 еп_ Звенигородский.png)
Несколько лет назад Русская Православная Церковь праздновала столетие со дня преставления cвятого праведного отца нашего Иоанна Кронштадтского. Великий «всероссийский пастырь» всей своей жизнью, своим непрестанным, напряжённым литургическим служением свидетельствовал о необходимости обновления евхаристической жизни Церкви. Это истинное обновление, оживление через исправление всего строя человеческого бытия, через посвящение всех душевных и умственных сил Богу, а также частое причащение Святых Христовых Таин святой Пастырь оставил нам как своё важнейшее духовное завещание. Задачей данного исследования является анализ учения праведного Иоанна Кронштадтского о Евхаристии по его дневниковым записям, включая те, которые стали доступны совсем недавно.
Правильное понимание смысла и значения важнейшего Таинства Церкви - Таинства Тела и Крови Христовых - является насущнейшей потребностью каждого христианина. Тема Евхаристии всегда будет современной в силу христоцентричности жизни верующего в Господа Иисуса Христа, а также в силу свидетельства Самого Спасителя: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ин 6:54). Особенным вниманием богословов в последнее время пользуется тот аспект учения о «Таинстве таинств», который касается реальности изменения природы литургических хлеба и вина. В связи с этим мы уделим в нашем исследовании этой проблеме особое внимание.
Первая важная мысль о Святых Тайнах в богословском наследии праведного отца Иоанна, которую святой часто повторяет в своих дневниках, - это утверждение о необходимости принимать Святую Евхаристию «верою и благодарною любовию», без исследования. Желание исследовать величайшую Тайну Тела и Крови отец Иоанн называет «дерзким и исходящим от врага». Обращаясь к христианину от лица Господа, отец Иоанн писал: «...не слушай врага, нудящего тебя исследовать Мою Тайну. Это - оскорбление Моей истинности, святости и благости... Я в Тайнах - и довольно для уверения твоего. Помни: Я - Бог Таин. Покажи Мне свою сыновнюю доверенность: не слушай наущений врага»[1].
Сравнивая бесценный Дар Святой Евхаристии с незаменимым для младенца молоком родной матери, отец Иоанн вновь подчеркивает: «...насытивши чудно свою душу, не спрашивай: как сотворен сосец? Это очевидно безрассудно»[2].
В личных записях отца Иоанна мы находим многочисленные и яркие следы духовной борьбы, совершавшейся в его душе и сердце за живую веру в Евхаристию, которую он называет «Живой и Животворящей Тайной»[3].
По мысли отца Иоанна, сердце любого верующего, и особенно священника, должно быть в непрестанной борьбе с неверием, холодностью, праздным любопытством по отношению к Таинству. Сам отец Иоанн неоднократно испытывал резкие изменения своего душевного и духовного настроения во время служения Божественной Литургии. Нападение мысленного врага с его «жгучим неверием» часто буквально «резало» чуткое сердце кронштадтского пастыря, как сам он свидетельствует о себе: «во время и после причащения Животворящих Таин»[4]. И наоборот, он ощущал особое оживление души, просвещение ума и сердца, глубокий мир через сердечную веру в Святые Тайны. «Такое различие между мною и мною: в одно время я бываю совсем не то, что в другое - так что, если бы не во мне происходили эти перемены, я не узнал бы так чудесно изменяющегося человека - слава Тайнам Твоим Христе!»[5]
Сердечные смущения и тяготы при причащении по учению отца Иоанна являются законным следствием неверия и маловерия и признаются им непосредственно исходящими от диавола. Сильное сопротивление со стороны лукавого духа достойному принятию христианином Святых Таин, по мысли святого, также является неслучайным. Это происходит именно потому, что Святое Причастие является самым «надёжнейшим средством... искоренить гнездящуюся в нашем сердце стихию диавола»[6]. Отец Иоанн неоднократно отмечает, что диавол всеми силами пытается увлечь христианина именно в грех неверия, зная, что он самый тяжёлый. Более того, «неверие сердца в священнике Пречистым Тайнам... есть хула на Духа Святаго»[7].
