Каждому русскому человеку, как и вообще каждому славянину, одинаково дорого и священно имя славянских просветителей святых Кирилла и Мефодия. Ближайшие свидетели их великого дела почтили память своих учителей прекрасными житиями, похвальными словами, службами; краткие жития и многочисленные легенды появлялись и позднее; о них говорят славянские летописи, их имена заносятся в славянские святцы. Эти жития и легенды о них были написаны не только на славянском, но и на греческом и на латинском языках. Однако все эти биографические источники о святых братьях представляли существенные затруднения для исследователей из-за своих разночтений.
"По одним источникам Кирилл и Мефодий были греки, по другим - славяне; по одним старший из братьев был Мефодий, по соображению с другими - Кирилл. Изобретение славянской грамоты одни источники приписывают Кириллу, другие - Мефодию, третьи - обоим, и при этом сами свидетельства об этом, при своей неопределенности, дают возможность под именем "славянских письмен" понимать одним исследователям - азбуку кирилловскую, другим - глаголическую. Местом изобретения славянской азбуки одни источники назначают Царьград, другие - Моравию, третьи - Болгарию, четвертые - Херсонес, где будто бы Кирилл нашел уже готовые письмена. Временем изобретения славянской азбуки по одним известиям был 855 год, по другим 862 год, по третьим 865 год и т.д."[i].
Поэтому, имея столь большой и противоречивый биографический материал, исследователи старались выявить достоверные источники. К этому много усилий приложили и наши русские исследователи. Жизнеописаниям святых братьев посвящена обширная отечественная литература[ii]. В настоящее время в науке к источникам о жизни и деятельности святых братьев относят латинские, греческие и древнерусские памятники.
В России исследования шли следующим образом. В наших библиотеках сохранилось очень много памятников начальной славянской письменности. До XVI-го века к источникам о жизни и деятельности святых Кирилла и Мефодия относили только латинские. Святитель Макарий Московский - продолжатель литературных трудов архиепископа Геннадия Новгородского, двенадцать лет трудившийся над составлением своих Четьих Миней, включил в них т.н. Моравско-паннонские жития и проложные жития Кирилла и Мефодия. В этих Четьих Минеях житие Константина философа находится под 14 февраля, а житие Мефодия под 6 апреля. В конце XVII-го века в Малороссии начинается составление новых Четьих Миней и, впервые - их печатание. Составителем их был святитель Димитрий Ростовский. Но у него житие Кирилла и Мефодия находится под одиннадцатым числом мая месяца под таким заглавием: "Житие и труды преподобных отец наших Мефодия и Костантина, в монашестве Кирилла, учителей славянских". Этот факт позволяет предположить, что, по всей видимости, автор пользовался не самим текстом Макарьевских Четьих Миней, а копией с рукописи Хиландарского монастыря, содержавшей это житие[iii],
Известный немецкий историк и филолог Август Людвиг Шлецер (1735 - 1809), скептически отнесся к Паннонским житиям, признавая, однако, что всю историю Кирилла и то, что относится к ней, нужно исправить, дополнить и переделать именно с Макариевских Четьих Миней.[iv]
После Шлецера источниками о жизни и деятельности святых братьев занялся чешский исследователь, аббат Йозеф Добровский (1753 - 1829), написавший сочинение "Кирилл и Мефодий, словенские первоучители. Историко-критическое исследование"[v]. Он обратился не к Макарьевским Четьим Минеям, а к другому источнику: к тому времени недавно найденной греческой биографии болгарского архиепископа Климента. В России впервые с этим трудом Й. Добровского познакомились в 1825 году: П.И. Кеппен на страницах своего журнала "Библиографические листки"[vi] опубликовал в русском переводе отрывки из этого исследования.
Но на четьи-минейные жития святых Кирилла и Мефодия не сразу обратили внимание и наши ученые XIX-го века. Их недооценивал даже такой знаток российских древностей, как граф Н.П. Румянцев[vii].
