В 1994 году была опубликована Концепции возрождения миссионерского служения Русской Православной Церкви и создан соответствующий Отдел при Московском Патриархате. На базе Института религиозных и социальных исследований РАЕН был образован Московский центр миссионерских исследований, который ставит перед собой следующие основные задачи: разработка православной миссиологической доктрины, теории и практики современной миссии; подготовка учебных курсов; переводы на русских язык важнейших миссиологических источников; создание учебно-образовательной базы. Совместно с Миссионерским отделом Московского Патриархата, государственными учреждениями и научными институтами Центр участвует в разработке и осуществлении программ и проектов миссионерской деятельности, как в России, так и за рубежом. Центр работает над созданием специализированной библиотеки по проблемам миссии. Кроме того, речь ведется об организации научно-методического центра, который призван оказывать помощь духовным и светским учебным заведениям, координировать научную и практическую работу с миссионерскими организациями и службами в регионах и епархиях. Об истории и современных задачах миссиологии рассказывает директор Московского центра миссионерских исследований священник Сергий Широков.
Современная миссиологическая наука возникла в конце XIX века среди протестантских богословов, а позднее, в первой четверти ХХ века, в Римско-Католической Церкви. Уже в то время в курсы по миссиологии включались такие гуманитарные науки, как лингвистика, сравнительное изучение религий и антропология. После Второй мировой войны, начиная с 50-х годов, начался бурный процесс развития протестантской миссиологии, открылись многочисленные университетские кафедры в Германии, Голландии, Скандинавии и особенно в США.
Предмет миссиологии, таким образом, включает в себя как богословские, так и академические дисциплины. Однако законы общественной жизни отличаются от духовной жизни Церкви, в которой действует благодать Духа Святого. Наш великий российский миссионер свт. Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский, основатель Православного миссионерского общества и его первый председатель, писал: "Не мы действуем, а нами действует благодать. Мы - все мы, от пономаря и даже до звонаря, - все мы ничто иное, как орудие Божие: словом моим, по-видимому, на многих подействовала благодать". И действует она не по каким-то безличным законам, а через тех, кого избирает Сам Господь на апостольское или миссионерское служение.
Десятки народов и народностей Аляски, Камчатки, Дальнего Востока и Приамурья были просвещены и научены этим великим святителем, который известен во всем мире не только как миссионер, но и как ученый-лингвист, этнограф и естествоиспытатель. Его научные труды не утратили своей актуальности и по сей день, а сам он был избран членом Российской академии наук и почетным профессором Московского императорского университета. И это не единственный пример подобного соединения миссионерского служения и научной деятельности. Можно даже утверждать, что в основе духовного просвещения народов, каковым является миссионерство по преимуществу, лежит высочайший уровень образования и научной культуры. Вспомним пример ученых братьев, святых равноапостольных Мефодия и Кирилла, просветителей славян, или св. равноапостольного Стефана Пермского, апостола зырян, или прп. Макария Глухарева, апостола Алтая, свт. Николая (Касаткина), апостола Японии, и многих других.
Для понимания предмета научной миссиологии важно отметить, что возрождение апостольского и миссионерского служение Русской Православной Церкви происходит не только в условиях разрушения традиционной духовной культуры и жизни, идеологического, социального и экономического кризиса, но также и в условиях высокой активности инославных миссий извне.
Сегодня перед нами стоит задача возродить миссию не только в рамках самой Церкви на ее канонической территории, но и как служение всего христианского мира, состоящего из многих конфессий, а также для всего человечества, в том числе и для нехристианского мира.
В своем докладе "Миссии Русской Православной Церкви в современном мире" на Архиерейском Соборе 1994 года Святейший Патриарх Алексий предложил следующий подход к обоснованию современной миссии Церкви:
"Необходимость самой серьезной постановки вопросов миссии вызвана сегодня как внутренней потребностью церковного организма, так и современным состоянием общественной жизни, в которой, применительно к данной теме, я бы особо выделил два аспекта.
Во-первых, это сложное духовно-нравственное состояние нынешнего общества. В наших странах происходит трудный, но необходимый переход от прежней идеологической и социально-экономической системы к нормальному укладу жизни. А наряду с этим имеет место и трансформация всего национального и культурного самосознания народов наших государств".
Поэтому перед современным исследователем миссии встает задача найти общезначимое богословско-историческое обоснование миссии Церкви с учетом особенностей каждой христианской миссионерской традиции. Прежде всего, это особенности апостольского служения в православной, католической и протестантских Церквах. При этом следует учесть, что, в отличие от последних, православная традиция в силу исторических и политических условий XX столетия оказалась изолированной от процесса формирования миссиологии как научно-богословской дисциплины, а также от участия в разработке теории и практики миссионерской деятельности. В этом состоит причина слабости и неразвитости миссионерской доктрины православия, но в этом же - и ее преимущество, поскольку православному богословию еще предстоит воспринять католическую и протестантскую миссиологические доктрины, чтобы затем предложить свою трактовку богословия миссии в современном мире с учетом огромного исторического и духовного опыта неразделенной Церкви.
