Косовская проблема становится катализатором коренных геополитических изменений на Балканах, угрожающих выйти из-под контроля международного сообщества. На наших глазах как будто реализуются проекты, которые вынашивались еще столетие тому назад при деятельном участии ряда западных держав, считает историк Петр Искендеров, - речь шла о превращении Косова и Македонии в ядро албанского государства под эфемерным европейским надзором. С вступлением в силу 15 июня 2008 г. конституции Косово развитие ситуации вошло в новую, еще более опасную стадию, считает историк Петр Искендеров. Набирает силу стратегия "албанизации" и "европеизации" Косова, за рамки косовского урегулирования пытаются вывести не только Москву, но и Совет Безопасности ООН, где Россия обладает правом вето.
13 июля исполнилось 130 лет со дня заключения одного из самых важных и одновременно противоречивых международных соглашений, касающихся обустройства балканского региона. В этот день в 1878 году был подписан Берлинский трактат, завершивший яркий, кровавый и героический Великий восточный кризис, когда российское оружие сказало свое решающее слово в деле освобождения славянских народов - сербов, черногорцев и болгар, и помогло двум первым обрести независимость, а болгарскому народу заложить основы собственной национальной государственности.
Однако значимость решений, принятых в Берлине тогдашним "концертом великих держав", выходит далеко за рамки итогов русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Именно Берлинский конгресс 1878 года следует считать отправной точкой в дальнейшем развитии еще одной региональной проблемы, которая сегодня - 130 лет спустя - вышла на передний план в хронике балканских событий и служит катализатором новых коренных геополитических изменений на Балканах, угрожающих окончательно выйти из-под контроля международного сообщества.
В 1878 году впервые заявило о себе албанское национальное движение, с самого начала принявшее великоалбанский характер, оформленный в виде решений Албанской (Призренской) лиги об объединении всех населенных албанцами земель в одно государственное образование военным путем, без учета интересов и самого существования неалбанского этнического элемента. Достаточно процитировать принятую в 1878 году первую программу Призренской лиги - "Карарнаме" ("Книгу решений"), еще имевшую достаточно умеренный характер, но тем не менее объявившую главными целями "борьбу до последней капли крови против какой-либо аннексии албанских территорий", "объединение всех населенных албанцами территорий в одну провинцию, управляемую турецким генерал-губернатором" и "введение национальной армии под командованием турецкого офицера" [1] (также на сайте "Перспективы"). В дальнейших вариантах программы о лояльности албанцев Константинополю говорилось все меньше, а суверенитет султана был постепенно сведен к обязанности отстаивать албанские интересы, понимавшиеся все более расширительно, и неприкосновенность албанских земель.
Тогда великие державы предпочли не заметить нарождавшуюся опасность. Албанский вопрос не был включен в повестку дня Берлинского конгресса в качестве отдельного пункта; великие державы отрицали даже сам факт существования албанской нации (председательствовавшему на Конгрессе германскому канцлеру Отто Бисмарку принадлежала фраза "албанская нация не существует" [2]) и рассматривали территории с албанским населением лишь в качестве географического понятия. Однако одно из решений конгресса самым непосредственным образом определило дальнейшее развитие ситуации в той балканской области, которая тогда называлась Старой Сербией, а сегодня - Косово и Метохией. Дав добро на оккупацию Австро-Венгрией провинций Босния и Герцеговина, входивших в сферу национально-государственных интересов Сербии, Берлинский трактат вынудил Белград избрать в качестве приоритетного южное направление - Старую Сербию и Македонию. Первым конкретным проявлением подобной переориентации, делавшей будущее сербо-албанское противостояние практически неизбежным, стало открытие в 1889 году ряда сербских консульств в европейских областях Османской империи, приуроченное к празднованию пятисотлетней годовщины Косовской битвы 1389 года. При этом основная роль отводилась консульству в административном центре сегодняшнего Косово Приштине [3].
Неудивительно, что уже в 1912 году косовская проблема вышла на авансцену большой европейской политики. Военный триумф Балканского союза, освободившего в ходе первой Балканской войны 1912-1913 годов исконные православно-славянские земли полуострова - и в том числе Старую Сербию - от многовекового турецкого ига, заставил великие державы внести серьезные коррективы в свою прежнюю политику сохранения "статус-кво" на Балканах. И хотя государства Тройственного союза во главе с Австро-Венгрией попытались сделать главными триумфаторами войны албанцев и вознаградить их автономным государством с максимально широкими границами, жесткая принципиальная позиция тогдашней России вкупе с военной мощью одержавших победу сербской и черногорской армий не позволили косовским землям стать ядром "Великой Албании". Определенная Лондонским совещанием послов великих держав 1912-1913 годов сербо-албанская граница в целом сохранила свои очертания до настоящего времени. И сегодня лидеры албанцев Косово, Македонии, Южной Сербии и Черногории на своих картах "Великой Албании" в целом повторяют те проекты обустройства Балкан, которые имели хождение в коридорах венского Бальхаусплатца перед Первой мировой войной.
Сами великие державы уже в 1912 году хорошо понимали, что, создав автономную Албанию, не имевшую реальных условий для своего государственного бытия, и одновременно отказав победительнице-Сербии в получении жизненно важного для нее выхода к Адриатическому морю, они создают основу для новых конфликтов. Тем более что в ответ на аргументы идеологов албанского национального движения о дославянском иллирийском происхождении албанского этноса, дающем ему право на обладание обширными балканскими территориями, сербская сторона уже тогда приводила не менее обоснованные данные о том, что албанский этнос сформировался в новое время, причем ядро косовских албанцев составляют потомки сербов, исламизированных в период османского ига. Как убеждал в ноябре 1912 года австрийских представителей тогдашний харизматичный глава сербского правительства Никола Пашич, "Сербия направила взоры к Адриатическому морю, где для нее вовсе не чужие земли, а искони принадлежавшие Сербскому государству, населенные албанцами, которые по крови те же сербы и могут, конечно, рассчитывать на всемерную защиту Сербии" [4].