Первым, кто обратил должное внимание на церковнославянские жития святых Кирилла и Мефодия, явился А.В. Горский (1812-1875) - замечательный церковный историк, археограф, впоследствии ректор Московской Духовной Академии.[viii] Его знаменитая статья, напечатанная в журнале "Москвитянин"[ix] в 1843 году, привлекла как к Александру Васильевичу, так и к его трудам внимание многих русских и иностранных исследователей. В этой драгоценной статье, автор которой скрыл свое имя, обращено внимание на славянские жития наших первоучителей. Сначала критически рассмотрены эти жития, потом изложено содержание их в 28 параграфах, к которым присоединены объяснения и примечания.
А.В. Горский начинал свою статью с указания, что со времени Й. Добровского история святых Кирилла и Мефодия раскрывается на основании памятников латинских: прежде всего "Истории перенесения мощей св. Климента в Рим" (т.н. Итальянская легенда). "Добровский мало доверял греческому жизнеописанию болгарского архиепископа Климента, ученика Мефодиева, - пишет Александр Васильевич, - еще менее - славянскому жизнеописанию святых Кирилла и Мефодия".[x] В своей работе А.В. Горский преимущественно обращается к Четьими Минеями святителя Макария, раскрывая глубокую древность славянских житий святых Кирилла и Мефодия. К выяснению деятельности святых первоучителей привлечены были оба их жития, которые Александр Васильевич нашел в библиотеке МДА, и предложенные объяснения были даны с глубоким знанием и критическим талантом. В своей статье Горский, строго придерживаясь текста житий, обстоятельно излагает биографию святых Кирилла и Мефодия, снабжая ее основательными критическими замечаниями, хронологическими и историческими, воспользовавшись для этого византийскими и западными источниками.
Сами выводы, к которым пришел А.В. Горский, сохраняют ценность и актуальность до сих пор. Они следующие: оба жития сохранились в своем изначальном виде, без особых искажений текста и позднейших вставок; написаны они ближайшими учениками святых непосредственно после кончины каждого из братьев, то есть в IX веке, в Паннонии (кем именно, А.В. Горский не указывает). Таким образом, Горский сделал вывод, что Паннонские жития - один из самых полных источников о трудах и жизни равноапостольных братьев, составленный непосредственно после их кончины, в той среде, в которой они трудились.
С тех пор жития, получившие название Паннонских, заняли первое место в ряду источников о жизни и деятельности святых братьев. "Это исследование Горского, - пишет Г.А. Воскресенский, - легло в основу большей части позднейших исследований о первоучителях славянских, а открытые им пространные славянские жития отодвинули на второй план прежние источники и сами заняли первенствующее место в кирилло-мефодиевской литературе"[xi].
Этим трудом Александра Васильевича сразу же воспользовались архимандрит (впоследствии митрополит) Макарий (Булгаков) в своей "Истории христианства в России до св. Владимира"[xii], епископ Филарет (Гумилевский) в статьях равноапостольных братьях,[xiii] и профессор С.П. Шевырев в "Истории русской словесности".[xiv] Статья А.В. Горского также была переведена на чешский язык[xv] и стала известна чешским и немецким ученым. Исследователь старины Эрнст Дюмлер напечатал статью Горского в своих комментариях к паннонскому житию святого Мефодия, переведенному по его просьбе Ф. Миклошичем на латинский язык. Дюмлер принял при этом почти все доводы и замечания Горского.[xvi] Прочитав житие святого Константина Философа (Кирилла), известный чешский филолог П. Шафарик с восторгом писал Горскому: "Житие Константина вами присланное, есть сокровище, перл".[xvii] В издании Паннонских житий П. Шафарика[xviii] житие святого Мефодия напечатано по списку, найденному Горским в одной из рукописей Московской Духовной Академии.
