Тяжелая артиллерия русской словесности

Огонь прямой наводкой. Орудие, ведущее огонь прямой наводкой, открывает себя для ответного огня от цели.

Из военного справочника.

К сожалению, государство совершенно безразлично к духовному состоянию общества.

Ю. Бондарев.

Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны…

А. Твардовский

***

Николай КОНОВСКОЙ

Строки знаменитого стихотворения Твардовского приведены и вынесены мною в эпиграф не случайно.

Юрию Бондареву, впоследствии уже знаменитому писателю, принадлежит такое признание: «После войны я начал писать о войне. Всё, что мной написано о ней, – это искупление долга перед теми, кто остался там…»

Это признание –повторение мысли и совестливого чувства Твардовского; следует привести стихотворение полностью, следует как можно чаще обращаться к высокой поэзии тем более, что настоящая поэзия из нашего духовного и культурного обихода сегодня злонамеренно вымывается:

Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны,

В том, что они – кто старше, кто моложе –

Остались там, и не о том же речь,

Что я их мог, но не сумел сберечь, –

Речь не о том, но всё же, всё же, всё же…

В лице Юрия Бондарева и его сверстников мы имеем перед своими глазами пример поколения, готового положить душу за други своя, за страну свою, оказавшуюся в тяжелейшем военном положении, как, например, поэтически засвидетельствовав, сделал это Николай Майоров:

Мы были высоки, русоволосы.

Вы в книгах прочитаете, как миф,

О людях, что ушли, не долюбив,

Не докурив последней папиросы.

А какого уровня была их душевная чистота, мы лучше всего поймём из целомудренного и пронзительного стихотворения того же Николая Майорова:

Я не знаю, у какой заставы

Вдруг умолкну в завтрашнем бою,

Не коснувшись запоздалой славы,

Для которой песни я пою.

Ширь России, дали Украины,

Умирая вспомню… и опять

Женщину, которую у тына

Так и не посмел поцеловать.

Войну выиграло в том числе и поколение романтиков-идеалистов, таких, как Юлия Друнина, Николай Майоров да и сам Юрий Бондарев; после войны он напишет:

«Мои ровесники, вернувшиеся после войны, пройдя все круги ада, сквозь кровь, пот, потери, нелёгкие победы, боялись поцеловать девушку. А ребята-то были сильные, смелые, здоровые, обстрелянные, насквозь пропитанные порохом, не раз встречавшиеся со смертью. Сейчас таких нет.»

Далее Бондарев говорит о том, что его поколение вымерло, остались единицы, к горькому сожалению; оно, его поколение вместе с народом принесло на своих плечах общечеловеческую победу и спасло мир, но человечество не всегда бывает благодарно.

Недавно, просматривая архивную запись «Встречи в Останкино» – тоже с фронтовиком и писателем Фёдором Абрамовым, – обратил внимание на его слова, – нет, не слова, а крик души о том, что они, оставшиеся в живых, должны жить и творить за не вернувшихся, ибо велики потери, и, не один возможный будущий гений не пришёл с войны.

Или, как сказал другой неравнодушный человек, что из-за гибельной войны мы потеряли, может быть поэта – великого – в масштабах всей страны.

Юрий Васильевич Бондарев, человеческая и творческая глыба, не вписывающаяся ни в какие навязываемые рамки, тем более не вписался бы в нынешние рамки «новой реальности», – был истинно свободным человеком, брезгливо отвернувшимся от хлынувших мутным потоком «демократических» свобод.

По его словам, наша свобода – это свобода плевка в своё настоящее, прошлое и будущее, в светлое, неприкосновенное, чистое…

Но:

– Иные, лучшие мне дороги права;

Иная, лучшая, потребна мне свобода, –

Сказано великим Пушкиным.

Этими правами и свободой руководствовался и жил свободный человек Юрий Бондарев.

Вспомним жизненный и творческий путь этого замечательного человека.

«Я сам не знаю, буду ли жить, буду ли, но люблю всё, что осталось, люблю. Ведь человек рождается для любви, а не для ненависти».

Эти слова одного из героев повести Бондарева «Батальоны просят огня» Кондратьева в полной мере применимы и к нему самому.

