10 сентября 2018 года исполнилось 150 лет со дня рождения известного русского бытописателя, поэта, журналиста, критика, переводчика Аполлона Аполлоновича Коринфского.
Эту дату не пропустили на родине - в Ульяновске. Стараниями кандидата филологических наук, доцента ТвГУ А.М. Бойникова отметили в Твери: http://elib.tverlib.ru/150_let_so_dnya_rozhdeniya_aa_korinfskogo; http://www.xn-----6kcalbbrfn0iijf7msb.xn--p1ai/?p=35831 ...
И, тем не менее - для широкого читателя - «потомка православных» - эта веха практически осталась незамеченной.
А жаль. Поэтому спустя четыре месяца после юбилея, теперь уже ко дню памяти (12 января), возвратимся к славному нашему соотечественнику и помянем его (опираясь на труды современных исследователей).
+ + +
«Народную Русь» вместе с «Бывальщинами» А.А. Коринфский уже тогда назвал «заветным трудом всей моей жизни». Так называемые бывальщины - стихотворные переложения сюжетов из исторического прошлого России - на читающую публику производили большое впечатление: так что сборник «Бывальщины: Сказания, картины и думы» с некоторыми изменениями в названии и содержании пришлось переиздавать трижды (1896,1899,1900).
Частью критики А.А. Коринфский стал рассматриваться как один «из немногих видных представителей поэзии, успешно разрабатывающих русские национальные темы. Так, в газете «Кавказ» (Тифлис) подчёркивалось, что в своих стихах А.А. Коринфский захватывает все «бывалое»: «Поет он Святогора-богатыря, этого Самсона земли русской, и самую Русь... в этой стороне своей деятельности он является достойным подражателем «короля русских поэтов» К.К. Случевского и покойного гр. А.К. Толстого»[i].
Но в некоторых критических отзывах «бывальщины», напротив, оценивались как мнимо народные и подражательные произведения. Так, известный критик В. Буренин писал: «Кое-что он, конечно, сам от себя присоединяет к подражательным вещам. Но этого своего, самостоятельного, вдохновенного, так мало в массе навеянных звуков...»[ii].
Еще более резкой критике «бывальщины» были подвергнуты в рецензии, появившейся в газете «Россия». Здесь они назывались «рабским подражанием» балладам и легендам А. К. Толстого[iii].
Однако и такие оценки не смутили А.А. Коринфского. Он сохранил живой интерес к народному слову и в последующие годы, прислушивался к сказкам, преданиям, пословицам и загадкам, собирал и записывал тексты календарно-обрядовой и духовной поэзии Смоленской, Симбирской, Казанской, Олонецкой, Нижегородской и других губерний, изучал и издавал их: «Волга: Сказания, картины и думы» (1903), «Трудовой год русского крестьянина» (Вып.1-10, 1904 «Библиотека для народных книг»), «В мире сказаний. Очерки народных взглядов и поверий» (1905) и др. Неизменно интересовался он и творчеством писателей из народа, писал о них статьи, выступал с сообщениями (в т.ч. о Д.Н. Садовникове, А.Е. Разорёнове и др.[iv]).
С осени 1904 по март 1908 года А.А. Коринфский редактировал газету «Голос правды». Но, в общем, политика мало занимала его. Он не отличался строгой определенностью политических взглядов и сотрудничал в литературных изданиях самых разных общественных оттенков и направлений.
Во время революционной смуты 1905-1907 годов А.А. Коринфский написал и напечатал (под разными псевдонимами)[v] массу стихотворений сатирического характера. Позднее (1909) он выпустил книгу «Под крестною ношей. Стихи 1905-1908 гг.», отразившую общее для интеллигенции увлечение революционными идеями, затем разочарование ими.
