плохая погода не позволяла лететь к месту дислокации полка, а поездка по железной дороге туда и обратно заняла бы трое суток. «Тогда Сталин, узнав об этом, дал приказ привезти в Москву на поезде весь полк. Так я смог поприветствовать этот прекрасный полк - единственные вооруженные силы Запада, сражавшиеся на русском фронте, - и познакомиться с каждым из них, столь доблестно служившим делу победы».
В Москву французская делегация ехала на поезде из Баку, де Голль пишет: «Я высказал просьбу проехать через Сталинград - жест уважения к русской армии, одержавшей там решающую победу в войне... Я передал в городской совет почетный меч, который привез из Франции в дар городу Сталинграду...»
В декабре же 1944-го де Голль говорил: «Для Франции и для России быть объединенными означает - быть сильными, быть разрозненными значит - быть в опасности. Это необходимое условие с точки зрения географии, опыта и разума».
Приверженцы воззрений де Голля часто ссылаются на максиму генерала: «Американцы хотят атлантическую Европу, которая в действительности станет камуфляжем доминирования Америки над Европой. Это будет вассализация». В период, казалось, непоколебимого господства в СССР марксизма он сказал: «Vive la Russie eternelle»! (Да здравствует вечная Россия!). Помним ли мы об этом? Что, вообще, знаем об истории Франции, российско-французских отношений кроме нашествия Наполеона на Россию? Истории не мифологизированной, а подлинной, фактической истории, без которой не понять настоящее.
Не забыли ли мы уже, к слову, и трагедию поселка Орадур-сюр-Глан? Здесь в 1944 году солдаты 2-й танковой дивизии СС «Рейх» под командованием генерала Хайнца Ламмердинга за один день, 10 июня, уничтожили всех жителей - 642 человека, из которых 207 детей и 245 женщин заживо сожгли в церкви. Такими бесчеловечно жестокими мерами фашисты хотели отбить у французов желание сотрудничать с бойцами Сопротивления.
В 1953 году несколько участников этой «акции» - семеро немцев и 14 эльзасцев, 13 из которых были насильно завербованы в вермахт, - предстали перед военным судом в Бордо. Суд приговорил двоих из них к смертной казни, остальных к принудительным работам. Месяц спустя французский парламент под давлением депутатов Эльзаса амнистировал 13 французов, поступившим «против своей воли». Этот акт вызвал такой гнев у родственников жертв расправы в Орадуре, что более 20 лет официальных представителей государства не приглашали на мемориальные церемонии. Кровавая бойня в Орадуре стала для всего человечества одним из самых страшных символов фашизма.
Два закона, принятых консультативной ассамблеей 24 августа и 26 сентября 1944 года, устанавливали ответственность для тех, кто, «оказывая помощь Германии и ее союзникам, угрожал национальному единству, правам и равенству всех французских граждан». Согласно этим законам, к концу войны 3920 человек было казнено (еще около 9000 линчевано без суда), 1500 отправлено на каторгу и 8500 приговорено к различным срокам тюремного заключения (всего до 1949 года - 39000), 20000 француженок были подвержены публичному позору за так называемый «горизонтальный коллаборационизм». Около 1000 человек де Голль помиловал. Наглядное представление об отношении французского общества к коллаборационистам дают данные, опубликованные журналистом Филиппом Ланье накануне 60-летия высадки союзников в Нормандии. Вот только несколько фактов из этой публикации:
«... Особенно безжалостно отряды Сопротивления мстили вооруженной немцами довольно многочисленной французской милиции. Происходившее было похоже на кровавую корсиканскую вендетту...
Новая волна террора началась весной 1945 года, когда опубликовали секретные немецкие документы с именами тех, кто работал на фашистов, и на родину возвратились французы из концлагерей. По всей стране сколачивались вооруженные банды, которые творили самосуд. По ночам бывших агентов гестапо тысячами вешали вниз головой на фонарных столбах.
...По данным европейского антифашистского центра, в Единой Европе сейчас формируется новая нацистская сеть наподобие той, что действовала в первые годы после войны, помогая военным преступникам бежать в Южную Америку. Особенно активна она в странах Прибалтики и на Западе Украины, где бывшие эсэсовцы, больше боровшиеся за расовую чистоту, чем с наступавшей Советской армией, объявлены национальными героями...»
Суды над коллаборационистами прекратились в 1949 году, так как де Голль решил, что хватит делить французов на героев и предателей. Хотя после того, как он возглавил движение «Свободная Франция», 2 августа 1940 года коллаборационисты его самого приговорили к смертной казни. Но единство нации было дороже. В 1953 году бывшим коллаборационистам была объявлена амнистия. С тех пор по закону им даже запрещено упоминать об их сотрудничестве с оккупантами. Таким образом, вопрос коллаборационизма был решен окончательно. Позорные страницы французской истории Второй мировой войны были просто вырваны.
А мы почему-то забыли, что у истоков французского Résistance (Сопротивления) стояли наши соотечественники? Именно потомки тех, кто сражался под Бородино, Малоярославцем и Смоленском, оказавшиеся после революции на чужбине, заложили основу движения Сопротивления и даже придумали ему название.
Французское движение Сопротивления стало, пожалуй, самым мощным и самым массовым в Западной Европе во многом благодаря бежавшим из плена и вливавшимся в партизанские отряды советским солдатам и офицерам. На территории Франции действовали около 60 партизанских отрядов, состоявших целиком из советских бойцов.
