День памяти святых благоверных Петра и Февронии Муромских

Повесть о житии святых новых чудотворцев Муромских, благоверного, и преподобного, и достохвального князя Петра, нареченного во иночестве Давидом, и супруги его, благоверной, и преподобной, и достохвальной княгини Февронии, нареченной во иночестве Евфросинией

"Повесть о Петре и Февронии" написана выдающимся писателем и публицистом Ермолаем Еразмом в конце 40-х гг. XVI в. Автор повести был сначала священником в Пскове, затем протопопом дворцового собора Спаса-на-Бору в Москве, а в 1560-е годы постригся в монахи. В рукописных сборниках повесть обычно называется «житием», так как была написана в связи с канонизацией новых Муромских Чудотворцев в 1547-1549 гг. Источником послужила народные легенды о летающем змее-оборотне и мудрой деве, ставшей княгиней. Фольклорная основа оказала такое сильное влияние на Ермолая Еразма, что он создал произведение, которое, по существу, не имеет ничего общего с настоящей агиографией. Показательно, что «Повесть о Петре и Февронии» не была включена в Великие Четьи Минеи митрополита Макария.

Благослови, отче

Слава Богу Отцу и Единосущному Сыну, Слову Божию и Пресвятому и Животворящему Духу, Единому Божьему Естеству безначальному, вместе в Троице воспеваемому, прославляемому, почитаемому, превозносимому, исповедуемому, в которого веруем и которого благодарим. Слава Создателю и Творцу невидимому и неописанному, искони самосильно премудростью Своей все совершающему и все созидающему, просвещающему и прославляющему, все, что Он хочет, Своим самовластьем.

Сначала создал Бог на небе ангелов, духов и слуг своих, огнем палящих, умные чины, бестелесное воинство, их же величество неисповедимо. Также сотворил Бог все невидимое, что непостижимо уму человеческому. Сотворил Он видимые небесные стихии: солнце, и луну, и звезды. И на земле же давно создал Он человека по своему образу и от Своего трисолнечного Божества подобие тричисленное даровал ему: ум, и слово, и дух живой. И пребывает в людях ум - отец слову, слово же исходит от него, как сын посылаемый, на нем же почиет дух, ибо у каждого человека из уст слово без духа исходить не может, но дух вместе со словом исходит, а ум начальствует. Но не будем продолжать слова о сотворенном человеке, а вернемся к своему повествованию.

Безначальный Бог, создав человека, почтил его, и над всеми земными тварями царем поставил, и любил в человеческом роде всех праведников, грешников же миловал, желая всех спасти и в разум истинный привести.

Когда же отцовским благоволением и своим хотением, споспешествуемый Святым Духом, Один от Троицы, Сын Божий, не иной какой, а тот же Бог-Слово, Сын Отчий, благоволил родиться на земле плотью от Пречистой Девы Марии, и был человеком, не изменив Божества, и хотя ходил Он по земле, но от отцовских недр не отлучался. И в страстях Его божественное Существо бесстрастно пребывало. Бесстрастие же Его неизреченно и Его невозможно никакой притчею передать, невозможно ни с чем сопоставить, поскольку все - твари Его, в твари же Его узнаем бесстрастие, ибо если какое-либо дерево, стоящее на земле, будет срублено тогда, когда сияет на него солнце с небес, то оно будет страдать, а эфир солнечный от этого дерева не отступит и будет срублен вместе с ним, не страдая.

