В наше время этот вопрос звучит не праздно. Как свидетельствует история, 1/3 всех земель на территории государства Российского в допетровскую эпоху принадлежала Церкви. Это один из факторов, почему голос Церкви в ту пору звучал довольно весомо и к нему прислушивался как простой народ, так и власть имущие. Но когда государственные и ученые мужи, из-за ослабления в обществе аскетического идеала, по гордыне ума своего, стали пренебрегать уставом Церкви и увлекаться западным образом жизни и соответственно впитывать в себя и западный, искаженный протестантами и католиками, лик Христа, тогда началась насильственная секуляризация церковных земель и имущества. Наш Тобольский святитель Павел (Конюскевич) вместе со святителем Ростовским Арсением (Мациевичем), одним из первых невинно пострадал за то, что открыто выступил против проводившейся государством секуляризации церковных земель и имущества в пользу государственной казны.
Следствием секуляризации стало искусственное разделение российского общества на церковное и светское, что позже привело к трагическим событиям 1917 года и последующего периода. После октябрьского переворота, Русской Церкви фактически был подписан смертный приговор. В обществе в результате атеистического воспитания было сформировано резко отрицательное отношение к Церкви. Ее считали покровительницей богачей, буржуев. Следовательно, по идее Ленина, вместе с буржуазией Церковь должна была быть уничтожена. Ее лишили прав юридического лица, т.е. по сути поставили вне закона. При таком положении ни о какой хозяйственной деятельности не могло быть и речи. Существовавшие приходские общины большей частью заботились лишь о том, чтобы их совсем не закрыли. Священники в Церкви могли быть лишь безгласными требоисполнителями.
После так называемой перестройки к Церкви стали относиться терпимо, но большинство людей старой коммунистической закалки, которые ныне продолжают находиться у кормила власти, хотят видеть в ней лишь красивый музейный экспонат, привлекающий многочисленных туристов, но категорически против того, чтобы Церковь развивала свою просветительскую и хозяйственную деятельность. И это в то время, когда в школе совсем перестали заниматься воспитанием, и для поддержания порядка в некоторых школах приходится дежурить вооруженным спецназовцам. Ныне многие осознают, что без традиционного православного воспитания нельзя решить ни общественных, ни школьных проблем, но когда речь заходит о конкретном взаимодействии церковных и государственных структур, то почти на всех уровнях власти продолжают ссылаться на старый большевистский декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, или говорят, что у нас многоконфессиональное государство, в котором нельзя кому-либо давать предпочтение. Если же и принимаются программы взаимопомощи, то они в большинстве своем носят лишь декларативный характер, ибо существует масса государственных законов, которые не дают эти программы приводить в действие.
И надо честно признать, что ныне многие церковные люди, даже имеющие высшее светское и духовное образование, почти не знают, как заниматься хозяйственной деятельностью так, чтобы не только самим выжить, но и всех нуждающихся в помощи людей духовно и материально поддержать и принести Церкви и государству реальную пользу. Те, кто приходят и устраиваются на работу при храме из мира, к сожалению, не скоро осознают, что в Церкви не работают, а совершают служение и ищут не своей пользы, но пользы общей. А потому, они хотя и обладают достаточным профессионализмом в своем деле, но часто по гордыне и самолюбию или по причине других пороков при первых же трудностях замыкаются в себе, дистанцируются от верующих людей, а затем из-за одиночества и непонимания уходят. В допетровскую эпоху своеобразными НИИ (научно-исследовательскими институтами) были монастыри. Они не только были рассадниками благочестия в народе, но и образцовыми хозяйствами, на которые равнялись в своей жизни крестьяне. На Севере, например в Соловецком монастыре, монахи даже умели выращивать виноград. Ныне монастыри, после долгих лет запустения и разорения лишь начинают возрождаться.
В такой ситуации для приходских общин велико искушение, подобно сектантам, замкнуться в узком кругу своей малой общины и, ссылаясь на неправильно трактуемые известные евангельские слова о суете мира и опасности богатства, совсем отстраниться от заботы о просвещении и материальном благосостоянии всех страждущих.
Но ныне настает время, когда надо освежить в памяти свои догматические познания и научиться применять их в реальной жизни. "Христос - духовный и телесный", - по дороге на мученическую смерть учил в начале II века святой Игнатий Богоносец. Также учат и отцы IV Вселенского (Халкидонского) собора. Они ясно исповедуют две природы во Христе: божественную и человеческую. Соответственно Христос пришел спасти не только нашу душу, но и тело. Значит и мы, пастыри Церкви Христовой, должны заботиться не только о духовном благоустроении (нравственности) наших пасомых, но и их материальных потребностях. При этом мы должны научиться это так делать, чтобы материальное не заслоняло духовное и, наоборот, духовное не заслоняло материальное.