…Юрий Васильевич Бондарев родился 15 марта 1924 года в Орске Оренбургской губернии. В начале 30-х годов его родители переехали в Москву. Учился в средней школе, комсомольцем летом 1941 года сооружал укрепления под Смоленском. В 1942 году, после окончания 10 класса, поступил на учёбу во 2-е Бердичевское пехотное училище (эвакуированное в Актюбинск). Уже осенью курсанты этого училища были направлены под Сталинград. Юрий Бондарев был зачислен командиром миномётного расчёта 308-го полка 98-й стрелковой дивизии.

В боях под Котельниковским был ранен. После излечения назначен командиром орудия в составе 89-го стрелкового полка 23-й стрелковой дивизии Воронежского фронта. Участвовал в битве за Днепр, в освобождении Киева и западной части Малороссии, дрался в Польше и Чехословакии. Был ранен, отмечен двумя медалями «За отвагу». Учился в Чкаловском артиллерийском училище, признан ограниченно годным к службе и демобилизован по ранениям в звании младшего лейтенанта.

После войны поступил в Литературный институт им. А. М. Горького, где учился под руководством Константина Паустовского. Война, человек на войне –«окопная правда» – стали основой его творчества. В конце 40-х вышли первые рассказы Бондарева. С 1951 года он — член Союза писателей СССР.

Стоит отметить, что при поступлении в Литературный институт на Бондарева обратил внимание Паустовский и зачислил его в свой семинар без экзаменов, – такова была проницательность и чутьё на талант искушённого мастера.

Благодарно отзываясь о своём учителе, Бондарев говорил, что «Георгий Константинович Паустовский занимал в нашей литературе уникальное место. Выделялся стилистикой, выбором героев, внимательной мягкостью к человеку. Во всех жанрах – и романах, и статьях – проявлял себя интеллектуалом высшей пробы.»

Первый сборник рассказов Юрия Бондарева «На большой реке» вышел в 1953 году.

Затем последовали: сборник рассказов ( «Поздним вечером», 1962), повестей «Юность командиров» (1956), «Батальоны просят огня» (1957), 4-серийный фильм «Батальоны просят огня» по мотивам повести, 1985), «Последние залпы» (1959; одноимённый фильм, 1961), «Родственники» (1969), романов «Горячий снег» (1969; одноимённый фильм, 1972), «Тишина» ( одноимённый фильм, 1964; 1992), «Двое» (продолжение романа «Тишина»; 1964), «Берег» (1975; одноимённый фильм, 1984)[10], «Выбор» (1981; одноимённый фильм, 1987). Киноэпопея «Освобождение» (1968) по сценарию Ю. Бондарева получила всемирную известность.

В своих романах он, уже немало поживший и повидавший, размышлял об утекающем и меняющемся времени, о смысле жизни, о стоянии человека перед лицом смерти, о невозможности изменить долгу…

Юрий Бондарев по праву считается родоначальником «лейтенантской» прозы, основой которой является «окопная правда».

«Все мы вышли из бондаревских «Батальонов», – сказал известный белорусский прозаик Василь Быков.

«Все мы» – это сам Быков, Григорий Бакланов, Константин Воробьёв, Евгений Носов, другие, ставшие известными, писатели-фронтовики.

Все они в той или иной степени испытали на себе творческое воздействие Юрия Бондарева.

Отличительными чертами «лейтенантской» прозы является отсутствие в повествовании дешёвого шапкозакидательства и глянца. Напротив, в ней в укрупнённых подробностях предстаёт окопный быт, отношения между людьми, то, каким человек является перед лицом грозящей смерти, – война, глаза в глаза рассмотренная авторами, находящимися в то время в звании младших командиров. Именно: глазами младших командиров, младших офицеров.

Бондарев уточняет: я считаю, что нельзя говорить о «военном романе» как таковом, потому что в художественной литературе может быть только роман о человеке и только одна тема – человек…

И ещё: для меня окопная правда – это подробности характера… В окопах возникает в необычайных масштабах душевный микромир солдат и офицеров, и этот микромир вбирает в себя всё, –

таково было творческое кредо Юрия Бондарева, где над всеми испытаниями и мытарствами войны возвышалась любовь, – вновь приведу въевшиеся в память знаменитые слова:

– ведь человек рождается для любви, а не для ненависти.

Это, повторюсь, Кондратьев, один из героев «Батальонов».