Говорим же о солнце и дереве, поскольку они твари Божии, Зиждитель же и Создатель неизречен. Он пострадал за нас плотью, грехи наши на кресте пригвоздил, искупил нас от миродержца льстеца дьявола ценою крови Своей честной. Об этом говорит сосуд избранный Павел: «Не будьте рабами людей купленных». После распятия же Господь наш Иисус Христос на третий день воскрес, а в сороковой день вознесся на небеса и сел справа от Отца, а в пятидесятый день от Отца послан был Дух Святой на святых учеников и апостолов. Они же всю Вселенную просветили верою, святым Крещением.
И сколько во Христа крестились, во Христа облеклись. Если же во Христа облеклись, то пусть не отступают от заповедей Его, не так, как льстецы и соблазнители, которые после крещения оставляют заповеди Божии, прельщенные красотами мира сего, а так, как святые пророки и мученики и все святые, Христа ради страдавшие от скорбей, от бед, тесноты, ран, в темницах, нестроениях, в трудах, бдении, постах, очищении, разуме, долготерпении, благости, в Духе Святом, в любви нелицемерной, в словах истинных, в силе Божией, - что ведомо Единому, знающему тайны сердечные, - ими же Он землю просветил, как небо звездами украсил, и почтил их чудотворениями, одних - молитв ради, и покаяния, и трудов, других - мужества ради и смирения, как этих святых прославил, о них же и наша речь пойдет.

I

Есть в Русской земле город, называемый Муромом. Как рассказывают, в нем самодержствовал благоверный князь по имени Павел. Искони ненавидящий добро в роде человеческом, дьявол вселился в неприязненного змея, летающего к жене князя того на блуд. И являлся он к ней в своем естественном облике, а людям, приходящим к князю, являлся князем, сидящим с женой своей. В таковом наваждении протекло немало времени. Жена этого не таила и рассказала обо всем князю, мужу своему. Змей же неприязненный насилие творил над ней.

Князь думал и не мог придумать, что ему сделать со змеем. И сказал он жене: «Я не могу придумать, что мне сделать с неприязненным змеем. Не знаю я, как его умертвить. Если будет он с тобой говорить, то исхитрись и спроси его об этом: знает ли он, неприязненный, отчего ему умереть. Если узнаешь об этом и нам расскажешь, то освободишься не только в нынешний век от злого его дыхания, и шипения, и распутства, о чем стыдно и говорить, но и в будущий век сделаешь своим нелицемерным судьей милостивого Христа». Жена твердо приняла в сердце слова мужа своего и решила: «Хорошо, так и будет».

Однажды пришел к ней неприязненный змей. Она же, хорошо помня слова своего мужа, начала змею многие льстивые слова говорить и в конце с почтением спросила его, похвалив: «Многое на свете ты знаешь, а знаешь ли ты о своей кончине, какова она будет и от чего? « Он же, неприязненный прельститель, был сам обманут, прельщенный верною женой, и не побоялся ей свою тайну поведать: «Смерть моя от Петрова плеча, от Агрикова меча». Жена, услышав ту речь, в сердце это твердо сохранила, и когда неприязненный змей ушел от нее, она рассказала князю, мужу своему, о том, что сказал ей змей. Услышав это, князь не мог понять, что означают слова: «Смерть от Петрова плеча, от Агрикова меча».

Был у него родной брат, по имени князь Петр. Однажды призвал он его к себе и поведал ему речи змея, что говорил тот жене его. Князь же Петр, услышав от брата своего, что змей назвал причиной смерти своей тезоименитого ему человека, не сомневаясь в своем мужестве, стал думать, как ему убить змея. Но только одно сомнение было у него: не знал он, где Агриков меч.

Имел Петр обыкновение ходить по церквам, уединяясь. За городом была в женском монастыре церковь Воздвижения Честного и Животворящего Креста. Туда пришел Петр один помолиться. Там явился ему отрок и сказал: «Князь, хочешь я покажу тебе Агриков меч?» Князь, хотя желание свое осуществить, сказал: «Покажи, где он». Отрок ответил: «Иди за мной». И показал ему в алтарной стене в нише между двумя глиняными плитами лежащий меч. Благоверный же князь Петр взял тот меч, пошел и рассказал об этом брату своему. И с этого дня стал выжидать подходящее время, чтобы убить змея.