Мы видим в таком подходе начало формирования научной миссиологии как общезначимой христианской доктрины, которая может быть положена затем в основу общей богословской доктрины миссии Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви.
N 9, май 2004 г.
Современная миссиологическая наука возникла в конце XIX века среди протестантских богословов, а позднее, в первой четверти ХХ века, в Римско-Католической Церкви. Уже в то время в курсы по миссиологии включались такие гуманитарные науки, как лингвистика, сравнительное изучение религий и антропология. После Второй мировой войны, начиная с 50-х годов, начался бурный процесс развития протестантской миссиологии, открылись многочисленные университетские кафедры в Германии, Голландии, Скандинавии и особенно в США.
Предмет миссиологии, таким образом, включает в себя как богословские, так и академические дисциплины. Однако законы общественной жизни отличаются от духовной жизни Церкви, в которой действует благодать Духа Святого. Наш великий российский миссионер свт. Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский, основатель Православного миссионерского общества и его первый председатель, писал: "Не мы действуем, а нами действует благодать. Мы - все мы, от пономаря и даже до звонаря, - все мы ничто иное, как орудие Божие: словом моим, по-видимому, на многих подействовала благодать". И действует она не по каким-то безличным законам, а через тех, кого избирает Сам Господь на апостольское или миссионерское служение.
Десятки народов и народностей Аляски, Камчатки, Дальнего Востока и Приамурья были просвещены и научены этим великим святителем, который известен во всем мире не только как миссионер, но и как ученый-лингвист, этнограф и естествоиспытатель. Его научные труды не утратили своей актуальности и по сей день, а сам он был избран членом Российской академии наук и почетным профессором Московского императорского университета. И это не единственный пример подобного соединения миссионерского служения и научной деятельности. Можно даже утверждать, что в основе духовного просвещения народов, каковым является миссионерство по преимуществу, лежит высочайший уровень образования и научной культуры. Вспомним пример ученых братьев, святых равноапостольных Мефодия и Кирилла, просветителей славян, или св. равноапостольного Стефана Пермского, апостола зырян, или прп. Макария Глухарева, апостола Алтая, свт. Николая (Касаткина), апостола Японии, и многих других.
Для понимания предмета научной миссиологии важно отметить, что возрождение апостольского и миссионерского служение Русской Православной Церкви происходит не только в условиях разрушения традиционной духовной культуры и жизни, идеологического, социального и экономического кризиса, но также и в условиях высокой активности инославных миссий извне.
Сегодня перед нами стоит задача возродить миссию не только в рамках самой Церкви на ее канонической территории, но и как служение всего христианского мира, состоящего из многих конфессий, а также для всего человечества, в том числе и для нехристианского мира.
В своем докладе "Миссии Русской Православной Церкви в современном мире" на Архиерейском Соборе 1994 года Святейший Патриарх Алексий предложил следующий подход к обоснованию современной миссии Церкви:
"Необходимость самой серьезной постановки вопросов миссии вызвана сегодня как внутренней потребностью церковного организма, так и современным состоянием общественной жизни, в которой, применительно к данной теме, я бы особо выделил два аспекта.
Во-первых, это сложное духовно-нравственное состояние нынешнего общества. В наших странах происходит трудный, но необходимый переход от прежней идеологической и социально-экономической системы к нормальному укладу жизни. А наряду с этим имеет место и трансформация всего национального и культурного самосознания народов наших государств".
Поэтому перед современным исследователем миссии встает задача найти общезначимое богословско-историческое обоснование миссии Церкви с учетом особенностей каждой христианской миссионерской традиции. Прежде всего, это особенности апостольского служения в православной, католической и протестантских Церквах. При этом следует учесть, что, в отличие от последних, православная традиция в силу исторических и политических условий XX столетия оказалась изолированной от процесса формирования миссиологии как научно-богословской дисциплины, а также от участия в разработке теории и практики миссионерской деятельности. В этом состоит причина слабости и неразвитости миссионерской доктрины православия, но в этом же - и ее преимущество, поскольку православному богословию еще предстоит воспринять католическую и протестантскую миссиологические доктрины, чтобы затем предложить свою трактовку богословия миссии в современном мире с учетом огромного исторического и духовного опыта неразделенной Церкви.
Мы видим в таком подходе начало формирования научной миссиологии как общезначимой христианской доктрины, которая может быть положена затем в основу общей богословской доктрины миссии Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви.
N 9, май 2004 г.
 СПЖ кв.jpg)