Отсюда становится понятной категоричность высказываний святого Иоанна о прямой связи веры и неверия в Святые Тайны с вечным спасением. «Пойми, чего домогается диавол, всевая всеми возможными хитростями и усилиями в сердце твое неверие Пречистым Тайнам: он хочет убить тебя и временно и вечно»[8]. Для праведного Иоанна, проводившего свою жизнь в постоянном молитвенном общении с Господом, борьба за веру в Святые Тайны стала насущнейшей задачей и животрепещущей артерией его бытия. Именно поэтому молитвенные размышления о живительности веры и гибельности неверия в Святые Тайны пронизывают многие страницы его дневниковых записей. Так, святой свидетельствовал: «Мне и минута ужасна без веры в Твои Тело и Кровь. Ратуя за веру в Тайны, я ратую за мир души моей»[9].
Святой Иоанн приводит интересное и точное сравнение недоверия между людьми и недоверия Богу в Таинстве. Недоверчивый, испытующе-подозрительный взгляд собеседника, особенно при условии, что люди давно знакомы, создает неприятное ощущение и обиду в душе, как следствие необоснованного недоверия близкого друга. Тем более будет оскорблен беспрестанно благодеющий нам Господь из-за нашей недоверчивости Ему. «Если ты смотришь иногда на пречистые Тайны с недоверчивостью, вопросительно, - каково это Всесовершенному, Всесвятому, верному во всех словах Своих Господу, и как Он будет смотреть на тебя? - О! Он отвратит сейчас очи Свои от тебя. Оттого у недоверчивых мучения в сердце; то есть от того, что они оскорбляют Господа недоверчивостью и Господь отвращает от них лице Свое»[10].
Тему верности Господа Своему слову всероссийский пастырь неоднократно затрагивает в своих записях: «В Святых Тайнах всегда является Агнец Божий, вземляй грех мира. Верен-преверен Господь Своему Святому слову»[11]. Отсюда сама собой следует необходимость верности христианина своему Творцу. В отношении к Таинству Святой Евхаристии эта верность должна проявляться в незыблемой вере без праздного исследования, в благоговейном и благодарном предстоянии и молитвенном участии в Тайне Святой Литургии.
Именно поэтому праведный Иоанн неоднократно задерживает своё внимание на Святой Евхаристии как Тайне, подчёркивая превосходную степень Её таинственности по сравнению с тайнами бытия окружающего нас мира, а также чудесными событиями Ветхого и Нового Заветов. Он приводит примеры изменения посоха Моисея в тело змея (Исх 4:2-3),[12] воды - в кровь (Исх 4:9), прорастания сухого жезла Аарона (Числ 17:8) и многие другие. Примеры из окружающего нас мира также многочисленны в его сочинениях. «Множество Таин в природе, коих не может постигнуть даже в вещах мой разум, однако же, вещи существуют со своими тайнами. Так и в этом Таинстве животворящих Тела и Крови - тайна для меня: как хлеб и вино делаются Телом и Кровью Самого Господа, - но Тайны Тела и Крови на самом деле существуют, хоть и непонятно для меня»[13].
В другой дневниковой записи отец Иоанн замечает, что Тайна претворения хлеба и вина в Тело и Кровь Господни может быть уподоблена тайне бытия человеческого тела: «Не испытуй, но веруй. Господь твой есть Бог чудес. Ты сам - в своей душе и в своем теле - чудо. Например, как кровь обращается без твоего ведома и образует вновь постоянно разрушающееся начало, так Тело и Кровь Господа Твоего без твоего же ведома претворяются из хлеба и вина»[14]. Святой обращает внимание на то, что тело человека «постоянно строится и творится при постоянном разрушении» без детального осознания этих процессов самим хозяином организма. Все эти законы задуманы Творцом и вложены Им в человеческое естество. Если же нашего понимания труднодоступны и во многом не ясны тайны законов естественного мира и собственного организма («я - сам для себя тайна, как дело рук Его»[15]), то тем более для человечества покрыта Божественной завесой Тайна главного Таинства Церкви.
