Россия надеется путем партнерства с ОИК решить проблему налаживания диалога с мусульманским миром.
В заключительный день 31-й сессии министров иностранных дел стран, входящих в Организацию исламская конференция (ОИК), в стамбульском пресс-центре воцарилась дремотная атмосфера. На гигантском экране крутили рекламные ролики и не показывали финальные выступления делегатов и почетных гостей, в числе которых был и глава российской дипломатии Сергей Лавров. Зато появления нашего министра в холле гостиницы "Суиссотель-Боспорос" журналисты ожидали в полной боевой готовности. Как поведал мне турецкий коллега, работающий на Ассошиэйтед Пресс, в первую очередь их интересовали перспективы вхождения России в ОИК: как скоро? в каком качестве? с каким объемом обязательств?
Нужно сразу оговориться: Россия не может быть членом этой организации, поскольку не соответствует ни одному из трех важнейших критериев. В состав ОИК принимают только те страны, где преобладает мусульманское население, где ислам объявлен государственной религией или где глава государства не признает иного Бога, кроме Аллаха (к слову: стоило президенту Габона принять ислам, как эта африканская страна была зачислена в ОИК). Россия претендует только на статус наблюдателя. Но возникла технически-канцелярская сложность: наблюдатель в ОИК - это промежуточная ступень перед полноценным членством. Россия такую цель не ставит. Впрочем, как подчеркнул Сергей Лавров, статус для нас - дело второстепенное. На первом плане - взаимопонимание и взаимодействие.
На каких именно фронтах возможно такое взаимодействие? И насколько сближение России с ОИК, к примеру, будет способствовать лучшему пониманию в исламских странах того, что в действительности происходит в Чечне? Можно ли ожидать каких-либо практических результатов от нашего партнерства в деле восстановления нормальной жизни в республике?
Отвечая на этот вопрос "Труда", Сергей Лавров сказал:
- В отношении наших усилий по политическому урегулированию в Чечне понимание со стороны ОИК наблюдается давно. ОИК участвовала в наблюдении за президентскими выборами в Чечне и готова к мониторингу досрочных выборов президента и избрания законодательных органов Чеченской республики. Мы предложили ОИК принять участие в программе ЮНЕСКО по восстановлению системы образования в Чечне, других проектов.
Министр упомянул и весьма плодотворный визит президента Ахмата Кадырова в Саудовскую Аравию. Когда же было совершено "зверское убийство", имевшее целью "сорвать набирающий силу мирный процесс, дезорганизовать работу конституционных органов власти Чеченской республики, которые были избраны в ходе демократических выборов с участием международных наблюдателей, в том числе от ОИК", от имени этой организации поступили искренние соболезнования.
- В принципе отношения между Россией и ОИК "не зависят от ситуации в Чеченской республике, - сказал в заключение Сергей Лавров, - Есть своя повестка дня, которая обусловлена наличием общих интересов, а также взаимной тягой, предопределенной уже тем, что в России проживает 20 миллионов мусульман.
Чуть ранее в беседе с журналистами он связал в один узел прошлое с настоящим: "Россия и мусульманский мир связаны историей", и вместе мы можем добиться того, чтобы "мировой порядок строился на коллективной основе", а не на силе, утверждающей превосходство какой-либо религии. И, сославшись на позитивные решения по итогам сессии ОИК, заключил свою мысль: "Исламу чужд терроризм".
Какую роль играет религиозный фактор в чеченском уравнении?
На эту тему в интервью "Труду" высказался видный российский политик, который в 1999 году основал Союз народов Чечни для координации действий граждан Чечни, проживающих за пределами исторической родины, ныне советник президента РФ Асламбек Аслаханов:
- С недоумением воспринимаю попытки свести трагедию чеченского народа к подозрительности и вражде на религиозной почве. Даже во время депортации никто не обвинял христиан или русских. Говорили иное: "Бог на нас прогневался" и "Сталин не знает, что творится". Да и в наше время: Никто ведь не разрушал православный храм на проспекте Ленина в Грозном, пока он не попал под ракетный обстрел. Я встречался с беженцами, и они спрашивали меня: кто нас стравливает? Нет никакой религиозной подоплеки у событий в Чечне, а кто так утверждает - либо в плену невежества, либо преследует злой умысел.
В контексте нашего набирающего силу диалога с ОИК не религиозный фактор является определяющим, а сотрудничество в противодействии международному терроризму. Можно предположить, что этот прагматичный альянс станет не менее эффективным инструментом для демонтажа "инфраструктуры терроризма", чем сугубо силовые методы.
