В последнее время внимание общества, как в России, так и на Украине, привлечено к воспоминанию великого голода 1932-1933 годов, поразившего многие области Украины, России и Казахстана. Трагические события той эпохи ставят нас перед необходимостью понять, что произошло, и какие уроки нам следует из этого извлечь. Важно дать и православную оценку тому, что происходит сейчас, и как события прошлого отражаются на нынешних отношениях между людьми и между народами.
Православные христиане призваны оценивать происходящее с точки зрения вечности, с точки зрения нашей ответственности перед Богом, а не с точки зрения текущих национальных или политических страстей. Ради будущего наших стран мы должны честно ответить на вопросы - «Что произошло? Как такое стало возможным? Как эти события осмысляются сейчас? Как нам относиться к нашему прошлому?»
Рассматривая исторические факты, мы должны признать, что голод возник и принял такие катастрофические масштабы в результате действий коммунистической власти. Среди причин голода можно назвать коллективизацию и ликвидацию кулачества как класса; завышенные планы хлебозаготовок; изъятие у крестьян продуктов, запрет покидать охваченные голодом районы и другие действия, которые не могли не привести к многочисленным жертвам.
Как такое могло произойти? Происшедшее было не случайным, а неизбежным проявлением идеологии воинствующего богоборчества, идеологии, рассматривавшей насилие как «повивальную бабку истории», идеологии, видевшей в людях расходный «материал» для осуществления своих утопических планов «светлого будущего».
Как в России и на Украине эти события рассматриваются сейчас? Достойно и справедливо сохранять и поддерживать память о жертвах того страшного времени. Помнить уроки истории, молиться об упокоении жертв — наш общий долг. В этом отношении недоумение вызывает не то, что на Украине широко поминают жертв безбожной власти, а то, что такого поминания не происходит у нас, в России. Однако нельзя не отметить, что в действиях властей Украины просматривается тенденция к искажению исторической правды и к использованию общей трагедии наших народов в текущих политических целях, которые мы не можем признать благими.
Наши народы связывает глубокая духовная, языковая, культурная и историческая близость; корни нашей, православной, восточнославянской цивилизации лежат в Киеве, летописцы называют жителей Киева «русскими людьми», былины киевского цикла записываются под Архангельском, невозможно и перечислить множество общих кровеносных сосудов, пронизывающих ткань и русской, и украинской культуры. Эта историческая реальность, однако, устраивает не всех, и воинствующим националистам хотелось бы представить русский народ как не просто чуждый украинскому, но народ враждебный, вековой губитель, враг и угнетатель. Усилия властей, которые настаивают на том, чтобы называть голод «геноцидом» сонаправлены именно таким настроениям.
Геноцид, согласно международно принятому определению, (от греч. — род, племя и лат. — убиваю) — "действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу". Исторически этот термин в данном случае просто неверен. Действия коммунистов не были направлены на уничтожение именно украинцев; это преступление было направлено против крестьян независимо от их национальности, в роли палачей выступали коммунисты также самого разного этнического происхождения. «Хлебозаготовками» на Украине, приведшими к голоду, руководили украинцы Косиор и Чубарь, их подручными были также, в основном, местные кадры.
Особенно важно, что этот термин проводит границу между жертвами и палачами по этническому признаку — есть некая этническая группа, которая подвергается уничтожению, есть представители другой этнической группы, которые это уничтожение совершают. Какая национальность является жертвой — понятно; какой отводится роль палача — вслух на официальном уровне не проговаривается, а на неофициальном, увы, достаточно легко услышать что Москва веками (!) осуществляла геноцид украинского народа.
Мы должны четко разграничить скорбную память о жертвах голода, с одной стороны, и манипуляцию их страданиями в текущих политических целях — с другой.
В России голод тех лет не является предметом националистических спекуляций, но не является, увы, и предметом должного осмысления. О русских жертвах голода вспоминают только тогда, когда надо возразить украинским националистам. Чудовищное зло в истории нашей страны остается неоплаканным, жертвам беззаконного и безбожного насилия отказано даже в народной памяти. Только Церковь — и немногочисленные общественные организации — поминает жертв большевистской тирании. На государственном уровне внимание к этим трагическим страницам нашей истории совершенно недостаточно. Чтобы двигаться в будущее, мы должны оплакать жертвы прошлого — и тогда никто не сможет использовать общую трагедию русских и украинцев, чтобы вбивать клин между нашими народами.
РАДОНЕЖ
20 ноября 2008 года
http://www.radonezh.ru/analytic/articles/?ID=2875