К сожалению, в современной полемике о природе Святых Тайн, выплеснувшейся и на сайты Интернета, неоднократно приходится встречаться с потерей благоговения при обсуждении великой Тайны Церкви, причем даже со стороны священнослужителей. Благоговейный трепет души по отношению к Таинству - вот первый урок великого всероссийского пастыря для наших умов и сердец.
Однако, подчеркивая сокровенность и недоступность великой Тайны Евхаристии, святой пастырь все-таки неоднократно, с благоговением рассматривает некоторые Ее аспекты. Мы сосредоточимся прежде всего на живой вере святого в несомненность изменения хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, о реальной перемене природы использованных на проскомидии веществ.
Прежде всего, отметим, что термины, описывающие тайну Святой Евхаристии - «претворение», «преложение» и «пресуществление» - отец Иоанн применял как равнозначные и взаимозаменяемые. Зачастую святой просто употребляет их через запятую: «Бог претворяет, пресуществляет хлеб и вино в пречистое Тело и пречистую Кровь Свою»[16]. На многочисленных примерах и благоговейных сравнениях праведный молитвенник постоянно исповедует существенную и реальную перемену в природе литургических хлеба и вина. В некотором смысле объясняя тайну, святой Иоанн ссылается на Божественное всемогущество. Ссылаясь на послание святого апостола Павла к Римлянам, пламенный служитель Литургии писал: «...всемогущий, творческий Дух Господа нашего Иисуса Христа... везде может «не сущая нарицати яко сущая» (Рим.4,17), тем более - из сущего делать другое сущее»[17].
Употребив в рассуждениях термин «претворяет», святой ясно раскрывает его смысловую нагрузку в последующих словах о перемене всемогущей силой Божией сущности предмета в Таинстве. Много раз в своих записях праведный Иоанн подтверждает мысль о природном изменении евхаристических хлеба и вина, поясняя сверхъестественное событие Таинства действием творческой Божественной энергии, устанавливая аналогию с первыми творческими актами Господа Бога при сотворении мира. Так, ссылаясь на псалмопевца, отец Иоанн писал: «Той рече и быша: Той повеле и создашася(Пс 32:9). Одним повелением Божиим явился мир. Одним же повелением Божиим творится и Тело и Кровь из хлеба и вина»[18].
Рассуждая на эту же тему более пространно, Святой говорит: «...в пресуществлении хлеба и вина действует то же всесильное слово Творца, которое в начале вызвало из ничтожества мир и доселе вызывает тварей из небытия к бытию»[19]. Эту параллель он особенно детализирует также на примере сотворения первого человека из земли: «Дух Божий преложил тогда землю в тело и кровь, дав человеку душу; так хлеб и вино Евхаристии прелагаются Духом же Божиим в Тело и Кровь Господа Богочеловека, и Дух Его в них»[20]. Из такой аналогии становится ясным, что праведный Иоанн подразумевает под евхаристическим «преложением» качественное изменение состава вещества, поскольку именно существенная и качественная перемена понадобилась в творческом акте сотворения человеческого тела из достаточно однородной материи земли.
Кронштадский молитвенник, как умелый художник слова, делает еще несколько прекрасных штрихов, комментируя действие Вседержителя в Таинстве. Отмечая, что оно совершается силой Самого Бога, святой Иоанн говорит, что Господь как бы «играет» Своим Всемогуществом (буквально в тексте «потешается»). Для того чтобы правильно осознать вкладываемый отцом Иоанном в эти слова смысл, эту цитату нужно рассмотреть полностью, и тогда мы увидим, что здесь подразумевается не «игра» в праздном или ином сходном смысле слова, а «игра» как «действие с преизбытком», с легкостью. Главное же цель Господа заключается в проявлении «безмерной любви», по которой Он и преподает нам Свои Тайны Тела и Крови во «очищение грехов». Но это великое чудо для Бога есть, по слову святого Иоанна, «самое обыкновенное», что означает стремительность, легкость и мгновенность в исполнении. Потому и кончает Святой рассуждение словами: «Слово Его - самое дело»[21].
