Попроси у нас указать на историческую фигуру, в наибольшей степени выражающую национальный характер, - и многие наверняка назовут имя Суворова. Он, без преувеличения, один из тех наших соотечественников, чье имя навсегда укоренено в народной памяти как составляющее непреходящую гордость России.
Суворов парадоксален, он словно соткан из противоположностей. Хилый от рождения, он в 70 лет наравне с двадцатилетними совершил переход через Альпы. Тщедушен телом - и гигант духа. Один из образованнейших людей своего времени, военный гений - и нередко шут. А еще - религиозен, в речах афористичен, в бою смел, "аки лев", к поверженному врагу снисходителен, к бытовым удобствам равнодушен. Князь - и горячо любим солдатами. Воевал не за награды, но радовался им, как ребенок.
Крупный военный деятель и историк XIX в. генерал-фельдмаршал Д.А. Милютин писал, что "Суворов по природе был, можно сказать, типом русского человека: в нем выразились самыми яркими красками все отличительные свойства нашей национальности".
В правоте такой оценки убеждаешься еще раз, прочитав книгу А.А. Замостьянова, изданную к 275-летию со дня рождения великого русского полководца. *
Эта книга - не компиляция, не перепев суворовской историографии прошлых лет, а образец патриотической литературы новой волны. Появление такой книги - внятный ответ на социальный заказ нынешнего российского общества, уставшего от западнических схем с их "общечеловеческими ценностями", разрушающими национальную идентичность. Такие книги пишутся тогда, когда общество обращается к традициям предков как одной из важнейших духовных опор.
А. Замостьянов принадлежит к среднему поколению российских литераторов, которому нет резона ни слепо поклоняться "идеологическим идолам" коммунистического прошлого, ни столь же слепо отрешаться от российской, в том числе советской истории. Он с уважением и в то же время трезво относится к написанному его предшественниками за 200 с лишним лет. В книге дана оценка каждой, сколько-нибудь заметной публикации о Суворове, названы авторы, покорившие вершины сувороведения - Д.А. Милютин, А.Ф. Петрушевский, И.И. Ростунов, В.С. Лопатин. Но все равно, делает вывод автор, образ полководца шире любых книжных обобщений.
"Писать о Суворове в России - занятие и благодарное, и ответственное". Книга, несмотря на сравнительно небольшой объем, написана очень "плотно". А.В. Суворов предстает в разных ипостасях: и как военный гений, и как воспитатель русского воинства - знаменитых чудо-богатырей, и как богомолец. Автор с большим тщанием прослеживает суворовский след в культурной жизни нашего народа - поэзии, изобразительном искусстве, на экране, на сцене, приходя к выводу, что Суворов с его незабываемыми подвигами, крылатыми выражениями и чудачествами давно проник во все сферы российской жизни. Он и сегодня живет и работает на благо Отечества.
Основному тексту книги предпослан содержательный биографический очерк, из которого вырастает образ русского "архистратига Михаила". Суворов, каким он запечатлен в народной памяти и встает со страниц книги А. Замостьянова, сочетает военную доблесть и евангельское смирение, гордое сознание одержанных побед и постоянную готовность учиться, стойкость в служении Родине и неистребимую тягу к знанию. Гений военного дела был человеком православной этики, он не принимал отстраненности послепетровского дворянства от народных масс, был отцом и братом солдатам.
Секрет пленительной личности Суворова автор видит не столько в военной доблести, в умении разить многократно превосходящего врага, сколько в неустанном стремлении побеждать собственные пороки и слабости. "Потомство мое, - писал Александр Васильевич в автобиографии, - прошу брать мой пример: всяко дело начинать благословением Божьим; до издыхания быть верным Государю и Отечеству; убегать роскоши, праздности, корыстолюбия и искать славу через истину и добродетель".
А. Замостьянов, пожалуй, первым из современных историографов взялся за раскрытие темы чрезвычайно сложной, сокровенной, но неотделимой от суворовской сущности - религиозного чувства полководца. С исчерпывающей полнотой религиозность Суворова выразилась в "Науке побеждать". Эта наука пронизана верой в победу, если защита Отечества становится боговдохновенным творчеством: "Молись Богу! От Него победа! Чудо-богатыри! Бог нас водит, он нам генерал!".
Дорогого стоит и такой, к сожалению, малоизвестный пока факт: перу полководца принадлежит "Канон Спасителю и Господу нашему Иисусу Христу", составленный в феврале 1800 г. и в новом свете открывающий нам Суворова-богомольца, истинно церковного человека.