Как это научиться совмещать? На этот вопрос тоже дают ответ святые отцы Собора: "Две природы во Христе соединяются неслитно, неслиянно, неразлучно и нераздельно". При этом очень важно соблюсти иерархию ценностей. То есть на первом месте у нас должна всегда стоять забота о духовном (молитве, посте, покаянии), а потом о материальном. Кто же, но причине гордыни и маловерия нарушает иерархию ценностей, тот уклоняется в две крайности: либо в грубый материализм, либо в сектантство. Наш русский народ до сих пор пока еще болеет и тем, и другим...
http://www.russned.ru/stats.php?ID=513
Следствием секуляризации стало искусственное разделение российского общества на церковное и светское, что позже привело к трагическим событиям 1917 года и последующего периода. После октябрьского переворота, Русской Церкви фактически был подписан смертный приговор. В обществе в результате атеистического воспитания было сформировано резко отрицательное отношение к Церкви. Ее считали покровительницей богачей, буржуев. Следовательно, по идее Ленина, вместе с буржуазией Церковь должна была быть уничтожена. Ее лишили прав юридического лица, т.е. по сути поставили вне закона. При таком положении ни о какой хозяйственной деятельности не могло быть и речи. Существовавшие приходские общины большей частью заботились лишь о том, чтобы их совсем не закрыли. Священники в Церкви могли быть лишь безгласными требоисполнителями.
После так называемой перестройки к Церкви стали относиться терпимо, но большинство людей старой коммунистической закалки, которые ныне продолжают находиться у кормила власти, хотят видеть в ней лишь красивый музейный экспонат, привлекающий многочисленных туристов, но категорически против того, чтобы Церковь развивала свою просветительскую и хозяйственную деятельность. И это в то время, когда в школе совсем перестали заниматься воспитанием, и для поддержания порядка в некоторых школах приходится дежурить вооруженным спецназовцам. Ныне многие осознают, что без традиционного православного воспитания нельзя решить ни общественных, ни школьных проблем, но когда речь заходит о конкретном взаимодействии церковных и государственных структур, то почти на всех уровнях власти продолжают ссылаться на старый большевистский декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, или говорят, что у нас многоконфессиональное государство, в котором нельзя кому-либо давать предпочтение. Если же и принимаются программы взаимопомощи, то они в большинстве своем носят лишь декларативный характер, ибо существует масса государственных законов, которые не дают эти программы приводить в действие.
И надо честно признать, что ныне многие церковные люди, даже имеющие высшее светское и духовное образование, почти не знают, как заниматься хозяйственной деятельностью так, чтобы не только самим выжить, но и всех нуждающихся в помощи людей духовно и материально поддержать и принести Церкви и государству реальную пользу. Те, кто приходят и устраиваются на работу при храме из мира, к сожалению, не скоро осознают, что в Церкви не работают, а совершают служение и ищут не своей пользы, но пользы общей. А потому, они хотя и обладают достаточным профессионализмом в своем деле, но часто по гордыне и самолюбию или по причине других пороков при первых же трудностях замыкаются в себе, дистанцируются от верующих людей, а затем из-за одиночества и непонимания уходят. В допетровскую эпоху своеобразными НИИ (научно-исследовательскими институтами) были монастыри. Они не только были рассадниками благочестия в народе, но и образцовыми хозяйствами, на которые равнялись в своей жизни крестьяне. На Севере, например в Соловецком монастыре, монахи даже умели выращивать виноград. Ныне монастыри, после долгих лет запустения и разорения лишь начинают возрождаться.
В такой ситуации для приходских общин велико искушение, подобно сектантам, замкнуться в узком кругу своей малой общины и, ссылаясь на неправильно трактуемые известные евангельские слова о суете мира и опасности богатства, совсем отстраниться от заботы о просвещении и материальном благосостоянии всех страждущих.
Но ныне настает время, когда надо освежить в памяти свои догматические познания и научиться применять их в реальной жизни. "Христос - духовный и телесный", - по дороге на мученическую смерть учил в начале II века святой Игнатий Богоносец. Также учат и отцы IV Вселенского (Халкидонского) собора. Они ясно исповедуют две природы во Христе: божественную и человеческую. Соответственно Христос пришел спасти не только нашу душу, но и тело. Значит и мы, пастыри Церкви Христовой, должны заботиться не только о духовном благоустроении (нравственности) наших пасомых, но и их материальных потребностях. При этом мы должны научиться это так делать, чтобы материальное не заслоняло духовное и, наоборот, духовное не заслоняло материальное.
Как это научиться совмещать? На этот вопрос тоже дают ответ святые отцы Собора: "Две природы во Христе соединяются неслитно, неслиянно, неразлучно и нераздельно". При этом очень важно соблюсти иерархию ценностей. То есть на первом месте у нас должна всегда стоять забота о духовном (молитве, посте, покаянии), а потом о материальном. Кто же, но причине гордыни и маловерия нарушает иерархию ценностей, тот уклоняется в две крайности: либо в грубый материализм, либо в сектантство. Наш русский народ до сих пор пока еще болеет и тем, и другим...
http://www.russned.ru/stats.php?ID=513
