Русофобия - бездоказательная критика России, основанная на геополитических интересах западного мира, руководимого Соединенными Штатами Америки. Страны Европы находятся в зависимости от США. Этим объясняется поддержка и тиражирование русофобского информационного тренда. Русофобия вместо доказательной базы основывается на презумпции вины России. Информационный прогресс является одновременно прогрессом развития псевдоинформационных технологии, которые являются условием для распространения русофобских мифов. Русофобские идеологические фантазмы в своем содержании противоречат реальности, но вместе с тем они во многом формируют реальность. Она представляет собой комплекс идей, которые объединяют Запад. Русофобия содержательно бедна, но идеологически насыщенна. В ней используются методы, далекие от объективной критики. Один из эффективных методов, которые использует западный мир в комплексном обвинении России - метод «перекрестных обвинений». Наиболее адекватная реакция на русофобию и антироссийскую политику - необходимость более жесткого информационного, экономического и дипломатического ответа со стороны России.
Глобальная и бездоказательная русофобия
Русофобией как идеологическим инструментом формирования общественного мнения Запад сегодня объединен в различных формах сотрудничества. Запад своей политической риторикой постулирует презумпцию виновности русских [10].
Русофобия создает негативный облик России путем атаки на: российскую культуру как таковую, уклад жизни, ценностные ориентации, антропологические свойства, историю и ее конкретные эпизоды, политические решения современности, русскую мысль. Это системное, комплексное и многоуровневое явление. Русофобия - основанное на исторических фальсификациях и политических инсинуациях принципиально отрицательное отношение к русским как этносу, к русской культуре, к русской цивилизации, к русскости как таковой.
После бесславного развала Советского Союза пришедшая к власти либеральная элита отказалась от государственного суверенитета и отдала страну в распоряжение транснациональному капиталу. Запад опустил русофобское оружие, так как исчезла необходимость очернять итак сдавшего позиции оппонента.
Сегодня Россия осторожно и нерешительно принялась выстраивать самостоятельную внешнюю политику, что с необходимость заставляет ее встать на пути коллективного Запада, возглавляемого Соединенными Штатами Америки. Противостоит она неуклюже и непоследовательно. Ведь до сих пор не сформулирована национальная идея, не создан образ желаемого будущего и не спроектирована стратегия прихода к нему; как говорил еще Сенека, «кто не знает, куда плывет, тому нет попутного ветра». По-прежнему социально-экономический блок правительства находится в руках либералов, которые продолжают покупать долговые обязательства США и тем самым спонсировать нашего стратегического конкурента, развязавшего против нас настоящую информационную, дипломатическую и экономическую войну. Центральный банк России остается привязанным к экономической системе США со всеми вытекающими последствиями, связанными с реализацией интересов американских элит по ослаблению экономики России. Так, ЦБ продолжает монетарную рыночную политику, в результате которой финансы перераспределяются в пользу спекулятивного сектора, из-за чего реальный сектор экономики остается в маргинальном положении. В общем, наше руководство не успело еще отстраниться от важных аспектов мирового жизнеустройства, которые указывают на несправедливо наращиваемое благосостояние США и транснационального бизнеса - за счет других стран. Оно «всего лишь» присоединило Крым, оказывает помощь Донбассу, ограничивает преступное вмешательство Штатов в суверенные дела Сирии и ведет действительную борьбу против так называемого Исламского государства. Этого достаточно для включения на полную мощь псевдоинформационного проекта «русофобия».
Играющие роль верных сателлитов мирового гегемона страны в своих СМИ стремятся поддерживать очерняющий тренд, и русофобия начинает распространяться в медийном пространстве, становясь глобальной по охвату. Сконструированный в массовом сознании миф, несмотря на его информационную недостоверность, может оказывать влияние на саму действительность. Ведь в отношении очерненной страны можно вводить различные санкции, выдавливать ее из международного политического дискурса, прикрываясь искусственно созданным негативным образом этой страны. Данный образ становится неким жупелом, который дает возможность использовать любые недружественные акции, не опасаясь негодования со стороны собственных народов. Сегодня, помимо битв в сухопутной, морской, воздушной и космической сферах, актуализировались противостояния в информационной области как важном поле боевых действий.
Русофобия - в основном англосаксонский ответ на российское могущество. В отношении слабых, с геополитических и экономических позиций не слишком ценных для США стран не ведется такой мощной информационной войны, какая ведется против России. Россия - соблазнительный конкурент для англосаксонского мира, обладающий колоссальными природными ресурсами. И представители этого мира, обладая масштабными возможностями медийного вещания, экономической мощью и целенаправленностью своей внешней политики, вытесняют национальные СМИ, навязывают целым странам культурные (потребительские и антипатриотические) стандарты и ценности, противоречащие историческим и социально-экономическим особенностям этих стран, а также создают информационную повестку дня, гласящую, кого следует подвергать остракизму. Они же пытаются формировать в странах-мишенях выгодную для себя специфику общественного мнения в политической сфере, стремясь направить широкие круги населения против собственного правительства. Так вносится дополнительная сила в дело дестабилизации как культурно-исторической самобытности народов, так политической ситуации в выбранных странах и регионах.
США постоянно развязывают войны. Результат этих «гуманитарных интервенций» - массовое обнищание, разруха, смерть огромного количества людей вместо декларируемых на словах американскими лоббистами демократии и процветания. США опутали целый ряд стран экономическими удавками, осуществленными при помощи подконтрольных Вашингтону Международного Валютного Фонда и Всемирного Банка, после чего объекты «экономической помощи» превратились в «падающие государства». США устроили ряд государственных переворотов в некоторых странах, после чего там к власти пришли не демократы, ратующие за благосостояние своего народа, а далекие от отстаивания национальных интересов коррумпированные чиновники, поставившие экономику «своих» стран в услужение мировому гегемону. Вашингтон давно игнорирует моральные нормы и нормы международного права, совершает интервенцию во внутренние дела других государств и стремится поставить в их главе управляемых лиц, которые будут реализовывать интересы американских элит и транснационального бизнеса. Но в европейских СМИ не инициируется накал страстей по поводу этих преступлений перед человечеством. Видимо, существуют некие информационные табу. Напротив, европейские СМИ работают в интересах Штатов и тиражируют ту идеологическую позицию, которая выгодна именно Вашингтону. Ниже приведем некоторые факты, которые указывают на зависимость Европы от США.
Старый Свет не просто отказывается подвергать решительной критике действия США в мире, а всячески подыгрывает им - даже когда это приносит Европе только проблемы.
Европейцы присоединились к бомбежке Ливии, после чего беженцы из некогда богатой североафриканской страны направились в Европу. Руководители Евросоюза не сопротивлялись волне иммиграции из стран северной Африки и Ближнего Востока. Причем выяснилось, что прибывшие в Европу довольно агрессивно настроенные мигранты имели ежедневное обеспечение, вследствие чего возникает вопрос: кто и за что им оплачивал жизнь? Массовый импорт мигрантов вносит существенный вклад в ослабление Европы как потенциального конкурента Штатов.
Ряд европейских политиков вместе с американцами поддержал нацистский переворот на Украине, в результате которого выгодоприобретателями вышли американские экономические и политические элиты, сращенные с транснациональным капиталом, а у России и Европы появились серьезные проблемы. Похоже, богатый и некогда могущественный европейский континент был захвачен коллективной амнезией, позабыв опыт нацизма. В соответствии с интересами тех же США Европа после украинского государственного переворота вступила на тропу активных ссор с Россией, защищая новое правительство Украины, от которого, очевидно, для Европы одни проблемы.
Старый Свет позволил американцам построить на своей территории огромное количество военных баз, дав возможность себя оккупировать. В некоторых европейских странах были возведены американские системы противоракетной обороны. Военная инфраструктура США защищает Европу не от Ирана, Северной Кореи или «агрессивной» России. Она направлена на защиту от независимости. Наибольшее влияние на решения НАТО оказывает истеблишмент США. Также появилась информация о секретных тюрьмах ЦРУ в Европе.