В книге немало свидетельств того, как христианская душа выражалась едва ли не в каждом деянии великого полководца. Культура Суворова - культура православная, в ней высоко ценятся искренность заповеданная нам любовь к ближнему: "Я тот же, дух не потерял. Обманет меня всякий в своем интересе, надобна кому моя последняя рубашка, ему ее отдам, останусь нагой. Чрез то я еще не мал".
Действительно, Александра Васильевича можно было обмануть, не раз он запутывался в хитросплетениях придворной политики. Но сломить, победить его не удавалось никому. Христианское начало его личности поднимало его к вершинам духа. Знал он и яд обид, но знал и силу очистительного покаяния.
Одна из наиболее интересных глав книги - "Рассуждение о суворовской мифологии". Хорошо известно, что параллельно реальной жизни полководца существовала его легендарная история. Несть числа анекдотам о Суворове. Лишнее доказательство живучести суворовской легенды - беспрецедентная, даже в условиях нынешней телемании, известность рекламного ролика банка "Империал" ("А что это граф Суворов ничего не ест?", "Так ведь пост, матушка, до первой звезды нельзя", "Звезду графу Суворову Александру Васильевичу).
В многочисленных легендах и анекдотах полководец, пишет автор, представлен одновременно в трех ипостасях: Суворов-Цезарь, Суворов - русский богатырь и Суворов-шут. Не удивительно ли сочетание, казалось бы, взаимоисключающих образов? Нет, не только не удивительно, но в образе нашего великого соотечественника естественно.
Причины своего легендарного чудачества Суворов однажды убедительно объяснил сам: "Меня хвалили цари, любили воины, друзья мне удивлялись, ненавистники меня поносили, при дворе надо мною смеялись. Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который был при Петре Первом и благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждал сонливых, утомлял буйных врагов Отечества". Такое поведение, действительно, позволяло Суворову во многом уходить от дворцовых интриг и козней своих высокопоставленных недругов и завистников, коих было изрядно.
Но его чудачества объяснялись не только практическим умыслом, были не только следствием характера и темперамента. Они были, пишет А. Замостьянов, идеологией национального героя. Александр Васильевич жил, действовал и мыслил именно так, как должен был, по представлению современников, действовать и мыслить народный герой.
Феномен Суворова в России стал воистину культурообразующим. Суворовская легенда не только впитала в себя народные представления об идеальном герое, но и открыла для наших соотечественников новый тип поведения, новый стиль серьезного отношения к своему труду, к Родине, к власти. Русский герой в лице Суворова (и его последователей) сотрудничает с властью, служит ей, но не присваивает себе ее функции, оставаясь в стороне от того нечистого, что любой власти присуще.
Напомним всего лишь два факта. Делом, не красившим великого воителя, советские ученые считали его участие в подавлении крестьянской войны под предводительством Е. Пугачева. Между тем, сам Суворов рассматривал борьбу со "злодеем-самозванцем Емелькой" (собственное выражение будущего генералиссимуса) как свой гражданский долг. Охранять целостность и спокойствие Отечества - неважно, от внешних или от внутренних опасностей - он полагал первейшей обязанностью.
Точно так же, обличая язвы правления Павла I, он оставался у царя в повиновении. Историки располагают сведениями, что, видя критичность, с какой Суворов относился к личности и нововведениям императора, его пытались подтолкнуть к участию в государственном перевороте. "Совесть мне воспрещает надеть военный пояс против герба России, которой я столько служил", - заявил на это генералиссимус.
И как в связи с этим не разделить уверенности А. Замостьянова в том, что Суворов "как легенда и как пример - еще способен принести своей Родине такое счастье, какого она достойна". Как не согласиться с тем, что недруги России хотят видеть ее слабой и озлобленной, вороватой и агрессивной, в вечной бездельной рефлексии, в пьяных слезах то умиления, то зависти. А вот боятся они спокойной уверенности России в себе, боятся русского благородства "всемирно отзывчивой души", боятся бескорыстия, боятся созидательной имперской идеи, объединяющей страны и народы. Словом всего того, что олицетворяет Суворов.
Деидеологизация и дегероизация жизни последних двух десятилетий сыграли с нами злую шутку. Борцы с "имперским мышлением" времен Советского Союза, метившие в коммунизм, а попавшие в Россию, чуть было не побороли в нас чувство самоуважения. А ведь для возрождения Отечества нужна добрая закваска - в образе мыслей и чувств, в нравственных идеалах и практических делах великих людей русской истории. И образ Суворова в этом для нас спасителен.