«Окопная правда» выражена чурающегося выспренности автором простыми словами, но какова же психологическая достоверность написанного! – вот краткий отрывок из повести «Батальоны просят огня»:

– …лейтенант Прошин помнил, что он отдавал команды, но сам уже не слышал их.

Его оглушило покрывающим всё грохотом, его несколько раз подкидывало на земле. И горло, грудь удушливо забило гарью, толом, и тут же вытошнило скользкой горькой желчью.

Сплёвывая, кашляя, испытывая прежнее отвратительное чувство своего бессилия, со слезами, застилающими глаза, Прошин едва поднял налитую звоном голову, и как будто в лицо ему ударило низким, давящим рёвом, захлёбывающимся клёкотом пулемётных очередей.

Важный стилистический момент, присущий авторской манер Бондарева: здесь чувства и ощущения переносятся с одного изображаемого предмета и явления на другое: «давящий рёв», «захлебывающийся клёкот», позже – «горячий снег».

Подобную спрессованность ощущений я встречал, может быть, только у писателя-фронтовика Михаила Лобанова в главах о войне из его книги «В сражении и любви: опыт духовной автобиографии».

Из более молодого писательского поколения, можно сказать, не только руководящее кормило – руль судна, – но и взрывную стилистическую манеру унаследовал от Бондарева, сам – родом из десанта – даровитый писатель Николай Иванов.

………………………………

Шло время, уходили фронтовики, принёсшие миру победу, менялось общество, и умный и дальновидный Бондарев не мог не видеть среди образованного слоя всё больше и больше набирающую популярность систему либеральных ценностей.

Если внимательно прочитать бондаревские «Берег», «Игра», «Выбор», то нельзя не заметить подспудные, но тем не менее ощутимые, а может, и необратимые изменения в обществе,

которое вскоре станет перед пушкинским «куда ж нам плыть?..».

Тот же, ранее мною упоминаемый Михаил Лобанов, провидя дальнейшее, в статье «Просвещённое мещанство» (Молодая гвардия, 1968) писал, что «…в будущем рано или поздно столкнутся между собой… две непримиримые силы – американизм духа и нравственная самобытность народа.»

Уже в 70-е годы Юрий Бондарев понимает, что идеологические орудия должны быть готовы к бою.

31августа 1973 года Бондарев подписывает Письмо группы советских писателей в редакцию газеты «Правда» о Солженицыне и Сахарове.

Позже он напишет, что «чувство злой неприязни, как будто он сводит счёты с целой нацией, обидевшей его, клокочет в Солженицыне, словно в вулкане.

Он подозревает каждого русского в беспринципности, косности.»

В 2006 году Бондарев своё мнение о Солженицыне не меняет:

– Солженицын, несмотря на свой солидный возраст и опыт, не знает «до дна» русского характера и не знает характера «свободы» на Западе, с которым так часто сравнивает российскую жизнь…

В 1988 году на 19 партконференции Бондарев, уже, выкатывая своё орудие бескомпромиссной правды против разрушителей государства на прямую наводку, сравнивает перестройку с самолётом, который взлетел, но неизвестно, где сядет.

И надо ли удивляться тому, что «от цели» последовал ответный огонь, выразившийся в замалчивании, третировании, шельмовании его доброго имени, но Бондарев, русский писатель и офицер, выкованный войной, был готов и к этому, – иначе он не мог.

Думаю, что он мог с полным основанием повторить слова героического российского флотоводца, ныне прославленного в лике святых, Фёдора Ушакова:

«Смерть предпочитаю я бесчестному служению.»

Оценивая мужество Бондарева, современный писатель-философ

Николай Дорошенко в своей работе о нём написал: «…при этом не надо забывать, что отвага Бондарева – это не отвага Солженицына, у которого за плечами стояло ЦРУ вместе с Конгрессом США, не отвага Сахарова и Ростроповича, каждый шаг которых охранялся «прогрессивной мировой общественностью».

Желая спасти рушащееся на глазах государство, Бондарев 23 июля 1991 года ставит свою подпись под «Словом к народу».

Однако, людей, подобных Бондареву, в решающие для судьбы страны дни оказалось критически мало и свершилось то, что и должно было свершиться.

90-е годы. Бондарев не сломлен, с 1990 по 1994 год, в самое трудное для организации время, возглавляет Союз писателей России.

