В мае 2010 года исполняется три года со времени подписания Акта о каноническом общении между Русской Православной Церковью и РПЦЗ двумя блаженно почившими иерархами, оставившими глубочайший след в истории Русского Православия - Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием и первоиерархом Русской Зарубежной Церкви Митрополитом Нью-Йоркским и Восточно-Американским Лавром. Очень важно, что Акт составлен таким образом, что из его текста совершенно очевидно: речь идет не о присоединении раскольников к Церкви через покаяние, но о воссоединении разобщенных бурей исторических лихолетий ХХ столетия частей единой Русской Церкви, об обретенном радостном единстве вокруг единой Евхаристической Чаши.
Что же представляла собою Русская Православная Церковь Заграницей до мая 2007 г. в своей церковно-канонической сути — неотъемлемую и благодатную часть Русской Церкви или раскольническое сообщество? Определить канонический статус Русской Зарубежной Церкви можно, только проследив ее исторический путь.
Если так можно выразиться, «предысторией» РПЦЗ как в каноническом, так и в историческом плане стало Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) Юга России, объединившее в 1919 году под своим руководством, как видно из самого названия, южнороссийские епархии. Епархии эти находились на территории, занятой Белой армией. Будучи отрезаны линией фронта от Москвы, они лишались всякого высшего церковного управления. Для этого и было образовано ВВЦУ, в состав которого входили как местные правящие архиереи, так и бежавшие от гонений большевиков иерархи из других областей России. Самым маститым иерархом, возглавившим ВВЦУ, был митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий), ставший одним из основателей и первым главой РПЦЗ.
Как окончательно подтвердилось из архивных документов, открытых после 1991 года, ВВЦУ Юга России было организовано и действовало с благословения святого Патриарха Тихона. Все действия этого управления были впоследствии признаны высшей церковной властью РПЦ как церковно легитимные.
Полным церковно-каноническим оправданием создания и деятельности ВВЦУ Юга России является Указ Святейшего Патриарха Московского и всея России Тихона, Священного Синода и Высшего Церковного Совета РПЦ № 362 от 20 ноября 1920 года. Эти три ветви церковной власти, согласно решениям Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 годов, составляли полноту Высшей церковной власти в Русской Церкви в межсоборный период.
Документы, принимавшиеся на совместном заседании всех трех ветвей, имели исключительное значение и могли быть отменены только Собором. Отсюда понятна вся исключительная важность Указа № 362.
В интересующем нас пункте он гласит: «...в случае если епархия, вследствие передвижения фронта, изменения государственной границы и т.п. окажется вне всякого общения с Высшим Церковным Управлением… епархиальный архиерей немедленно входит в сношение с архиереями соседних епархий на предмет организации высшей инстанции церковной власти для нескольких епархий, находящихся в одинаковых условиях (в виде ли Временного Высшего Церковного Правительства или митрополичьего округа или еще иначе)».
Кроме того, данный Указ явился заочным благословением на создание единой церковной организации — Русской Православной Церкви Заграницей, что видно даже по дате его издания: он был послан «вдогонку» иерархам, эмигрировавшим вместе с Белым движением. Указ №362, до сих пор не отмененный, лег в основу обособленного существования РПЦЗ.
Итак, как уже было упомянуто, архиереи ВВЦУ Юга России эмигрировали вместе с отступающими частями белой армии. За границей они основали самоуправляемую Русскую Зарубежную Церковь, оставшуюся неотъемлемой частью Единой РПЦ. Великая провиденциальная миссия этой Церкви состояла не только в духовной опеке миллионов православных эмигрантов из России, но и в проповеди Православия в отдаленнейших уголках нашей планеты.
К сожалению, в нашей Церкви до сих пор еще находятся люди, не понимающие всего значения основания РПЦЗ и пытающиеся представить вынужденную эмиграцию видных иерархов Русской Церкви вслед за миллионами беженцев позорным бегством, проявлением малодушия и трусости, несовместимых с архипастырским званием. «Аргументом» выдвигается и то, что святые каноны якобы осуждают любое оставление епархии своим епископом, который должен заботиться о своей пастве, а не покидать ее в трудный момент.
Подобные «доводы» приводятся, безусловно, либо людьми, не знающими церковных канонов и церковной истории, либо злонамеренными врагами церковного единства, пытающимися создать миф о «расколе» между РПЦ МП и РПЦЗ и таким образом воспрепятствовать их скорейшему воссоединению. При первом же взгляде видно, что приведенные аргументы не выдерживают серьезной канонической и церковно-исторической критики, будучи рассчитаны на восприятие не церковным, а «советско-народным» сознанием.