Полное отсутствие на территории современного Косово каких-либо следов албанских памятников при одновременном изобилии сербских церквей, монастырей, городов и других исторических свидетельств материальной культуры, а также отсутствие у албанцев вплоть до начала XX века литературного языка заставляют рассматривать теорию об иллирийских корнях албанской нации как культурную инициативу Австро-Венгрии. По образному выражению одного из ведущих современных сербских историков Славенко Терзича, эта теория была создана в кабинетах австрийских и германских ученых и преобразована в более доходчивую форму для пропаганды среди албанцев. Албанцы были объявлены самым древним из современных народов Европы, сложившимся на основе дороманских иллирических элементов и племен пеласгов, имевших арийское происхождение. Именно древние корни албанцев, по мысли Вены и Берлина, давали им право ставить задачу объединения в одно государство всех земель, на которых они проживали до прихода на Балканы сербов и других славян.
Сторонники албанцев в лице держав Тройственного союза не сомневались, что для их проекта "Великой Албании", в которую должны были войти не только вся Старая Сербия (Косово и Метохия), но и три четверти Македонии, время еще придет.
Уже тогда антисербские настроения среди албанцев питались не только их собственными национальными устремлениями, входившими в противоречие с территориальным расширением Сербии, и не только дипломатическими усилиями государств Центрального блока, но и активностью балканских соседей, среди которых ведущая роль принадлежала определенным болгарским кругам. В 1903 году, в период македонского Илинденского восстания против Османской империи, установились тесные связи между албанскими и македонскими лидерами. Дополнительный импульс эти связи получили во время младотурецкой революции 1908 года. В первую очередь речь идет о контактах Временной македонской революционной организации (ВМРО) и левого крыла албанского национального движения, которые полностью отвечали интересам Софии, рассчитывавшей, что предоставление албанцам автономии сделает более вероятным аналогичный сценарий в отношении Македонии. Болгарское правительство содействовало албанским лидерам уже во время албанского антитурецкого восстания 1910 г.
Сегодня ситуация повторяется: Болгария оказалась в числе первых государств, признавших независимость Косово, а занятые многолетней междоусобной борьбой лидеры македонских политических партий берут себе в коалиционные партнеры местные албанские партии. Ставшая в последние годы правящей, та самая ВМРО традиционно объединяется с Демократической партией албанцев во главе с Мендухом Тачи, а оппозиционные ныне социал-демократы - с Демократическим союзом за интеграцию во главе с Али Ахмети. Лидеры македонских албанцев имеют тесные связи с бывшим руководством террористической Армии освобождения Косово (АОК), которое сегодня занимает ключевые посты во властных косовских структурах. Более того, Али Ахмети был одним из основателей и идеологов АОК, а в 1998 году, когда албанские экстремисты уже развернули террор в Косово, он был избран членом ее генштаба. Что касается Мендуха Тачи, то он приходится двоюродным братом бывшему руководителю АОК и нынешнему косовскому премьеру Хашиму Тачи - факт для живущего по клановым законам албанского этноса немаловажный, - а также владеет крупной недвижимостью в Приштине.
Выступая 12 августа 1913 года в палате общин британского парламента, председательствовавший на Лондонском совещании послов великих держав министр иностранных дел Великобритании Эдвард Грей не без цинизма, но вполне справедливо отметил: "Я не сомневаюсь, что, когда положение о границах Албании будет оглашено полностью, оно вызовет немало нареканий со стороны лиц, хорошо знакомых с местными албанскими условиями и рассматривающих этот вопрос исключительно с точки зрения этих местных условий, но следует помнить, что при выработке этого соглашения важнее всего было сохранить согласие между самими великими державами" [5].
Привлекательность балканского региона для тогдашних мировых лидеров определялась двумя обстоятельствами: незавершенностью процессов национально-государственного строительства и географической картой. Пожалуй, точнее всего эту особенность Балкан - выступавших и субъектом, и объектом исторических процессов - выразил югославский историк М. Скакун. "Балканский полуостров, - писал он, - представлял собой часть Европы, где отсталые социальные отношения сохранялись еще очень долго после того, как они были преодолены в других частях Европы". Это усиливало его экономическую отсталость, но "географическое положение Балкан, то, что они "открывают ворота трех континентов", сделало их постоянной целью великих держав", чьи взаимные столкновения и договоренности относительно данного региона происходят непрерывно начиная с середины XIX века [6]. В мире нет другого региона, справедливо подчеркивал историк, где за сто лет произошло бы такое количество больших и малых войн, вооруженных столкновений, мятежей, восстаний. При этом детальный анализ событий позволил ему сделать вывод, что "балканская бочка с порохом" являлась не результатом воли самих балканских народов, а скорее следствием эгоистических интересов великих держав. Интересы балканских народов "во всех исторических ситуациях были более или менее схожими, а то и идентичными, но правители толкали народы к взаимным столкновениям" [7].
Сегодня мы являемся свидетелями реализации тех самых великоалбанских проектов начала XX века, которые были разработаны при деятельном участии австрийских, немецких и итальянских дипломатов и предусматривали превращение Косово и Македонии в ядро албанского государства под эфемерным европейским надзором. Нынешние планы Европейского союза разместить в Косово, вопреки позиции Сербии и России, собственную гражданско-полицейскую миссию - не что иное, как попытка реализовать сценарий, опробованный на Лондонском совещании 1912-1913 годов. Но если столетие назад даже в венских и берлинских коридорах власти хорошо понимали невозможность решения балканских проблем без России, то сегодня США, Евросоюз и НАТО стремятся вывести за рамки косовского урегулирования не только Москву, но и ООН и ее Совет Безопасности, где наша страна обладает правом вето. Об этом свидетельствует разработанный в структурах Евросоюза и настойчиво поддерживаемый американской стороной план передачи основных властных полномочий в Косово местным албанским властям, а также двухтысячной миссии ЕС, причем последняя должна взять на себя полномочия существующей миссии ООН. Среди представителей ООН ярыми поборниками этой стратегии ползучей "албанизации" и "европеизации" Косово стали теперь уже бывший глава краевой миссии ООН Йоахим Рюккер и генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, представивший в июне соответствующий доклад Совету Безопасности ООН.