1994 год, 70-летие знаменитого писателя. Борис Ельцин желая примириться с Бондаревым, награждает его орденом Дружбы народов, – писатель не желает получать награду из рук, на которых кровь защитников Дома Советов…

Потом наступили годы, как нельзя более соответствующие тютчевскому : лишь жить в себе самом умей.

Находясь в одиночестве, чувствуя свою оставленность и чуждость для живущего уже по нечеловеческим законам мира, Бондарев пишет «Непротивление», философский роман-размышление, роман-сопротивление русского офицера и человека…

Юрий Бондарев со свойственными ему мужеством и твёрдостью всё, отмеренное ему на веку, претерпел до конца, а «претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10:19 – 22).

Ныне, погружаясь в творческое и духовное наследие Бондарева, изумляешься, понимая, насколько оно велико и глубоко, и что этой «воды живой» хватит не на одно поколение, лишь бы мы были томимы духовной жаждой.

……………………………………………

Юрий Васильевич Бондарев умер 29 марта 2020 года на 97 году жизни.

Похоронен 2 апреля на Троекуровском кладбище.

Опущен в землю, которую любил и защищал, при троекратном оружейном салюте и прохождении роты почётного караула с песней «Полем вдоль берега крутого…»

Дочери писателя и воина Юрия Бондарева - Елене - Николаем Ивановым вручена медаль «Горячий снег» за №1.

***

Светлана ВЬЮГИНА

Миллионы читателей знали Бондарева как бесспорного классика русской советской литературы, со стороны – строгого, может, даже сурового и самоуглублённого, постоянно занятого какой-то своей неотступной думой.

Каким же человеком Юрий Васильевич был в жизни, в общении с рядовыми писателями и простыми людьми, расскажет не один год проработавшая под его началом в Приёмной комиссии Союза писателей России Светлана Васильевна ВЬЮГИНА.

***

Всё чаще, когда вспоминаю своего строгого и требовательного руководителя, мне на память приходят слова выдающегося французского мыслителя Блеза Паскаля: "Выше всех ценятся те благородные поступки, которые остаются неявными."

Наверное, теперь пришло время те неявные благородные поступки, проявленные в отношении ко мне, (другие вспомнят что-то своё), сделать явными.

Возможно, кому-то они покажутся не заслуживающими серьёзного внимания, но мне они сейчас, во время тотального расчеловечения, дороги как память о человеке, с годами всё более и более возрастающего в моих глазах...

… Много говорили и о его крутом нраве. Но Юрий Бондарев, этот характер, я отчётливо сегодня это понимаю, беззаветно «тратил» на защиту Союза писателей России, и на поддержку писателей- фронтовиков и у него были для этого возможности: ведь он долгие годы избирался заместителем председателя правления Союза писателей России и председателем приёмной комиссии!

Я на него смотрела, как и на других фронтовиков, почти как на героев. Так они и были самыми настоящими героями! Это были фронтовики- победители, а мы, большинство из читателей, детьми фронтовиков. Ведь война затронула каждый дом в России!

Мы дышали этим воздухом Победы и другого не мыслили!

Я проработала 20 лет только под руководством Бондарева и многие годы бок о бок с выдающимися современниками - писателями Михаилом Годенко,Глебом Горышиным, Дмитрием Жуковым, Виктором Кочетковым, Михаилом Лобановым, Семёном Шуртаковым, Георгием Ладонщиковым, Юрием Кузнецовым, Александром Романовым. Борисом Романовым, Андреем Дугинцом,Николаем Коняевым, Владимиром Корниловым, Гарольдом Регистаном Александром Бологовым, Вячесловом Шугаевым, Федиксом Чуевым, Маей Ганиной и Ириной Токмаковой . К сожалению они покинули нас …

О некоторых, отдавая человеческий долг, я написала.

Сегодня – мои благодарные слова самому Юрию Бондареву.

История первая. ЗАГАДКА.

Все говорили, что я непостижимым образом попала на должность литературного консультанта приёмной комиссии. Загадка – и только!

Во-первых, претендентов было много. Во-вторых, у меня не было «крыши», то есть поддержки сверху, мамы-папы, дяди-тёти. В третьих, я в приёмную комиссию и не просилась: я была уже на должности референта и , как временная ниша, меня это устраивало. Я всё ещё надеялась вернуться в профессию, много писала в журналы и мечтала о штатной работе в печати.