Сам Христос Спаситель наставлял учеников Своих: когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой (Мф. 10, 23). Кто осмелится сказать, что здесь идет речь о призыве к малодушию и трусости?
Святой апостол Павел перед угрозой убийства тайком бежал из Дамаска ночью. По причине гонений священномученик Киприан Карфагенский в 250 году скрылся из Карфагена. Спасая свою жизнь, святитель Афанасий Великий бежал в пустыню. Неужели все эти светила Вселенской Церкви могут быть обвинены в трусости?
Рассмотрим канонический аспект. Действительно, есть каноны, осуждающие оставление епископами и клириками своих епархий: 14-е правило святых апостолов, 17-е правило VI Вселенского Собора, 21-е правило Антиохийского Собора. Но все они говорят об оставлении епископом своей епархии самовольно, в мирное время, без побудительной причины гонений. Наоборот, святые каноны прямо оправдывают вынужденную эмиграцию епископата в случае его преследований, как это и произошло в 1920 году.
18-й канон VI Вселенского Собора «клирикам, по причине нашествия варваров или по иному какому обстоятельству оставившим свои места», повелевает только тогда возвратиться на свои кафедры, «когда обстоятельства или варварские нашествия, бывшие причиной удаления их, прекратятся»; таким образом, это правило признает «нашествие варваров» (а большевики как идейные богоборцы были похуже их!) вполне оправдывающей причиной для оставления архиереями своих епархий.
17-й канон Сардикийского Собора гласит: «Аще который епископ, претерпев насилие, неправедно извержен будет... за то, что защищал истину, и, избегая опасности, будучи невинен и обвинению подвержен, приидет во иный град: то заблагорассуждено, да не возбраняется ему пребывати тамо, доколе не возвратится, или возможет обрести избавление от нанесенные ему обиды. Ибо жестоко и весьма тяжко было бы не приимати нам претерпевшего неправедное изгнание: напротив того с особенным благорасположением и дружелюбием должно приимати такового». Кстати, данный канон был составлен специально по поводу бегства свт. Афанасия Великого. Подобно ему, и архипастыри-эмигранты ушли с Белой армией, именно «избегая опасности» быть попросту убитыми большевиками, зверства которых по отношению к русскому духовенству широко известны и не нуждаются в комментариях.
Самой же яркой апологией эмиграции русских иерархов в 1920 году служит 39-е правило VI Вселенского Собора, на которое постоянно ссылается сама РПЦЗ. Это правило было издано по поводу ухода в VII веке с Кипра из-за нашествия на остров арабов архиепископа Кипрского Иоанна со своим клиром и народом и переселения их в Геллеспонт, бывший канонической территорией Константинопольской Церкви. Такие действия Кипрского архиепископа полностью Собором оправдываются, и он получает право юрисдикции на чужой территории. Протоиерей Владислав Цыпин возражает: «...ссылка на этот канон едва ли правомерна, потому что тогда произошло переселение почти всего православного народа Кипра, в XX веке лишь небольшая часть паствы вместе со своими архипастырями покинула родину».
Совершенно очевидно, что данное возражение страдает натянутостью. В то время как с Кипра ушло все его духовенство, православное население ушло не все, и даже не «почти все». Профессор Московской духовной академии церковный историк К.Е. Скурат указывает, что «в 691 году большинство греческого народа... переселилось в провинцию Геллеспонт... Разумеется, это переселение не было всеобщим». Известно только, что переселилось «большинство» народа, сколько же именно — не ясно. И это притом, что, как уже замечалось, духовенство ушло с Кипра полностью.
В XX же веке при общем числе беженцев 3–4 миллиона человек за границей оказалось лишь около 30 епископов, что составляло примерно 15% от общего числа епископата Русской Православной Церкви (считая тех, кто уже находился за границей либо остался в своих епархиях, отошедших от России после революции). И этих тридцати епископов тоже не хватало, чтобы обслужить такую массу эмигрантов, в подавляющем числе православных, причем в условиях становления эмиграции и закрепления ее среди иноверного мира.
Но даже если бы это было и не так, все равно 39-е правило VI Вселенского Собора можно было бы применить к архиереям-беженцам. К тому же стоит еще раз вспомнить пример святителей Афанасия Великого и Киприана Карфагенского, которые бежали из своих епархий от гонений вообще без паствы и тем не мене не подверглись за это осуждению Церкви. Наконец, сама высшая церковная власть Русской Церкви не осудила иерархов-беженцев.
