В плане работы Думы на осеннюю сессию уже стоит законопроект "Об объектах культурного наследия",
по которому памятники "религиозного назначения" передаются только религиозным организациям.
Зачем же еще один законопроект?
Когда Архиерейский собор обратился к Путину с настоятельным требованием реституции церковного имущества, большинство наблюдателей расценили этот шаг как дежурный жест, призванный напомнить государству о претензиях Церкви, все удивлялись исключительной резкости тона письма и/или резкости реакции администрации. Но, оказывается, жест собора вовсе не был дежурным.
Выяснилось это из интервью, которое недавно дал агентству "Благовест-Инфо" депутат от "Единства" Александр Чуев, заместитель председателя комитета Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций - заместитель, естественно, как раз по религиозным организациям. И, напомним, лидер маленькой Христианско-демократической партии России с довольно скандальной политической биографией.
Чуев поддерживает концепцию максимально возможной реституции, то есть считает необходимым не только передать храмы в собственность Церкви (ныне они безвозмездно арендуются, а до революции, как известно, по большей части Церкви не принадлежали), но и прочее имущество, а это довольно значительная недвижимость и произведения искусства, находящиеся ныне в музеях. Музеи, по мысли Чуева, могут превратиться в "церковные учреждения", а могут и не превращаться - их территория и коллекции все равно должны отойти Церкви, которая возьмет на себя обязательство поддерживать "сохранность определенных вещей".
Есть в чуевском проекте одно знаменательное исключение: не должны подлежать реституции объекты, уже находящиеся в частной собственности. Не то чтобы в этом была какая-то юридическая тонкость. Просто таким образом исключается встречное лоббирование этих самых частных собственников - предосторожность совсем не лишняя, учитывая преимущественно негативное и давно сложившееся отношение светской общественности к передаче музеев Церкви.
Не особенно одобряют церковную реституцию и политики: непонятно, вообще говоря, почему реституция конфискованной большевиками собственности должна коснуться только одного собственника. Реакция администрации президента стала известна сразу после собора. Григорий Томчин (СПС), заместитель председателя думского комитета по собственности, комментируя письмо собора, уже заявил, что закона о реституции нет, так что писать лично Путину нет смысла. Против реституции будут выступать левые - их склонность заигрывать с Церковью не сможет перевесить их же основополагающие принципы. Председатель думского комитета по собственности Владимир Пехтин, представляющий "Единство", уже высказался против передачи Церкви музеев как "общенародного достояния". Об СПС и "Яблоке" и говорить нечего. Остаются отдельные сторонники из центристских фракций да, может быть, кто-то из "Единства" - "Народного депутата", кого уговорит Чуев.
При этом, заметим, в плане работы Думы на осеннюю сессию и так стоит законопроект "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации", который гласит, что памятники "религиозного назначения" передаются только религиозным организациям, причем в собственность, а не в пользование. В том же законопроекте речь идет о восстановлении памятников, в том числе "религиозного назначения", за счет бюджета. Законопроект носит довольно декларативный характер и фактически оставляет процесс передачи в собственность на усмотрение соответствующих чиновников.
Вот такой проект имеет шансы на принятие. Он, с одной стороны, демонстрирует поддержку религиозных организаций государством - не всех разумеется, но все же и не одной РПЦ. А с другой - ясно, что по такому закону никакой массовой реституции без ярко выраженной политической воли не будет, что вполне устраивает и чиновников, и отдельных политиков, и президента.
Зачем же пишет еще один законопроект Александр Чуев? Может быть, конечно, он искренне надеется повлиять на ситуацию. Но как-то более правдоподобной выглядит другая версия. Законопроект разрабатывается не лично Чуевым и даже не его комитетом, а Чуевым совместно с "сотрудниками ОВЦС". Добьется ли чего-то Чуев, нет ли, но он закрепит за собой позицию главного лоббиста Патриархии, а это дорогого стоит для депутата, не имеющего никакого собственного политического веса. (Эта история лишний раз напоминает, из кого состоит фракция "Единство", что и делает ее собранием управляемых, но разношерстных лоббистов.)
Зато в довольно глупом положении оказывается ОВЦС, вынужденный иметь дело с политиком такого уровня. Конечно, у Чуева - ключевая для любой религиозной организации должность, но, замыкаясь на персоне Чуева, Русская Православная Церковь сама ставит себя в маргинальное положение, в которое в данном случае вполне могла бы и не попадать.
Москва