Американские спецслужбы прослушивают множество политиков - в том числе европейских; вспомним разоблачения, связанные с именем Э. Сноудена. Когда эти данные были обнародованы, элиты ЕС не отреагировали. Видимо, контроль со стороны американцев вошел в норму. Но с таким контролем могут спокойно смириться только представители несуверенных правительств. О зависимости от США Германии приведем пример. Вышедший в отставку генерал немецкой разведки Комосса рассказал о существовании документа под названием «Kanzler akt» («канцлер-акт»). В мае 1949 г. руководство оккупированной Германии было вынуждено подписать с США документ (действием на 150 лет), согласно которому кандидатура канцлера ФРГ утверждается в Вашингтоне, внутренняя и внешняя политика, политика в области образования и СМИ в значительной степени тоже определяются американским обкомом. По утверждениям Камоссы, «канцлер-акт» действует и сегодня - его никто не расторгал. При учете наличия американских баз в ФРГ и контроля над общественным мнением, нынешнюю Германию можно назвать протекторатом США, при всех ее экономических успехах [18].
Старый Свет принял новомодные социально вредные веяния, которые в совокупности сейчас называют толерантностью: пропаганда гомосексуализма и различных перверсий, ювенальная юстиция и другие формы дегуманизации. Все это приводит к медленному культурному, нравственному, демографическому регрессу общества. В этом контексте следует вспомнить слова ряда американских политиков и акторов транснационального бизнеса о необходимости снижать народонаселение планеты. Правда, пока речь идет о - пусть даже медленной - депопуляции только Европы.
Европа претерпевает значительное финансово-экономическое влияние со стороны США. Так, Германия некогда отдала свой золотой запас американцам, а потом потребовала его обратно. Возврата не последовало.
По инициативе США евро-лидеры присоединились к экономическим санкциям против России и всеобщими силами устроили санкционное цунами, что сильно бьет по европейским экономикам. Так, в июле 2018 г. бывший итальянский сенатор Роберто Мур заявил, что из-за антироссийских санкций Италия каждый день недополучает по семь миллионов евро, а за последние четыре года Италия потеряла вследствие этого десять тысяч рабочих мест (см. [12]). Причем санкции против России были инициированы Вашингтоном в основном за то, что РФ проявила активное, выраженное в реальных действиях несогласие с приведением Штатами алчной нацистской власти на Украине. Но когда США кого-то бомбят, пренебрегая международными законами и Советом безопасности ООН, страны «цивилизованного» мира смотрят на это спокойно и не вводят санкции против влиятельного гегемона. Также лидеры Запада всячески препятствуют строительству Россией новых трубопроводов (наглядный пример - Северный поток-2), проходящих мимо Украины; эти инфраструктурные объекты Европе необходимы, но верность Штатам, видимо, важнее. Трудно поверить, что Болгария, оказав сопротивление строительству Южного потока, из принципиальных соображений и совершенно добровольно отказалась от многомиллиардной прибыли за транзит энергоносителей.
Зависимость европейских масс-медиа от Штатов позволяет последним насаждать «нужную» картину мира, навязывать свои интересы и внушать, что их реализация - единственная, необходимая и нужная самой Европе форма поведения. Недаром медиа Европы продвигают американскую пропагандистскую линию, наполненную русофобией и крайне искаженным видением мировых событий. Мэйнстримные пропагандисты Европы обвиняют в связи с Кремлем те СМИ, которые разоблачают русофобские мифы. Хотя сами протагонисты мэйнстрима находятся под американским контролем и потому тиражируют мифы о причастности Москвы к отравлению Скрипаля, теракту против малайзийского Боинга, результатам выборов в США и т.д. Более того, европейские масс-медиа нередко воспроизводят идеологические позиции, которые давно уже были опровергнуты. К ним относится обвинение России в нападении на Грузию (2008 г.), хотя последняя, накачанная американскими деньгами и военной поддержкой, совершила агрессию в отношении Северной Осетии. Г. Меттан в своей книге приводит большое количество соответствующих заявлений из западной прессы, возмущаясь, что когда американцы назначают правительство Украины и оскорбляют европейских политиков, европейская пресса молчит, а когда Путин скажет что-нибудь не то, она поднимает волну возмущения [13].
В конечном счете, как показывает исторический опыт, ряд государств выстраивают дружескую линию поведения по отношению к тому геополитическому актору, который является наиболее сильным глобальным игроком. И неважно, что многие его действия следует квалифицировать как преступления перед человечеством. Главный мотив здесь - быть вместе с могущественным субъектом, вместо принципов и моральных норм проявлять приверженность конъюнктуре. Сверхдержава подобно магниту притягивает к себе «неуверенные» государства, которые перенимают ее повестку дня и, в том числе, исходящий от нее информационный тренд. Это тоже объясняет солидарную позицию многих стран со Штатами.
В общем, мы находим много фактов, указывающих на европейскую зависимость от США. Эта зависимость по сути антиевропейская, то есть противоречит интересам как народов, так и политиков Старого Света. Та же русофобия выгод Европе не приносит. Только несамостоятельный актор - на дипломатическом языке он называется союзником - будет поддерживать заведомо вредные для себя инициативы мирового гегемона, направляя гневные высказывания не в сторону преступных действий этого гегемона, а в сторону вполне легитимной политики его соперников. Следовательно, исходящая в том числе от Европы русофобская риторика опирается не на действительную вину России, а на зависимость Европы от Штатов. Поэтому бросаемая западными, украинскими и прибалтийскими лоббистами в адрес России фраза «Видите, весь мир против вас» является всего лишь идеологическим псевдоинтеллектуальным вывертом; вместо словосочетания «весь мир» правильнее выглядит словосочетание «"цивилизованный", контролируемый Штатами мир». Европа делает то, что требуется от поверженного мировым гегемоном сателлита. В условиях подчиненного положения Старого Света идеологический тренд, исходящий от Вашингтона, вписан в плоть европейского медиа-пространства. Сама же русофобия - не гносеологический, а сугубо геополитический феномен.
Было бы преувеличением постулировать полную и абсолютную зависимость Европы от американской воли. В некоторых случаях европейские лидеры проявляют субъектность, принимают решения в пользу своих стран и народов. Но на общем фоне это представляется минимальным полем деятельности, микросуверенностью, что неукоснительно доказывают приведенные выше факты.
Так, однажды президент Франции Э. Макрон высказал идею о необходимости создания европейской армии. Европейская армия - это некая альтернатива управляемому из Вашингтона Североатлантическому Альянсу. Такое своеволие, буквально сепаратизм, предполагающий выход из-под контроля в военном смысле, США позволить не могут. Поэтому Макрону следовало чем-нибудь ответить. И ответ не заставил себя долго ждать. Внезапно, в ноябре 2018 г., Францию стали лихорадить «стихийные» митинги (см. [3], [4], [14], [15], [16]). Протестующие вышли на улицу с требованием недопущения роста цен на бензин и дизельное топливо. Участники акций останавливали движение автотранспорта. Начались стычки с полицией, грабежи, погром магазинов, поджоги автомобилей. Полиция применила резиновые пули и слезоточивый газ, стала проводить обыски и аресты.
На первый взгляд ситуация выглядит вполне закономерной и понятной, поскольку удорожание топлива вызывает в народе несогласие. Однако мы видим ряд странностей. Митинги захлестнули Францию после высказывания Макрона о европейской армии. Это можно рассматривать как стечение обстоятельств, обычное совпадение. Но вызывают вопросы другие факты. В целом происходящее напоминает технологию цветных революций, организуемых Государственным Департаментом и связанными с ним структурами (Freedom House, Фонд Сороса и т.д.) в разных странах мира.
Во-первых, вышедшие на протест люди одеты в желтые жилетки. Отличительная одежда - некий символ идентичности, который был использован в ряде цветных переворотов. Это знак принадлежности к группе «правильных» людей, сплачивающий фактор, который позволяет отделять «своих» от «чужих». Более того, отличительный признак является «простым», говорящим о том, что стать «своим» довольно легко. Вряд ли стоит вести речь о стихийном протесте, когда мы наблюдаем организованность хотя бы даже на уровне повсеместно демонстрирующей себя желтой «униформы». Но организованность этим не ограничивается.
Во-вторых, митингующие начали с негодования ростом цены бензина, позже перешли к не связанным с топливом требованиям, а затем - к лозунгам о смене правительства. Такой подход «от малого к большему» может проявляться стихийно, но он же применялся во многих цветных революциях. Когда власти Франции решили уступить протестующим и отменили повышение налогов на топливо, митинги продолжились, уже против правительства. Это закономерно, если изначальной причиной происходящего выступало вовсе не подорожание топлива.
В-третьих, речь идет о повышении цены бензина всего на три евроцента, что не является серьезным удорожанием. Когда правительство принимает значительно менее приемлемые для народа решения, митинги не возникают, а здесь мы видим волну протеста в отношении недостаточно важного - по сравнению со многими другими - политического решения. Весьма сложно организовать масштабный митинг даже против серьезных по степени антинародности действий властей. Поэтому трудно поверить в самоорганизацию недовольных масс при взгляде на столь «важный» повод для волнений и на многотысячные толпы в Париже и других городах страны.