Взаимосвязь геополитических планов Запада и проектов базирующихся в Косово великоалбанских теоретиков и практиков становится все более очевидной. С начала 2008 года прослеживается как никогда тесное взаимодействие Брюсселя и Приштины. Важным элементом такого взаимодействия стала разработка новой конституции Косово. Как признавали сами ее авторы, "проект документа был изучен в Евросоюзе и одобрен специальным представителем ЕС в Косово Питером Фейтом" [8].
С вступлением в силу конституции Косово 15 июня 2008 г. развитие ситуации в крае вошло в новую, еще более опасную стадию. Ее можно охарактеризовать как попытку албанского руководства явочным порядком добиться ухода из края миссии ООН и завершить "албанизацию" Косово посредством подчинения местных сербов сепаратистскому режиму или вытеснения их из края. Для США и ведущих западноевропейских государств создание и укрепление независимого Косовского государства должно стать очередным и очень важным шагом в реализации стратегии ослабления и дробления православно-славянского мира и противодействия попыткам России вернуть себе исторические позиции на Балканах.
МИД России назвал вступление в силу "так называемой конституции Косово продолжением цепи действий по произвольному оформлению суверенитета края, линии на нарушение норм международного права, которая лишь усугубляет напряженную ситуацию в Косово и обособление сербского населения" [9].
Конституция провозглашает Косово "независимым, суверенным, демократическим, единым и неделимым государством". Предусматривается "создание собственных сил безопасности, причем представители НАТО, уже заявили, что эти силы будут создаваться под контролем и при военно-технической поддержке Североатлантического альянса.
Архитекторов независимого Косово не смущает полная нежизнеспособность этого псевдогосударства, содержание которого уже сейчас ложится дополнительным грузом на плечи европейских и американских налогоплательщиков. Итоги состоявшейся 11 июля в Брюсселе конференции стран и организаций - доноров Косово позволили оценить первичную стоимость этого проекта в - 1,2 млрд евро. Из этой суммы 800 млн евро на первоочередные нужды края выделяет Евросоюз, а 250 млн евро - США. Принимавший участие в работе конференции комиссар ЕС по вопросам расширения Олли Рен заявил, что "Косово является глубоко европейской проблемой" и "ЕС готов использовать все инструменты, чтобы помочь Косово реализовать свою европейскую перспективу" [10]. Примечательно, что значительная часть этой астрономической суммы придется на погашение унаследованного Косово как частью Сербии государственного долга бывшей единой Югославии.
Насколько эффективными окажутся эти вложения? Ответ на этот вопрос содержится в цифре, характеризующей уже инвестированные в Косово в последнее десятилетие международные средства: 5 млрд долларов. Эти деньги не помогли ни создать в Косово жизнеспособную экономику, ни даже сделать его независимым от финансово-экономической системы Сербии. Вопреки всем словам албанских лидеров Приштины об экономической состоятельности Косово, две трети товаров первой необходимости по-прежнему поступают в край из Центральной Сербии, а его энергетика целиком зависит от поставок электроэнергии из Македонии, Греции и той же Сербии. Собравшиеся в Брюсселе эксперты констатировали, что, несмотря на все реализованные до настоящего времени программы международного содействия, Косово понадобится еще по крайней мере десятилетие, чтобы превратиться в жизнеспособное государство. И это без учета того немаловажного обстоятельства, что выделяемые краю средства, как правило, оседают в кармане местного криминалитета, тесно сросшегося с властными структурами. Выступая перед участниками донорской конференции в Брюсселе, министр финансов Ахмет Шаля заявил о намерении своего правительства бороться с коррупцией: "Мы как новое государство можем вас заверить, что каждый пенни, каждый цент будут потрачены надлежащим образом... Косово движется в правильном направлении в борьбе с коррупцией, а также в улучшении условий финансового управления" [11]. Однако опыт свидетельствует об обратном. Не случайно германская газета "Берлинер Цайтунг" со ссылкой на спецслужбы ФРГ в свое время назвала экс-главу косовского правительства Рамуша Харадиная, правую руку нынешнего премьер-министра Хашима Тачи, одним из "крестных отцов" албанской мафии в Косово...
Курс Запада на выведение Косово не только из сербского, но и международного правового пространства вынудил остающихся в крае местных сербов (по разным оценкам, от 100 до 120 тысяч) предпринять экстренные меры самозащиты. Не дожидаясь формирования в самой Сербии нового правительства, делегаты косовско-сербских общин провели 28 июня 2008 г. в Косовской-Митровице учредительное заседание Скупщины сербских общин Косово и Метохии. Она была образована по итогам выборов 11 мая в местные сербские органы власти в Косово, не признанных ни албанскими властями Косово, ни краевой миссией ООН. Как заявил присутствовавший на заседании Слободан Самарджич, министр по делам Косово и Метохии в правительстве Сербии, "Скупщина сербских общин - это де-факто часть политической системы Сербии. Она поможет неалбанскому населению Косово жить на своей земле в безопасности в качестве граждан Республики Сербия". Скупщина сербских общин станет "посредником между косовскими сербами и Белградом", пообещал он [12].
Поддержал действия сербских лидеров Косово и присутствовавший на торжественной церемонии архиепископ Рашко-Призренский Артемие. Сербы не случайно выбрали в качестве даты проведения инаугурационного заседания 28 июня. Именно в этот день в 1389 году на Косовом поле произошла кровопролитная битва с турками, ставшая для сербов примером героической борьбы за национальную государственность. Со своей стороны, президент Косово Фатмир Сейдиу немедленно обвинил лидеров косовских сербов в "попытке дестабилизировать Косово", а пресс-секретарь миссии ООН Александр Иванько призвал их "повернуться лицом к косовским властям и присутствующим в Косово международным организациям и сотрудничать с ними". Но факт остается фактом: косовские сербы не желают иметь ничего общего с албанскими лидерами края и, невзирая на давление со стороны Приштины и Запада, по-прежнему считают себя гражданами Республики Сербия.
