Ни одна реформа нового времени не встречала такого открытого неприятия самыми широкими слоями населения России, как ЕГЭ. Особенно отчетливо проявилась эта справедливая негативная реакция по отношению к программам по истории и литературе - двум школьным курсам, менее прочих подходящих к тестовому принципу проверки знаний. И если с историей, после прямого вмешательства главы государства, вопрос в известной мере прояснился в лучшую сторону, то с экзаменом по литературе дело обстоит иначе. Всеобщее сопротивление общественности не возымело никакого результата - ЕГЭ по литературе в масштабах всей страны проведен.
Говоря об очевидных пороках ЕГЭ, прежде всего, следует сказать о пособиях, непосредственно «обслуживающих» упомянутый проект:
1. Самойлова Е.А. Литература. ЕГЭ: методическое пособие для подготовки / Е.А. Самойлова. - 6-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство «Экзамен», 2009.
2. Самойлова Е.А. ЕГЭ 2009. Литература. Репетитор / Е.А. Самойлова. - М.: Эксмо, 2009.
3. Ерохина Е.Л. ЕГЭ. Литература. Практикум по выполнению типовых тестовых заданий ЕГЭ: учебно-методическое пособие / Е.Л. Ерохина. - М.: Издательство «Экзамен», 2009 .
4. Ерохина Е.Л. ЕГЭ 2009. Литература. Типовые тестовые задания / Е.Л. Ерохина. - М.: Издательство «Экзамен», 2009.
Составители и редакторы этих пособий по литературе продемонстрировали высокий уровень филологического невежества. Показательно, что за изготовление методических пособий для всей страны (контрольных измерительных (?!) материалов, практикума, «репетитора», типовых тестовых заданий) взялись кандидаты педагогических наук. Хорошо ещё, авторы этой вредоносной продукции - не кандидаты физических или биологических наук. Да и трудно представить, чтобы честные специалисты в этих областях знаний позволили бы себе заниматься чужим предметом на чужой территории. Литературоведение удалено от педагогики не дальше, чем удалены от него физика или биология.
Хорошо ещё, что профессиональный брак в названных пособиях допущен не коллегами по цеху. Наверное, в России так и не нашлось ни одного кандидата филологических наук, чья профессиональная порядочность позволила бы ему взяться за выполнение сего постыдного деяния. И всё же, стыдно.
Между тем в программе ЕГЭ по литературе 2009 г. отсутствует соответствующая статусу этого экзамена теоретическая база. Их теоретическая оснащенность (и на фазе подготовки к выполнению, и на фазе задания, и на фазе проверки) - неудовлетворительна. Вследствие отсутствия единой понятийной системы терминологическая путаница становится нормой; крайне неудачно формулируются многие вопросы теоретического характера, как неудачными представляются и сопровождающие эти задания тексты художественных произведений.
Складывается впечатление, что авторы 4 пособий, составляя литературоведческий тезаурус, просто выписывали статьи из разных литературоведческих словарей (или из одного?) и сбрасывали в свое пособие материал, не заботясь о том, чтобы полученная разнородная информация укладывалась в единый понятийный аппарат. Структура «этого теоретического раздела» в пособии представляет собой образец неосведомленности в области теории литературы.
Даже объединение научных понятий в единые блоки выполнено с ошибками. Их отбор и последовательность расположения вызывают шоковое недоумение. Положим, вне научной логики произвольно перемешиваются понятия формального и содержательного уровня, причем внутри этих двух основных блоков обнаружить связь тоже невозможно.
Многие понятия в «теоретическом» разделе даже не упоминаются, несмотря на то, что они появляются в разделе, посвященном практической работе. Предлагаемые школьникам литературоведческие термины (как пригодные к употреблению!) заставляют краснеть не только теоретика, но и любого первокурсника, сдавшего на положительную оценку базовую дисциплину «Введение в литературоведение». Иногда конкретное научное определение вообще отсутствует и подменяется общими поверхностными «около-понятийными» рассуждениями.