19 июня 2004 г.
В заключительный день 31-й сессии министров иностранных дел стран, входящих в Организацию исламская конференция (ОИК), в стамбульском пресс-центре воцарилась дремотная атмосфера. На гигантском экране крутили рекламные ролики и не показывали финальные выступления делегатов и почетных гостей, в числе которых был и глава российской дипломатии Сергей Лавров. Зато появления нашего министра в холле гостиницы "Суиссотель-Боспорос" журналисты ожидали в полной боевой готовности. Как поведал мне турецкий коллега, работающий на Ассошиэйтед Пресс, в первую очередь их интересовали перспективы вхождения России в ОИК: как скоро? в каком качестве? с каким объемом обязательств?
Нужно сразу оговориться: Россия не может быть членом этой организации, поскольку не соответствует ни одному из трех важнейших критериев. В состав ОИК принимают только те страны, где преобладает мусульманское население, где ислам объявлен государственной религией или где глава государства не признает иного Бога, кроме Аллаха (к слову: стоило президенту Габона принять ислам, как эта африканская страна была зачислена в ОИК). Россия претендует только на статус наблюдателя. Но возникла технически-канцелярская сложность: наблюдатель в ОИК - это промежуточная ступень перед полноценным членством. Россия такую цель не ставит. Впрочем, как подчеркнул Сергей Лавров, статус для нас - дело второстепенное. На первом плане - взаимопонимание и взаимодействие.
На каких именно фронтах возможно такое взаимодействие? И насколько сближение России с ОИК, к примеру, будет способствовать лучшему пониманию в исламских странах того, что в действительности происходит в Чечне? Можно ли ожидать каких-либо практических результатов от нашего партнерства в деле восстановления нормальной жизни в республике?
Отвечая на этот вопрос "Труда", Сергей Лавров сказал:
- В отношении наших усилий по политическому урегулированию в Чечне понимание со стороны ОИК наблюдается давно. ОИК участвовала в наблюдении за президентскими выборами в Чечне и готова к мониторингу досрочных выборов президента и избрания законодательных органов Чеченской республики. Мы предложили ОИК принять участие в программе ЮНЕСКО по восстановлению системы образования в Чечне, других проектов.
Министр упомянул и весьма плодотворный визит президента Ахмата Кадырова в Саудовскую Аравию. Когда же было совершено "зверское убийство", имевшее целью "сорвать набирающий силу мирный процесс, дезорганизовать работу конституционных органов власти Чеченской республики, которые были избраны в ходе демократических выборов с участием международных наблюдателей, в том числе от ОИК", от имени этой организации поступили искренние соболезнования.
- В принципе отношения между Россией и ОИК "не зависят от ситуации в Чеченской республике, - сказал в заключение Сергей Лавров, - Есть своя повестка дня, которая обусловлена наличием общих интересов, а также взаимной тягой, предопределенной уже тем, что в России проживает 20 миллионов мусульман.
Чуть ранее в беседе с журналистами он связал в один узел прошлое с настоящим: "Россия и мусульманский мир связаны историей", и вместе мы можем добиться того, чтобы "мировой порядок строился на коллективной основе", а не на силе, утверждающей превосходство какой-либо религии. И, сославшись на позитивные решения по итогам сессии ОИК, заключил свою мысль: "Исламу чужд терроризм".
Какую роль играет религиозный фактор в чеченском уравнении?
На эту тему в интервью "Труду" высказался видный российский политик, который в 1999 году основал Союз народов Чечни для координации действий граждан Чечни, проживающих за пределами исторической родины, ныне советник президента РФ Асламбек Аслаханов:
- С недоумением воспринимаю попытки свести трагедию чеченского народа к подозрительности и вражде на религиозной почве. Даже во время депортации никто не обвинял христиан или русских. Говорили иное: "Бог на нас прогневался" и "Сталин не знает, что творится". Да и в наше время: Никто ведь не разрушал православный храм на проспекте Ленина в Грозном, пока он не попал под ракетный обстрел. Я встречался с беженцами, и они спрашивали меня: кто нас стравливает? Нет никакой религиозной подоплеки у событий в Чечне, а кто так утверждает - либо в плену невежества, либо преследует злой умысел.
В контексте нашего набирающего силу диалога с ОИК не религиозный фактор является определяющим, а сотрудничество в противодействии международному терроризму. Можно предположить, что этот прагматичный альянс станет не менее эффективным инструментом для демонтажа "инфраструктуры терроризма", чем сугубо силовые методы.
19 июня 2004 г.