И, наконец, я из-за юношеского максимализма ухитрилась поссориться с одним властным функционером, его придирки нивелировали все плюсы правленческой работы.

Но за меня было столько благородных людей! Они уговаривали меня писать! Знакомили с редакторами детских журналов! Редактировали мои первые детские рассказики… О каждом из этих учителей и наставников хочу написать. Если время на это будет отпущено…

Дружба с этими благородными людьми притормозили мой уход из правления. Как оказалось, на долгие годы.

В моей судьбе в тот молодой период активное участие приняли Юлия Друнина (я в своей истории о Юлии Друниной об этом уже писала) и Георгий Ладонщиков.

Это они уговорили меня принять участие в совещании «Мурзилки», они нашли мне место младшего редактора в издательстве «Советский писатель», когда я собралась увольняться. Я даже успела съездить в издательство на собеседование, но всё изменил его величество Случай.

На секретариате по приёму, куда частенько привлекали молодых сотрудников для сбора бюллетеней для тайного голосования, я в какой-то момент оказалась рядом с Юлией Владимировной Друниной и она стала свидетелем грубости моего недруга. Она только глаза вскинула на меня и поняла, что ухожу с работы из-за этого супостата.

Что произошло, до сих пор не понимаю, то ли ангел хранитель мой подножку подставил моему оппоненту, то ли Друнина азы рукопашного боя применила, но мой недоброжелатель упал вместе с ворохом своих бумаг… Вскочил злой. А Друнина встала и я, дрожащая от ужаса, рядом замерла. Юлия Владимировна только на ухо несколько слов шепнула:

-Не трясись… Всё равно уходишь, ведь обещала мне, что всегда будешь давать сдачу…

И тут Юрий Васильевич, молча наблюдавший за «поединком» из президиума, подал командирский голос:

- Мне рядом встать или сами справитесь?!

Через несколько дней, когда на секретариате решалась история о моём назначении консультантом, председатель приёмной комиссии Юрий Бондарев отдал свой голос за меня. И он был решающим.

- Направим её тягу к справедливости – в приёмную комиссию, - без улыбки подытожил строгий Юрий Бондарев.

История вторая. ДОЧЬ ФРОНТОВИКА

Я с детства была заточена на соблюдение справедливости. Я разнимала мальчишек, если они дрались. Сказалось воспитание мамы-учительницы или братьев или отца-фронтовика. Так или иначе я, когда подросла, размахивала этим знаменем – справедливости - там, где надо и где не надо. И столько тумаков мне досталось из-за этого. Многое должно было случиться, и толщу времени надо было преодолеть прежде , чем я поняла, что многим людям свойственно чувство справедливости. А тем более писателям. А считать себя самой-самой справедливой – это такой вид гордости и увы, гордыни…Особенно если эта справедливость без любви и добра…

Так вот, пребывая в иллюзии самой справедливой, честной и умной, я время от времени ссорилась с начальством, опытными консультантами.

В результате наших перепалок с одним сотрудником я чуть было не ушла с работы.

И опять на помощь пришёл строгий и легендарный Юрий Бондарев!

А дело было так. На заседании жилищной комиссии, где рассматривалась очередность на получение жилья ( и такое было раньше!)мой оппонент ., кстати вполне заслуженный консультант, к тому же фронтовик , выступил против меня. И он имел на это право, так как официально состоял в этой самой комиссии.

Дословно мне не передали его возражений, но суть я поняла. Член жилищной комиссии предположил, что справки у меня все поддельные …

Документы мои отложили, вопрос об очереди завис. И я бы могла так никогда и не узнать, почему. Но мой ангел-хранитель не дремал и с помощью другого члена комиссии, главного бухгалтера Анны Сергеевны (Царствие Небесное, рабе Божьей Анне и вечная ей память!) раскрыл подробности этого заседания.

Я не знала, как поступить. Возмущению моему и обиде не было предела. Но всех фронтовиков, а значит и недруга, опекал Юрий Васильевич. А я начала работать в приёмной комиссии под его непосредственным руководством и вроде бы тоже могла рассчитывать на поддержку, хотя бы минимальную…

Жаловаться я не привыкла. Но и сдаваться тоже. Поэтому сделала последнюю попытку поговорить со своим оппонентом

К сожалению, разговора не получилось, но я хотя бы выяснила, что П. против моей, «карьеры» слишком резко пошедшей, как ему показалось, в гору.