Каждый день ходил он к брату своему и снохе своей на поклон. Случилось ему прийти в хоромы к брату своему, а затем сей же час пошел к снохе своей в другой покой и увидал сидящего у нее брата своего. Когда он от нее вышел, то, встретив одного из слуг брата, спросил: «Вышел я от брата моего к снохе моей, оставив брата в своих хоромах. Нисколько не медлив, я быстро пришел в покой снохи моей, и не знаю и удивляюсь, как брат мой вперед меня очутился в покое снохи моей?» Тот человек ответил Петру: «Никуда, господин, после твоего ухода брат твой не выходил из хором своих!» Петр понял тогда, что это было пронырство лукавого змея. Он пришел к брату и спросил: «Когда сюда пришел? Я ведь от тебя из этих хором вышел, и, нигде не задерживаясь, пришел в покой к жене твоей, и увидел тебя там с нею сидящим, и удивился, как ты прежде меня там очутился. Пришел снова к тебе, вновь нигде не задержавшись, ты же, не знаю как, меня обогнал и раньше меня здесь очутился». Павел же сказал: «Я, брат, никуда из хором этих после твоего ухода не выходил и у жены своей не был». Князь Петр на это сказал: «Вот оно, брат, пронырство лукавого змея: он мне тобою является. Если я хотел бы его убить, то не посмел бы, думая, что это мой брат. Теперь же ты, брат, никуда отсюда не выходи. Я же туда пойду бороться со змеем и с Божьей помощью постараюсь его лукавого убить».

И взяв Агриков меч, пришел в покой к снохе своей. Там увидел он змея в облике брата своего и, твердо убедившись, что это не брат его, а прельститель змей, ударил его мечом. И явился змей в своем подлинном обличии, и стал извиваться, и издох, обагрив блаженного князя Петра кровью своею. Петр же от неприязненной той крови покрылся струпьями и язвами, и заболел он тяжкой болезнью. И искал он в своем владении исцеления у многих врачей, и ни от одного не мог его получить.

	Св. Петр Муромский. Икона XVI в.

II

Слышал Петр, что много есть врачевателей в Рязанской земле, и приказал он себя туда повезти, ибо сам он не мог сидеть на коне из-за великой своей болезни. Привезли его в пределы Рязанской земли, и послал он сановников своих искать врачей.

Один из предстоящих ему юношей уклонился в село Ласково. И пришел он к воротам одного дома, и не увидел там никого. Вошел он в дом, и там его никто не встретил. Он вошел внутрь дома и увидел чудное виденье: внутри сидела одна девица, ткала полотно, а перед ней прыгал заяц.

И промолвила девица: «Не хорошо быть дому без ушей и без очей!» Юноша же не понял тех слов и спросил девицу: «Где находится мужчина, который здесь живет?» Она же ответила: «Отец и мать мои пошли взаймы плакать. Брат же мой ушел через ноги в глаза смерти смотреть».

Юноша тот не понял слов ее и удивлялся, видя и слыша столь чудные вещи, и спросил он девицу: «Когда вошел я к тебе, то увидел тебя занятую делом и зайца перед тобой скачущего, а потом услышал из уст твоих странные слова, и не понял я, о чем ты говоришь. Сначала ты сказала: «Не хорошо быть дому без ушей и без очей». Про отца же своего и мать сказала, что пошли они взаймы плакать, а о брате своем - что пошел он через ноги в глаза смерти смотреть. И ни единого слова твоего я не понял». Она же ответила ему: «Ты этого не понимаешь? Придя в дом сей и войдя в горницу мою, увидел ты меня в будничной одежде. Если бы был в доме нашем пес, то он, почуяв тебя, к дому подходящего, залаял бы на тебя: это уши дому. А если бы был в горнице моей ребенок, то, увидев тебя, к дому подходящего, сказал бы мне: это - очи дому. А когда сказала тебе про отца и про мать, что отец мой и мать пошли взаймы плакать, то это значит, что пошли они на похороны и там плачут. Когда же они сами умрут, то другие станут плакать по ним - это и есть заемный плач. Про брата же тебе сказала, потому что отец мой и брат древолазцы-бортники, собирают в лесу с деревьев мед. Теперь брат мой ушел на это дело, и когда он влезет высоко на дерево и через ноги с высоты посмотрит вниз, то подумает, как бы ему не сорваться с высоты. Если же кто сорвется, тот жизни лишится. Поэтому и сказала я, что пошел он через ноги в глаза смерти смотреть».

