На его визитной карточке значится: "священник, кандидат богословия, полковник".
Во всей многовековой истории российской армии подобного не найти. Теперь же впервые появился человек, который сумел совместить несовместимое - военную службу и пастырские труды.
Никакого раздвоения личности сперва не было. Военная карьера Александра Александровича началась в далекие уже 1970-е годы - самым банальным образом: паренька из брянской глубинки призвали в армию. Дальнейший ход событий более оригинален: его отправили служить водителем-механиком танка в "привилегированные" части Западной группы советских войск, расквартированные в ГДР. Дальше - уже и вовсе эксклюзив: Александру, как отличнику боевой и политической подготовки, предложили направление в Симферопольское военно-политическое училище, готовящее политработников для саперных войск. И стал солдат курсантом.
Стоп! Но как же религиозные взгляды? Ведь он родился в православной семье, с детства ходил в храм, хорошо знал церковную службу и отрекаться от этого вовсе не собирался. А тут - прямая дорога в комиссары, которых принято считать убежденными атеистами.
"Нет правил без исключений!" - решил будущий офицер. Учеба "на политрука" привлекла его возможностью глубокого изучения философии, психологии... А о нестыковке с мировоззрением никто из посторонних не знал. За то время, пока Александр был курсантом, ему ни разу так и не задали пресловутого вопроса: верующий ли он? Если бы спросили, курсант был готов ответить, не кривя душой: да, верующий! Хотя в этом случае с дальнейшей карьерой в Советской Армии возникли бы трудности. По тем сугубо антирелигиозным временам могли либо попросту отчислить из учебного заведения либо направить выпускника на самую низшую должность - простым офицером-воспитателем. Впрочем, все обошлось, и по окончании училища он стал замполитом роты. Верующим замполитом!
С тех пор миновало немало времени. Александр Александрович, как и другие его однокашники, продвигался по служебной лестнице - повышались должности, прирастали звания и звезды на погонах... Поворот прихотливой офицерской судьбы привел будущего отца Александра в одну из самых секретных российских спецслужб - Федеральное агентство правительственной связи и информации. Именно здесь экс-замполит, согласно приказу руководства ФАПСИ, стал представителем этой спецслужбы в синодальном отделе Русской православной церкви по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами.
Богу - богово, а ФАПСИ - фапсиево. Оказавшись в столице, Александр Александрович регулярно посещал службы в Донском монастыре, в храме на Сретенке. И в конце концов решил поступить в богословский Свято-Тихоновский институт. Поступок тем более смелый, что в это же самое время, в начале 1990-х, перспективного офицера зачислили слушателем в Военно-политическую академию.
Учебная страда получилась очень напряженной. Правда, в богословском институте он занимался на заочном отделении, но, когда подходило время сессии, приходилось трудиться "на два фронта". Бывало, утром в академии тактику сдавал, а вечером в институте - основы богословия или риторику.
Однако и после получения двух дипломов - академического и институтского - научно-познавательная эпопея Александра Александровича не завершилась. Он взялся за написание диссертации (естественно, в свободное от военных обязанностей время) и в 1998 году получил степень кандидата богословия.
А еще через два года офицер спецслужбы стал священником.
Такое решение созрело не сразу. Были неоднократные разговоры со своим духовником и служителями синодального отдела, с архиереем... Все кончилось тем, что во время очередного отпуска Александр Александрович поехал в Орел, и там архиепископ Орловский и Ливенский Паисий совершил хиротонию - обряд рукоположения. С той поры офицер ФАПСИ числится еще и клириком Орловской епархии. (Москва теперь для отца Александра - лишь место длительной командировки. Когда истечет срок пребывания на военной службе, он обязан будет вернуться в Орел и там получить от своего священноначалия направление в один из храмов епархии.)
Новоиспеченного священника-офицера направили "для духовного окормления паствы" в недавно возвращенный патриархии московский храм Иверской иконы Божией Матери. Полтора года назад эта церковь получила статус гарнизонного храма ФАПСИ. Отныне все церковные службы, связанные с какими-то событиями в жизни войск правительственной связи, проходят именно здесь. Кроме того, уже установилась традиция: в честь очередной годовщины образования агентства в этой церкви проходит особая праздничная служба. Более того - поскольку гарнизонный храм освящен во имя Иверской иконы Божией Матери, то именно она считается теперь небесной покровительницей ФАПСИ, и день, когда православная церковь празднует день Иверской иконы Божией Матери, в Федеральном агентстве отмечается особо.