Дальнейшие события в Косово могут развиваться по трем основным сценариям.
Первый означает немедленный взрыв в крае и переход сербо-албанского противостояния в вооруженную и кровавую форму. Это произойдет в том случае, если власти Приштины при поддержке натовских сил КФОР и международных полицейских подразделений Евросоюза попытаются на практике реализовать положения конституции самопровозглашенного Косовского государства и взять под контроль населенные сербами районы - в первую очередь северную часть города Косовска-Митровица. Репетицией подобных действий был штурм международными полицейскими здания суда в Косовской-Митровице в марте этого года, когда в результате столкновений погиб украинский полицейский. В случае повторения подобной акции ее последствия могут быть намного более трагическими для всех сторон косовского конфликта.
Второй сценарий предполагает сохранение на неопределенное время статус-кво. Этот вариант даст косовским сербам возможность проживать на своей территории по законам Сербии, пока албанские власти Косово будут накапливать силы и вооружаться при помощи и под контролем НАТО. Тем временем власти Приштины попытаются также подготовить реализацию косовского сценария в Македонии, Черногории и Южной Сербии. И тогда все Балканы могут превратиться в арену борьбы за создание "Великой Албании". Как признал в беседе с автором этих строк заместитель главы Координационного совета при правительстве Сербии по прилегающим к территории Косово южносербским общинам Прешево, Буяновац и Медведжа, председатель Экономического совета по делам Косово и Метохии Ненад Попович, "действия албанских экстремистов и террористов в различных районах Балкан хорошо организованы и скоординированы. Но Запад, к сожалению, не учитывает эту опасность". Он напомнил, что "в общине Прешево проживает 90% албанцев и 10% сербов, в общине Буяновац -поровну тех и других, в общине Медведжа - 80% сербов и 20% албанцев. Сегодня ситуация стабильна, но есть опасность, что кризис из Косово распространится на Южную Сербию". По его словами, особое беспокойство у сербов вызывает активность в Косово так называемой "Албанской национальной армии" (АНА), которая стремится расширить район своих операций. Буквально за несколько дней до интервью, в ноябре 2007 г. АНА организовала масштабные вооруженные столкновения с силами безопасности в Западной Македонии [13].
Наконец, третий вариант носит более глобальный характер. Речь идет о проведении крупного международного форума по образцу вышеупомянутого Берлинского конгресса для выработки новых основ балканского мироустройства. Подобный форум позволил бы всем игрокам на балканском поле дезавуировать предпринятые ранее односторонние действия и попытаться найти прочное политическое решение не только косовской, но и других балканских проблем, которые вызваны деятельностью албанских экстремистов и их поддержкой со стороны известных международных структур. Но для этого США и Евросоюз в качестве предварительного условия должны отказаться от поддержки независимости Косово и вернуть ситуацию в международно-правовое поле при верховенстве ООН.
Теперь о позиции Сербии. Хотя все ведущие политические силы страны по-прежнему высказываются за непризнание независимости Косово, вектор сербской политики в последние недели явственно повернулся в сторону Брюсселя. Новый премьер-министр Сербии, экс-министр финансов Мирко Цветкович, выступая 7 июля перед депутатами Скупщины, назвал "непризнание независимости Автономного Края Косово и Метохия" одним из "ключевых элементов" своей программы [14]. Однако сам Цветкович считается технической фигурой, находящейся под влиянием президента Сербии Бориса Тадича. Последний же понимает приоритеты страны иначе - его интервью белградской газете "Вечерне новости", опубликованное в тот же день, 7 июля, не оставило в этом никаких сомнений. Президент отдал должное "принципиальной политике России", которая, правда, "защищает свои интересы", но отметил, что ситуация в Косово "уже не та, что прежде", и теперь вопросы дальнейшего международного присутствия в крае должны решать между собой ООН и Евросоюз. Поэтому "в интересах Сербии поддерживать стабильные отношения с ЕС", сделал вывод Борис Тадич. Можно предположить, что новое сербское правительство, скорее всего, снимет принципиальные возражения против размещения в Косово гражданско-полицейской миссии Евросоюза без решения на то Совета Безопасности ООН. Все последние месяцы Сербия при поддержке России выступала категорически против подобных действий, настаивая на том, что резолюция СБ ООН N 1244 от 10 июня 1999 года не только признает территориальную целостность Сербии и ее суверенитет над Косово, но и наделяет миротворческим мандатом исключительно миссию ООН. Теперь, скорее всего, позиция сербского руководства станет ближе к позиции ЕС, чем к российской или к принципиальным требованиям косовских сербов.
Примечания
[1] Reuter J. Die Albaner in Jugoslawien. R. Oldenbourg Verlag. Munchen, 1982. S. 18.
[2] Castellan G. L"Albanie. Presses universitaires de France. Paris, 1980. P. 10.
[3] Перуничиh Б. Писма српских конзула из Приштине 1890-1900. Београд, 1985. С. 14.
[4] Архив внешней политики Российской империи. Ф. Политархив. Оп. 482. Д. 529. Л. 75.
[5] Цит.по: За балканскими фронтами первой мировой войны. М., 2002. С. 51.
[6] Skakun M. Balkan i velike sile. Beograd, 1986. S. 277.
[7] Skakun M. Balkan i velike sile. Beograd, 1986. S. 278.
[8] Время новостей, 08.04.2008.
[9] http://www.mid.ru/brp_4.nsf/sps/C704C86823587846C325746B003D3E28
[10] http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/7501328.stm
[11] http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/7501328.stm
[12] Время новостей, 30.06.2008.