Промолвил ей юноша: «Вижу, девица, что ты мудра. Скажи мне имя свое». Она ответила: «Имя мое Феврония». Тот юноша сказал ей: «Я служу муромскому князю Петру. Князь мой тяжко болен, покрыт язвами. Покрыли его струпы от крови неприязненного летающего змея, которого он своею рукой убил. От своей болезни искал он исцеления у многих врачей, и ни у одного не получил его. За тем и сюда велел привезти себя, поскольку слышал, что здесь много врачей. Но мы их не знаем, ни как их зовут, ни домов их, ни где они живут, и потому расспрашиваем о них». Она же ответила: «Тот, кто потребует князя твоего к себе, может вылечить его». Юноша сказал: «Что ты говоришь? Кто может требовать князя моего к себе! Кто его вылечит, тому князь мой даст большое богатство. Но скажи мне имя того врача, кто он и где жилище его». Дева же ответила: «Приведи князя своего сюда. Ежели будет он мягкосердечен и смиренен в ответах, то станет здоровым!» Юноша быстро возвратился к князю своему и рассказал ему обо всем подробно, что видел и что слышал.

Благоверный же князь Петр сказал: «Везите меня к той девице». И привезли его в дом тот, где жила девица. И послал князь отроков своих, говоря: «Скажи мне, девица, кто хочет меня вылечить? Пусть он вылечит меня и возьмет богатства много». Она же, не боясь, ответила: «Я хочу его вылечить, но богатства от него не требую. У меня к нему таково слово: если не стану его женой, то нет смысла мне лечить его». И пришел человек тот и поведал князю своему о том, что сказала девица.

Князь же Петр пренебрег словами ее, подумав: «Как мне, князю, взять в жены дочь древолазца!» И послав к ней, сказал: «Передай ей: каково ее врачевание - пусть лечит. Если вылечит, возьму ее себе в жены». Пришедшие передали ей те слова. Она же, взяв небольшой сосуд, зачерпнула хлебной закваски, подула на нее и сказала: «Приготовьте князю вашему баню, и пусть он смажет этим струпы и язвы на теле своем. А один струп пусть оставит несмазанным. И будет он здоров!»

И принесли князю эту мазь. И приказал он приготовить баню. Девицу же захотел проверить, так ли она мудра, как слышал он от юноши своего. С одним из слуг своих послал он ей пучок льна и сказал: «Эта девица хочет быть моей женой благодаря своей мудрости. Если она мудра, то пусть из этого льна сделает мне рубашку, штаны и полотенце за то время, которое я буду находиться в бане». Слуга принес ей пучок льна, подал ей и сказал княжеские слова. Она же сказала слуге: «Влезь на печку нашу, и сними с шестка поленце, и принеси его сюда». Послушав ее, слуга принес поленце. Она же, отмерив его пядью, сказала: «Отруби здесь это поленце». Слуга отрубил. Она сказала ему: «Возьми этот обрубок от полена, и пойди дай его князю своему, и скажи ему от меня: в то время, в какое я этот пучок льна расчешу, пусть князь твой сделает из этой щепки ткацкий станок и все устройство, на котором я смогу соткать полотно». Слуга принес князю обрубок от поленца и передал слова девицы. Князь же ответил: «Иди и скажи девице, что невозможно из столь малой деревяшки в столь короткий срок такое устройство сделать!» Слуга, придя, передал ей княжескую речь. Девица ответила: «А разве возможно взрослому мужчине из одного пучка льна за то короткое время, пока он будет находиться в бане, сделать сорочку, штаны и полотенце?» Слуга ушел и все передал князю. Князь же подивился ответу ее.