А «сарафанное» радио прояснило, что о моей должности думал его племянник…

В общем, я написала свою первую и последнюю, надеюсь, жалобу в жизни. На имя Бондарева.

Там было 1 строчка. Воспроизвожу по памяти: «Прошу дать оценку клеветническим измышлениям …»

Мне потом Людмила Трофимовна Плужникова, многолетний секретарь нашего руководства по секрету рассказала итоги беседы П. с Бондаревым. О том, что он так кричал на этого консультанта. в запале, что-то о справедливости и честности и о том, что защищать детей фронтовиков –святая и наипервейшая обязанность пришедших живыми с войны!

А мне Юрий Васильевич Бондарев просил передать, чтобы я спокойно работала, но бумаг таких больше не писала. На собраниях надо выступать, на секретариатах…

Увидев меня в приёмной через какое-то время, мимоходом и совсем не сердито обронил:

- Смело в атаку, с открытым забралом, ведь в детях фронтовиков – ген победителей, ген Победы …

Я всегда эти слова вспоминаю, когда не хочется возражать начальству, но надо…

История третья. ПЕСТУЙ ВЕЛИКОДУШИЕ!

…Однажды мой сын Владимир, будучи подростком, услышал, как я объясняю отклоненному литератору, почему его не приняли в Союз.

- Мама, - эмоционально возразил он мне. – Ему и так тяжело, неужели ты не можешь найти слова поделикатнее?!.Ведь вроде и добрая ты, и строгость тут не к месту…

Меня тогда удивила логика 12-летнего подростка.

Но когда мне о великодушии сказал сам Бондарев…

А дело было так. Литератору С. не хватило голоса при тайном голосовании на заседании приёмной комиссии. Я понадеялась на свою тогда ещё феноменальную память, я помнила, что рецензенты хвалили вступающего и проанонсировала результат голосования, поздравила литератора С. со вступлением.

Позже, дома, я обнаружила свою ошибку и позвонила заместителю председателя приёмной комиссии Михаилу Годенко, рецензентам…

Тем временем литератор С, которого я ошибочно поздравила, уже вовсю праздновал в своём городе творческую победу…

Представляете мой ужас?!

И вот я в первый раз понесла свою повинную голову Юрию Бондареву. Ведь протокол уже был подписан. Как я скажу литератору, что ошиблась?! Вариантов не было: в любом случае я признаю свою ошибку. А вот как её исправлять? Самый простой путь – позвонить литератору и извиниться, так требовали правила, закон. Но есть и человеческая составляющая…

Как на казнь я вошла в кабинет к строгому Бондареву. Но он спокойно выслушал меня и …похвалил за то, что не наломала дров, а пришла за советом.

- Твои предложения?

- Либо литератор дожидается секретариата, который окончательно решит его судьбу либо рабочий секретариат исправляет мою оплошность. Либо…

- Либо ты казнишь абитуриента?!

Юрий Васильевич Бондарев моментально принимает решение: созывает рабочий секретариат, вызывает на него рецензентов – Семёна Шуртакова и Михаила Лобанова . Рецензенты, кстати, были за вступающего хотя и с некоторыми оговорками. И свой голос, голос председателя приёмной комиссии, отдаёт за литератора С…

Секретариат принимает решение внести поправку в протокол с учётом этого голоса Бондарева.

Я настолько переживала, что даже хотела, чтобы меня наказали, выговор хотя бы объявили. Но на секретариате меня похвалили, мол, справедливость и человечность возобладали.

И как напутствие на том же секретариате:

- Всегда (запомни – всегда!), будь на стороне вступающего.

- Пестуй великодушие! - спокойно, без эмоций и упрёков напутствовал наш классик меня, начинающего литературного чиновника. Творческие люди очень ранимы, все люди ранимы.

А без ошибок, к сожалению, не прожить…

* *

После этого случая я НИКОГДА по телефону не сообщала о результатах голосования, не имея под рукой и перед глазами протокола.

История четвёртая. ПОДАРИ МНЕ КНИГУ!

