Вопрос о том, каким образом использовать особенности национального характера в процессе модернизации нашей страны, не нов, но от этого его острота не убавилась. Об этом были статья писателя Андрея Столярова «Комплекс духовности» и реплика телеведущего и автора передачи «Кто мы?» Феликса Разумовского «От мифа к мифу» («ЛГ», № 20), а также эссе писателя Татьяны Набатниковой «Спасёт ли нас «общее дело»?», реплика журналиста Валерии Олюниной «Код русскости» («ЛГ», № 23) и мнение поэта и публициста Марины Кудимовой «Русский Робинзон ждёт русскую Пятницу» («ЛГ», № 25). Сегодня мы продолжаем разговор.
Есть люди, с которыми не стоит говорить на определённые темы. Бессмысленно, например, рассуждать о вере с убеждённым атеистом. Точно так же бесполезно разговаривать о русском духе и вообще о «русскости» с нашими либералами - ничего, кроме ёрничества и обвинений в квасном патриотизме, не услышишь. Для отечественных западников всё русское как таковое суть продукт вековой отсталости, комплекса неполноценности и литературного мифа. Петербургский писатель Андрей Столяров исключение из этого правила - он чувствует, что «тут что-то есть», и действительно пытается понять русскую идею, хотя средствами рационального «технологического» ума не может её постичь...
МНОГО ДУХОВНОСТИ?
Свою статью «Комплекс духовности» Андрей Столяров начинает с жалоб на избыток духовности на нынешнем радио, ТВ и в газетах. Помилуйте, где вы это услышали - между подавляющим звучанием тяжёлого рока на самых ходовых радиодиапазонах? Или разглядели силуэт храма среди ежеминутной рекламы соусов и прокладок на «общенациональных» каналах телевидения? У нас есть один кабельный православный канал, доступный очень немногим зрителям, и два раза в год - Рождество и Пасха - на первой и второй кнопке. И всё! А переключитесь на мощные ТНТ и СТС, и вы получите оттуда реальный продукт, ежедневно предлагаемый современной молодёжи. Не буду называть его по имени - сами знаете... Более того, нередко от перекормленности подобной отравой (похуже рыбьего жира) молодёжь и приходит к вере и русскому патриотизму: свидетельствую об этом как преподаватель университета.
Так уж сложилась моя жизнь, что я, подобно писателю Столярову, много лет соприкасаюсь с двумя противоположными лагерями - православно-патриотическим и либерально-западническим. Мне приходилось работать в учреждениях образования и культуры, внутри которых всякое упоминание о русском духе оказывалось красной тряпкой и поводом для более или менее быстрого увольнения. С другой стороны, я знаю и ровно противоположные примеры - правда, более редкие на творческой и интеллектуальной карте Санкт-Петербурга. Если наши бывшие соседи по соцлагерю после его распада мгновенно вернулись к национализму и даже шовинизму в качестве официальной идеологии, то в России этого не произошло, да и не могло произойти. Выражаясь языком христианской философии, относительно России у Бога другой замысел - вот о нём и поговорим.
«ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПЕРСОНАЖ» ЛИБЕРАЛЬНОГО ПРОЕКТА
В своё время небезызвестный Карл Маркс описал всю человеческую историю как борьбу людей/классов за собственность, а религию, мировоззрение, нравственность, искусство отнёс к «надстройке», то есть к чему-то заведомо вторичному и малосущественному. В советское время эта, мягко говоря, спорная теория была у нас непререкаемой, за последние 20 лет мы вроде бы отошли от неё, однако и сейчас имеются теоретики, фактически придерживающиеся именно такой точки зрения на цивилизацию и человека, хотя на словах марксистами вроде бы себя не признают. Я имею в виду тех же либералов.
В отличие от коммунистов (например, из КПРФ), которые открыто исповедуют марксистскую историко-материалистическую доктрину, наши либеральные умы выдвигают на передний план ценности свободы и демократии, связанные прежде всего с идеей прав человека. Однако, если вдуматься в их построения, нельзя не заметить, что главным и даже священным правом уважающего себя гражданина у них оказывается владение собственностью, и человек, таким образом, предстаёт всё тем же «экономическим персонажем», для которого главное - иметь, а не быть. И потому, когда либералы-западники начинают рассуждать о российской духовности, у них получается преимущественно «национальный нарциссизм» и «имперское надувание щёк».