Тема «обыкновенности» величайшего Таинства Церкви имеет у святого Иоанна еще другой оттенок, когда он рассуждает о смиренном, «скромном», «бренном»[22] виде хлеба и вина, используемых для Таинства, ибо они суть из земли, «попираемой ногами». Святой Иоанн указывает на действие лукавого духа, который пытался соблазнить его ум обыденностью и простотой, скромностью вида евхаристического хлеба и вина. Любопытен здесь также пример, приводимый отцом Иоанном, где он сравнивает простоту внешнего вида Христовых Таин с простотой, внешней грубостью и необразованностью родной матери: «...как под простыми, смиренными видами хлеба и вина - Господь Животворящий, так и в простом, грубом теле и необразованном слове - дух матери моей»[23].
Святой призывает почитать Святую Евхаристию обыкновенным, «хотя и величайшим до необъятности делом»[24]. Чувство обыкновенности нужно для отгнания «страшливости и сомнения», для великого «спокойствия и твёрдой уверенности» при принятии Святых Христовых Таин. Именно в этом смысле святой находит возможность даже сравнить великое Таинство с ежедневным составлением аптекарем лекарства[25].
Святой праведный отец Иоанн повсюду утверждает полноту присутствия Господа Иисуса Христа в Святых Тайнах, как духовно, так и телесно. Так он призывает христианина, заходя в храм, помнить, что здесь пребывает Господь Своим Телом и Кровью, в которых «обитает вся полнота Божества телесно» (Ср. Кол 2:9)[26]. Причастие Святых Тайн, по учению святого, питает и душу, и тело христианина. «Для души моей - Дух Господа; для тела моего - Его Тело и Кровь»[27].
Для христолюбивой души праведного пастыря, непрестанно жившего «во Христе», особенным утешением было ощущать живое единение со Спасителем в Таинстве Святого Причастия. «Ты с нами особенно в Таинстве Тела и Крови Своей. О, как истинно и существенно находишься Ты в Тайнах! Ты облекаешься, Владыко, каждую Литургию в подобострастное нам, кроме греха (Ср. Евр 4:15), Тело и питаешь нас Животворящею Своею Плотию. Чрез Тайны Ты всецело с нами...»[28]
Праведный Иоанн дает очень точное богословское толкование Таинства Святой Евхаристии. «Что удивительного, если Он претворяет, пресуществляет хлеб и вино в пречистое Тело и в пречистую Кровь Свою? - В этих хлебе и вине воплощается Сын Божий не вновь, потому что Он однажды воплотился и этого довольно на все бесконечные веки, - но тем самым Телом, которое прежде воплотилось - по подобию того, как насытил Он из пяти хлебов несколько тысяч» (См.: Мф 14:15-21)[29].
В приведенной цитате мы встречаемся у отца Иоанна с учением о тождественности Тела воплощенного Сына Божия и Его Евхаристического Тела. Это учение, как известно, проповедовал в свое время и великий святитель Иоанн Златоуст (творения которого были любимым чтением будущего «всероссийского пастыря» в годы его обучения в стенах Санкт-Петербургской Духовной Академии).