[13] Время новостей, 13.11.2007 // http://www.vremya.ru/2007/207/5/191837.html
[14] http://www.srbija.sr.gov.yu/pages/article.php?id=90297
Петр Ахмедович Искендеров - старший научный сотрудник Института славяноведения РАН, кандидат исторических наук.
http://www.prospekts.ru/oykumena/balkan/kosovo_istoricheskie_analogii_i_segodnyashnie_vyzovy_2008-6-18-33-44.htm
13 июля исполнилось 130 лет со дня заключения одного из самых важных и одновременно противоречивых международных соглашений, касающихся обустройства балканского региона. В этот день в 1878 году был подписан Берлинский трактат, завершивший яркий, кровавый и героический Великий восточный кризис, когда российское оружие сказало свое решающее слово в деле освобождения славянских народов - сербов, черногорцев и болгар, и помогло двум первым обрести независимость, а болгарскому народу заложить основы собственной национальной государственности.
Однако значимость решений, принятых в Берлине тогдашним "концертом великих держав", выходит далеко за рамки итогов русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Именно Берлинский конгресс 1878 года следует считать отправной точкой в дальнейшем развитии еще одной региональной проблемы, которая сегодня - 130 лет спустя - вышла на передний план в хронике балканских событий и служит катализатором новых коренных геополитических изменений на Балканах, угрожающих окончательно выйти из-под контроля международного сообщества.
В 1878 году впервые заявило о себе албанское национальное движение, с самого начала принявшее великоалбанский характер, оформленный в виде решений Албанской (Призренской) лиги об объединении всех населенных албанцами земель в одно государственное образование военным путем, без учета интересов и самого существования неалбанского этнического элемента. Достаточно процитировать принятую в 1878 году первую программу Призренской лиги - "Карарнаме" ("Книгу решений"), еще имевшую достаточно умеренный характер, но тем не менее объявившую главными целями "борьбу до последней капли крови против какой-либо аннексии албанских территорий", "объединение всех населенных албанцами территорий в одну провинцию, управляемую турецким генерал-губернатором" и "введение национальной армии под командованием турецкого офицера" [1] (также на сайте "Перспективы"). В дальнейших вариантах программы о лояльности албанцев Константинополю говорилось все меньше, а суверенитет султана был постепенно сведен к обязанности отстаивать албанские интересы, понимавшиеся все более расширительно, и неприкосновенность албанских земель.
Тогда великие державы предпочли не заметить нарождавшуюся опасность. Албанский вопрос не был включен в повестку дня Берлинского конгресса в качестве отдельного пункта; великие державы отрицали даже сам факт существования албанской нации (председательствовавшему на Конгрессе германскому канцлеру Отто Бисмарку принадлежала фраза "албанская нация не существует" [2]) и рассматривали территории с албанским населением лишь в качестве географического понятия. Однако одно из решений конгресса самым непосредственным образом определило дальнейшее развитие ситуации в той балканской области, которая тогда называлась Старой Сербией, а сегодня - Косово и Метохией. Дав добро на оккупацию Австро-Венгрией провинций Босния и Герцеговина, входивших в сферу национально-государственных интересов Сербии, Берлинский трактат вынудил Белград избрать в качестве приоритетного южное направление - Старую Сербию и Македонию. Первым конкретным проявлением подобной переориентации, делавшей будущее сербо-албанское противостояние практически неизбежным, стало открытие в 1889 году ряда сербских консульств в европейских областях Османской империи, приуроченное к празднованию пятисотлетней годовщины Косовской битвы 1389 года. При этом основная роль отводилась консульству в административном центре сегодняшнего Косово Приштине [3].
Неудивительно, что уже в 1912 году косовская проблема вышла на авансцену большой европейской политики. Военный триумф Балканского союза, освободившего в ходе первой Балканской войны 1912-1913 годов исконные православно-славянские земли полуострова - и в том числе Старую Сербию - от многовекового турецкого ига, заставил великие державы внести серьезные коррективы в свою прежнюю политику сохранения "статус-кво" на Балканах. И хотя государства Тройственного союза во главе с Австро-Венгрией попытались сделать главными триумфаторами войны албанцев и вознаградить их автономным государством с максимально широкими границами, жесткая принципиальная позиция тогдашней России вкупе с военной мощью одержавших победу сербской и черногорской армий не позволили косовским землям стать ядром "Великой Албании". Определенная Лондонским совещанием послов великих держав 1912-1913 годов сербо-албанская граница в целом сохранила свои очертания до настоящего времени. И сегодня лидеры албанцев Косово, Македонии, Южной Сербии и Черногории на своих картах "Великой Албании" в целом повторяют те проекты обустройства Балкан, которые имели хождение в коридорах венского Бальхаусплатца перед Первой мировой войной.
Сами великие державы уже в 1912 году хорошо понимали, что, создав автономную Албанию, не имевшую реальных условий для своего государственного бытия, и одновременно отказав победительнице-Сербии в получении жизненно важного для нее выхода к Адриатическому морю, они создают основу для новых конфликтов. Тем более что в ответ на аргументы идеологов албанского национального движения о дославянском иллирийском происхождении албанского этноса, дающем ему право на обладание обширными балканскими территориями, сербская сторона уже тогда приводила не менее обоснованные данные о том, что албанский этнос сформировался в новое время, причем ядро косовских албанцев составляют потомки сербов, исламизированных в период османского ига. Как убеждал в ноябре 1912 года австрийских представителей тогдашний харизматичный глава сербского правительства Никола Пашич, "Сербия направила взоры к Адриатическому морю, где для нее вовсе не чужие земли, а искони принадлежавшие Сербскому государству, населенные албанцами, которые по крови те же сербы и могут, конечно, рассчитывать на всемерную защиту Сербии" [4].
