При вступлении моем в исправление должности,- рассказывает один священник в селе Никольском (Московской губернии, Звенигородского уезда),- в 1858 году я встретил достойный внимания способ благотворения бедным.
Крестьянин
деревни Часовни, Артемон Афанасьев, в свое время семейный, по
крестьянскому быту весьма зажиточный, в конце своей жизни стал одинок и
беден. В одиночестве, старости и бедности постигла его еще одна беда: он
лишился зрения. В крайней своей нужде он обратился за помощью к своим
собратьям-крестьянам на мирском сходе, просил их не дать ему умереть с
голоду.
Долго советовались между собой крестьяне о том, как помочь бедняку. Сначала придумали было найти ему приют в доме какого-либо крестьянина (при церкви благодетельного дома нет) и кормить его сообща, выдавая ему зерновой хлеб из сельского запасного магазина и каждогодно пополняя взятое общим мирским сбором хлеба в урочное время. Способ этот представлялся надежным, для крестьян удобным, по населенности деревни (более трехсот ревизских душ) нетягостным и для всех безобидным.
Но люди, более понимающие дело, находили в нем много неудобств, так как все попечения о больном пришлось бы возложить на одного домохозяина.
Подумали, посоветовались добродушные крестьяне и порешили: не пустить же слепого Артемона в чужую деревню, пусть живет он у нас по очереди, в доме каждого крестьянина посуточно с каждой ревизской души, ест и пьет у каждого что Бог послал, белье и обувь будет менять у каждого домохозяина. Пусть он ходит из дома в дом, пока у него есть силы, а когда не в силах будет перейти из одной избы в другую, тогда придумаем что-нибудь иное.
И хорошо придумали крестьяне для успокоения слепого старца. Труды в помощь ему были общие, ни для кого не обременительные. Он был у них как гость: садился с ними за общую трапезу, пил и ел, что у кого было, носил одежду и обувь, какую давали; ходили за ним все усердно и никогда, даже в рабочую пору, не слышно было жалоб.
Слепой был благодарен за призрение его, вседневная молитва его после хлеба и соли была: "Пошли, Господи, нашим православным Свою щедрую милость за их неоставление".
Шесть лет он жил крестьянской помощью, до самой смерти своей ходил из дома в дом и везде был встречаем радушным словом: "Просим милости".
Как при жизни крестьяне заботились о нем сообща, так сообща его и схоронили. По смерти его кто дал гроб, кто - рубашку, кто - обувь, кто - саван, кто нес свечи и прочее необходимое. И доселе многие поминают его и молятся о упокоении души его, как своего близкого родственника.
Душеполезное чтение. 1863
http://www.vocerkovlenie.ru/index.php/lichnwiopwt/2736-2012-04-04-09-14-37.html
