Недавно в Синодальном отделе состоялась встреча с поэтессой Ниной Карташевой. В мир отечественной поэзии она ворвалась, как свежий ветер в распахнутые окна. Все ее книги моментально расходятся, бурей аплодисментов награждают ее патриоты России. Она - член Союза писателей, ее книги выходят от Тихвина до Мельбурна.
Нина принадлежит к поколению родившихся в послевоенные годы. Ее характер воспитан суровым уральским краем. Истоки ее творчества - в любви к Родине, великой и малой. В канун праздника 60-летия Победы Нина рассказывает о своей семье, об отце, о родном Верхотурье. Ей удалось пронести через всю жизнь верность семейным заветам, русскому духу, святому Православию.
- Может быть, скромная и простая наша семья не заслуживает вашего внимания, дорогие братья и сестры. Но ее судьба - это судьба России. Я хотела бы попросить прощения за всех нас с вами, за наше поколение, у наших простых и светлых, любящих нас даже за гробом отцов и матерей, бабушек и дедушек.
Помню, жили мы в поселке спецпереселенцев, где был лесозавод, под городом Верхотурьем. Это святое место, где просияли святой праведный Симеон, блаженный Косьма и те, кого мы, может, пока не знаем, но знает Бог. Бывала здесь в паломничестве святая преподобномученица Елизавета. Испокон века в наших местах обитали ссыльные, были среди них и страдальцы за православную веру, вся тайга стоит на их костях.
Дивно красиво было у нас! На берегу реки Актай, что впадает в Туру, стоял бывший скит и церковь "Живоносный Источник". Во времена моего детства в ней был клуб.
Мамочку мою я помню плохо. Но люблю и молюсь: Упокой, Господи, рабу Твою Галину. Моя бабушка Нина была репрессирована из-за дворянского происхождения, дед (я его не помню) был белым офицером. Бабушка попала в заключение по знаменитой 58-й статье, прошла каторжные работы на лесозаготовках. Моему отцу не давали выучиться и получить профессию. Но когда грянула война - ему доверили винтовку, и он пошел защищать Родину.
Воевал мой папа доблестно. Конечно, он был рядовым. Прошел битвы под Москвой, под Сталинградом. Был дважды ранен. Награжден орденом Славы. Когда ему дали этот орден - бабушку, его мать, освободили из лагеря и отправили на поселение в Верхотурье. Папа вернулся к своей матери, хотя мог уехать в любой город. Он считал нужным заботиться о ней и содержать ее, хотя в те времена многие дети ради карьеры отрекались от репрессированных родителей.
Папа в партию не вступал, пока Бог дал - работал, содержал семью, жил открыто, бесхитростно и честно. Поэтому его все уважали. На фоне общей нищеты, грязи и пьянства - в нашей семье был порядок, уважение друг к другу, жили опрятно. Никогда не помню папу пьяным или злым. Высокий, русый, сероглазый, любивший людей, работящий - он навсегда остался для меня идеалом русского мужчины. Только благодаря папе у нас был выстроенный им дом, только благодаря папе мы жили, не нуждаясь, хоть и небогато, чтобы снова не раскулачили. Помню, мы даже помогали бедным, многодетным, у кого не было отцов в семье или были отцы-пьяницы.
Его мать, моя бабушка, относилась к советской власти непримиримо. Она сохранила неприкосновенной свою духовную жизнь, приняла монашество в миру, к ней приезжали и жили у нас неделями богомолки. Папу за это на работе "пропесочивали". Когда он передавал это бабушке, она отмахивалась: "Дальше Верхотурья не сошлют!" Она носила под платьем параман, но характер у нее был крутой. Она часто возмущалась царившими повсюду стукачеством, доносами и прочими порождениями соввласти. Папа же добродушно возражал ей: "Мама! Ну, пусть Россия советская, но это же РОССИЯ!" Бабушка Нина (в постриге София), воспитавшая меня, умерла на летнюю Казанскую. Икона Царицы Небесной была пронесена ею невредимо по всем пожарищам революции, гражданской войны, была в Манчжурии, и в ссылке на Урале. Стояла у гроба бабушки, и у гроба папы, станет и у моего. Эта икона всегда со мной, я венчалась с ней, когда мне худо - я к ней припадаю, когда хорошо - украшаю цветами. Это во мне с детства.