Полное отсутствие на территории современного Косово каких-либо следов албанских памятников при одновременном изобилии сербских церквей, монастырей, городов и других исторических свидетельств материальной культуры, а также отсутствие у албанцев вплоть до начала XX века литературного языка заставляют рассматривать теорию об иллирийских корнях албанской нации как культурную инициативу Австро-Венгрии. По образному выражению одного из ведущих современных сербских историков Славенко Терзича, эта теория была создана в кабинетах австрийских и германских ученых и преобразована в более доходчивую форму для пропаганды среди албанцев. Албанцы были объявлены самым древним из современных народов Европы, сложившимся на основе дороманских иллирических элементов и племен пеласгов, имевших арийское происхождение. Именно древние корни албанцев, по мысли Вены и Берлина, давали им право ставить задачу объединения в одно государство всех земель, на которых они проживали до прихода на Балканы сербов и других славян.
Сторонники албанцев в лице держав Тройственного союза не сомневались, что для их проекта "Великой Албании", в которую должны были войти не только вся Старая Сербия (Косово и Метохия), но и три четверти Македонии, время еще придет.
Уже тогда антисербские настроения среди албанцев питались не только их собственными национальными устремлениями, входившими в противоречие с территориальным расширением Сербии, и не только дипломатическими усилиями государств Центрального блока, но и активностью балканских соседей, среди которых ведущая роль принадлежала определенным болгарским кругам. В 1903 году, в период македонского Илинденского восстания против Османской империи, установились тесные связи между албанскими и македонскими лидерами. Дополнительный импульс эти связи получили во время младотурецкой революции 1908 года. В первую очередь речь идет о контактах Временной македонской революционной организации (ВМРО) и левого крыла албанского национального движения, которые полностью отвечали интересам Софии, рассчитывавшей, что предоставление албанцам автономии сделает более вероятным аналогичный сценарий в отношении Македонии. Болгарское правительство содействовало албанским лидерам уже во время албанского антитурецкого восстания 1910 г.
Сегодня ситуация повторяется: Болгария оказалась в числе первых государств, признавших независимость Косово, а занятые многолетней междоусобной борьбой лидеры македонских политических партий берут себе в коалиционные партнеры местные албанские партии. Ставшая в последние годы правящей, та самая ВМРО традиционно объединяется с Демократической партией албанцев во главе с Мендухом Тачи, а оппозиционные ныне социал-демократы - с Демократическим союзом за интеграцию во главе с Али Ахмети. Лидеры македонских албанцев имеют тесные связи с бывшим руководством террористической Армии освобождения Косово (АОК), которое сегодня занимает ключевые посты во властных косовских структурах. Более того, Али Ахмети был одним из основателей и идеологов АОК, а в 1998 году, когда албанские экстремисты уже развернули террор в Косово, он был избран членом ее генштаба. Что касается Мендуха Тачи, то он приходится двоюродным братом бывшему руководителю АОК и нынешнему косовскому премьеру Хашиму Тачи - факт для живущего по клановым законам албанского этноса немаловажный, - а также владеет крупной недвижимостью в Приштине.
Выступая 12 августа 1913 года в палате общин британского парламента, председательствовавший на Лондонском совещании послов великих держав министр иностранных дел Великобритании Эдвард Грей не без цинизма, но вполне справедливо отметил: "Я не сомневаюсь, что, когда положение о границах Албании будет оглашено полностью, оно вызовет немало нареканий со стороны лиц, хорошо знакомых с местными албанскими условиями и рассматривающих этот вопрос исключительно с точки зрения этих местных условий, но следует помнить, что при выработке этого соглашения важнее всего было сохранить согласие между самими великими державами" [5].
Привлекательность балканского региона для тогдашних мировых лидеров определялась двумя обстоятельствами: незавершенностью процессов национально-государственного строительства и географической картой. Пожалуй, точнее всего эту особенность Балкан - выступавших и субъектом, и объектом исторических процессов - выразил югославский историк М. Скакун. "Балканский полуостров, - писал он, - представлял собой часть Европы, где отсталые социальные отношения сохранялись еще очень долго после того, как они были преодолены в других частях Европы". Это усиливало его экономическую отсталость, но "географическое положение Балкан, то, что они "открывают ворота трех континентов", сделало их постоянной целью великих держав", чьи взаимные столкновения и договоренности относительно данного региона происходят непрерывно начиная с середины XIX века [6]. В мире нет другого региона, справедливо подчеркивал историк, где за сто лет произошло бы такое количество больших и малых войн, вооруженных столкновений, мятежей, восстаний. При этом детальный анализ событий позволил ему сделать вывод, что "балканская бочка с порохом" являлась не результатом воли самих балканских народов, а скорее следствием эгоистических интересов великих держав. Интересы балканских народов "во всех исторических ситуациях были более или менее схожими, а то и идентичными, но правители толкали народы к взаимным столкновениям" [7].
Сегодня мы являемся свидетелями реализации тех самых великоалбанских проектов начала XX века, которые были разработаны при деятельном участии австрийских, немецких и итальянских дипломатов и предусматривали превращение Косово и Македонии в ядро албанского государства под эфемерным европейским надзором. Нынешние планы Европейского союза разместить в Косово, вопреки позиции Сербии и России, собственную гражданско-полицейскую миссию - не что иное, как попытка реализовать сценарий, опробованный на Лондонском совещании 1912-1913 годов. Но если столетие назад даже в венских и берлинских коридорах власти хорошо понимали невозможность решения балканских проблем без России, то сегодня США, Евросоюз и НАТО стремятся вывести за рамки косовского урегулирования не только Москву, но и ООН и ее Совет Безопасности, где наша страна обладает правом вето. Об этом свидетельствует разработанный в структурах Евросоюза и настойчиво поддерживаемый американской стороной план передачи основных властных полномочий в Косово местным албанским властям, а также двухтысячной миссии ЕС, причем последняя должна взять на себя полномочия существующей миссии ООН. Среди представителей ООН ярыми поборниками этой стратегии ползучей "албанизации" и "европеизации" Косово стали теперь уже бывший глава краевой миссии ООН Йоахим Рюккер и генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, представивший в июне соответствующий доклад Совету Безопасности ООН.