* Замостьянов А.А. Суворов был необъяснимым чудом... К 275-летию со дня рождения А.В. Суворова. М.: Лепта-Книга, Трейд сервис, 2006. - 400 с.
http://www.fondsk.ru/article.php?id=408
Суворов парадоксален, он словно соткан из противоположностей. Хилый от рождения, он в 70 лет наравне с двадцатилетними совершил переход через Альпы. Тщедушен телом - и гигант духа. Один из образованнейших людей своего времени, военный гений - и нередко шут. А еще - религиозен, в речах афористичен, в бою смел, "аки лев", к поверженному врагу снисходителен, к бытовым удобствам равнодушен. Князь - и горячо любим солдатами. Воевал не за награды, но радовался им, как ребенок.
Крупный военный деятель и историк XIX в. генерал-фельдмаршал Д.А. Милютин писал, что "Суворов по природе был, можно сказать, типом русского человека: в нем выразились самыми яркими красками все отличительные свойства нашей национальности".
В правоте такой оценки убеждаешься еще раз, прочитав книгу А.А. Замостьянова, изданную к 275-летию со дня рождения великого русского полководца. *
Эта книга - не компиляция, не перепев суворовской историографии прошлых лет, а образец патриотической литературы новой волны. Появление такой книги - внятный ответ на социальный заказ нынешнего российского общества, уставшего от западнических схем с их "общечеловеческими ценностями", разрушающими национальную идентичность. Такие книги пишутся тогда, когда общество обращается к традициям предков как одной из важнейших духовных опор.
А. Замостьянов принадлежит к среднему поколению российских литераторов, которому нет резона ни слепо поклоняться "идеологическим идолам" коммунистического прошлого, ни столь же слепо отрешаться от российской, в том числе советской истории. Он с уважением и в то же время трезво относится к написанному его предшественниками за 200 с лишним лет. В книге дана оценка каждой, сколько-нибудь заметной публикации о Суворове, названы авторы, покорившие вершины сувороведения - Д.А. Милютин, А.Ф. Петрушевский, И.И. Ростунов, В.С. Лопатин. Но все равно, делает вывод автор, образ полководца шире любых книжных обобщений.
"Писать о Суворове в России - занятие и благодарное, и ответственное". Книга, несмотря на сравнительно небольшой объем, написана очень "плотно". А.В. Суворов предстает в разных ипостасях: и как военный гений, и как воспитатель русского воинства - знаменитых чудо-богатырей, и как богомолец. Автор с большим тщанием прослеживает суворовский след в культурной жизни нашего народа - поэзии, изобразительном искусстве, на экране, на сцене, приходя к выводу, что Суворов с его незабываемыми подвигами, крылатыми выражениями и чудачествами давно проник во все сферы российской жизни. Он и сегодня живет и работает на благо Отечества.
Основному тексту книги предпослан содержательный биографический очерк, из которого вырастает образ русского "архистратига Михаила". Суворов, каким он запечатлен в народной памяти и встает со страниц книги А. Замостьянова, сочетает военную доблесть и евангельское смирение, гордое сознание одержанных побед и постоянную готовность учиться, стойкость в служении Родине и неистребимую тягу к знанию. Гений военного дела был человеком православной этики, он не принимал отстраненности послепетровского дворянства от народных масс, был отцом и братом солдатам.
Секрет пленительной личности Суворова автор видит не столько в военной доблести, в умении разить многократно превосходящего врага, сколько в неустанном стремлении побеждать собственные пороки и слабости. "Потомство мое, - писал Александр Васильевич в автобиографии, - прошу брать мой пример: всяко дело начинать благословением Божьим; до издыхания быть верным Государю и Отечеству; убегать роскоши, праздности, корыстолюбия и искать славу через истину и добродетель".
А. Замостьянов, пожалуй, первым из современных историографов взялся за раскрытие темы чрезвычайно сложной, сокровенной, но неотделимой от суворовской сущности - религиозного чувства полководца. С исчерпывающей полнотой религиозность Суворова выразилась в "Науке побеждать". Эта наука пронизана верой в победу, если защита Отечества становится боговдохновенным творчеством: "Молись Богу! От Него победа! Чудо-богатыри! Бог нас водит, он нам генерал!".
Дорогого стоит и такой, к сожалению, малоизвестный пока факт: перу полководца принадлежит "Канон Спасителю и Господу нашему Иисусу Христу", составленный в феврале 1800 г. и в новом свете открывающий нам Суворова-богомольца, истинно церковного человека.