И через некоторое время пошел князь Петр в баню мыться и по повелению девицы помазал язвы и струпы свои мазью. А один струп оставил он, по повелению девицы, не помазанным. Вышел он из бани и не почувствовал своей болезни. Утром увидел свое тело здоровым и чистым, остался только один струп, не помазанный им по повелению девицы. И подивился он своему быстрому исцелению. Но не захотел он взять девицу себе в жены из-за ее происхождения и послал ей подарки. Она же их не приняла.

Князь Петр поехал в вотчину свою, город Муром, здоровым. Оставался на теле его только один струп, не помазанный по повелению девицы. И от этого струпа начали снова струпы по телу его расходиться, с того самого момента, как поехал он в вотчину свою. И вновь тело его, как и прежде, покрылось многими струпами и язвами.

И вновь возвратился князь на исцеление к той девице. И когда он подошел к дому ее, то со стыдом послал к ней и просил вылечить его. Она же, нисколько на него не сердясь, сказала: «Если князь будет моим мужем, то будет исцелен». Он же дал ей твердое слово, что возьмет ее в жены. Она же вновь, как и прежде, то же снадобье дала ему и предписала. Он же, вскоре исцеление получив, взял ее себе в жены. Вот по такой причине и стала Феврония княгиней.

Пришли супруги в вотчину свою, город Муром, и жили там в благочестии, соблюдая все Божии Заповеди.

	Св. Феврония Муромская. икона XVI в.

III

Немного времени спустя прежде упомянутый князь Павел отходит от жизни сей. Благоверный же князь Петр после смерти брата своего становится единым самодержцем града своего.

Княгиню же его Февронию бояре не любили по наущению своих жен, поскольку не была она княгиней по происхождению. Бог же прославлял ее за добродетельную жизнь.

Однажды один из слуг пришел к благоверному князю Петру и стал наговаривать на княгиню: «Из-за стола, говорит, она бесчинно выходит. Прежде чем встать, она собирает крошки в руку свою, словно голодная!» Благоверный же князь Петр, желая ее проверить, повелел ей обедать с ним за одним столом. И когда обед закончился, княгиня, по обыкновению, собрала хлебные крошки в руку свою. Князь Петр взял ее за руку, разжал ей пальцы и увидал внутри благовонный ливан и фиамиам. И с этого дня прекратил ее проверять.

Но через некоторое время пришли к нему с яростью бояре и стали говорить: «Все мы, князь, хотим верно служить тебе и самодержцем тебя иметь, но не хотим, чтобы княгиня Феврония над женами нашими господствовала. Если хочешь ты быть самодержцем, то избери себе другую княгиню, Феврония же, взяв себе достаточно богатства, пусть идет, куда хочет!» Блаженный же Петр, как обычно, без всякой ярости, со смирением ответил: «Скажите обо всем Февронии и послушаем, что она скажет».

Неистовые же бояре, исполнившись бесстыдства, задумали устроить пир. Что и сделали. И когда все развеселились, раздались их бесстыжие голоса, словно псы лающие, желали они отнять у святой Божий дар, с которым Бог обещал ей быть неразлучно и после смерти. И говорили они ей: «Госпожа княгиня Феврония! Весь город и бояре говорят тебе: отдай нам то, что мы у тебя просим!» Она же им отвечала: «Возьмите то, что просите!» Они же единодушно воскликнули: «Мы, госпожа, все хотим князя Петра, пусть он нами правит. Тебя же жены наши не хотят, не хотят, чтобы ты господствовала над ними. Взяв достаточно себе богатства, иди, куда хочешь!» Отвечала им она: «Обещала я вам дать то, что вы попросите. Я же вам говорю, дайте и мне то, что я попрошу у вас». Они же, злые, рады были и, не ведая, что будет, поклялись: «Что ты скажешь, то безо всякого прекословия возьмешь». Она же сказала: «Ничего иного, кроме супруга своего Петра, не прошу я у вас!» На это они ответили: «Если сам он захочет, то ничего тебе не скажем». Враг помутил их мысли, и каждый из бояр в уме своем держал, что если не будет князем Петр, то поставят себе другого самодержцем, и каждый из них желал стать им.