В-четвертых, когда Макрон прилетел в Аргентину на Саммит G-20, его «забыли» встретить так, как полагается встречать президента. Макрон - это не Порошенко и не Грибаускайте, руководящие слабо развитыми и пользующимися меньшим уважением в мире государствами. Президент Франции - глава развитой страны, входящей, если можно так выразиться, в топовую категорию стран. Макрона и его жену должны были встретить ведущие политики, как это подобает в таких официальных случаях. Однако вместо президента, вице-президента или других официальных лиц высшего политического уровня Аргентины встречу «организовал» сотрудник аэропорта в жилетке желтого цвета, похожей на те, в которые облачены французские бунтари. То есть президента Франции встретил протестующий желтый жилет. Конечно, недоработки и ошибки бывают, однако не на таком высоком уровне политики. Поэтому слова вице-президента Аргентины Г. Микетти о недоразумении не выдерживают никакой критики. Здесь мы видим не повод для высмеивания Макрона, даже не его унижение, не шутку и не конфуз. Это похоже на обычный дипломатический жест-претензию.
После описаний этих фактов следует сделать вывод: элиты мирового гегемона указали Макрону на его «неправоту». Вовсе необязательно они стремятся превратить мятеж в революцию, то есть сместить действующую власть. Скорее всего, цель иная - заставить Макрона отойти от «недружественных» инициатив. Можно, конечно, данный вывод посчитать глубоко конспирологичным. Но, с другой стороны, альтернативное мнение о стечении обстоятельств и стихийности французского протеста выглядит глубоко наивным. Если, помимо изложенных фактов, вспомнить массу доказательств того, что на Украине (в 2004 и в 2014 г.), в Грузии, в Киргизии и в ряде других стран перевороты были осуществлены при поддержке американских элит, позиция о стихийности французского протеста станет восприниматься абсолютно несостоятельной. В данном случае мы не претендуем на авторство сделанного вывода об инспирированности французского протеста «сильными мира сего». Аналогичную точку зрения высказывал в своих видеовыступлениях известный российский политолог Н.В. Стариков. Когда европейские политики встают на путь упрочения политического, экономического или военного суверенитета, США стремятся их возвращать в русло «цивилизованного» и «свободного» глобального мира. Поэтому неудивительно, что американские элиты требуют от своих европейских «партнеров» тиражировать не имеющие фактологического обоснования русофобские спичи и совершать недружественные по отношению к России действия, даже если они невыгодны для самой Европы.
Наконец, когда на киевском майдане в 2014 г. митингующие совершали насилие против бездействующего «Беркута», американская и европейская пресса распространяла ложь о том, что стражи порядка агрессивно ведут себя в отношении «мирных» протестующих. Однако не слышно протеста от американских политиков и всяческих «правозащитных» организаций в отношении французских полицейских, которые арестовывали бунтарей и применяли против них слезоточивый газ. Это различие указывает как на двойные стандарты западной риторики, так, скорее всего, на то, что цель устроителей беспорядков во Франции - вместо низвержения правительства давление на него.
Приведенная выше хронология «французских» событий в качестве примера демонстрирует правоту тезиса о недостаточной суверенности Европы.
Русофобия как содержательный фантазм
Русофобия не имеет объективной фактологической опоры, оставаясь фантазмом в содержательном смысле. Практически весь комплекс обвинений России представляется вероломной идеологической инъекцией. Когда история и культура России выдаются в заведомо негативном свете, русофобы расписываются в том, что вместо объективного представления российских истории и культуры они представляют их некий образ. Очерняя российские реалии, они работают не с самими реалиями, а с выгодной репрезентацией последних.
«Цивилизованный» мир, в котором повестку дня задает Вашингтон, тиражирует массу антироссийских обвинений: во влиянии на американские выборы, в отравлении Скрипалей, в допинговом деле спортсменов, в трагедии малайзийского Боинга, в развязывании войны против Украины, в осуществленной в обход воли местных жителей аннексии Крыма, в поддержке сирийских террористов, в нарушении Договора о ракетах средней и малой дальности, в кибератаках на Организацию по запрещению химического оружия и на Всемирное антидопинговое агентство. Список можно продолжать. Ранее Россия обвинялась в агрессии против Грузии, в отравлении А. Литвиненко. Ни одно из этих обвинений не имеет доказательной базы! Вместо аргументированного дискурса рациональной критики конструируется и активно используется в качестве геополитического оружия крайне идеологизированный внерациональный «дискурс воображаемого», который захватывает умы огромного количества людей.
Французский философ-постструктуралист Р. Барт пользовался термином «нулевая степень письма». Применительно к многочисленным обвинениям России следует говорить о нулевой степени риторики, под которой мы понимаем содержательный вакуум и фактологическую ущербность речи. Размах этого пустого фантазматического повествования, его глобальный охват не делает его менее пустым. Стоит говорить не просто о вымысле, а о глобальном вымысле. Псевдо-событие представляется Событием, псевдо-история - Историей. Это не случившиеся события, а сформированные, сделанные, произведенные конвейером медиа-манипуляций - для глобального потребления. Вместо события мы видим псевдособытийную реплику. Вместо истории встречаемся с псевдоисторической репликой. Наблюдается информационное наступление пустых языковых конструкций, квазисмысловых вербальных единиц, симулякров.
Конечно, далеко не всякие исходящие извне обвинения российского правительства стоит квалифицировать как русофобские тезисы. Под таковыми мы понимаем именно те, которые: 1) являются лживыми, основанными на инсинуациях и фальсификациях, 2) направлены на критиканство тех действий российского правительства, которые выгодны России как стране и ее народу. «Глубиной бездоказательности» они вызывают в свой адрес раскаты смеха со всех сторон света. Похоже, наличие глобального смеха - одно из ключевых проявлений глобализации, о котором забыли написать З. Бауман, У. Бек, Э. Гидденс, Дж. Стиглиц и другие именитые исследователи глобализации. Правда, за настолько бессодержательными, что они доходят до сверхвысокого уровня смехотворности, обвинениями, следуют вполне приближенные к жизни и ощутимые действия правительств ряда стран по отношению к России.
Если ложь и манипуляции о всеобщей вине России эффективны (а во многом для их эффективности вместо четких доказательств требуются постоянные повторения), среди народов западного мира данные СМИ вызывают уже не смех над необоснованностью их контента, а веру в правоту предоставляемых информационных симулякров. Дезинформация воспринимается в качестве информации. Смех и вера: в этом состоит диалектика.
Западная русофобия проистекает из утвердившейся практики отрицательного отношения к России, которая насчитывает несколько столетий. В XIX и в XVIII вв. и даже раньше в Европе появлялись различные негативистские предрассудки против России и русских, которые опирались на шаткую основу или вообще не имели никакого основания. Россия в целом противопоставлялась Западу как варварское, необразованное, нецивилизованное, авторитарное и аморальное азиатское государство с царящими в нем дикими нравами, в отличие от просвещенных, цивилизованных, демократических и морально состоятельных европейских держав. Причем скверность русских представляется нередко априорной, происходящей как из культурно-исторических, так из генетических предпосылок.
Политически ангажированные европейские путешественники, посетившие Русь в XV-XVII вв., представляли широкому вниманию свои очерки, наполненные самой примитивной клеветой, невежественными выдумками, которые характеризовали русских как ущербных во всех отношениях, отсталых бескультурных людей, имеющих сугубо рабское сознание. Аналогичные процессы происходят и сейчас, но, как было многократно замечено разными наблюдателями, европейские туристы, возвращаясь из России, нередко меняют свою прежнюю точку зрения на новую - более русофильскую (и более реалистичную). Они, посмотрев на реальных русских, понимают, что европейская пропаганда и реальность в корне друг другу противоречат.
Западные пропагандисты, создавая у собственного населения неверный облик России, воспитывают невежество. Характерная для Запада совокупность штампов и ярлыков по отношению к России скорее указывает на особенности ментального пространства Запада, чем на российские реалии. Можно сказать, обвинение русских в невежестве - это следствие невежества западных пропагандистов и/или их приверженности политической конъюнктуре, которая требует очернять Россию. Конъюнктура в своей основе остается неизменной. Ведь у России были, есть и будут геополитические противники, которые используют различные средства участия в «большой игре», и русофобия - одно из них. Сегодня расизм и западоцентризм продолжает жить в словах и делах политиков/журналистов «цивилизованного» мира, но просто в менее явной (в превращенной) форме. Собственно, традиционность расизма следует назвать как одну из причин формирования и укрепления русофобских настроений в «цивилизованном» мире.