Среди сослуживцев отца Александра многие являются прихожанами гарнизонной церкви. У офицеров ФАПСИ стало считаться хорошим тоном совершать обряд крещения детей именно в "своем" храме. С этой же целью приходят сюда и некоторые сотрудники, решившие обратиться в православную веру. В конце прошлого года, например, крестился 73-летний генерал-майор - заслуженный ветеран подразделений правительственной связи еще советских времен...
В руководстве ФАПСИ отнеслись к неординарному поступку офицера, пожелавшего стать священником, вполне лояльно. Возможно, тут сыграло роль еще и то обстоятельство, что у многих верующих сотрудников агентства духовник теперь - их же коллега по службе. Ведь если работник "спецорганов" приходит на исповедь в какую-то другую церковь, нельзя исключить, что тамошний батюшка - пусть даже невольно, без преднамеренного умысла - может в беседе с ним задавать вопросы... Ну, скажем так, не совсем корректные с точки зрения режима секретности, существующего в спецслужбах. В гарнизонном храме подобных ситуаций уже не возникает.
"Эксклюзивный" полковник-священник в своем управлении не имеет привилегированного положения. ВсЈ, как и у других офицеров, - дежурства, командировки... Начальство в лучшем случае может помочь ему выкроить время для исполнения священнических обязанностей во время больших православных праздников, сдвинув сроки очередной командировки или перенеся дежурство на другие дни. Для работы в церкви у отца Александра остаются практически лишь выходные. В субботу он служит вечерню, а уже с раннего утра в воскресенье идет совершать литургию. Учитывая, что ехать домой, в Ново-Косино, очень далеко, приходится батюшке ночевать здесь же, при храме. К семейному очагу он успевает вернуться лишь во второй половине воскресного дня. И так каждую неделю.
На своей основной работе, в ФАПСИ, отец Александр ничем не выделяется среди других офицеров и не носит никаких "знаков отличия", говорящих о его священническом сане. Но, конечно же, все сослуживцы знают, что он православный священник. А некоторые сотрудницы - прихожанки храма, встретившись с ним где-нибудь в коридоре управления, даже подходят под благословение.
Во всей многовековой истории российской армии подобного не найти. Теперь же впервые появился человек, который сумел совместить несовместимое - военную службу и пастырские труды.
Никакого раздвоения личности сперва не было. Военная карьера Александра Александровича началась в далекие уже 1970-е годы - самым банальным образом: паренька из брянской глубинки призвали в армию. Дальнейший ход событий более оригинален: его отправили служить водителем-механиком танка в "привилегированные" части Западной группы советских войск, расквартированные в ГДР. Дальше - уже и вовсе эксклюзив: Александру, как отличнику боевой и политической подготовки, предложили направление в Симферопольское военно-политическое училище, готовящее политработников для саперных войск. И стал солдат курсантом.
Стоп! Но как же религиозные взгляды? Ведь он родился в православной семье, с детства ходил в храм, хорошо знал церковную службу и отрекаться от этого вовсе не собирался. А тут - прямая дорога в комиссары, которых принято считать убежденными атеистами.
"Нет правил без исключений!" - решил будущий офицер. Учеба "на политрука" привлекла его возможностью глубокого изучения философии, психологии... А о нестыковке с мировоззрением никто из посторонних не знал. За то время, пока Александр был курсантом, ему ни разу так и не задали пресловутого вопроса: верующий ли он? Если бы спросили, курсант был готов ответить, не кривя душой: да, верующий! Хотя в этом случае с дальнейшей карьерой в Советской Армии возникли бы трудности. По тем сугубо антирелигиозным временам могли либо попросту отчислить из учебного заведения либо направить выпускника на самую низшую должность - простым офицером-воспитателем. Впрочем, все обошлось, и по окончании училища он стал замполитом роты. Верующим замполитом!
С тех пор миновало немало времени. Александр Александрович, как и другие его однокашники, продвигался по служебной лестнице - повышались должности, прирастали звания и звезды на погонах... Поворот прихотливой офицерской судьбы привел будущего отца Александра в одну из самых секретных российских спецслужб - Федеральное агентство правительственной связи и информации. Именно здесь экс-замполит, согласно приказу руководства ФАПСИ, стал представителем этой спецслужбы в синодальном отделе Русской православной церкви по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами.