Получив благодаря трудам А.В. Горского известность, пространные Жития Константина и Мефодия сразу же стали объектом специального изучения ряда поколений исследователей, среди которых были многие ведущие представители славистики не только славянских, но и неславянских стран. Исходя из этого, можно выделить два направления, по которым шло изучение этих памятников. Во-первых, это поиски списков памятников, их текстологическое сопоставление и подготовка издания текстов. Как главные вехи в этой работе следует отметить издания памятников, осуществленные в 1865 году О.М. Бодянским, в 1930 году П.А. Лавровым, в 1973 году болгарскими учеными Б.С. Ангеловым и Х. Кодовым. Во-вторых, это большое количество работ, посвященных установлению правильного смысла сказанного, устранению тех ошибок и искажений, которые имеются уже в самых ранних списках памятников. Как известный итог проделанной работы: суммирование наблюдений, рассеянных часто по мелким этюдам и заметкам, можно рассматривать переводы житий на другие языки, выполнявшиеся неоднократно и в XIX, и в XX веке крупными славистами. Из числа работ последних десятилетий следует отметить переводы таких знатоков кирилло-мефодиевской проблематики, как словенский исследователь Ф. Гривец (на латинский язык в 1960 г.), чешский исследователь Й. Вашица (на чешский язык в 1967 г.), французский славист А. Вайан (на французский язык в 1968 г.). К ним нужно присоединить и самый последний по времени перевод обоих памятников на болгарский язык, выполненный Х. Кодоковым для третьего тома собрания сочинений Климента Охридского.[xix]
Все указанные переводы снабжены комментариями с обоснованием предложенного переводчиками толкования спорных мест текста. Эти комментарии вместе с переводом дают как бы сжатую сводку результатов, достигнутых на данном направлении изучения кирилло-мефодиевской проблематики.
--------------------
[i] Воскресенский Г.А. Последние новости в кирилло-мефодиевской литературе // Богословский вестник. 1894. N 11. С. 540.
[ii] См.: Ильинский П.А. Опыт систематической Кирилло-Мефодиевской библиографии. София, 1934.
[iii] Лавров П.А. Труды славянской комиссии // Материалы по истории возникновения древнейшей славянской письменности. Л. 1930. Т. I. С. IV.
[iv] Там же. С. V.
[v] Cyrill und Method der Slaven Apostel. Praga, 1823.
[vi] Кирилл и Мефодий - учители словенские // Библиографические листки / Изд. П.И. Кеппеном. 1825. N 8.
[vii] Переписка А.Х. Востокова в повременном порядке, с объяснениями и примечаниями И. Срезневского. СПб, 1873. С. 231.
[viii] Об А.В. Горском см.: Мельков А. Ректор Московской Духовной Академии А.В. Горский и его вклад в развитие русской церковно-исторической науки // Журнал Московской Патриархии. 2002. N 12. С. 47-52.
[ix] О святых Кирилле и Мефодии // Москвитянин. 1843. Ч. III. N 6. С. 405-434.
[x] Там же. С. 405.
[xi] Воскресенский Г.А. О заслугах протоиерея Александра Васильевича Горского для славяно-русской историко-филологической науки. // Богословский вестник. 1900. N 11. С. 449.
[xii] Макарий (Булгаков), архим. История христианства в России до равноапостольного князя Владимира как введение в историю Русской церкви. СПб., 1846.
[xiii] Филарет (Гумилевский), еп. Кирилл и Мефодий, славянские просветители. М., 1846; Филарет (Гумилевский), архиеп. Житие святых Кирилла и Мефодия, славянских просветителей. СПб., 1885.
[xiv] Шевырев С.П. История русской словесности, преимущественно древней. М. 1846. 3. т.
[xv] Casopis Cesk. Mus. Praha, 1846.
[xvi] Dumler. Die pannonische Legende wom heilegen Methodius. Wein, 1854.
[xvii] Троицкий Н. Воспоминание о протоиерее А.В. Горском + 1875 г. окт. 11-го дня // Чтения в Московском Обществе любителей духовного просвещения. 1881. Т. 3. С. 423.