Помимо расистского западоцентризма, значимая причина формирования русофобии на Западе - усиление России, которое само по себе противоречит интересам сильных мира сего. Неудивительно, что западные политики огромные средства выделяли и продолжают выделять на воспитание ненависти к России в своих странах и на подрывную деятельность в самой РФ: разжигание революционных настроений, активизация сепаратизма и национализма малых народов, распространение антирусских идей и т.д. Россия, как и любая страна, опасалась усиления недружественных соседей. Но, в отличие от стран Запада, в ней никогда не наблюдалось россиецентризма и расизма, и не функционировало пропагандистских машин для нагнетания тех или иных фобий по отношению к другим странам и проживающим в них народам. Сколько бы ни шла речь о недостатке демократии в России, дело вовсе не в ней. Просто нужны различные поводы на все случаи жизни, чтобы обосновать претензии «цивилизованного» мира к их богатому ресурсами северному соседу и в целом к обеспечению себе гегемонизма, на который никто не сможет покушаться. Поэтому весьма наивно выглядят убеждения вроде того, что противостояния между Россией и странами Запада в последние годы - результат разного понимания норм международной политики [2]. Дело вовсе не в разном понимании, а в обычной геополитике, правила которой никто не отменял.
Короче говоря, русофобия - не ситуативное явление, не побочное дитя современности, а целая идеология, которая имеет свою богатую историю. Можно говорить одновременно как о блеске, так и о нищете русофобии. Она содержательно бедна, но идеологически насыщенна, поскольку включает в себя огромное число идеологических нападок, которые относятся к самым разным эпохам существования России и ко множеству различных действий российской власти. Она вызвана не трудностью понять Россию, русский народ, его культуру. Наоборот, она рождена продуманной, отрефлексированной политикой борьбы с Россией, и является одним из методов этой борьбы.
О некоторых методах информационного наступления на Россию
Современная информационная война реализуется той или иной стороной посредством политизации массового сознания граждан своей страны и стран-союзников, формирования максимально реалистично выглядящего (но отдаленного от реальности) образа неприятеля, наделения его атрибутами врага. Эта политизация проникает в дома, учебные заведения, церкви и другие социальные институты.
В информационной войне используется богатая методология:
1. изъятие факта из контекста;
2. сокрытие полной картины событий (неполная информация, замалчивание о каких-либо событиях);
3. тенденциозный показ события (ориентация на точку зрения только представителей одной из сторон как единственно возможную);
4. выстраивание ложной причинно-следственной связи, когда, например, какое-то реальное кризисное событие рассматривается как результат деятельности сил, не имеющих к нему отношения;
5. использование анонимных высказываний как объективных;
6. подмена информации мнением, преподнесение мнения как достоверного комментария к факту;
7. использование слов авторитетного лица (высказанная популярным деятелем позиция истинна, так как он популярен);
8. формирование отрицательных ассоциаций, фиксация внимания на негативе (отрицательная информация вызывает больше эмоций, чем положительная) о стране-жертве и ее элите, что отражается на общественном мнении как этой страны, так мировой общественности;
9. повторение ложных утверждений до тех пор, пока они не станут восприниматься правдивыми;
10. манипулирование статистическими данными, подтасовка фактов;
11. представление псевдоисточников в качестве источников, придание им объективности и нейтральности, апелляция к дезинформации как к информации;
12. прямая ложь;
13. компенсация недостатка научно обоснованных высказываний большим количеством эмоционально окрашенных утверждений;
14. ложные обвинения и демонизация личностей;
15. трансформация исторического значения событий (приукрашивание и преувеличение или, наоборот, снижение значимости);
16. наклеивание ярлыка как необъективной эмоционально насыщенной характеристики и необоснованные обобщения (мол, он же русский, а значит, агрессивный);
17. подмена понятий (например, осуществление мер по дестабилизации целых стран, их политическому и экономическому ослаблению, называется демократизацией).
Конечно, этот список далеко не полный, и он вовсе не претендует на классификационную точность. В ситуации конкретной информационной атаки используется целый спектр методов, и не всегда представляется возможным отделить один метод от другого. Если мы проанализируем актуальные для нашего времени русофобские выпады, в «аргументации» мы найдем многие из этих подходов.
Русофобски настроенный пропагандист пытается вписать новые факты и домыслы в сконструированную им теоретическую модель и согласовать их с уже встроенными в нее фактами и домыслами. Факты, которые разрушают данную модель, он просто не использует, принимая их за несуществующие. Если «неудобные» факты игнорировать не получается, он объявляет их несущественными, малозначимыми. Этот процесс отчасти напоминает описанное Т. Куном строительство новой парадигмы в науке, которая игнорирует не согласующиеся с ней факты и позиционирует себя как верную и наиболее соответствующую реальности.
В общем, помимо методологии извлечения истины существует также методология сокрытия истины, замещения истины, постановки на ее место правдоподобно выглядящей лжи. Посредством данных методов путем манипулирования мировым общественным мнением осуществляется дискредитация страны-соперника на мировой арене и - одновременно с этим - реализуется стратегия символического насилия над сознанием реципиентов, их идеологическая дисциплинаризация.
Также при ведении информационной войны стремятся повлиять на идеологические позиции и ценностные ориентации населения страны-соперника. Это делается ради создания условий для усиления напряженности и конфликтности внутри неугодной страны: между гражданами и государством, разными этническими и религиозными группами. Население дезинформируется относительно масштабности социально-политических проблем и виновности в них тех или иных сил; нагнетаются негативные эмоциональные настроения по отношению к органам власти и к отличающимся идеологически социальным группам; делается все возможное для подрыва авторитета власти в глазах жителей страны и для перехода негодования из области эмоций в область поведения (массовые беспорядки, протесты и т.д.); провоцируются конфликты на политической, национальной, религиозной почве, вплоть до гражданской войны.
Просветители и представители позитивистской (сциентистской) мысли когда-то утверждали, что противоречащие истине мифологемы и иллюзии уйдут в прошлое, будучи вытесненными рациональным, объективным, научным знанием. Но реальность говорит о том, что мифы, иллюзии, предрассудки по-прежнему крепнут в человеческом мире. В век развития информационных технологий происходит даже эскалация иллюзорности. Она связана с внутренними - психологическими - причинами; человеку свойственно использовать стереотипы и объяснять быстро меняющуюся реальность максимально простыми способами. Кроме того, сами условия так называемого глобального информационного общества, в котором сознание сталкивается с множеством знаний и подаваемым под видом истин псевдознаний, формируют эскалацию иллюзорности.
Нарастание в общественном сознании огромного количества иллюзий связано с политическими и геополитическими интересами различных акторов, имеющих возможность оказывать давление на массовое сознание. Иллюзии даже насильственными способами внедряются, интегрируются в медиа-структуры, который вносят значимый вклад в формирование общественного сознания. Многие русофобские выпады, эти иллюзорные воображаемые конструкции, хотя не имеют связи с истиной, но оказывают воздействие на мировое общественное мнение и на глобальную повестку дня. Эти иллюзии противоречат реальности, но вместе с тем они во многом формируют реальность.
Многообразие русофобских идеологем заставляет ввести в научный оборот понятие «перекрестных обвинений». Мы не претендуем на его концептуализацию, вместо которой пока опишем вкратце основную схему, указывающую на функционирование данного явления. Сначала в информационном пространстве раскручивается одно обвинение, потом появляется другое, третье, четвертое и так далее. Затем в качестве доказательств для пятого обвинения предъявляется ссылка на первые четыре в стиле «если они пошли на эти преступления, то очевидно, что и новое преступление - дело их рук». Потом, при учете всей их совокупности, делается обобщающее утверждение, что нынешний российский режим носит крайне антигуманный и опасный для мира облик. Причем, в обратном порядке, ссылкой на российский антигуманизм доказывается каждое из этих обвинений (мол, чего иного следует ожидать от такой негуманной цивилизации?). Далее высказывается мысль, что не только современная РФ отличается агрессивностью и конфликтностью, но и предшествующая история России аналогична; для этого «вспоминаются» неприглядные «факты» типа расстрела польских военных в Катыни, реальные исторические данные фальсифицируются, когда, например, договор Молотова-Риббентропа объясняется как пособничество немецкому фашизму и т.д. Одновременно отсылкой к этим «фактам» прошлого снова «доказывается» вина России в преступлениях настоящего и так далее. Всегда ведь можно сказать: «вы не верите в отравление Скрипалей Кремлем? Тогда посмотрите на весь тот преступный мрак, который характеризовал досоветскую, советскую и постсоветскую Россию». Конечно, «преступный мрак» таким же образом сфальсифицирован, как и вина за современные события. В общем, сперва возлагается вина за настоящее, затем она объясняется «преступлениями» недавнего прошлого, затем - «преступлениями» давнего прошлого, после чего делается концептуально-метафизический вывод о неблаговидной (много)тысячелетней истории России.