До 1991 года, до распада СССР и, соответственно, Союза писателей СССР, наш Союз был бюджетной организацией, творческой «единицей». Мы были под крылом государства и каждый год проводили выездные приёмные секретариаты поочередно в разных городах. Я побывала вместе с приёмной комиссией и секретариатом в Республике Коми, Удмуртии, Пензе, Ленинграде, Кабардино-Балкарии, Волгограде. Всюду нам дарили книги. И мне в том числе. И писатели дарили свои книги местным литераторам и библиотекам.

Мне поручили собрать для читателей Волгограда библиотечку и я вместе с работником управления культуры обошла нашу команду, получила автографы и Бондарев торжественно вручил авторские книги на торжественном заседании, посвящённом годовщине Сталинградской битвы…Аплодисменты не прекращались долго. И было море цветов. Чествование наших фронтовиков было всенародным.

И вот в очереди на регистрацию на самолёт «официальное лицо» из Управления культуры вдруг подарило и мне огромный букет роз и попросило:

- Подари мне книгу на память!

Я растерянно оглянулась на Бондарева, который стоял позади меня вместе с женой Валентиной Никитичной и с улыбкой слушал наш диалог, не вмешиваясь. Виктор Астафьев решил меня выручить и протянул свою книгу. Но я вышла из ступора и пообещала написать книгу, издать её и в следующий приезд непременно привезти. У меня были публикации в детских журналах, но книжечка никак не собиралась…

- И про папу-фронтовика напиши! – настойчиво изрёк Бондарев. –И нам с Астафьевым не забудь книгу подарить...

Награды, премии и звания Юрия Бондарева

Герой Социалистического Труда (14 марта 1984 года)

два ордена Ленина (22 июня 1971 года; 14 марта 1984 года)

Орден Октябрьской Революции (7 августа 1981 года)

Орден Отечественной войны I степени (11 марта 1985 года)

Орден Трудового Красного Знамени (18 марта 1974 года)

Орден Дружбы народов (14 марта 1994 года) — за большой личный вклад в развитие отечественной культуры и современной литературы[25]; отказался принять, о чём направил телеграмму Б. Н. Ельцину

Орден «Знак Почёта» (28 октября 1967 года)

Орден «За личное мужество» (10 марта 2009 года, Приднестровская Молдавская Республика) — за личный вклад в развитие и укрепление дружбы и сотрудничества между Российской Федерацией и Приднестровской Молдавской Республикой, выдающиеся заслуги в создании высокохудожественных произведений о Великой Отечественной войне 1941—1945 гг., возрождение и пропаганду истинных культурных ценностей[26]

Орден Почёта (14 октября 2003 года, Приднестровская Молдавская Республика) — за заслуги в создании и становлении писательской организации Приднестровской Молдавской Республики, пропаганду литературных произведений приднестровских авторов в Российской Федерации, организацию Дней литературы Приднестровья в городе Москва[27]

две медали «За отвагу» (14 октября 1943 года, 21 июня 1944 года)

Медаль «За оборону Сталинграда»

Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

другие медали

Ленинская премия (1972) — за сценарий киноэпопеи «Освобождение»

Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых (1975) — за сценарий к фильму «Горячий снег» (1972)

Государственная премия СССР (1977) — за роман «Берег»

Государственная премия СССР (1983) — за роман «Выбор»

Государственная премия Российской Федерации имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова в области литературы и искусства (23 апреля 2014 года) — за серию книг, раскрывающих величие народного подвига в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов, героизм и мужество защитников Отечества[28][7]

Золотая медаль имени А. А. Фадеева

Золотая медаль имени А. П. Довженко (1973) — за сценарий фильма «Горячий снег» (1972)

приз ВКФ[источник не указан 2162 дня] (1984) — за сценарий фильма «Берег» (1983)

премия имени Льва Толстого (1993)

Международная премия имени М. А. Шолохова в области литературы и искусства (1994)

Всероссийская литературная премия «Сталинград» [источник не указан 2162 дня]

медаль ЦК КПРФ «90 лет Великой Октябрьской Социалистической Революции»[источник не указан 2162 дня]

Почётный гражданин города-героя Волгограда (2004)[29]

премия имени А. Невского «России верные сыны»

Большая литературная премия России (2012)[30]

премия «Древо жизни» (2012)[31]

премия «Ясная поляна» (2013)

Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (2015)[32]

Таврическая литературная премия (2016)