[xviii] Safarik P.J. Pamatky drevniho pismenictvi Jihoslovanu. Praha, 1851.
[xix] Флоря Б.Н. Сказания о начале славянской письменности. СПб., 2000. С. 12-13.
"По одним источникам Кирилл и Мефодий были греки, по другим - славяне; по одним старший из братьев был Мефодий, по соображению с другими - Кирилл. Изобретение славянской грамоты одни источники приписывают Кириллу, другие - Мефодию, третьи - обоим, и при этом сами свидетельства об этом, при своей неопределенности, дают возможность под именем "славянских письмен" понимать одним исследователям - азбуку кирилловскую, другим - глаголическую. Местом изобретения славянской азбуки одни источники назначают Царьград, другие - Моравию, третьи - Болгарию, четвертые - Херсонес, где будто бы Кирилл нашел уже готовые письмена. Временем изобретения славянской азбуки по одним известиям был 855 год, по другим 862 год, по третьим 865 год и т.д."[i].
Поэтому, имея столь большой и противоречивый биографический материал, исследователи старались выявить достоверные источники. К этому много усилий приложили и наши русские исследователи. Жизнеописаниям святых братьев посвящена обширная отечественная литература[ii]. В настоящее время в науке к источникам о жизни и деятельности святых братьев относят латинские, греческие и древнерусские памятники.
В России исследования шли следующим образом. В наших библиотеках сохранилось очень много памятников начальной славянской письменности. До XVI-го века к источникам о жизни и деятельности святых Кирилла и Мефодия относили только латинские. Святитель Макарий Московский - продолжатель литературных трудов архиепископа Геннадия Новгородского, двенадцать лет трудившийся над составлением своих Четьих Миней, включил в них т.н. Моравско-паннонские жития и проложные жития Кирилла и Мефодия. В этих Четьих Минеях житие Константина философа находится под 14 февраля, а житие Мефодия под 6 апреля. В конце XVII-го века в Малороссии начинается составление новых Четьих Миней и, впервые - их печатание. Составителем их был святитель Димитрий Ростовский. Но у него житие Кирилла и Мефодия находится под одиннадцатым числом мая месяца под таким заглавием: "Житие и труды преподобных отец наших Мефодия и Костантина, в монашестве Кирилла, учителей славянских". Этот факт позволяет предположить, что, по всей видимости, автор пользовался не самим текстом Макарьевских Четьих Миней, а копией с рукописи Хиландарского монастыря, содержавшей это житие[iii],
Известный немецкий историк и филолог Август Людвиг Шлецер (1735 - 1809), скептически отнесся к Паннонским житиям, признавая, однако, что всю историю Кирилла и то, что относится к ней, нужно исправить, дополнить и переделать именно с Макариевских Четьих Миней.[iv]
После Шлецера источниками о жизни и деятельности святых братьев занялся чешский исследователь, аббат Йозеф Добровский (1753 - 1829), написавший сочинение "Кирилл и Мефодий, словенские первоучители. Историко-критическое исследование"[v]. Он обратился не к Макарьевским Четьим Минеям, а к другому источнику: к тому времени недавно найденной греческой биографии болгарского архиепископа Климента. В России впервые с этим трудом Й. Добровского познакомились в 1825 году: П.И. Кеппен на страницах своего журнала "Библиографические листки"[vi] опубликовал в русском переводе отрывки из этого исследования.
Но на четьи-минейные жития святых Кирилла и Мефодия не сразу обратили внимание и наши ученые XIX-го века. Их недооценивал даже такой знаток российских древностей, как граф Н.П. Румянцев[vii].