Приведем вполне конкретный пример использования метода перекрестных обвинений, когда ряд необоснованных фактов, которые подаются в виде обоснованных, проявил себя в полной неприглядности в виде «обвинительной цепочки». Лондон представил презентацию, «доказывающую» причастность России к отравлению Скрипалей [5]. В презентации описываются инциденты, которые Лондон причисляет к враждебным действиям со стороны России. К ним относятся убийство в 2006 г. А. Литвиненко, DDoS-атаки на интернет Эстонии в 2007 г., «вторжение в Грузию», «оккупация Крыма», «дестабилизация Украины», сбитый «Боинг» MH-17, «взлом Бундестага», «вмешательство в выборы в США», «попытка организации переворота в Черногории», «кибератака на датское Министерство обороны» и «атака с помощью вируса-вымогателя NotPetya». Проблема только в том, что российская вина за эти инциденты не была доказана. Но общественному мнению это знать необязательно. Достаточно просто продуцировать все больше и больше обвинений и убедительность каждого нового подкреплять целым веером предыдущих необоснованных нападок. Ведь в широких СМИ не ставится вопрос на тему, виновна или нет Россия в убийстве Литвиненко, попытке госпереворота в Черногории и т.д. Как бы подразумевается очевидный ответ. А если он очевиден, то аналогичным должен быть ответ на вопрос о «деле Скрипаля». С помощью этой технологии можно любой новый абсурдный, наскоро сконструированный, антироссийский тезис «обосновать» отсылкой к другим необоснованным русофобским мифам, выдаваемым за историческую истину. Так идеологическое пространство немалой части мирового сообщества подвергается буквально террористическому воздействию «мягкой силы», вследствие чего создается плен самоочевидности, сопротивляющийся выйти к действительной мысли о реальности.
Борьба с замифологизированным (ложным) мировосприятием предполагает широко тиражируемую критику мифов, их объективное рассмотрение; ведь описание и объяснение мифа дает возможность лишить его влияния. Но мифологизаторы отчаянно стараются не допустить такого разворота событий. Оговоримся, что мы в данном контексте к термину «миф» подходим весьма узко и понимаем под ним ложную информацию.
В последние годы очень много пишут про информационное общество как социальную реальность настоящего времени. Однако более верным было бы назвать современное социальное состояние скорее псевдоинформационным, так как поле сообщений насыщено когнитивными противоречиями, знанием и псевдознанием, истинами и мифами, информацией и псевдоинформационным спамом. Антропное пространство наполнилось и постоянно наполняется огромным количеством сообщении, в океане которых все труднее отличить ложное от действительного, значимое от второстепенного. Важная проблема современной реальности состоит не только в перенасыщенности псевдоинформацией, но в отсутствии четких критериев отделения истины от лжи, полезных сообщений от вредных. Критерии, демаркационные линии утопают в бескрайнем океане сведений (более подробно о проблемах знания и псевдознания в информационном обществе см. [6], [7], [8], [9]).
Сами условия современного так называемого информационного мира стимулируют трансформации сознания. Нарастает вес информационных технологий, которые где-то описывают реальность, а где-то ее подменяют. Продукт функционирования информационных технологий в основном представляет собой псевдоинформационный мусор, который во многом сопряжен не с отражением реальности, а с ее фальсифицированием или откровенной ложью и манипулированием. Поэтому сами эти технологии далеко не всегда оправдывают свое название как «информационные». Их продукт, даже если он в корне не соответствует реальности, все-таки ее усложняет, становится ее элементом с точки зрения реципиентов, не способных отделить в этом массиве те сведения, которые реалистичны, от тех, которые ложны. Когда же мы действуем в реальности на основе не согласующейся с реальностью картиной мира, мы все равно, несмотря на данное расхождение, вносим свой вклад в изменение реальности. Только результат обычно сильно отличается от желаемого. Вполне ожидаемо, что типичный западный зритель воспринимает на веру содержание того контента, которым бомбардируют его сознание.
Одни новости, призывы и лозунги активно замещаются другими, одна риторика «наползает» на предыдущую, новые возгласы заставляют своих предшественников уйти в сторону. Здравое, рациональное, нравственно состоятельное, социально полезное высказывание просто тонет в этом потоке. «Белый шум» делает свое дело... СМИ переполняют совершенно ненужные и бесполезные сведения. Интеллектуально ущербные ток-шоу заполонили собой медиа-пространство. Они тиражируют «информацию» о том, кто на ком женился, кто с кем развелся, кто себя повел в эпатажной манере, кто с кем вступил в сексуальную связь и т.д. Реклама постоянно говорит о моде, о не совсем необходимых вещах, о том, что они приносят счастье и успех. Действительно важные сведения утопают в этом потоке бессмысленности, мелкотемья, манипуляций сознанием и прямой лжи. Строгие запреты не нужны, поскольку запретный плод сладок, а в социуме рождается убеждение, что запретное есть истинное. Помимо этого, объект запрещения становится понятен и явственен, обществу известно, какие мнения и точки зрения невыгодны тем, кто управляет медиа-пространством. Самим же магнатом медиа (и западного мира в целом) невыгодно, чтобы широкие массы были знакомы с «неправильным» дискурсом. Перенасыщение, в котором тонет истина, эффективней прямых запретов.
В современных условиях засилья псевдоинформационного спама и причудливого переплетения информации и дезинформации у среднестатистического реципиента иссякают шансы отделить правду от лжи. У него нет ни времени, ни возможности самостоятельно докопаться до истины, рассмотреть различные источники, альтернативные версии. Сама реальность выступает помехой. А если - в дополнение к этому - образовательные системы отказываются формировать строгое методологическое мышление и демонстрируют свою когнитивную бедность (что происходит как на Западе, так и - в меньшей степени - в России), это создает еще большую проблему верификации поступающих сведений. Не слишком наученный критически мыслить человек, привыкший к потреблению самых примитивных продуктов массовой культуры, да еще с перегруженным псевдоинформацией мозгом, будет сопротивляться восприятию и пониманию того, что требует внутреннего напряжения, интеллектуальных усилий. Остается пассивно и молчаливо принимать на веру не то сообщение, которое логически и фактологически обосновано, а то, которое выделяется из «белого шума», постоянно демонстрируется во всех «передовых» СМИ и многократно повторяется, будучи исчадием жутко идеологизированного «дискурса воображаемого».
Ведь «белый шум» захватывает далеко не все псевдоинформационное поле. В бескрайнем океане сведений остается защищенным от утопления контент, который тиражируется ведущими СМИ, продвигающими интересы политико-экономической транснациональной элиты. Он как бы стоит над схваткой. Этот контент представляется его создателями основным (и потому неутопающим), который должен в идеале совершить интервенцию в ментальное пространство каждого реципиента и формировать общественные настроения.
Описанные медийные явления мы наблюдаем в России, в которой власть имущие тоже используют СМИ как средство управления мыслями людей, а значит, их действиями. Данной теме можно посвятить отдельное исследование, но нас интересует в рамках настоящей работы несколько иное - то, что эти тенденции, проявляя себя на Западе, формируют соответствующий спектр мнений у людей о различных мировых явлениях, процессах, странах. «Белый шум» отвлекает реципиентов от реальных проблем их обществ, вводит в дискурс беззаботной развлекательности, снижает их политически активный (оппозиционный) потенциал. Одновременно «сверху» псевдоинформационного массива с помощью манипуляций и прямой лжи насаждается «нужная» идеологическая составляющая, которая говорит о многом - в том числе о том, что Россия виновата во всем, в чем только ее можно и нельзя обвинить.