Взаимосвязь геополитических планов Запада и проектов базирующихся в Косово великоалбанских теоретиков и практиков становится все более очевидной. С начала 2008 года прослеживается как никогда тесное взаимодействие Брюсселя и Приштины. Важным элементом такого взаимодействия стала разработка новой конституции Косово. Как признавали сами ее авторы, "проект документа был изучен в Евросоюзе и одобрен специальным представителем ЕС в Косово Питером Фейтом" [8].
С вступлением в силу конституции Косово 15 июня 2008 г. развитие ситуации в крае вошло в новую, еще более опасную стадию. Ее можно охарактеризовать как попытку албанского руководства явочным порядком добиться ухода из края миссии ООН и завершить "албанизацию" Косово посредством подчинения местных сербов сепаратистскому режиму или вытеснения их из края. Для США и ведущих западноевропейских государств создание и укрепление независимого Косовского государства должно стать очередным и очень важным шагом в реализации стратегии ослабления и дробления православно-славянского мира и противодействия попыткам России вернуть себе исторические позиции на Балканах.
МИД России назвал вступление в силу "так называемой конституции Косово продолжением цепи действий по произвольному оформлению суверенитета края, линии на нарушение норм международного права, которая лишь усугубляет напряженную ситуацию в Косово и обособление сербского населения" [9].
Конституция провозглашает Косово "независимым, суверенным, демократическим, единым и неделимым государством". Предусматривается "создание собственных сил безопасности, причем представители НАТО, уже заявили, что эти силы будут создаваться под контролем и при военно-технической поддержке Североатлантического альянса.
Архитекторов независимого Косово не смущает полная нежизнеспособность этого псевдогосударства, содержание которого уже сейчас ложится дополнительным грузом на плечи европейских и американских налогоплательщиков. Итоги состоявшейся 11 июля в Брюсселе конференции стран и организаций - доноров Косово позволили оценить первичную стоимость этого проекта в - 1,2 млрд евро. Из этой суммы 800 млн евро на первоочередные нужды края выделяет Евросоюз, а 250 млн евро - США. Принимавший участие в работе конференции комиссар ЕС по вопросам расширения Олли Рен заявил, что "Косово является глубоко европейской проблемой" и "ЕС готов использовать все инструменты, чтобы помочь Косово реализовать свою европейскую перспективу" [10]. Примечательно, что значительная часть этой астрономической суммы придется на погашение унаследованного Косово как частью Сербии государственного долга бывшей единой Югославии.
Насколько эффективными окажутся эти вложения? Ответ на этот вопрос содержится в цифре, характеризующей уже инвестированные в Косово в последнее десятилетие международные средства: 5 млрд долларов. Эти деньги не помогли ни создать в Косово жизнеспособную экономику, ни даже сделать его независимым от финансово-экономической системы Сербии. Вопреки всем словам албанских лидеров Приштины об экономической состоятельности Косово, две трети товаров первой необходимости по-прежнему поступают в край из Центральной Сербии, а его энергетика целиком зависит от поставок электроэнергии из Македонии, Греции и той же Сербии. Собравшиеся в Брюсселе эксперты констатировали, что, несмотря на все реализованные до настоящего времени программы международного содействия, Косово понадобится еще по крайней мере десятилетие, чтобы превратиться в жизнеспособное государство. И это без учета того немаловажного обстоятельства, что выделяемые краю средства, как правило, оседают в кармане местного криминалитета, тесно сросшегося с властными структурами. Выступая перед участниками донорской конференции в Брюсселе, министр финансов Ахмет Шаля заявил о намерении своего правительства бороться с коррупцией: "Мы как новое государство можем вас заверить, что каждый пенни, каждый цент будут потрачены надлежащим образом... Косово движется в правильном направлении в борьбе с коррупцией, а также в улучшении условий финансового управления" [11]. Однако опыт свидетельствует об обратном. Не случайно германская газета "Берлинер Цайтунг" со ссылкой на спецслужбы ФРГ в свое время назвала экс-главу косовского правительства Рамуша Харадиная, правую руку нынешнего премьер-министра Хашима Тачи, одним из "крестных отцов" албанской мафии в Косово...
Курс Запада на выведение Косово не только из сербского, но и международного правового пространства вынудил остающихся в крае местных сербов (по разным оценкам, от 100 до 120 тысяч) предпринять экстренные меры самозащиты. Не дожидаясь формирования в самой Сербии нового правительства, делегаты косовско-сербских общин провели 28 июня 2008 г. в Косовской-Митровице учредительное заседание Скупщины сербских общин Косово и Метохии. Она была образована по итогам выборов 11 мая в местные сербские органы власти в Косово, не признанных ни албанскими властями Косово, ни краевой миссией ООН. Как заявил присутствовавший на заседании Слободан Самарджич, министр по делам Косово и Метохии в правительстве Сербии, "Скупщина сербских общин - это де-факто часть политической системы Сербии. Она поможет неалбанскому населению Косово жить на своей земле в безопасности в качестве граждан Республики Сербия". Скупщина сербских общин станет "посредником между косовскими сербами и Белградом", пообещал он [12].
Поддержал действия сербских лидеров Косово и присутствовавший на торжественной церемонии архиепископ Рашко-Призренский Артемие. Сербы не случайно выбрали в качестве даты проведения инаугурационного заседания 28 июня. Именно в этот день в 1389 году на Косовом поле произошла кровопролитная битва с турками, ставшая для сербов примером героической борьбы за национальную государственность. Со своей стороны, президент Косово Фатмир Сейдиу немедленно обвинил лидеров косовских сербов в "попытке дестабилизировать Косово", а пресс-секретарь миссии ООН Александр Иванько призвал их "повернуться лицом к косовским властям и присутствующим в Косово международным организациям и сотрудничать с ними". Но факт остается фактом: косовские сербы не желают иметь ничего общего с албанскими лидерами края и, невзирая на давление со стороны Приштины и Запада, по-прежнему считают себя гражданами Республики Сербия.
Дальнейшие события в Косово могут развиваться по трем основным сценариям.