Первым, кто обратил должное внимание на церковнославянские жития святых Кирилла и Мефодия, явился А.В. Горский (1812-1875) - замечательный церковный историк, археограф, впоследствии ректор Московской Духовной Академии.[viii] Его знаменитая статья, напечатанная в журнале "Москвитянин"[ix] в 1843 году, привлекла как к Александру Васильевичу, так и к его трудам внимание многих русских и иностранных исследователей. В этой драгоценной статье, автор которой скрыл свое имя, обращено внимание на славянские жития наших первоучителей. Сначала критически рассмотрены эти жития, потом изложено содержание их в 28 параграфах, к которым присоединены объяснения и примечания.
А.В. Горский начинал свою статью с указания, что со времени Й. Добровского история святых Кирилла и Мефодия раскрывается на основании памятников латинских: прежде всего "Истории перенесения мощей св. Климента в Рим" (т.н. Итальянская легенда). "Добровский мало доверял греческому жизнеописанию болгарского архиепископа Климента, ученика Мефодиева, - пишет Александр Васильевич, - еще менее - славянскому жизнеописанию святых Кирилла и Мефодия".[x] В своей работе А.В. Горский преимущественно обращается к Четьими Минеями святителя Макария, раскрывая глубокую древность славянских житий святых Кирилла и Мефодия. К выяснению деятельности святых первоучителей привлечены были оба их жития, которые Александр Васильевич нашел в библиотеке МДА, и предложенные объяснения были даны с глубоким знанием и критическим талантом. В своей статье Горский, строго придерживаясь текста житий, обстоятельно излагает биографию святых Кирилла и Мефодия, снабжая ее основательными критическими замечаниями, хронологическими и историческими, воспользовавшись для этого византийскими и западными источниками.
Сами выводы, к которым пришел А.В. Горский, сохраняют ценность и актуальность до сих пор. Они следующие: оба жития сохранились в своем изначальном виде, без особых искажений текста и позднейших вставок; написаны они ближайшими учениками святых непосредственно после кончины каждого из братьев, то есть в IX веке, в Паннонии (кем именно, А.В. Горский не указывает). Таким образом, Горский сделал вывод, что Паннонские жития - один из самых полных источников о трудах и жизни равноапостольных братьев, составленный непосредственно после их кончины, в той среде, в которой они трудились.
С тех пор жития, получившие название Паннонских, заняли первое место в ряду источников о жизни и деятельности святых братьев. "Это исследование Горского, - пишет Г.А. Воскресенский, - легло в основу большей части позднейших исследований о первоучителях славянских, а открытые им пространные славянские жития отодвинули на второй план прежние источники и сами заняли первенствующее место в кирилло-мефодиевской литературе"[xi].
Этим трудом Александра Васильевича сразу же воспользовались архимандрит (впоследствии митрополит) Макарий (Булгаков) в своей "Истории христианства в России до св. Владимира"[xii], епископ Филарет (Гумилевский) в статьях равноапостольных братьях,[xiii] и профессор С.П. Шевырев в "Истории русской словесности".[xiv] Статья А.В. Горского также была переведена на чешский язык[xv] и стала известна чешским и немецким ученым. Исследователь старины Эрнст Дюмлер напечатал статью Горского в своих комментариях к паннонскому житию святого Мефодия, переведенному по его просьбе Ф. Миклошичем на латинский язык. Дюмлер принял при этом почти все доводы и замечания Горского.[xvi] Прочитав житие святого Константина Философа (Кирилла), известный чешский филолог П. Шафарик с восторгом писал Горскому: "Житие Константина вами присланное, есть сокровище, перл".[xvii] В издании Паннонских житий П. Шафарика[xviii] житие святого Мефодия напечатано по списку, найденному Горским в одной из рукописей Московской Духовной Академии.