Блаженный же князь Петр не возлюбил временного самодержства, а держался Божиих Заповедей и их путями шел, как вещает блаженный Матфей в своем Благовествовании: «Тот, кто отпустил жену свою из-за слова прелюбодейного и женился на другой, тот прелюбодеяние творит». Сей же блаженный князь по Евангелию поступил и, чтобы Божии Заповеди не нарушить, власть свою за ничто посчитал.

Они же, злочестивые бояре, дали Петру и Февронии суда на реке, - текла под городом тем река, называемая Окой. Они и поплыли по реке в судах. Был на судне у блаженной Февронии некий человек. На том же судне была и его жена. Тот человек, искушаемый лукавым бесом, посмотрел на святую с вожделением. Она же, разгадав злой помысел его, быстро обличила его и сказала: «Зачерпни воды из реки с этой стороны судна». Он почерпнул. И велела она ему выпить. Он выпил. И снова сказала ему: «Зачерпни воды с другой стороны судна». Он почерпнул. И велела ему снова выпить. Он выпил. Она же спросила: «Одинакова ли вода или одна слаще другой?» Он же ответил: «Одинакова, госпожа, вода». Тогда она ему сказала так: «И женское естество одинаково. Зачем же ты, свою жену оставив, думаешь о другой!» Понял тот человек, что есть у нее прозрения дар, и более не смел того помышлять.

С наступлением вечера остановились и расположились на берегу. Блаженный же князь Петр стал думать, что дальше с ними будет, поскольку он добровольно самодержства лишился. Предивная же Феврония сказала ему: «Не горюй, князь, милостивый Бог, Творец и Промыслитель, не оставит нас в нищете!»

На берегу блаженному князю Петру готовили еду на ужин. И повар его воткнул небольшие палки, на которые повесили котлы. После ужина святая княгиня Феврония пошла по берегу и увидела палки те, благословила их и сказала: «Пусть станут наутро большими деревьями с ветвями и листвой». Что и случилось. Встав наутро, все увидели, что те палки стали большими деревьями с ветвями и листвой.

И когда хотели слуги грузить их имущество с берега на суда, из города Мурома пришли вельможи и стали говорить: «Господин князь! От всех вельмож и от всего города пришли мы к тебе, не оставь нас сиротами и возвращайся на отчий престол. Многие вельможи погибли в городе от меча. Каждый из них хотел править, и сами себя губили. А оставшиеся в живых вместе со всем народом молят тебя, говоря: «Господин князь, прогневили мы тебя и раздражили, поскольку не хотели, чтобы княгиня Феврония господствовала над нашими женами. Ныне же мы со всеми домами своими - рабы ваши, и хотим вас, любим и молим, не оставьте нас, рабов своих!»

Блаженный же князь Петр и блаженная княгиня Феврония возвратились в город свой. И державствовали в городе том, живя по всем Заповедям Божиим без порока, пребывая в непрестанных молитвах, и были они милостивыми ко всем людям, под их властью находящимися, словно чадолюбивые отец и мать. Всех они одинаково любили, не терпели ни гордости, ни притеснений и богатств тленных не берегли, но от Бога богатели. Были они городу своему истинными пастырями, а не наемниками. Правили городом своим истиной и кротостью, а не яростью. Странников принимали, голодных насыщали, нагих одевали, бедных от напастей избавляли.

IV

Когда подошло время их благочестивого преставления, умолили они Бога, чтобы им умереть в одно и то же время. И завещали они положить их обоих в одном гробу. И велели они сделать в одном камне два гроба, имеющих между собою только перегородку. Сами же они одновременно облеклись в монашеские одежды. И назван был блаженный князь Петр во иноческом чине Давидом, преподобная же Феврония названа во иноческом чине Евфросинией.