Другим ключевым вопросом во взаимоотношениях Русской Зарубежной Церкви и Русской Православной Церкви Московского Патриархата является изданная в 1927 году «Декларация» митрополита Сергия (Страгородского), будущего Патриарха, а тогда Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. Именно эта «Декларация» служила до еще недавнего времени камнем преткновения между священноначалием РПЦ МП и РПЦЗ, одной из причин церковного разделения. РПЦЗ отказалась принять требование «Декларации» дать подписку о лояльности, за что ее духовенство было вначале исключено митрополитом Сергием из состава клира РПЦ МП, а затем и запрещено в священнослужении. Епископат же РПЦЗ со своей стороны отказался признать подобные прещения и оказался вне евхаристического общения с РПЦ МП. Часто именно 1927 год принято иногда называть не иначе как годом «раскола» между двумя частями Русской Церкви.
Действительно, можно ли считать, что с 1927 года клир РПЦЗ находится под церковным прещением? Конечно, нет. Дело в том, что все тот же судьбоносный Собор Русской Церкви 1917–1918 годов, предвидя подобную ситуацию, постановил: церковные прещения по политическим вопросам не имеют никакой силы. РПЦЗ не шла на раскол: она желала оставаться и оставалась в лоне РПЦ. Поэтому здесь ни в коем случае нельзя проводить параллели с доморощенной украинской «филаретовщиной», пошедшей по политическим, националистическим причинам на раскол Церкви.
Кроме того, так называемые «УПЦ КП» и «УАПЦ» осуждены Церковью соборно за попрание целого ряда святых канонов. О РПЦЗ такого сказать нельзя. Ее не осудил ни один Собор ни нашей, Русской, ни какой иной Поместной Православной Церкви. Весь «запрет» в священнослужении был частным действием митрополита Сергия, не имевшего к тому же на подобные шаги полномочий, как то указывал в своем письме митрополиту Сергию глава РПЦ Патриарший Местоблюститель священномученик митрополит Петр (Полянский).
Очень важно в связи с этим привести здесь высказывание выдающегося иерарха братской Православной Церкви в Америке, недавно почившего епископа Василия (Родзянко): «Ни один ныне здравствующий иерарх Русской Зарубежной Церкви не находится ни под запрещением, ни под судом, и никем не лишен сана... Когда на Всероссийском Поместном Соборе 1971 года в Троице-Сергиевой лавре был поднят вопрос об отлучении Русской Зарубежной Церкви, этому смело и решительно воспротивился тогдашний экзарх Московской Патриархии в Западной Европе митрополит Сурожский Антоний (из Лондона) и произнес на Соборе горячую речь в защиту Русской Зарубежной Церкви. Его поддержал в своем выступлении делегат-мирянин из Франции Н.В. Лосский. Собор не отлучил Русской Зарубежной Церкви, а всего лишь постановил “изучить этот вопрос”... Точно так же и Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви нигде и никогда не “отлучил” (не объявил “неправославной” — наравне с римо-католиками) Православную Церковь в Америке... Все решения носили лишь административный характер. Существуют различные богословские мнения на этот счет, но они только мнения, а не канонические экклезиологические решения всей Русской Зарубежной Церкви... Православная Церковь в Америке и дальше считает Русскую Зарубежную Церковь Церковью и не сомневается ни в ее таинствах, ни в ее Православии, ни в ее вере, и мистически находится с ней в полном общении как с частью Вселенской Православной Церкви — Божественного Тела Христова, присутствующего во всей полноте в ее Евхаристии».
К словам владыки Василия можно лишь добавить, что точно так же и в отношении Московской Патриархии РПЦЗ соборно не выносила никаких осуждений, хотя всегда имела к иерархии РПЦ МП ряд серьезных претензий, сведенных практически на нет в конце 2000 года. РПЦЗ всегда считала себя неразрывной частью Русской Церкви, лишь «временно находящейся вне евхаристического общения».
Но не является ли пребывание вне евхаристического общения свидетельством раскола? Практически всегда так и бывает. Но не в данном случае. Здесь мы имеем дело с «каноническим разделением», которое четко различается в церковном праве от раскола. В таком же разделении пребывали многие святые новомученики и исповедники Российские — основатели Катакомбной Церкви, отказавшиеся признать линию митрополита Сергия, «запрещенные им в священнослужении» и не имевшие евхаристического общения с воглавляемой им частью РПЦ. Достаточно назвать имена таких угодников Божиих, как священномученики митрополит Кирилл (Смирнов), митрополит Иосиф (Петровых), архиепископ Петр (Зверев), епископ Виктор (Островидов).