Богу - богово, а ФАПСИ - фапсиево. Оказавшись в столице, Александр Александрович регулярно посещал службы в Донском монастыре, в храме на Сретенке. И в конце концов решил поступить в богословский Свято-Тихоновский институт. Поступок тем более смелый, что в это же самое время, в начале 1990-х, перспективного офицера зачислили слушателем в Военно-политическую академию.
Учебная страда получилась очень напряженной. Правда, в богословском институте он занимался на заочном отделении, но, когда подходило время сессии, приходилось трудиться "на два фронта". Бывало, утром в академии тактику сдавал, а вечером в институте - основы богословия или риторику.
Однако и после получения двух дипломов - академического и институтского - научно-познавательная эпопея Александра Александровича не завершилась. Он взялся за написание диссертации (естественно, в свободное от военных обязанностей время) и в 1998 году получил степень кандидата богословия.
А еще через два года офицер спецслужбы стал священником.
Такое решение созрело не сразу. Были неоднократные разговоры со своим духовником и служителями синодального отдела, с архиереем... Все кончилось тем, что во время очередного отпуска Александр Александрович поехал в Орел, и там архиепископ Орловский и Ливенский Паисий совершил хиротонию - обряд рукоположения. С той поры офицер ФАПСИ числится еще и клириком Орловской епархии. (Москва теперь для отца Александра - лишь место длительной командировки. Когда истечет срок пребывания на военной службе, он обязан будет вернуться в Орел и там получить от своего священноначалия направление в один из храмов епархии.)
Новоиспеченного священника-офицера направили "для духовного окормления паствы" в недавно возвращенный патриархии московский храм Иверской иконы Божией Матери. Полтора года назад эта церковь получила статус гарнизонного храма ФАПСИ. Отныне все церковные службы, связанные с какими-то событиями в жизни войск правительственной связи, проходят именно здесь. Кроме того, уже установилась традиция: в честь очередной годовщины образования агентства в этой церкви проходит особая праздничная служба. Более того - поскольку гарнизонный храм освящен во имя Иверской иконы Божией Матери, то именно она считается теперь небесной покровительницей ФАПСИ, и день, когда православная церковь празднует день Иверской иконы Божией Матери, в Федеральном агентстве отмечается особо.
Среди сослуживцев отца Александра многие являются прихожанами гарнизонной церкви. У офицеров ФАПСИ стало считаться хорошим тоном совершать обряд крещения детей именно в "своем" храме. С этой же целью приходят сюда и некоторые сотрудники, решившие обратиться в православную веру. В конце прошлого года, например, крестился 73-летний генерал-майор - заслуженный ветеран подразделений правительственной связи еще советских времен...
В руководстве ФАПСИ отнеслись к неординарному поступку офицера, пожелавшего стать священником, вполне лояльно. Возможно, тут сыграло роль еще и то обстоятельство, что у многих верующих сотрудников агентства духовник теперь - их же коллега по службе. Ведь если работник "спецорганов" приходит на исповедь в какую-то другую церковь, нельзя исключить, что тамошний батюшка - пусть даже невольно, без преднамеренного умысла - может в беседе с ним задавать вопросы... Ну, скажем так, не совсем корректные с точки зрения режима секретности, существующего в спецслужбах. В гарнизонном храме подобных ситуаций уже не возникает.
"Эксклюзивный" полковник-священник в своем управлении не имеет привилегированного положения. ВсЈ, как и у других офицеров, - дежурства, командировки... Начальство в лучшем случае может помочь ему выкроить время для исполнения священнических обязанностей во время больших православных праздников, сдвинув сроки очередной командировки или перенеся дежурство на другие дни. Для работы в церкви у отца Александра остаются практически лишь выходные. В субботу он служит вечерню, а уже с раннего утра в воскресенье идет совершать литургию. Учитывая, что ехать домой, в Ново-Косино, очень далеко, приходится батюшке ночевать здесь же, при храме. К семейному очагу он успевает вернуться лишь во второй половине воскресного дня. И так каждую неделю.
На своей основной работе, в ФАПСИ, отец Александр ничем не выделяется среди других офицеров и не носит никаких "знаков отличия", говорящих о его священническом сане. Но, конечно же, все сослуживцы знают, что он православный священник. А некоторые сотрудницы - прихожанки храма, встретившись с ним где-нибудь в коридоре управления, даже подходят под благословение.
 СПЖ кв.jpg)