Им нужна конкретная технология, работающий проект перестройки православно-русской цивилизации по опробованному евроатлантическому образцу, где люди давно уже не спрашивают Бога, в чём смысл жизни, а умеют наладить грешное земное существование с максимальным комфортом и процветанием. И никогда не переходят дорогу на красный свет (чрезвычайно выразительный пример Андрея Столярова «из немецкой действительности»).
А вот в России пока ещё интересуются, кто мы, откуда и куда мы идём. И на красный свет переходят. И, может быть, именно благодаря такому «неполиткорректному» русскому поведению человечество ещё сохраняет шанс выбраться из тупика, в который его завела западная постхристианская культура, уже подарившая просвещённому человечеству две чудовищные мировые войны.
ПЕЧАЛЬНЫЙ ПАРАДОКС
В своё время А.С. Пушкин заметил, что «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою; история её требует другой мысли, другой формулы». Может, слишком сильно выразился наш поэт-мыслитель? Однако такой взгляд на Россию фактически разделяет главный американский «русовед» (и уж никак не поэт) Р. Пайпс, утверждающий, что коренное отличие России от Запада заключается в вотчинном укладе русской национально-экономической жизни, где власть и собственность сосредоточены в руках (богоосвящённого. - А.К.) монарха, тогда как в Европе институт частной собственности после буржуазных революций, по существу, стал самостоятельной правящей силой. В результате этого, добавлю я от себя, не собственность стала принадлежать людям, а люди стали приложением к своей собственности - таков печальный парадокс хвалёного западного капитализма. И по отношению к этому мгновению на пути человечества (возраст европейского эксперимента с капитализмом - 300 лет - минута истории!) К. Маркс был прав.
Однако отечественная история не укладывается в эту схему, хоть плачь. Американец Пайпс указал на вполне реальную особенность русского культурно-исторического типа, которую, впрочем, задолго до него отметили выдающиеся наши мыслители И.В. Киреевский, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев. Более того, можно сказать, что капитализм на Руси пришлось буквально пробивать силой, причём с кровавыми жертвами.
Уж сколько сделал для либерализации и капитализации страны император Александр Второй своими «великими реформами», но именно за ним больше всего охотились террористы и в конце концов убили его на Екатерининском канале. Та же участь постигла крупнейшего реформатора начала ХХ века П.А. Столыпина, убитого на глазах царя, причём ненавидели его и «справа» и «слева» - в сущности, за то, что он стремился утвердить институт частной собственности в деревне. При советской власти частная собственность была запрещена законом, да и сегодня силовики запросто отбирают собственность у любого олигарха. Нет, уважаемые господа либералы, тут не просто отставание от передовых западных стран (тем более на одно-два поколения, как полагал, к примеру, Е. Гайдар). Если это «отставание», то лет на пятьсот - а это уже не отставание, а другой цивилизационный путь.
А ЧЕРВЬ БЕСПОКОЙСТВА ГЛОЖЕТ...
Вот здесь и кроется причина трудностей на пути капитализации и либерализации России. Можно сколько угодно иронизировать по поводу «абсолютного добра», возможного разве что в Царстве Божьем, но факт остаётся фактом: капитализм у нас никогда не имел - и до сих пор не имеет - духовных оснований. В Европе и тем более в Америке капитализм как царство частной собственности возник на волне протестантской Реформации ХVII века, вожди которой (возможно, сами того не желая) проложили путь для нового буржуазного бога, которого потом в Америке назвали «О'КЕЙ». Оставаясь на словах христианами, евро-американские бюргеры фактически отдали свою цивилизацию/жизнь богу наживы мамоне, став из христиан «мамонцами».
В России Реформации не было. Русский человек трёх последних столетий, как это ни странно для либералов, сохранил в своём подсознании стремление к чему-то более значимому, чем собственность, комфорт, 300 сортов колбасы и т.п. Об этом свидетельствует вся «святая русская литература», как назвал её Томас Манн, но отнюдь не только она. Лучшим доказательством именно такого положения вещей является наличная структура православно-русской цивилизации, которая при всех политических режимах - и царском, и советском, и авторитарном - строится именно по вертикали, сверху вниз, от духовной и светской власти к частной собственности и колбасе, а не наоборот.
Русский народный менталитет никогда не отождествлял жизненный успех с большими деньгами. В этом главное отличие «русской идеи» от «американской мечты». «Не обманешь - не продашь», «от трудов праведных не наживёшь палат каменных» - так оценивалось на Руси вожделенное для некоторых иных цивилизаций обладание богатством. Более того, душевное и телесное самодовольство прямо признаётся в православии бедой, а не победой человека. И червь беспокойства гложет в нашей стране даже крутых миллиардеров...
.jpg)