В книге немало свидетельств того, как христианская душа выражалась едва ли не в каждом деянии великого полководца. Культура Суворова - культура православная, в ней высоко ценятся искренность заповеданная нам любовь к ближнему: "Я тот же, дух не потерял. Обманет меня всякий в своем интересе, надобна кому моя последняя рубашка, ему ее отдам, останусь нагой. Чрез то я еще не мал".
Действительно, Александра Васильевича можно было обмануть, не раз он запутывался в хитросплетениях придворной политики. Но сломить, победить его не удавалось никому. Христианское начало его личности поднимало его к вершинам духа. Знал он и яд обид, но знал и силу очистительного покаяния.
Одна из наиболее интересных глав книги - "Рассуждение о суворовской мифологии". Хорошо известно, что параллельно реальной жизни полководца существовала его легендарная история. Несть числа анекдотам о Суворове. Лишнее доказательство живучести суворовской легенды - беспрецедентная, даже в условиях нынешней телемании, известность рекламного ролика банка "Империал" ("А что это граф Суворов ничего не ест?", "Так ведь пост, матушка, до первой звезды нельзя", "Звезду графу Суворову Александру Васильевичу).
В многочисленных легендах и анекдотах полководец, пишет автор, представлен одновременно в трех ипостасях: Суворов-Цезарь, Суворов - русский богатырь и Суворов-шут. Не удивительно ли сочетание, казалось бы, взаимоисключающих образов? Нет, не только не удивительно, но в образе нашего великого соотечественника естественно.
Причины своего легендарного чудачества Суворов однажды убедительно объяснил сам: "Меня хвалили цари, любили воины, друзья мне удивлялись, ненавистники меня поносили, при дворе надо мною смеялись. Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который был при Петре Первом и благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждал сонливых, утомлял буйных врагов Отечества". Такое поведение, действительно, позволяло Суворову во многом уходить от дворцовых интриг и козней своих высокопоставленных недругов и завистников, коих было изрядно.
Но его чудачества объяснялись не только практическим умыслом, были не только следствием характера и темперамента. Они были, пишет А. Замостьянов, идеологией национального героя. Александр Васильевич жил, действовал и мыслил именно так, как должен был, по представлению современников, действовать и мыслить народный герой.
Феномен Суворова в России стал воистину культурообразующим. Суворовская легенда не только впитала в себя народные представления об идеальном герое, но и открыла для наших соотечественников новый тип поведения, новый стиль серьезного отношения к своему труду, к Родине, к власти. Русский герой в лице Суворова (и его последователей) сотрудничает с властью, служит ей, но не присваивает себе ее функции, оставаясь в стороне от того нечистого, что любой власти присуще.
Напомним всего лишь два факта. Делом, не красившим великого воителя, советские ученые считали его участие в подавлении крестьянской войны под предводительством Е. Пугачева. Между тем, сам Суворов рассматривал борьбу со "злодеем-самозванцем Емелькой" (собственное выражение будущего генералиссимуса) как свой гражданский долг. Охранять целостность и спокойствие Отечества - неважно, от внешних или от внутренних опасностей - он полагал первейшей обязанностью.
Точно так же, обличая язвы правления Павла I, он оставался у царя в повиновении. Историки располагают сведениями, что, видя критичность, с какой Суворов относился к личности и нововведениям императора, его пытались подтолкнуть к участию в государственном перевороте. "Совесть мне воспрещает надеть военный пояс против герба России, которой я столько служил", - заявил на это генералиссимус.
И как в связи с этим не разделить уверенности А. Замостьянова в том, что Суворов "как легенда и как пример - еще способен принести своей Родине такое счастье, какого она достойна". Как не согласиться с тем, что недруги России хотят видеть ее слабой и озлобленной, вороватой и агрессивной, в вечной бездельной рефлексии, в пьяных слезах то умиления, то зависти. А вот боятся они спокойной уверенности России в себе, боятся русского благородства "всемирно отзывчивой души", боятся бескорыстия, боятся созидательной имперской идеи, объединяющей страны и народы. Словом всего того, что олицетворяет Суворов.
Деидеологизация и дегероизация жизни последних двух десятилетий сыграли с нами злую шутку. Борцы с "имперским мышлением" времен Советского Союза, метившие в коммунизм, а попавшие в Россию, чуть было не побороли в нас чувство самоуважения. А ведь для возрождения Отечества нужна добрая закваска - в образе мыслей и чувств, в нравственных идеалах и практических делах великих людей русской истории. И образ Суворова в этом для нас спасителен.
* Замостьянов А.А. Суворов был необъяснимым чудом... К 275-летию со дня рождения А.В. Суворова. М.: Лепта-Книга, Трейд сервис, 2006. - 400 с.
http://www.fondsk.ru/article.php?id=408