Вот что говорят по этому вопросу богословы известного в православном мире Свято-Тихоновского православного университета (Москва): «Рассматривая по прошествии уже многих десятилетий минувшие события русской церковной истории, необходимо различать расколы, начатые и развивавшиеся по конъюнктурным, властолюбивым, политическим, националистическим и другим подобным соображениям, такие, как живоцерковный, обновленческий, григорианский (“филаретовский”, добавим от себя. — А.Н.), — от разделений, возникавших по мотивам исповеднического стояния за духовную неповрежденность Истины и жизни церковной. В отличие от действительных раскольников, такие оппозиционеры очень скоро были поставлены перед необходимостью пролить кровь, отдать свою свободу и жизнь за исповедуемые взгляды. Сам их мученический подвиг свидетельствует о том, что разногласия и разделения их были поиском Истины, имели временный, тактический характер и не повреждали их принадлежности к Полноте Русской Церкви». Все сказанное здесь о нераскольническом характере Катакомбной Церкви вполне приложимо и к РПЦЗ.
Прекрасным фактом, подтверждающим то, что в случае с РПЦЗ мы имеем дело как раз с подобным каноническим разделением, является постоянное, пусть и неофициальное, евхаристическое общение РПЦЗ с некоторыми Поместными Православными Церквами — более всего с Сербской и Иерусалимской. Верные РПЦЗ всегда допускались к Святому Причащению на Гробе Господнем из рук иерархов Иерусалимской Церкви, о чем наши «украинские» раскольники и мечтать не смеют, а архиереи РПЦЗ неоднократно участвовали в хиротониях иерархов Православных Церквей. В годы разделения начальник Русской Духовной миссии РПЦЗ благословлялся Патриархом Иерусалимским так же, как начальник Русской Духовной Миссии Московского Патриархата. Когда Патриарх Московский и всея Руси Алексий I был в Югославии, то не усомнился совершить над могилой основателя и Первоиерарха РПЦЗ Митрополита Антония (Храповицкого) панихиду, во время которой поминал его как православного иерарха.
Примеры канонического разделения можно найти и в богатой истории Вселенской Православной Церкви. Они указывают на то, что разделение происходит в случаях, когда при обязательном сохранении единства в вопросах догматических и канонических и при отсутствии соборных отлучений прерывается евхаристическое и церковно-административное общение между отдельными частями Церкви из-за вопросов церковной икономии и политики, что не означает соборного (конечно, частно могут высказываться ошибочные мнения) признания одной частью Церкви безблагодатности, антиканоничности другой.
Например, в середине III века из-за спора о практике принятия в Церковь еретиков на несколько лет было прервано церковное общение между Карфагенской и Римской Церквами. Дело доходило до того, что в полемическом запале епископ Римский Стефан называл епископа Карфагенского Киприана «лукавым деятелем, лжехристианином и лжеапостолом» и грозил отлучением от Церкви. Но это был не раскол, а разделение, которому профессор В.В. Болотов справедливо усваивает «формальный» характер. Теперь в православном церковном календаре мы видим и святого Киприана Карфагенского, и святого Стефана Римского, хотя оба они умерли вне взаимного церковного общения (оно было восстановлено лишь при Сиксте II — преемнике святого Стефана).
А знаменитый спор акривистов и икономистов в Константинопольской Церкви в IX веке! Он (кстати, в чем-то напоминающий ситуацию в РПЦ МП и РПЦЗ) привел, как широко известно, к разделению и полному разрыву общения между двумя частями Единой Поместной Константинопольской Церкви. В этом случае даже раздавались не в меру «ревнительные» голоса со взаимным преданием анафеме (никто, однако, не был предан анафеме Поместным Собором). Но обе части Константинопольской Церкви впоследствии соединились, причем не так, чтобы одна часть была присоединена к другой как раскольническая, а главы обеих частей, святые Патриархи Фотий и Игнатий, принесли обоюдное покаяние за все неосторожные высказывания и разделение. По смерти же и тот и другой были Православной Церковью канонизированы.