Многие критические суждения о его поэзии этого времени были достаточно суровы, в особенности отзывы А. Волынского, В. Брюсова и некоторых других. «В груде стихотворных томов г. Коринфского мерцает огонек поэтического воодушевления, - писал В. Брюсов, - но он еле теплится, редкие художественные строчки разделены целыми десятками трафаретных стихов; отдельные яркие образы вправлены в тусклые, ремесленно задуманные пьесы. Г. Коринфский стремится, по-видимому, быть «народным» поэтом, но для этого недостаточно наполнять свои стихи условно русскими выражениями... Пушкин был народным поэтом, не рядя своих созданий в эти оперные костюмы, даже изображая Испанию или средневековую Германию, потому что выражал особенности русского духа»[vi].
Сам А.А. Коринфский, сознавая неравноценность своих произведений, выделил в автобиографии ряд наиболее удачных, с его точки зрения, произведений из «народного» цикла. «Наибольшую ценность придает автор своим «Бывальщинам», «Северному лесу» и «Картинкам Поволжья» - стихотворениям, в которых он то в эпической, то в лирической форме хотел воскресить сроднившиеся с его фантазией образы родной старины - как отошедшие в глубь седых веков, так и теперь обступающие кровно близкую ему северную душу народа-пахаря»[vii].
После смуты А.А. Коринфский продолжает публиковать «бывальщины», стихи и прозу для детей о природе, нравоучительные зарисовки, произведения на исторические темы, стихи о простом народе и городских низах [viii].
В поэзии А.А. Коринфского не переставало звучать искреннее сочувствие к народной доле[ix].
Не случайно с одним из самых видных поэтов «народа-пахаря», С.Д. Дрожжиным, А.А. Коринфского связывала многолетняя дружба[x].
В декабре 1911 г. отмечался 25-летний юбилей литературной деятельности А.А. Коринфского [xi], а затем вышел самый крупный (736 стр.!) его поэтический сборник[xii].
Среди добрых слов в адрес «хранителя заветов безсмертного Пушкина, прямого наследника Алексея Толстого и Льва Мея» были и такие: «Вы еще сильны и бодры, на гуслях Ваших еще не порвалось ни одной струны, и звенят они уверенно и громко. Пусть же звон их раздается на всю крещеную Русь еще много и много лет»[xiii].
Что касается «наследства», то и сам А.А. Коринфский, отвечая на одну из литературных анкет от 23 декабря 1914 года, перечислил писателей, которые имели на него наибольшее влияние; среди них на первом месте - А.С. Пушкин, А.А. Фет, А.К. Толстой, Я.П. Полонский, Н.А. Некрасов[xiv]. Свое кредо А. А. Коринфский выражал тройственной формулой: «Возвышающая красота. - Доля народа. - Свобода мысли и труда»[xv].
Изданные после революционной смуты книги А.А. Коринфского так же были отмечены большим числом печатных отзывов и рецензий (всего о своём творчестве А.А. Коринфский насчитывал более четырехсот откликов), далеко не всегда однозначно доброжелательных.
В атмосфере Великой войны 1914 г. А.А. Коринфский пишет ряд проникнутых патриотизмом бывальщин из жизни различных славянских народностей, где князь ценою своей жизни спасает родину[xvi].
Вот каким видел его И.А. Бунин, о чём записал в своём дневнике от 23 февраля 1916 г.: «Говорили почему-то о Коринфском. Я очень живо вспомнил его, нашел много метких выражений для определения не только его лично, но и того типа, к которому он принадлежит. Очень хорошая фигура для рассказа (беря опять-таки не его лично, но исходя из него и сделав, например, живописца-самоучку из дворовых). Щуплая фигурка, большая (сравнительно с нею) голова в пошло-картинном буйстве коричневых волос, в которых вьется каждый волосок, чистый, прозрачный, чуть розовый цвет бледного лица, взгляд как будто слегка изумленный, вопрошающий, настороженный, как часто бывает у заик и пьяниц, со стыдом всегда чувствующих свою слабость, свой порок. Истинная страсть к своему искусству, многописание, вечная и уже искренняя, ставшая второй натурой, жизнь, в каком-то ложнорусском древнем стиле. Дома всегда в красной косоворотке, подпоясанной зеленым жгутом с низко висящими кистями. Очень религиозен, в квартирке, бедной и всегда тепло-сырой, всегда горит лампадка, и это опять как-то хорошо, пошло связывается с его иконописностью, с его лицом христосика, с его бородкой (которая светлее, русее, чем волосы на голове ...»)[xvii].