Медийная политика делает так, чтобы политическая риторика воспринималась как единственная заслуживающая внимания, как единственно объективная и объясняющая суть происходящих событий. В свою очередь, сфера политического нарратива как более широкое явление может полниться необоснованными и лживыми догмами, но должна выглядеть целостной, не имеющей складок и трещин, конкурентоспособных по отношению к главенствующей риторике альтернативных дискурсов, показывающих слабые места и/или откровенную необоснованность доминирующего типа наррации. Когда слабо представлены альтернативные версии, и при этом «правильная» позиция навязывается с особой тщательностью и повторяемостью, она начинает казаться аргументированной. Продуктами данных тенденций являются «правильное» (на самом деле ложное) сознание масс, идеологическое наполнение ментального пространства большинства, отданные за нужную политическую силу голоса.
Здесь уместно привести слова Г. Лебона: «...часто повторяемая идея, в конце концов, врезается в самые глубокие области бессознательного, где именно и вырабатываются двигатели наших поступков. Спустя некоторое время мы забываем, кто был автором утверждения, повторявшегося столько раз, и, в конце концов, начинаем верить ему, отсюда-то и происходит изумительное влияние всяких публикаций. После того, как мы сто, тысячу раз прочли, что лучший шоколад - это шоколад X, нам начинает казаться, что мы слышали это с разных сторон, и мы, в конце концов, совершенно убеждаемся в этом. Прочтя тысячи раз, что мука V спасла таких-то и таких-то знаменитых людей от самой упорной болезни, мы начинаем испытывать желание прибегнуть к этому средству, лишь только заболеваем аналогичной болезнью. Читая постоянно в одной и той же газете, что А - совершенный негодяй, а В - честнейший человек, мы, в конце концов, становимся сами убежденными в этом, конечно, если только не читаем при этом еще какую-нибудь другую газету, высказывающую совершенно противоположное мнение. Только утверждение и повторение в состоянии состязаться друг с другом, так как обладают в этом случае одинаковой силой» [11, с. 198].
Неудивительно, что американцы в свое время поверили крайне лживой риторике о связи Хусейна с «Аль-Каидой» и о наличии в Ираке оружия массового поражения. Самым известным случаем «обоснования» антииракского нарратива является выступление в ООН госсекретаря Колина Пауэлла. Он произнес пламенную и совершенно бездоказательную речь об агрессивном Саддаме, и усиленно тряс пробиркой с непонятным веществом, приговаривая, что это - доказательство вины Хусейна. Содержимое пробирки могло быть чем угодно; например, стиральным порошком. Демонстрация пробирки была задумана как веское основание, камня на камне не оставляющее от альтернативной версии. Это позиционировалось как весомый аргумент, который должен развеять все сомнения. По сути Пауэлл всего лишь сотряс воздух пробиркой и антиссаддамовской речью. Американцы разбомбили Ирак, но химического оружия не нашли. Их ошибка стоила очень дорого миллионам иракцев. А ошибка ли? Как заметили О. Стоун и П. Кузник, после данного «убедительного» выступления госсекретаря войну поддерживала уже не треть, а половина всего населения США; сам же Пауэлл позже вспомнит это событие как недостойную страницу своей карьеры [17]. Для нас здесь важен простой факт: совершенно необоснованное выступление вкупе с аналогичными вызвало такой массовый милитаристский эффект.
Можно услышать множество разговоров о том, что информационная революция создаст просвещенное общество, способное охватывать вниманием основные события и выносить информированное суждение по всем важным вопросам. Однако так называемый переход к информационному обществу вовсе не повышает уровень общественного сознания.
Западному миру, априори настроенному русофобски, везде видится российский след, даже когда никаких фактов нет. Уровень обвинений крайне низок. Они характеризуют «особый» интеллектуальный и моральный облик обвинителей, которые с завидным упорством продолжают повторять свои мантры. Тут стоит привести слова Т. Адорно, сказанные, конечно, совсем в другом контексте: «Чем строже придерживаются затверженного наизусть реализма, формулы «так было на самом деле», тем больше каждое слово превращается в пустое «как будто», тем больше возрастает противоречие между его претензией на достоверность и тем, что все было не так» [1, с. 174-175]. В тех краях, похоже, антижурналистика победно смещает журналистику. Получается, наследники Просвещения отходят от своего философского богатства в сторону наиболее грубых и глупых предрассудков. От реальной глубины мысли они перешли к затертым клише и к лживым псевдофилософским теориям, которые созданы для оправдания американских преступлений против человечества и для очернения тех, кто позволяет себе не соглашаться с американоцентричными идеологемами.
Мы видим ситуацию, когда идеологемы не просто противоречат реальности, они самым изощренным образом насилуют реальность. Про большинство русофобских позиций обычно говорят, что в них наличествует масса несостыковок. Это не совсем верно. В них нет несостыковок, поскольку состыковывать просто нечего. Ведь в них нет НИЧЕГО.
В целом, глядя на обширный список бездоказательных обвинений, личных нападок и оскорблений в адрес России и ее руководства, следует постулировать исчезновение дипломатии как таковой. Накал угроз и хамства, характерный для нашего времени, просто не соответствует образу достойной дипломатии, ее нормам и правилам. Вместо исторических претензий господствуют антиисторические нападки. Вместо дипломатических актов мы видим антидипломатическое давление. Однако Россия продолжает сохранять верность дипломатическим нормам поведения.
Но в отчаянной русофобии можно увидеть и оптимистичные нотки. Стоит вспомнить философский принцип диалектики, благодаря которому в казалось бы бесспорно негативном явлении целесообразно узреть нечто позитивное. Русофобия - знак не только обращения мощи «цивилизованного» мира против России. Это знак того, что наше правительство делает некоторые правильные, верные, необходимые для страны и ее общества шаги и, наверное, отходит от длившейся более 25 лет эпохи либерального предательства национальных интересов. Чем планомерней и решительней мы вступаем на тропу не войны, а защиты своих интересов и суверенитета, тем интенсивнее нас будет критиковать конкурирующая сторона по всем фронтам в своих «независимых» СМИ, давно уже защищающих интересы транснациональных элит, которые стремятся перекроить мир по-своему. Тут уместно вспомнить фразу Марка Твена о том, что американская пресса «не продажна, просто она продана раз и навсегда». Эти слова характерны далеко не только для американской прессы, но и для масс-медиа той части мира, которая верой и правдой прислуживает Штатам.
Об адекватных формах ответа на русофобию
Цель критики - изменить обсуждаемое явление, улучшить его, трансформировать в более идеальный объект, которому меньше свойственно недостатков и больше - достоинств. Цель русофобии - изменить обсуждаемый объект обратным образом, то есть сообразно принципу «от хорошего к плохому», низвести его ценность, опорочить, даже ослепительно белые стороны объекта представить как черные, замазать черной краской весь объект и в идеальном плане довести его до уничтожения. Русофобия не выражает и никогда в истории не выражала борьбу прогрессивного мира против деспотизма, самодержавия, варварства. Никогда она не была средством борьбы за освобождение русских людей от авторитарного государства. Антирусские нападки Запада только скрывались за этими благими стремлениями.
Как бы мы себя ни вели, сколько бы действительно добрых поступков ни делали, нам не следует ждать ни похвалы, ни объективной оценки. Нас будут дискредитировать, обвинять в несодеянном нами зле, приписывать нам вину в преступлениях Запада. В своих СМИ «та сторона» не будет предоставлять нам возможности ответить, она не даст эфирного места альтернативной (и более правдивой) концепции. Говоря о плюрализме и свободе слова, она продолжит ограничивать диапазон высказываний, если дело касается России. Этому диапазону свойственно иметь ширину от точки, где Россия представляется не очень хорошей, до точки, в которой она видится очень нехорошей. Думается, такое стечение обстоятельств продолжится до тех пор, пока одна из геополитических сторон не прекратит существование, пока по тем или иным причинам не рухнет в бездну само геополитическое противостояние. Поэтому нет никакого смысла впадать в «дурную рефлексию», признавать [вовсе не критические, а] клеветнические посылы Запада всерьез и мыслить в стиле «видимо, они правы». Это не мышление, а всего лишь безосновательный переход на идеологические позиции противника. Вместо этого нужно быть готовым к жестким информационным, экономическим и дипломатическим ответам.