В то время преподобная и блаженная Феврония, названная Евфросиньей, вышивала своими руками для соборного храма Пречистой Девы воздух, на котором были изображены лики святых. Преподобный же и блаженный князь Петр, названный Давидом, прислал к ней, говоря: «О, сестра Евфросинья! Хочет уже душа моя отойти от тела, но жду только тебя, чтобы вместе умереть». Она же ответила: «Подожди, господин, пока дошью я воздух для церкви святой». Он же вторично послал к ней, говоря: «Немного подожду тебя». И в третий раз прислал он, говоря: «Хочу уже умереть и более не жду тебя!» Она же последние узоры воздуха того святого вышивала, одного только святого риз не вышила. Вышив же лицо, прекратила она работу, воткнула иглу свою в воздух, обернула ее ниткой, которой шила. И послала она ко блаженному Петру, названному Давидом, весть об одновременном преставлении. И помолившись, предали они святые свои души в Руки Божии месяца июня в 25-й день.

После их смерти хотели люди положить блаженного князя Петра внутри города у соборной церкви Пречистой Богородицы, Февронию же - вне города в женском монастыре у церкви Воздвижения Честного Креста, говоря, что в монашеском образе нельзя положить святых в одном гробе. И сделали им отдельные гробы, и положили в них тела: святого Петра, названного Давидом, положили в отдельный гроб и поставили его в церкви Святой Богородицы в городе до утра, тело же святой Февронии, названной Евфросиньей, положили в отдельный гроб и поставили вне города в церкви Воздвижения Честного и Животворящего Креста. Общий же гроб, который они повелели сами себе вытесать в одном камне, стоял пустой в том же соборном храме Пречистой Девы, что внутри города. Утром, проснувшись, люди нашли их отдельные гробы, в которые их положили, пустыми. Святые же их тела нашли внутри города в соборной церкви Пречистой Богородицы в едином гробу, который они сами себе велели сделать. Неразумные люди, как при жизни их мятущиеся, так и после честного их преставления, опять переложили их тела в отдельные гробы и снова разнесли. И вновь наутро оказались святые в едином гробу. И после этого уже не смели прикасаться к их святым телам и положили их в едином гробу, в котором они сами велели, у соборной церкви Рождества Пресвятой Богородицы внутри города, что дал Бог на просвещение и спасение городу тому, и те, кто с верою приходят к раке их мощей, неоскудное исцеление принимают.

Мы же, по силе нашей, сложим их хвалу.

Радуйся, Петр, ибо дана была от Бога тебе власть убить летающего свирепого змея! Радуйся, Феврония, ибо в женской голове имела ты мудрость святых мужей! Радуйся, Петр, струпы и язвы на теле своем носивший, доблестно скорби претерпевший! Радуйся, Феврония, от Бога имевшая дар в девственной юности недуги целить! Радуйся, славный Петр, Заповеди ради Божией добровольно от власти отказавшийся, дабы не оставить супруги своей! Радуйся, дивная Феврония, ибо твоим благоволением в одну ночь небольшие палки выросли деревьями, вознесшими ветви и листья! Радуйтесь, честные головы, ибо в воздержании, в смирении, и молитвах, и милостыни без гордости пожили, потому-то и Христос дал вам благодать, так что и тела ваши после смерти во гробе неразлучно лежат, а духом вы предстоите перед Владыкой Христом! Радуйтесь, преподобные и преблаженные, после смерти своей исцеление с верой к вам приходящим невидимо подающие!

Молим мы вас, о преблаженные супруги, помолитесь о нас, творящих с верою память вам!

Да помяните и меня, многогрешного, написавшего житие это. Написал о том, что слышал, - не ведая, может быть, и другие о том написали, знающие более меня. Хоть я и грешен и груб, но уповаю на Божии щедроты и благодать и на ваши молитвы ко Христу надеюсь, трудился я мыслями. Хотел вас на земле хвалами почтить. Прославлены вы и венчаны на небесах истинными нетленными венцами от общего всем Владыки Христа. Ему же подобает со Безначальным Его Отцом вместе, и с Пресвятым, Благим и Животворящим Духом всякая слава, честь и поклонение ныне и всегда и во веки веков. Аминь.



http://www.sedmitza.ru/text/729928.html