Как и многие литераторы близкой ему интеллигентской среды, А.А. Коринфский сочувственно встретил Февральскую революцию 1917 года, но не принял Октябрьский переворот и его трагические последствия, а потому оказался вне текущего литературного процесса, в одиночестве и материальной нужде. Хотя в самом начале 1918 года еще можно встретить опубликованные воспоминания, стихотворения А.А. Коринфского[xviii], но отдельными книгами они уже не издавались.
С ноября 1920 года - становится библиотекарем 54-й Трудовой советской школы в Петрограде. В 1921 году он писал С. Дрожжину: «...не пишу почти ничего, совершенно придавленный и растерзанный в клочки проклинаемой всеми жизнью при современном архинасильническом режиме». И, тем не менее, он пробует продолжать переводческую деятельность.
Еще в 1922 году А.А. Коринфского пригласили в литературный кружок, собрания которого имели оппозиционную направленность по отношению к официальной власти. Это не осталось незамеченным. 14 ноября 1928 года вместе с другими членами кружка А.А. Коринфский был арестован ОГПУ. Поэт был обвинен в том, что «состоял членом монархического кружка» и выступал на его собраниях «со своими произведениями антисоветского характера».
13 мая 1929 года постановлением Коллегии ОГПУ А. А. Коринфский был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст.58-10 и 58-11 УК РСФСР (антисоветская агитация) и выслан в г. Тверь[xix].
В июне 1929 года А.А. Коринфский посетил в Низовке С.Д. Дрожжина (за год до его смерти) и к 40-летию их дружбы написал стихотворный цикл «У старейшего друга (Под сенью дружбы)».
В Твери А.А. Коринфский два месяца проработал корректором в областной типографии, но был уволен по сокращению штатов. Пытаясь выбраться из материальной нужды, он пишет ряд стихотворений под общим заглавием «Моя страна» (из «Современного дневника») («Моя советская страна», «В советской деревне», «Рабочий городок (чудо-городок)», «Рабоче-крестьянской республике» и другие), безуспешно посылая их в газету «Известия» с просьбами о публикации. Но удалось ему напечатать лишь начало своих воспоминаний о Ленине «За полувековой далью»[xx].
Деревянный дом, где жили супруги Коринфские, был снесен в начале 1950-х годов. А могила А.А. Коринфского, еще сохранявшаяся в 1970-е годы, впоследствии была утрачена.
30 июня 1994 года на основании Закона РФ от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» А.А. Коринфский был реабилитирован. Вскоре начало возвращаться и его наследие.
Примечания:
[i] Кавказ. - 1899. - 24 июня.
[ii] Новое время.- 1899.- 24 сентября.
[iii] Россия.- 1899.- 5 июня.
[iv] Д.Н. Садовников и его поэзия: Сообщ., сдел. 17 марта 1900 г. в Кружке им. Я.П. Полонского. - СПб.: П.П. Сойкин, 1900. - 112 с. и др.
[v] Свои произведения он подписывал псевдонимами: Б. Колюпанов, Н. Варенцов, Semper Idem, Фебуфис, Присяжный читатель, Аполлон Рифмачев, Кор. А-н и другими.
[vi] Брюсов В. Аполлон Коринфский. В тучах мечты. Новые стихотворения // Весы.- 1905.- № 11.- С. 67.