Первый означает немедленный взрыв в крае и переход сербо-албанского противостояния в вооруженную и кровавую форму. Это произойдет в том случае, если власти Приштины при поддержке натовских сил КФОР и международных полицейских подразделений Евросоюза попытаются на практике реализовать положения конституции самопровозглашенного Косовского государства и взять под контроль населенные сербами районы - в первую очередь северную часть города Косовска-Митровица. Репетицией подобных действий был штурм международными полицейскими здания суда в Косовской-Митровице в марте этого года, когда в результате столкновений погиб украинский полицейский. В случае повторения подобной акции ее последствия могут быть намного более трагическими для всех сторон косовского конфликта.
Второй сценарий предполагает сохранение на неопределенное время статус-кво. Этот вариант даст косовским сербам возможность проживать на своей территории по законам Сербии, пока албанские власти Косово будут накапливать силы и вооружаться при помощи и под контролем НАТО. Тем временем власти Приштины попытаются также подготовить реализацию косовского сценария в Македонии, Черногории и Южной Сербии. И тогда все Балканы могут превратиться в арену борьбы за создание "Великой Албании". Как признал в беседе с автором этих строк заместитель главы Координационного совета при правительстве Сербии по прилегающим к территории Косово южносербским общинам Прешево, Буяновац и Медведжа, председатель Экономического совета по делам Косово и Метохии Ненад Попович, "действия албанских экстремистов и террористов в различных районах Балкан хорошо организованы и скоординированы. Но Запад, к сожалению, не учитывает эту опасность". Он напомнил, что "в общине Прешево проживает 90% албанцев и 10% сербов, в общине Буяновац -поровну тех и других, в общине Медведжа - 80% сербов и 20% албанцев. Сегодня ситуация стабильна, но есть опасность, что кризис из Косово распространится на Южную Сербию". По его словами, особое беспокойство у сербов вызывает активность в Косово так называемой "Албанской национальной армии" (АНА), которая стремится расширить район своих операций. Буквально за несколько дней до интервью, в ноябре 2007 г. АНА организовала масштабные вооруженные столкновения с силами безопасности в Западной Македонии [13].
Наконец, третий вариант носит более глобальный характер. Речь идет о проведении крупного международного форума по образцу вышеупомянутого Берлинского конгресса для выработки новых основ балканского мироустройства. Подобный форум позволил бы всем игрокам на балканском поле дезавуировать предпринятые ранее односторонние действия и попытаться найти прочное политическое решение не только косовской, но и других балканских проблем, которые вызваны деятельностью албанских экстремистов и их поддержкой со стороны известных международных структур. Но для этого США и Евросоюз в качестве предварительного условия должны отказаться от поддержки независимости Косово и вернуть ситуацию в международно-правовое поле при верховенстве ООН.
Теперь о позиции Сербии. Хотя все ведущие политические силы страны по-прежнему высказываются за непризнание независимости Косово, вектор сербской политики в последние недели явственно повернулся в сторону Брюсселя. Новый премьер-министр Сербии, экс-министр финансов Мирко Цветкович, выступая 7 июля перед депутатами Скупщины, назвал "непризнание независимости Автономного Края Косово и Метохия" одним из "ключевых элементов" своей программы [14]. Однако сам Цветкович считается технической фигурой, находящейся под влиянием президента Сербии Бориса Тадича. Последний же понимает приоритеты страны иначе - его интервью белградской газете "Вечерне новости", опубликованное в тот же день, 7 июля, не оставило в этом никаких сомнений. Президент отдал должное "принципиальной политике России", которая, правда, "защищает свои интересы", но отметил, что ситуация в Косово "уже не та, что прежде", и теперь вопросы дальнейшего международного присутствия в крае должны решать между собой ООН и Евросоюз. Поэтому "в интересах Сербии поддерживать стабильные отношения с ЕС", сделал вывод Борис Тадич. Можно предположить, что новое сербское правительство, скорее всего, снимет принципиальные возражения против размещения в Косово гражданско-полицейской миссии Евросоюза без решения на то Совета Безопасности ООН. Все последние месяцы Сербия при поддержке России выступала категорически против подобных действий, настаивая на том, что резолюция СБ ООН N 1244 от 10 июня 1999 года не только признает территориальную целостность Сербии и ее суверенитет над Косово, но и наделяет миротворческим мандатом исключительно миссию ООН. Теперь, скорее всего, позиция сербского руководства станет ближе к позиции ЕС, чем к российской или к принципиальным требованиям косовских сербов.
Примечания
[1] Reuter J. Die Albaner in Jugoslawien. R. Oldenbourg Verlag. Munchen, 1982. S. 18.
[2] Castellan G. L"Albanie. Presses universitaires de France. Paris, 1980. P. 10.
[3] Перуничиh Б. Писма српских конзула из Приштине 1890-1900. Београд, 1985. С. 14.
[4] Архив внешней политики Российской империи. Ф. Политархив. Оп. 482. Д. 529. Л. 75.
[5] Цит.по: За балканскими фронтами первой мировой войны. М., 2002. С. 51.
[6] Skakun M. Balkan i velike sile. Beograd, 1986. S. 277.
[7] Skakun M. Balkan i velike sile. Beograd, 1986. S. 278.
[8] Время новостей, 08.04.2008.
[9] http://www.mid.ru/brp_4.nsf/sps/C704C86823587846C325746B003D3E28
[10] http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/7501328.stm
[11] http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/7501328.stm
[12] Время новостей, 30.06.2008.
[13] Время новостей, 13.11.2007 // http://www.vremya.ru/2007/207/5/191837.html
[14] http://www.srbija.sr.gov.yu/pages/article.php?id=90297
Петр Ахмедович Искендеров - старший научный сотрудник Института славяноведения РАН, кандидат исторических наук.
http://www.prospekts.ru/oykumena/balkan/kosovo_istoricheskie_analogii_i_segodnyashnie_vyzovy_2008-6-18-33-44.htm