За десятилетия своего существования Русская Зарубежная Церковь дала миру немало великих святых и выдающихся богословов. Чего только стоят такие почитаемые верующими нашей Церкви имена, как блаженный Иоанн (Максимович), святитель Иона Ханькоуский, архиепископ Аверкий (Таушев), архимандрит Константин (Зайцев), иеромонах Серафим (Роуз) и другие. Величайшим на весь мир чудом стала Монреальская Иверская мироточивая икона Пресвятой Богородицы, явленная именно в Зарубежной Церкви в 1982 году. О ней так сказал Предстоятель Православной Церкви в Америке митрополит Феодосий: «Все патриархии, все митрополии и любые иерархии церковные могут указывать на ошибки или проблемы Русской Зарубежной Церкви, но никто никогда не смеет слова сказать против этого чуда». Необходимо учесть, что святитель Иоанн (Максимович), подвизавшийся в РПЦЗ как раз в период разделения, прославлен и всей полнотой Русской Православной Церкви, что доказывает полноценную принадлежность РПЦЗ к Вселенскому Православию, ибо в Церкви не могут почитаться в качестве святых еретики или схизматики.
Весьма уместно окончить эту небольшую статью словами известного иерарха митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева), произнесенными еще в начале 1990-х годов:
«Бесконечной темой для спекуляции является “раскол”, существующий между Русской Православной Церковью в России и за рубежом. Разделения и расколы есть, несомненно, зло. Умоляю вас, братия, — взывает к христианам апостол Павел, — именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы... не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях (1 Кор. 1, 10).
Однако не надо причислять к изъянам церковной жизни то, что на деле является промыслительным дарованием Божиим, благотворным и врачующим. Тут сама жизнь подтверждает нам фундаментальное положение Православного вероучения: премилосердный Господь, снисходя к человеческим немощам и нестроениям, всемогущим действием благодати Своей даже зло обращает на пользу нашу, сводя недобрые начинания к благим последствиям.
В свое время ВЧК–ОГПУ–НКВД пришлось немало потрудиться, чтобы в 1927 году расколоть Церковь, противопоставив ее зарубежную часть отечественной. Но могли ли вожди богоборцев... представить себе, что, терзая и дробя тело Русской Церкви, они сами, своими руками созидают основание духовного организма такой неодолимой крепости и силы, что все дальнейшие усилия по его уничтожению будут напрасны?! Воистину дивны дела Твои, Господи, и премудрости Твоей нет конца.
Разделившись административно, Русская Церковь не утеряла своего духовного единства. Более того — освободившись от формальной связи с “подсоветскими” структурами, зарубежная часть Церкви получила необходимую свободу для обличения зла, воцарившегося на родине, в России. Во враждебном инославном, иноверческом окружении русские люди на чужбине явили миру подвиг стояния во истине Православия, подвиг надежды и веры — веры в то, что придет срок, кончится мука пленения нашего и Господь избавит исстрадавшуюся Русь от ига святотатцев.
В свою очередь Церковь в России, избавившись от упреков в политической нелояльности, смогла сосредоточить усилия на духовном окормлении своей паствы, шедшей путем невиданного доселе подвига — подвига всенародного исповедничества и страстотерпчества.
На многострадальной земле Отечества Церковь смиренно, но неуклонно пестовала сонмы новомучеников российских, “за веру Христову и Русь Святую от богоборцев мученический венец приявших”. Церковь за рубежом обличала их мучителей, свидетельствуя миру об истинном значении того, что творилось в России.
Пастыри на Руси в тяжелейших условиях сберегли паству. Часто жертвуя собой, они упасли “малое стадо” Христово, пронеся благодатный огонь живой, ревностной веры через все испытания и муки. Зарубежное духовенство искры того же огня разнесло по всему миру, в самые отдаленные его уголки, куда вихрь социальной катастрофы забрасывал русских эмигрантов в поисках крова и пропитания.
Так и ныне: разделение Русской Церкви на отечественную и зарубежную части — хоть и осталось ему существовать совсем недолго — промыслительно способствует тщательному, разностороннему и подробному рассмотрению важнейших, судьбоносных для нашей Родины и нашего народа вопросов и проблем. Грядущее же воссоединение, обобщив неповторимый духовный опыт обеих частей единой Церкви, непременно станет еще одним мощным двигателем русского возрождения».
Милостью Божией, нам уже удалось увидеть осуществление пророческих слов владыки Иоанна. Дай Бог сохранить и приумножить благодатные плоды единства Русской Православной Церкви!
Протоиерей Андрей НОВИКОВ (Одесса) - член Синодальной Библейско-Богословской комиссии Русской Православной Церкви