Учение о существенном тождестве Тела Бога Слова в воплощении и в Евхаристии является принципиально важным. Оно подчеркивает реальность и исключительность тайны воплощения Сына Божия, сотериологическое значение ее для христианина, живущего даже 2000 лет после спасительных страданий Господа на Голгофе. «Наше учение согласно с Евхаристией и Евхаристия с учением», - утверждал свт. Ириней Лионский[30]. Отвергая докетические и гностические лжеучения, нивелировавшие значение Боговоплощения, Святая Церковь с самых апостольских времен признавала всякий дух, «не исповедающий Иисуса Христа пришедшего в плоти», за «антихристов» (1 Ин 4:3).
Постоянно подчеркивая духовное значение Таинства Тела и Крови Христовых для души причастника, святой Иоанн, однако, также неизменно отмечает «осязательность»[31] присутствия Господа в Святой Евхаристии. «Для осязательного нашего соединения Он благоволит творить видимое Тело Свое - в Святых Тайнах. Помни же, что Господь вечно и везде с Телом Своим...», «истинно и существенно»[32]. По учению праведного Иоанна, в Святых Тайнах находится Дух Божества, «соединенный ипостасно с человеческой плотию»[33], «в самомалейшей частице» - весь Господь Своими «Божеством и человечеством»[34].
Завершить многочисленные свидетельства из творений святого Иоанна Кронштадтского в пользу реальности существенной перемены природы Евхаристических Даров хочется цитатой из его «Предсмертного дневника». 24 мая 1908 года святой записал: «Может ли тварь претворять существо вещей в совершенно другую природу, например, пшеничный хлеб в самое пречистое Тело Божие и красное виноградное вино в самую пречистую животворящую Кровь Божию? Не Творец ли только Всемогущий может это творить и претворять?»[35]
Таким образом, второй урок из наследия праведного Иоанна о Евхаристии также связан с благоговением. Именно полнота православной веры в реальность Евхаристических Тела и Крови Спасителя должны питать благоговейное чувство христианина.
Третьим уроком отца Иоанна, который праведник преподал всей своей жизнью, следует признать учение о благоговейном приготовлении и сохранении благодати, полученной в Таинстве. Из опыта святого становится несомненным, что подлинное соединение со Христом в Таинстве Евхаристии возможно только при большом духовно-нравственном подвиге христианина. Отец Иоанн особенно призывает хранить молитвенное внимание, как выражение благоговейного почтения к Богу, благодарности Его бесчисленным щедротам и дарам. В отношении к Таинству Святой Евхаристии всероссийский пастырь учил: «Когда будете приступать к причащению Святых Таин, да будет внимание ваше приковано к Святой Чаше и к тому, что в ней; ни на одно мгновение не отрывайте своей мысли от Чаши и от содержащихся в ней Тела и Крови Христовых; во Христе да будут утверждены в это время верою и мысли и сердца ваши»[36]. Отец Иоанн беспрестанно подчёркивает мысль о необходимости сосредоточенного внимания, потому что «во время молитвы малейшее движение в сторону от Бога, малейшая неискренность наказывается»[37].
Обращал отец Иоанн и особое внимание на чтение подготовительных канонов, акафистов и молитв ко причащению[38], призывал бороться с бесчувственностью ко греху, «поражающей сердце особенно перед великим Таинством исповеди и Причащения», указывал, что духовный враг - «диавол хочет погубить весь труд... говения»[39]. Даже в последний год своего земного служения отец Иоанн требует от самого себя: «Надо раньше вставать и готовиться усерднее к Литургии»[40].
Единение с Господом, полученное в Таинстве Святого Причастия, должно быть бережно хранимо и после Литургии. К себе, как к священнику, святой был особенно требователен. В частности, будучи еще молодым пастырем, отец Иоанн пишет о воздержании от сна и вкушения мяса в день причастия[41], а в последние годы жизни и о полном воздержании от пищи «ради Даров»[42]. Однако главный подвиг святой видел не в жёстком соблюдении отдельных внешних правил, а в постоянном подвиге хранения «святой нежности и чувствительности, получаемой нами после достойного принятия Пречистых Таин»[43]. Последнее оказывается гораздо более глубоким и серьезным требованием христианина к самому себе. Для этого необходимо пристальное внимание за всеми проявлениями своей повседневной жизни, как душевной, так и телесной. «Чистая, с горящим духом молитва достигается, как и все великое, трудами и великим терпением»[44].