Управители «цивилизованного» мира и их находящиеся в России либеральные приспешники давно сбросили маски, продемонстрировали целую систему поддержки самого настоящего антигуманизма вплоть до откровенного нацизма. Вместо верховенства мировой демократии и всеобщего экономического процветания им нужны экспансия собственной власти и рост своего благосостояния - разумеется, за счет целых стран и народов. Национальные капиталы (деньги, природные ресурсы и т.д.), по откровенно криминальной или по либеральной схеме уведенные на Запад, укрепляют положение господ мира сего. Соответственно, средства, оставленные на родине и развивающие ее, воспринимаются недополученными для капитанов процессов, в совокупности именуемых глобализацией. Такой «наглости» они простить не могут, поскольку возомнили себя легитимными глашатаями политического устройства мира и наделили себя правом решать, кто и в каких количествах обязан делиться своими ресурсами с так называемым международным сообществом. Соответственно, любая попытка России в своей политике приблизиться к элементарному здравому смыслу, даже самые осторожные стремления реализовать национальные интересы и минималистские поползновения повысить благосостояние народа расцениваются глобализаторами как особенная дерзость.
Весьма тривиально выглядит мысль, согласно которой для своего национального сохранения мы должны помнить свою историю - именно свою, а не экспортируемую извне «историю России». Но нам следует также сохранять в памяти и многообразный комплекс нападок «цивилизованного» мира, красной нитью проходящий сквозь эпохи и вносящий свой вклад в конфигурацию международных отношений. Под словом «нападки» подразумеваются самые различные формы давления, в том числе те, которые носят идеологический характер. Когда мы, помимо собственной истории, помним все многообразие антироссийских догм, стрелой пролетающее через века и десятилетия, и когда мы их осознаем именно в качестве недоказанных догм, у нас присутствует мощный ресурс против русофобского воздействия. Оно просто становится неубедительным, поскольку встречается с мощным методологическим барьером, состоящим из наших знаний, умений мыслить и оценивать поступающие сведения, отличать ложь от правды. Именно незабвенность национальной истории, сопряженная с общим уровнем образованности народа (с чем сейчас серьезные проблемы, учитывая продолжающиеся реформы образования), позволяет нам критически оценивать русофобские возгласы, безжалостно сдирать с них поверхностный налет научности и оставлять их разоблаченными - в смешном, голом, совершенно неприглядном виде. Ведь их сущность - это пустота.
Реакция России на русофобские выпады разрозненна, бессистемна, слаба и замедленна. Во-первых, реакция должна быть системной, быстрой, сильной и ассиметричной. Во-вторых, наиболее важна другая форма активности. Все-таки есть большая разница между реакцией на повестку дня и формированием повестки дня. Необходима мощная и целостная упреждающая стратегия информационного влияния, связанная с наличием стратегий, с качественным стратегическим видением.
В смысле информационного наступления речь идет вовсе не о предложении прибегать к той циничной, пропитанной инсинуациями, фальсификациями и ложью методологии информационной атаки, которая применяется по отношению к нам. В заимствовании «дискурса воображаемого» нет необходимости. Во-первых, если этика позволяет нашим оппонентам использовать такую методологию, то пусть это останется на их несуществующей совести. Во-вторых, обычный, даже отстраненный от морали, прагматический интерес не требует применения методологии дезинформации с нашей стороны. Незачем использовать обличающую наших противников ложь, когда они накопили огромное количество страниц неприглядной истории. Куда ни взглянешь, везде голая неприятная правда военных, экономических и геополитических воздействий Запада на другие страны. Куда ни посмотришь, всюду под флагом демократизации и экономического развития осуществляется новый вариант колонизации с обеднением населения страны-объекта «демократизации» и потерей госсуверенитета. Необходимо во всех СМИ обсуждать многочисленные преступления Запада, о которых их медиа-каналы предпочитают молчать. Нужно постоянно давить на эти стороны их жизни, предавать их суду наиболее широкой общественности, изобличать западные правительства в самых человеконенавистнических деяниях.
Следует на псевдоинформационное наступление отвечать информационным контрнаступлением, на санкции давать уверенный ассимметричный ответ. И не просто отвечать, то есть действовать постфактум, а проявлять инициативу.
Приведем лишь малую долю из огромнейшего списка возможных тем, которыми следует бомбардировать глобальное медиапространство:
1. насильственные, преступные перед человечеством, колонизационные проекты Европы против более слабых стран, в том числе наркоманизация Великобританией Китая, инициирование голода в Индии, устроение британцами концентрационных лагерей, экономическое и политическое ослабление целых стран,
2. устроенный представителями «цивилизованного» мира геноцид индейцев,
3. рассмотрение отцов-основателей США не как героических защитников новой нации, а как сторонников рабства и сепаратистов, предавших британскую корону,
6. сопровождаемые массовым убийством гражданского населения ковровые бомбежки Штатами Вьетнама и Камбоджи,
7. проведение руководством США госпереворотов, после которых в странах-объектах такого влияния установился диктат, утратился госсуверенитет, снизился уровень жизни,
8. использование подотчетными Штатам Всемирным банком и МВФ экономических удавок в отношении ряда стран, где вследствие этого пришли нищета и деиндустриализация,
9. применение транснациональными корпорациями нещадных форм эксплуатации (в том числе детского труда) в странах третьего мира и политико-экономического давления на страны базирования,
10. катастрофический рост наркотраффика из Афганистана, замеченный после прихода туда американских военных,
11. устроение американскими элитами провокации под названием «11 сентября»,
12. совершенно неправовая военная агрессия против Югославии, Ирака, Ливии и Сирии,
13. поддержка Штатами кровавых диктаторов (Пиночет, Мобуту, Сухарто), объявивших войну демократии и экономическому развитию собственных стран,
14. устраиваемое элитами США политическое и экономическое давление на ряд стран только за то, что они хотят самостоятельно решать свои дела и не желают подчиняться диктату мирового гегемона,
15. применение в США пыток, прослушивания личных телефонов и контроля за личной перепиской населения под прикрытием идеи борьбы с терроризмом.
Освещение этих нелицеприятных для Запада вопросов являет собой настоящую, объективную историзацию. Необходимо не просто отвечать на русофобские выпады, а идти в наступление, освещая в своей информационной политике многочисленные преступления «цивилизованного» мира, активно противостоя антироссийским нападкам в политике и экономике, совершая ответные нападки. Помимо этого следует постоянно и планомерно подчеркивать ложь и бездоказательность современных антироссийских обвинений вроде отравления Скрипалей и влияния на американские выборы. Важно на различных международных форумах постоянно задавать «той стороне» неудобные вопросы о доказательной базе их тезисов-фантазмов и выставлять ответственных за клевету и фальсификации лиц в крайне невыгодном свете перед мировой общественностью. Имеет смысл ставить виновных перед ответом за прежние русофобские риторические акции, многие из которых спровоцировали ряд реальных антироссийских действий. Так, вполне нормальным была бы демонстрация «злопамятства» и постоянное напоминание американцам о том, как они лгали и фальсифицировали данные в стремлении «доказать», что Россия напала на Грузию в 2008 г. Эта история актуальна не только в силу ее бытийственности в истории и отсутствии ответа со стороны виновных. Она актуальна сегодня, поскольку ряд западных политиков и журналистов продолжают, апеллируя к пятидневной войне, называть агрессором именно Россию - несмотря на то, что в данной истории давно поставлена точка и однозначно доказана вина Грузии, совершившей вероломное нападение на мирных жителей Южной Осетии и российских миротворцев. Также полезно вспоминать и предавать огласке ряд других необоснованных русофобских возгласов, которыми полнится история международных отношений.
В ответ на санкции российские чиновники заговорили об импортозамещении, о необходимости развития сельского хозяйства и экономических важных сфер. Получается, до осуществления Западом столь мощного давления на Россию все это развивать не надо было, и лишь санкции являются легитимным основанием для восстановления страны. Весьма странная логика. Все-таки независимо от характера отношений с другими странами архиважно осуществлять планомерное и комплексное развитие экономики России. Следует добавить, что на неолиберальных (по сути колониальных) рельсах это невозможно.
Российская элита обычно очень неохотно реагирует контрсанкциями на очевидные враждебные, да еще и основанные на подтасовках и лжи, акции против нашей страны. Можно сказать, такая псевдореакция стала традицией среди российских властей, от которой требуется отказываться. России нужно вместо отправления одних лишь нот протеста отвечать более чем зеркально на голословные обвинения и следующее за ними давление, сопряженное с соответствующими действиями. Отвечать надо сильно, ассиметрично, чтобы российская реакция перекрывала мощь антироссийской акции, и геополитический оппонент понимал, что имеет дело со страной, готовой себя активно защищать. Важно, чтобы он осознавал простую истину: его действия вызовут реакцию, крайне невыгодную для него же. Когда мы отвечаем слабо или вообще миримся с недружественными акциями как должным, этим даем понять миру, что Россию позволительно унижать. Аналогичный сигнал осуществляется и тогда, когда наше руководство вместо самостоятельного формирования повестки дня всего лишь отвечает на повестку, сформированную за пределами России и настроенную против России.