[vii] Николаева Л. А. Указ соч.- С. 420
[viii] Коринфский А. В детском мире.- М., 1909; Коринфский А. За далью веков. Исторические рассказы, очерки и стихотворения.- М., 1909; Коринфский А.А. Вольная птица и другие рассказы. - СПб., 1910; Коринфский А. Асаф-царевич. Бывальщина // Юная Россия. - 1911. - Сентябрь; Коринфский А. Гусли-самогуды. Песенный сказ. // Юная Россия. - 1911. - Апрель; Коринфский А. В родном краю: Новый сб. стихотворений для детей.- СПб., 1911; Коринфский А. Седая старина: Десять бывальщин. - М., 1912.
[ix] Коринфский А. Песни о хлебе. Думы, картины и легенды. - М., 1909; Коринфский А. Песни голи. Стихотворения 1906-1908 гг. - СПб., 1909; Коринфский А. Под крестною ношей. Стихотворения 1905-1908 гг. - СПб., 1909.
[x] В 1889 году А. Коринфский познакомился с тверским поэтом-самоучкой С.Д. Дрожжиным. Эта встреча переросла в крепкую, «на добрых дрожжах взошедшую», более чем 40-летнюю дружбу. А.А. Коринфский не раз гостил на родине С.Д. Дрожжина - в деревне Низовка Тверской губернии.
См. предисловие А.А. Коринфского «Поэт-пахарь» к сборнику: Дрожжин С.Д. Песни старого пахаря, 1906-1912.- М.: Тип. т-ва И. Н. Кушнерев и Ко, 1913. - 148 с. И др.
Подробнее: Милютина А. С.Д. Дрожжин в его переписке с А.А. Коринфским // Ученые записки Енисейского государственного педагогического института.- Вып. 5, Красноярск, 1963.- С. 65-92.
[xi] См. напр.: Биск А. Аполлон Коринфский (К 25-летию его литературной деятельности) // Южная мысль. - 1911. - № 86. -13 декабря. - С. 2; Певец русской природы и старины Аполлон Коринфский и его стихотворения. - СПб., 1912; Смирнова А. К читателю // Коринфский Аполлон. Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц рус. народа. - Смоленск: Русич, 1995 и др.
[xii] Коринфский А. Поздние огни. Стихотворения. 1908-1911 гг. - СПб., 1912.
[xiii] Смирнова А. К читателю. - С.7.
[xiv] Николаева Л. А. Указ. соч. - С. 418.
[xv] Там же.
[xvi] Коринфский А. Славянские бывальщины.- М., 1914; Коринфский А. Славянские бывальщины. 2-е изд. - М., 1915; Коринфский А. Пасха царя Алексея.- 2-е изд. - М., 1915; Коринфский А. Мать Юговичей. Сербский народный сказ // Юная Россия. 1916. - №1. - С.357-362; Коринфский А. Про дьякона Стефана с его дьяконицей. Сербский народный сказ // Юная Россия. - 1916. - С.241-246; Коринфский А. В тысячелетней борьбе за родину: Бывальщины Х-ХХ веков (940-1917 гг.).- Петроград: Скобел. ком., 1917.- 189, [2] с.
[xvii] Запись Бунина от 23 февраля 1916 г. дается по книге В. Н. Муромцевой-Буниной «Жизнь Бунина. 1870-1906» (Париж, 1958.- С. 67-68).
[xviii] Коринфский А.А. На Тверском Поволжьи: [Стихотворения, посвящ. С.Д. Дрожжину] // Тверской кооператор.- 1918.- № 18-20.- С.10-12.
[xix] О тверском периоде А.А. Коринфского см. подробнее: Бойников А.М. Аполлон Аполлонович Коринфский // Тверские памятные даты на 2002 год.- Тверь, 2002.- С.135-137; Аполлон Коринфский: Неизвестные страницы биографии, письма, стихотворения / Вступ. ст., подг. текстов и прим. А.М. Бойникова.- Тверь, 2005 и др.
[xx] Тверская правда.- 1930.- 19 и 21 января.