Святой пастырь также специально отмечал обязанность христианина усердно благодарить Бога за Святое Причастие. «Не будь равнодушен, бесчувствен, неблагодарен. За чувство благодарности сподобишься большей благодати»[45].
И наконец, по учению святого Иоанна, от христианина-причастника особенно требуются добродетели милосердия и самоотвержения: «Господь не пощадил славы Своей, Своего Тела и Крови, а я - чего жалею? А я не хочу любить брата, который меня не ненавидит, не бьёт, не бесчестит? Что это? - Господи, помози утвердиться сердцу моему в нестяжании и любви!»[46] Праведный Иоанн, перечисляя различные благодеяния Божии к самому себе, из которых самое великое - Причастие Тела и Крови Господа - «составляет пучину милосердия неизследимую»[47], категорически подчёркивает необходимость добродетели милосердия к братиям и сестрам во Христе для сохранения полученной в Таинстве благодати.
Если Сам Господь не пощадил Себя в крестной жертве за спасение мира, и эта Жертва так ярко выражается в Таинстве Тела и Крови Господних, то христианин по мысли Кронштадтского пастыря «по крайней мере, не должен щадить для ближних... обыкновенных пищи и пития»[48]. Действительно, мы знаем, что святой праведный Иоанн уделял много внимания обездоленным и нищим. Этот аспект учения отца Иоанна, пожалуй, особенно актуален для распространения авторитета и духовного влияния Церкви в современном обществе, для оживления человеческих сердец духом живой евхаристической благодарности и любви к Богу и ближнему.
[1] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. М., 2003. С. 205.
[2] Там же. С. 649.
[3] Там же. С. 205.
[4] Там же. С. 201.
[5] Там же. С. 629.
[6] Там же. С. 703.
[7] Там же. С. 301.
[8] Там же. С. 162.
[9] Там же. С. 44.
[10] Там же. С. 454.
[11] Там же. С. 135.
[12] Там же. С. 211.
[13] Там же. С. 405.
[14] Там же. С. 457.
[15] Там же. С. 405.
[16] Там же. С. 405.
[17] Там же. С. 505 - 506.
[18] Там же. С. 408.
[19] Там же. С. 497.
[20] Там же. С. 209.
[21] Там же. С. 96.
[22] Там же. С. 361.
[23] Там же. С. 151.
[24] Там же. С. 274.
[25] Там же.
[26] Там же. С. 44.
[27] Там же. С. 405.
[28] Там же. С. 506.
[29] Там же. С. 405.
[30] Свт. Ириней Лионский. Против ересей. 4, 18, 5. М., 1868. С. 468.
[31] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. М., 2003. С. 24.
[32] Там же. С. 642.
[33] Там же. С. 361.
[34] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1860 - 1861: Созерцательное богословие. М., 2005. С. 519.
[35] Св. Иоанн Кронштадтский. Предсмертный дневник. М. - СПб., 2003. С. 13.
[36] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. С. 32.
[37] Там же. С. 569.
[38] Там же. С. 726.
[39] Там же. С. 439.
[40] Св. Иоанн Кронштадтский. Предсмертный дневник. С. 33.
[41] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. С. 679.
[42] Св. Иоанн Кронштадтский. Предсмертный дневник. С. 11.
[43] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. С. 679.
[44] Там же. С. 236.
[45] Св. Иоанн Кронштадтский. Предсмертный дневник. С. 51.a
[46] Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник 1859 - 1860. Т. II. С. 227.
[47] Там же. С. 278.
[48] Там же. С. 275.
 еп. Сергиево-Посадский_ и Дмитровский_ректор МДА.jpg)
_еп_Сергиево_Посадский.jpg)