И, оглядываясь назад, могу сказать: все во мне - от семьи. Почему я так люблю Россию и все русское? Не знаю. Это моя кровь, моя жизнь. Мы победили Гитлера. Но эта война была попущена русским, чтобы они вспомнили Бога, вспомнили русскую историю. Ведь "безбожные" пятилетки довели нас до того, что у нас не было даже понятия "русский", все были советские. А во время войны, в беде, сразу вспомнили и Александра Невского, и Димитрия Донского, и Церковь Святую. Папа рассказывал, что в начале войны было беспросветно тяжело, все отступали и отступали. Но как только Сталин вспомнил о Боге - на фронт стали приходить письма с молитвами, как мы их называли "живые помощи", как церкви открыли - мы перешли в наступление. Первая победа была под Москвой, 6 декабря, в день святого благоверного великого князя Александра Невского. И уже не страшно было сказать о своем русском происхождении, о православном вероисповедании, потому что в глаза смотрела смерть.
Народ-Победитель! Подай тебе Христос понять величие Победы и страшных жертв войны. Эта война была священная и святая. Но была - и ныне идет, не прекращаясь - война тайная, змеиная. Было время, за две минуты опоздания отправляли в лагерь, "крепить индустриальную мощь". В наше время дали полную свободу говорить народу о его нищете и полную свободу народу вымирать от нищеты. Демократия! На священной войне мы воевать умеем, это наша генетика. И мой папа говорил, что страшно только поначалу, а потом "ангелы вместе с нами сражаются". В тайной войне мы пока только отступаем и отступаем. Чтобы победить в ней, надо трезво разобраться во всем, попостясь и помолясь Богу, воздавая должное Народу-Победителю. Это обязано сделать наше поколение.
Поколение моего отца, несмотря ни на что, осталось русским. Эти благородные мужчины защищали не класс, не идеологию, а Родину! И те, кто вернулись целыми, сумели быть ответственными за себя и свою семью. Семьи были прочные, любящие. Это шло от отцов, от мужчин. Особых достатков не было, но отцы не допускали, чтобы дети были плохо одеты, голодны, не учились. Можно удивляться этому, но мой отец не был диссидентом. Он говорил: "Надо работать, но знать правду, тогда и коммунизм перемелется русскими, не надо его трогать". Если бы он дожил до нашего времени - то, наверное, сказал бы: "Церковь свободна, так берегите ее, потому что лучше гонители, чем растлители. А будет крепкая Церковь - Россия будет спасена".
Завершая нашу беседу, хочется воскликнуть: как же корежили наш русский дух, как уничтожали все русское! Пропало богатство, нажитое трудами наших предков, переписана история, уничтожены библиотеки, частные архивы. Сделано все, чтобы мы стали беспамятными, беспутными, безнациональными. А чудо Божие - вот оно: затравленные в прошлом атеизмом люди сегодня пошли в Церковь! Помню, в детстве, в единственной действующей церковке молились по праздникам только старухи и простые рабочие женщины в ватниках, да и те с оглядкой. А сегодня уже юноши, мужчины открыто идут к Причастию!
Молитесь, братья, чтобы Господь воздвиг народу русскому вождя по образу Минина, Пожарского, Димитрия Донского, чтобы пастырей нам дал по образу преподобного Сергия и святителя-мученика Гермогена. Они вернут Народу-Победителю былую мощь и славу. Наша сила - от наших корней. И если бы был жив мой отец, я воскликнула бы: "Папочка! Я хочу быть похожей на тебя - чтобы ПОБЕДИТЬ!"
Мужчины, встать! Равнение на честь!
Она одна, а подлецов - к барьеру!
Непобедима Русь, пока вы есть,
А Честь дороже жизни офицеру.
Не привыкать вам жертвовать собой,
Не позабыть и нам былую славу.
Встать - и вперед! Идет духовный бой
За наш народ, за русскую державу.
Открытый бой и тайный бой идет,
Не посрамите ж доблести и чести.
Встать - и вперед! Россия не умрет.
А если и умрет - то с нами вместе.
А если и умрет - воскреснет вновь,
И не такие одолели беды,
Была бы только к Родине любовь,
А русские воюют до Победы!