Среди них был особый женский отряд «Родина». Другие партизанские отряды тоже носили звучные имена: «Полтава», «Донбасс», «Свобода», «Котовский». Немало советских воинов действовало в составе смешанных советско-французских отрядов, таких, как «Морис Бланшар», «Черная гора» и многих других. География их действий - практически вся оккупированная территория Франции. Советские партизаны с боем брали такие города, как Марман, Сент-Базель, Сант-Пьер де Риак, Лангон, Лятрен и другие.
Весной 1944-го боевые организации Сопротивления объединились и создали единую армию французских внутренних сил численностью до 500 тыс. человек. И той же весной немецкая армия начала кампанию террора по всей Франции, жестоких репрессии в отношении людей, проживавших в районах, где движение Сопротивления было активным. Тем не менее, под влиянием побед Красной Армии и высадки войск союзников в Нормандии (6 июня 1944 г.) борьба против оккупантов переросла во всенародное восстание, кульминацией которого стало Парижское восстание. В освобождении Парижа участвовали и четыре «русских» партизанских отряда, а всего - свыше двух тысяч советских солдат-партизан. Французские патриоты освободили большую часть территории страны, ряд крупных городов, в том числе Лион, Гренобль и другие. Но фундаментальная роль маки состоит в том, что немцы вынуждены были расположить во Франции многочисленные войска, которые, следовательно, не могли быть переброшены на Восточный фронт. Саботаж и постоянные нападения партизан в значительной мере способствовали успешной высадке войск союзников в Нормандии и Провансе.
Один американский генерал позднее скажет, что для осуществления работы, проделанной французским Сопротивлением, потребовалось бы 10 дивизий регулярной армии.
- Батальон «Сталинград» участвовал в освобождении департамента Финистер, а после освобождения нашего родного города Шатолена в сентябре 1944 года, присоединился к регулярной французской армии, - рассказывает Бернард ле Гийу.
В прошлом году одна из местных французских газет написала: Бернар ле Гийу, который является секретарем Национальной Ассоциации ветеранов и друзей сопротивления, впечатлен тем, как в России уважают долг памяти: «В России у каждой школы есть свой маленький музей...», «Путешествие в Россию показало ему разницу с Францией в пробуждении сознания по отношению к ужасам нашей коллективной истории».
Сейчас Бернард ле Гийу бьется за реализацию идеи о создании в Шатолене центра одного из лидеров Сопротивления Жана Мулена. Город Шатолен, убежден он, очень тесно связан с историей французского Сопротивления, к тому же Жан Мулен был здесь супрефектом. (Penarpont фактически является частью Шатолена. - В.П.)
- Участников войны осталось очень мало. Из батальона «Сталинград» - только трое, - говорил г-н Бернард.
Между тем из Франции пришло сообщение, что на 98-м году жизни умер один из последних лидеров французского движения Сопротивления Раймон Обрак. В 1943 году он был арестован гестапо в Лионе вместе Жаном Муленом. Мулен умер от пыток, а Обрак смог бежать при помощи жены. Супругам удалось перебраться в Лондон, где они присоединились к участникам освободительного движения, которое возглавлял Шарль де Голль. Бернард ле Гийу очень надеется на тесное сотрудничество с музеем современной истории России. А что касается проблемы финансирования будущего Центра, то, прежде всего, он рассчитывает на местные власти, на благотворителей, на Евросоюз, наконец, ведь на территории департамента Финистер (Finistère) погибли также бельгийские, испанские и советские партизаны.
8 мая после торжественной церемонии в Париже, посвященной Дню Победы, в которой вместе с президентом Франции Ф. Саркози участвовал и избранный президент Ф. Олланд, последний сказал так: «Мы должны были отдать должное родине и тем, кто пал за нее. Мы боролись на выборах, но должны быть рядом на этой церемонии, чтобы французы знали, что страна едина». Кстати, бывший президент Франции, тоже социалист и политический наставник Олланда, Франсуа Миттеран поначалу был ярым сторонником Петэна, потом стал активным участником Сопротивления. Его пример, наверное, - лучшая иллюстрация того, как эволюционировала позиция многих и многих французов. Франция, добавим, единственная в Европе страна, где День Победы не только государственный праздник, но и выходной день.
- Мы приехали, чтобы поблагодарить русских за то, что они сохранили память о маки, сберегли это знамя. Мы хотим сказать спасибо и за эту экспозицию, - сказал Бернард ле Гийу в завершение нашего разговора.
Мне тоже хочется сказать слова благодарности: военно-морскому атташе посольства Франции в России капитану второго ранга Эрику Фурано, во многом благодаря которому состоялся и приезд в Москву Фелисии и Бернарда ле Гийу, и посещение ими парада на Красной площади и которому пришлось стать моим переводчиком; заместителю директора по научной работе Тамаре Казаковой, ведущему научному сотруднику Ольге Литвиновой, научному сотруднику Евгении Захаровой, и, конечно, великолепному знатоку истории, экскурсоводу Александру Фролову. Ради почетных гостей они вышли на работу в предпраздничный, выходной день. Но самое большое спасибо - Фелисии и Бернарду ле Гийу. Между прочим, все поездки в Москву они совершают за свой счет. И как там поется в старом добром фильме о боевой дружбе советских летчиков и французских летчиков полка «Нормандия-Неман»? «Ну, а тем, кому выпало жить...»
Фото Натальи Ереминой
http://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/francuzskij_stalingrad_674.htm