Получив благодаря трудам А.В. Горского известность, пространные Жития Константина и Мефодия сразу же стали объектом специального изучения ряда поколений исследователей, среди которых были многие ведущие представители славистики не только славянских, но и неславянских стран. Исходя из этого, можно выделить два направления, по которым шло изучение этих памятников. Во-первых, это поиски списков памятников, их текстологическое сопоставление и подготовка издания текстов. Как главные вехи в этой работе следует отметить издания памятников, осуществленные в 1865 году О.М. Бодянским, в 1930 году П.А. Лавровым, в 1973 году болгарскими учеными Б.С. Ангеловым и Х. Кодовым. Во-вторых, это большое количество работ, посвященных установлению правильного смысла сказанного, устранению тех ошибок и искажений, которые имеются уже в самых ранних списках памятников. Как известный итог проделанной работы: суммирование наблюдений, рассеянных часто по мелким этюдам и заметкам, можно рассматривать переводы житий на другие языки, выполнявшиеся неоднократно и в XIX, и в XX веке крупными славистами. Из числа работ последних десятилетий следует отметить переводы таких знатоков кирилло-мефодиевской проблематики, как словенский исследователь Ф. Гривец (на латинский язык в 1960 г.), чешский исследователь Й. Вашица (на чешский язык в 1967 г.), французский славист А. Вайан (на французский язык в 1968 г.). К ним нужно присоединить и самый последний по времени перевод обоих памятников на болгарский язык, выполненный Х. Кодоковым для третьего тома собрания сочинений Климента Охридского.[xix]
Все указанные переводы снабжены комментариями с обоснованием предложенного переводчиками толкования спорных мест текста. Эти комментарии вместе с переводом дают как бы сжатую сводку результатов, достигнутых на данном направлении изучения кирилло-мефодиевской проблематики.
--------------------
[i] Воскресенский Г.А. Последние новости в кирилло-мефодиевской литературе // Богословский вестник. 1894. N 11. С. 540.
[ii] См.: Ильинский П.А. Опыт систематической Кирилло-Мефодиевской библиографии. София, 1934.
[iii] Лавров П.А. Труды славянской комиссии // Материалы по истории возникновения древнейшей славянской письменности. Л. 1930. Т. I. С. IV.
[iv] Там же. С. V.
[v] Cyrill und Method der Slaven Apostel. Praga, 1823.
[vi] Кирилл и Мефодий - учители словенские // Библиографические листки / Изд. П.И. Кеппеном. 1825. N 8.
[vii] Переписка А.Х. Востокова в повременном порядке, с объяснениями и примечаниями И. Срезневского. СПб, 1873. С. 231.
[viii] Об А.В. Горском см.: Мельков А. Ректор Московской Духовной Академии А.В. Горский и его вклад в развитие русской церковно-исторической науки // Журнал Московской Патриархии. 2002. N 12. С. 47-52.
[ix] О святых Кирилле и Мефодии // Москвитянин. 1843. Ч. III. N 6. С. 405-434.
[x] Там же. С. 405.
[xi] Воскресенский Г.А. О заслугах протоиерея Александра Васильевича Горского для славяно-русской историко-филологической науки. // Богословский вестник. 1900. N 11. С. 449.
[xii] Макарий (Булгаков), архим. История христианства в России до равноапостольного князя Владимира как введение в историю Русской церкви. СПб., 1846.
[xiii] Филарет (Гумилевский), еп. Кирилл и Мефодий, славянские просветители. М., 1846; Филарет (Гумилевский), архиеп. Житие святых Кирилла и Мефодия, славянских просветителей. СПб., 1885.
[xiv] Шевырев С.П. История русской словесности, преимущественно древней. М. 1846. 3. т.
[xv] Casopis Cesk. Mus. Praha, 1846.
[xvi] Dumler. Die pannonische Legende wom heilegen Methodius. Wein, 1854.
[xvii] Троицкий Н. Воспоминание о протоиерее А.В. Горском + 1875 г. окт. 11-го дня // Чтения в Московском Обществе любителей духовного просвещения. 1881. Т. 3. С. 423.
[xviii] Safarik P.J. Pamatky drevniho pismenictvi Jihoslovanu. Praha, 1851.
[xix] Флоря Б.Н. Сказания о начале славянской письменности. СПб., 2000. С. 12-13.