Так, реакция российских властей на «дело Скрипаля» довольно слабая. На высылку двадцати трех наших дипломатов из Великобритании следует реагировать высылкой гораздо большего количества британских подданных из РФ. Важно поставить вопрос о прекращении отправки газа в Туманный Альбион. Может быть, стоит задуматься о разрыве дипломатических отношений. Поскольку дочь Скрипаля является гражданкой РФ, необходимо было обставить ситуацию так, чтобы не Британия заставляла РФ объясняться и оправдываться, а происходил ровно обратный процесс. Оправдания создают психологическую убежденность в виновности. Скрипалей так и не показали, из чего следует вывод, что гражданка РФ была похищена. Следовательно, необходимо использовать все инструменты, чтобы обвинить наших британских «коллег» в похищении российского подданного. Целесообразно бомбардировать британцев требованиями объяснить, как они допускают отравление на своей территории гражданки России, вопросами о том, почему так плохо работают их специальные службы, отвечающие за безопасность. Особенно важно постоянно ставить их перед лицом неудобных вопросов, апеллирующих к обнаженности всей доказательной базы. За необоснованное, очевидно, клеветническое, связанное с нарушениями Конвенции о запрещении химического оружия обвинение тоже нужно платить. Но российская элита, кажется, не готова достаточно обстоятельно и последовательно отстаивать национальные интересы.
Невозможно выиграть матч, просто стоя в воротах и отбивая нападение противника. При такой стратегии нашего поведения он в конечном счете забросит мяч, но не получит достойного ответа. Важно, помимо этого, тоже нападать прежде всего в информационном, экономическом и дипломатическом смыслах. Оборона - это всего лишь средство отсрочить поражение. Оборона плюс наступление - залог успеха.
Когда Запад развернул целую волну антироссийской дезинформации, когда антироссийские санкции почти достигли апогея, когда американцы решили отобрать у нашего посольства дипломатическую собственность, когда актуализировалась лицемерная травля российских спортсменов, когда Запад поддерживает украинский нацизм, с российской стороны должны следовать реальные действия, а не сдержанные претензии, высказываемые неуверенным голосом, - всего лишь высказываемые. Не следует ждать очередного хода против нас с «той стороны», нужно идти в экономическое, дипломатическое, информационное наступление. Важно осуществлять полезные для нас «вероломные» выходки, причем без всяких объяснений и оправданий - в русле «так нам захотелось, так показалось целесообразней». Думается, самая страшная для американских элит контрсанкция, которую может предпринять российский истеблишмент, - это увольнение (если не отправление на скамью подсудимых) либералов со значимых постов российской власти, отказ от расчетов в долларах, отход от покупки гособлигаций США, национализация Центрального банка и вообще отход от экономического неолиберализма.
На их санкции необходимо давать еще более решительный санкционный ответ. На необоснованные действия против наших спортсменов следует объявлять персонами нон-грата всех принимавших соответствующие решения и прекращать любую бизнес-деятельность с теми, кто сотрудничает с этими представителями олимпийского комитета. На активную антироссийскую украинскую истерию, обильно смоченную кровью русских людей, надо отвечать закрытием всяческой продажи Украине природных ресурсов и вообще сворачиванием любых торговых отношений. Наши протесты, громогласие которых не подкрепляется решительными действиями, заведомо бездарны и выступают всего лишь объектом насмешек для той стороны. Наступающие на нас единым фронтом политические и корпоративные акторы знают только один способ взаимодействия - язык дипломатической, экономической, информационной силы. Советский Союз силой и решительностью обуздывал вероломство своих геополитических конкурентов. Современной России есть чему поучиться у СССР, ведь за невыученные уроки приходится платить национальным унижением, потерей госсуверенитета, обнищанием народа. Мы это прошли в 90-е гг., когда Россия ослаблена капиталистическими силами и действующими в их интересах местными либералами, пришедшими к власти. Необходимо решительно и бесповоротно закрыть эпоху национального предательства, выбросить ее в прошлое как действительно позорную страницу российской истории и начать двигаться вперед.
Пока «та сторона» активно давит на Россию, но последняя не реализует адекватного ответного давления. Холодная война была проявлением баланса сил, паритета. На то она и война (пусть даже холодная), что в ее основе - две примерно равномощные державы. Сейчас вместо войны мы видим просто экономическое, политическое, информационное избиение одним оппонентом другого. Когда происходит одностороннее избиение, это не война. В годы существования СССР люди боялись противостояния; они в нем жили, но жили со страхом. Пожалуй, в условиях современности нам стоит мечтать и надеяться на холодную войну - ведь это равнозначно надежде на возрождение сильной России, готовой отвечать по чести и достоинству. Лучше всего, естественно, выглядела бы мечта о спокойном мире, безоблачном сосуществовании, конце геополитической истории. Но такая мечта - верх утопического сознания, наделенного воображением, но далекого от реальности. Ведь геополитика была, есть и будет, и Россию не оставят в покое. Поэтому выбор между упованиями на новую холодную войну и упованиями на абсолютный мир - вовсе не выбор между плохим и хорошим. И это не выбор между очень плохим и плохим. Это выбор между плохим и просто утопичным.
Алексей Николаевич Ильин, кандидат философских наук, доцент Омского государственного педагогического университета
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Адорно Т. Позиция повествователя в современном романе // Мысль: журнал петербургского философского общества. 1997. Т.1. №1. С. 172-177.
2. Арутюнян К.С. Мультикультурализм как социокультурный феномен полиэтнического общества // Вопросы философии. 2018. №8. С. 26-33.
3. В Париже начались столкновения протестующих с полицией [Электронный ресурс] // Коммерсант. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3825957?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop#id1683537
4. Григорьев А. Ошибочка вышла. В Аргентине Макрона не встретили в аэропорту [Электронный ресурс]
5. Ильин А.Н. «Дело Скрипаля»: пустое фантазматическое повествование русофобствующей речи [Электронный ресурс] // Geoполитика.ru. URL: https://www.geopolitica.ru/article/delo-skripalya-pustoe-fantazmaticheskoe-povestvovanie-rusofobstvuyushchey-rechi
6. Ильин А.Н. Дискурс новостей и его мифотворчество // Социологические исследования. 2010. №12. С. 115-122.
7. Ильин А.Н. Мифотворчество дискурса новостей как социальная реальность // Социология науки и технологий. 2011. Т. 2. №3. С. 88-95.
8. Ильин А.Н. От гиперинформационности к информационному потребительству [Электронный ресурс] // Знание. Понимание. Умение. 2012. №6 (ноябрь - декабрь). URL: http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2012/6/Ilyin_Hyperinformationality-Information-Consumerism/
9. Ильин А.Н. Проблема информационного консьюмеризма // Информационное общество. 2013. №6. С. 22-28.
10. Ильин А. Русофобия. С предисловием Николая Старикова. СПб.: Питер, 2018. 320 с.
11. Лебон Г. Психология толп // Психология толп. М.: Институт психологии РАН, Издательство «КСП+», 1998. С. 15-254.
12. Лесных А. МВФ испугался, что сверхдоходы от нефти пойдут на майские указы [Электронный ресурс] // РИАновости. URL: https://ria.ru/economy/20181010/1530298175.html?inj=1
13. Меттан Г. Запад - Россия: тысячелетняя война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса. М.: Паулсен, 2016. 464 с.
14. Плохая карма: в Сети высмеяли конфуз с Макроном в Аргентине [Электронный ресурс] // РИАновости. URL: https://ria.ru/20181130/1535407436.html
15. Полицейские задержали более 500 демонстрантов в Париже [Электронный ресурс] // Интерфакс. URL: https://www.interfax.ru/world/641412
16. Полиция Парижа задержала 548 «желтых жилетов» [Электронный ресурс] // RG.RU. URL: https://rg.ru/2018/12/08/policiia-parizha-zaderzhala-548-zheltyh-zhiletov.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
17. Стоун О., Кузник П. Нерассказанная история США; пер. с англ. А. Оржицкого, В. Полякова. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2014. 928 с.
18. Фурсов А.И. Серые волки и коричневые рейхи. Тайная история послевоенного мира. Статья третья // Свободная мысль. 2013. №4(1640). С. 183-196.