Неверное раскрытие понятий в терминологии дезориентирует и школьника, и учителя, и комиссию, проверяющую результаты выполненной работы. Естественно, что ошибки переносятся и в предлагаемых ученикам тестовых заданиях.
Вместе с тем утвержденная на государственном уровне механическая тестовая игра в отгадывание термина или отгадывание названия не дисциплинирует ум и память ученика, а подменяет его самостоятельное мышление фрагментарным воспроизведением «информации» - причем не обязательно важной и самоценной. Из материалов ЕГЭ видно, что тестовый принцип проверки знаний призван подменить личный выбор человека в осмыслении им художественного образа, всего литературного процесса произвольным (от слова «произвол») выбором из безграмотной и вредной программы.
Научный уровень исполнения программы ЕГЭ по литературе ниже всякой критики.
* * *
Любому грамотному читателю (не обязательно профессионалу) ясно, что нельзя ни под каким предлогом подменять разговор о художественном мире произведения, о смысловом и эмоциональном наполнении литературного образа схемами-тестами. Сама природа Искусства не терпит к себе подобного отношения и отворачивается от нас, скрывая самое важное и ценное.
Нет сомнения в том, что многие адепты «просвещения», подвизающиеся в содействии «раскультуривания» школы, заинтересованы в разжигании конфликта между искусством и читательской аудиторией России. Поэтому сегодня все усерднее и назойливее муссируется идея о переведении курса классической литературы из обязательной школьной программы в программу факультативную. Озвучиваемая для широкой публики аргументация внешне логична: раз общественность так активно выступает против тестирования искусства, каковым является литература, значит, ее преподавание вообще следует убрать из обязательной школьной программы. Раз литература - не наука, знакомство с ней совсем не обязательно для всех учеников (как и знакомство с музыкой, архитектурой, живописью, театром, кинематографом, балетом). Хотелось бы задать два вопроса. Первый: кто это определил, что изучение искусства НЕ обязательно для ребенка и менее значимо для его развития, чем изучение науки? Второй вопрос: своих собственных детей эти «господа» также тщательно оберегают от изучения искусства, как предлагают уберечь наших?
Можно допустить, что в каком-нибудь ином государстве, народ которого пока по объективным причинам не сумел создать литературы Великой (не только в своих собственных глазах), факультативное преподавание художественной словесности и допустимо. Но не в России, чья литература в пространстве культуры мировой давно воспринимается - не только русскими - в неразрывной связи с этой заслуженной характеристикой.
Сама постановка вопроса о факультативности изучения классической русской литературы в России уже должна трактоваться как открытое оскорбление чувства национального достоинства абсолютного большинства коренного населения нашей страны, как абсолютно разрушительный замысел по отношению к школе в России.
Вся история развития человечества подвергает сомнению тезис о приоритете науки над искусством (как и обратный) и подтверждает тезис о необходимости обязательного изучения с детства и того, и другого. Но антагонистическое противопоставление «наука - искусство», как всякое иное разделение и раздробление, в принципе полностью соответствует истинной, завуалированной от широкой общественности стратегической цели проводимого ныне «образовательного» эксперимента.
Ведь «интеллигентская» ирония по поводу скрытого вектора развития процесса «просвещения» с момента «perestroyk-и and uskorenij-а» уже обошлась нам миллионами молодых людей, не умеющих грамотно говорить, писать, думать и чувствовать на русском языке. Именно этой цели служит сокращение часов на преподавание русского языка в школах, практических занятий по орфографии и пунктуации в институтах. Какой язык передадут своим детям такие «носители языковой культуры»? Тот «вербальный шлак», который мы слышим на рынке, у метро и в СМИ?
Современный ребенок не слышит образцовой русской речи, находится в состоянии языковой дистрофии. Запланированное изгнание русской литературы из обязательной школьной программы приводит к тому, что наши дети не смогут воспринимать красоту родного слова даже при чтении, а это, в свою очередь, приведет к абсолютному культурному дефициту.