Подготовила Марина ВАСИЛЬЕВА
http://www.pobeda.ru/biblioteka/kartash.html
Нина принадлежит к поколению родившихся в послевоенные годы. Ее характер воспитан суровым уральским краем. Истоки ее творчества - в любви к Родине, великой и малой. В канун праздника 60-летия Победы Нина рассказывает о своей семье, об отце, о родном Верхотурье. Ей удалось пронести через всю жизнь верность семейным заветам, русскому духу, святому Православию.
- Может быть, скромная и простая наша семья не заслуживает вашего внимания, дорогие братья и сестры. Но ее судьба - это судьба России. Я хотела бы попросить прощения за всех нас с вами, за наше поколение, у наших простых и светлых, любящих нас даже за гробом отцов и матерей, бабушек и дедушек.
Помню, жили мы в поселке спецпереселенцев, где был лесозавод, под городом Верхотурьем. Это святое место, где просияли святой праведный Симеон, блаженный Косьма и те, кого мы, может, пока не знаем, но знает Бог. Бывала здесь в паломничестве святая преподобномученица Елизавета. Испокон века в наших местах обитали ссыльные, были среди них и страдальцы за православную веру, вся тайга стоит на их костях.
Дивно красиво было у нас! На берегу реки Актай, что впадает в Туру, стоял бывший скит и церковь "Живоносный Источник". Во времена моего детства в ней был клуб.
Мамочку мою я помню плохо. Но люблю и молюсь: Упокой, Господи, рабу Твою Галину. Моя бабушка Нина была репрессирована из-за дворянского происхождения, дед (я его не помню) был белым офицером. Бабушка попала в заключение по знаменитой 58-й статье, прошла каторжные работы на лесозаготовках. Моему отцу не давали выучиться и получить профессию. Но когда грянула война - ему доверили винтовку, и он пошел защищать Родину.
Воевал мой папа доблестно. Конечно, он был рядовым. Прошел битвы под Москвой, под Сталинградом. Был дважды ранен. Награжден орденом Славы. Когда ему дали этот орден - бабушку, его мать, освободили из лагеря и отправили на поселение в Верхотурье. Папа вернулся к своей матери, хотя мог уехать в любой город. Он считал нужным заботиться о ней и содержать ее, хотя в те времена многие дети ради карьеры отрекались от репрессированных родителей.
Папа в партию не вступал, пока Бог дал - работал, содержал семью, жил открыто, бесхитростно и честно. Поэтому его все уважали. На фоне общей нищеты, грязи и пьянства - в нашей семье был порядок, уважение друг к другу, жили опрятно. Никогда не помню папу пьяным или злым. Высокий, русый, сероглазый, любивший людей, работящий - он навсегда остался для меня идеалом русского мужчины. Только благодаря папе у нас был выстроенный им дом, только благодаря папе мы жили, не нуждаясь, хоть и небогато, чтобы снова не раскулачили. Помню, мы даже помогали бедным, многодетным, у кого не было отцов в семье или были отцы-пьяницы.
Его мать, моя бабушка, относилась к советской власти непримиримо. Она сохранила неприкосновенной свою духовную жизнь, приняла монашество в миру, к ней приезжали и жили у нас неделями богомолки. Папу за это на работе "пропесочивали". Когда он передавал это бабушке, она отмахивалась: "Дальше Верхотурья не сошлют!" Она носила под платьем параман, но характер у нее был крутой. Она часто возмущалась царившими повсюду стукачеством, доносами и прочими порождениями соввласти. Папа же добродушно возражал ей: "Мама! Ну, пусть Россия советская, но это же РОССИЯ!" Бабушка Нина (в постриге София), воспитавшая меня, умерла на летнюю Казанскую. Икона Царицы Небесной была пронесена ею невредимо по всем пожарищам революции, гражданской войны, была в Манчжурии, и в ссылке на Урале. Стояла у гроба бабушки, и у гроба папы, станет и у моего. Эта икона всегда со мной, я венчалась с ней, когда мне худо - я к ней припадаю, когда хорошо - украшаю цветами. Это во мне с детства.