Выращена целая популяция «иностранцев в своем отечестве» - не соотносящих себя с Великим русским языком и Великой русской литературой. Идеологи ЕГЭ прекрасно понимают, что тестирование литературы является эффективным средством уничтожения традиционного, если угодно, генетически востребованного диалога русского ребенка с подлинными носителями национальной словесной культуры.
Известно, что человек, особенно ребенок, «растет от собеседника» - или «мельчает». Классическая литература предоставляет ему уникальную возможность (сегодня - поистине уникальную): заочно, на страницах книг, участвовать в разговоре своих великих предков и современников. Не следует питать иллюзий по поводу заинтересованности реформаторов в том, чтобы наши дети росли в таком диалог - эмо-ционально, интеллектуально, духовно. Мы видим, как явно проявляется стремление законодательно запретить этот разговор ребенка с великими собеседниками, окончательно уничтожить саму потребность русского человека в подобной беседе. Прекратить сегодня так тихо звучащий диалог с авторами классической литературой можно старым и неоднократно проверенным способом. Достаточно совершить подлог: подменить заочное живое общение с писателем наукообразной карикатурой. Результат очевиден: профанируется самая сущность этого общения. Тестирование литературы в программе ЕГЭ весьма успешно выполняет именно такую задачу.
Для нашей культуры - уникальной в языковом отношении, словесной по своей сущности - художественная классическая литература является одной из важнейших артерий, обеспечивающих жизнедеятельность всего организма, называемого русской цивилизацией. Перерезать эту артерию значит нанести тяжелейший удар Русскому миру в целом. Речь идёт не только об уничтожении национальной иерархии ценностей в чисто эстетическом отношении, хотя и эта самоценная задача успешно выполняется деятелями культурных революций (например, в детских телепередачах, оформлении одежды, игрушках и т.п. продукции, где «положительные, добрые герои» выглядят - в контексте традиционного русского представления о Красоте (кстати, не только русского) - подлинными монстрами). Ведь всякое национальное искусство объективно фиксирует представления народа о прекрасном и безобразном, отражает в художественных образах, форме его традиционную систему ценностей, нравственные и духовные идеалы, его ментальность.
Есть ещё одна важная причина, по которой изгнание русской литературы и русского языка из школьной среды является одной из истинных, а не декларируемых первостепенных задач реформы образования. Дело в том, что изначально отношение к слову изреченному в нашей национальной культуре было глубоко сакральным, пропитанным религиозным чувством. Наследие этого провиденциально установленного отношения, вопреки всему, до сих пор живёт и в нашей литературе, и в сознании русских людей - пусть даже лишь на генетическом уровне. Не будем забывать, как не забывают об этом организаторы очередной культурной экзекуции, что именно с почитания Слова переродилась Русь языческая в Русь Святую. Призвание святых равноапостольных Мефодия и Кирилла имело единственную цель - и отнюдь не прагматическую. Наши предки-язычники имели письменность, и она успешно выполняла (судя по археологическим свидетельствам) свою коммуникативную функцию. Принципиально новое отношение к слову записанному и создание новой Азбуки возникло не из практических соображений, но исключительно из пробудившейся потребности перевести как можно точнее и полнее на родной язык Священное Писание.
Нет ни малейшего сомнения в том, что современные адепты «просвещения» продолжают дело своих далеких и близких предшественников (реформы Петра I и масона Мануйлова): им необходима де-сакрализация слова, им принципиально важно в очередной раз увеличить разрыв между Словом Божьим и словом художественным.
Рассмотрев программы ЕГЭ по литературе в России, можно с полной уверенностью констатировать: и в стратегическом, и в тактическом отношении этот эксперимент идеально соответствует целям и задачам программы образовательного геноцида.
И бесстыжая безграмотность пособий для ЕГЭ - это лишь одна пагубная сторона архивредоносного «эксперимента». О нём ещё скажут всю горькую правду наши потомки!
О. Н. ЩАЛПЕГИН,
к.ф.н., доц. кафедры русской литературы
МГГУ им. М.А.Шолохова