И, оглядываясь назад, могу сказать: все во мне - от семьи. Почему я так люблю Россию и все русское? Не знаю. Это моя кровь, моя жизнь. Мы победили Гитлера. Но эта война была попущена русским, чтобы они вспомнили Бога, вспомнили русскую историю. Ведь "безбожные" пятилетки довели нас до того, что у нас не было даже понятия "русский", все были советские. А во время войны, в беде, сразу вспомнили и Александра Невского, и Димитрия Донского, и Церковь Святую. Папа рассказывал, что в начале войны было беспросветно тяжело, все отступали и отступали. Но как только Сталин вспомнил о Боге - на фронт стали приходить письма с молитвами, как мы их называли "живые помощи", как церкви открыли - мы перешли в наступление. Первая победа была под Москвой, 6 декабря, в день святого благоверного великого князя Александра Невского. И уже не страшно было сказать о своем русском происхождении, о православном вероисповедании, потому что в глаза смотрела смерть.
Народ-Победитель! Подай тебе Христос понять величие Победы и страшных жертв войны. Эта война была священная и святая. Но была - и ныне идет, не прекращаясь - война тайная, змеиная. Было время, за две минуты опоздания отправляли в лагерь, "крепить индустриальную мощь". В наше время дали полную свободу говорить народу о его нищете и полную свободу народу вымирать от нищеты. Демократия! На священной войне мы воевать умеем, это наша генетика. И мой папа говорил, что страшно только поначалу, а потом "ангелы вместе с нами сражаются". В тайной войне мы пока только отступаем и отступаем. Чтобы победить в ней, надо трезво разобраться во всем, попостясь и помолясь Богу, воздавая должное Народу-Победителю. Это обязано сделать наше поколение.
Поколение моего отца, несмотря ни на что, осталось русским. Эти благородные мужчины защищали не класс, не идеологию, а Родину! И те, кто вернулись целыми, сумели быть ответственными за себя и свою семью. Семьи были прочные, любящие. Это шло от отцов, от мужчин. Особых достатков не было, но отцы не допускали, чтобы дети были плохо одеты, голодны, не учились. Можно удивляться этому, но мой отец не был диссидентом. Он говорил: "Надо работать, но знать правду, тогда и коммунизм перемелется русскими, не надо его трогать". Если бы он дожил до нашего времени - то, наверное, сказал бы: "Церковь свободна, так берегите ее, потому что лучше гонители, чем растлители. А будет крепкая Церковь - Россия будет спасена".
Завершая нашу беседу, хочется воскликнуть: как же корежили наш русский дух, как уничтожали все русское! Пропало богатство, нажитое трудами наших предков, переписана история, уничтожены библиотеки, частные архивы. Сделано все, чтобы мы стали беспамятными, беспутными, безнациональными. А чудо Божие - вот оно: затравленные в прошлом атеизмом люди сегодня пошли в Церковь! Помню, в детстве, в единственной действующей церковке молились по праздникам только старухи и простые рабочие женщины в ватниках, да и те с оглядкой. А сегодня уже юноши, мужчины открыто идут к Причастию!
Молитесь, братья, чтобы Господь воздвиг народу русскому вождя по образу Минина, Пожарского, Димитрия Донского, чтобы пастырей нам дал по образу преподобного Сергия и святителя-мученика Гермогена. Они вернут Народу-Победителю былую мощь и славу. Наша сила - от наших корней. И если бы был жив мой отец, я воскликнула бы: "Папочка! Я хочу быть похожей на тебя - чтобы ПОБЕДИТЬ!"
Мужчины, встать! Равнение на честь!
Она одна, а подлецов - к барьеру!
Непобедима Русь, пока вы есть,
А Честь дороже жизни офицеру.
Не привыкать вам жертвовать собой,
Не позабыть и нам былую славу.
Встать - и вперед! Идет духовный бой
За наш народ, за русскую державу.
Открытый бой и тайный бой идет,
Не посрамите ж доблести и чести.
Встать - и вперед! Россия не умрет.
А если и умрет - то с нами вместе.
А если и умрет - воскреснет вновь,
И не такие одолели беды,
Была бы только к Родине любовь,
А русские воюют до Победы!
Подготовила Марина ВАСИЛЬЕВА
http://www.pobeda.ru/biblioteka/kartash.html
