Фарца в кривом зерцале

Первая часть

Нынешние крохи-сыночки,  как правило, не ходят с вопросами о плохом и хорошем к отцам. Ведь есть интернет: любые ответы на любые вопросы - вмиг! Да вот только в какой мере это ответы? Дают ли они знания?

И да, и нет. Чаще это иллюзия знания. Обычно вопрошающий скользит глазами по диагоналям текстов Википедии или других сайтов, не стараясь вникнуть; естественно, эта  нахватанность скоро улетучивается.  Для ознакомления с чем-либо, возможно, это и нормально, однако, когда точно таким же образом - по касательной - да ещё и «с одного боку», по слову Гоголя, преподносится экранизация классики, не будет преувеличением назвать такую деятельность вандальной.

 О первой части этой экранизации мы писали в материале «Горький смех не понять фарсовщикам». «Дождались»  теперь  второй и третьей частей - можно сделать вполне определённые выводы. О попытках оправдать созданное самим режиссёром было сказано во вступлении к «трилогии». Теперь же по её завершении вдруг уважаемое, вполне консервативное издание - газета «Культура» по непонятным резонам (в лице авторитетного обозревателя М.Бударагина) поместило рецензию на «трилогию» («Культура» №29, 2018 с.8). Журналист вымученно ищет поводы оправдать появление и существование этого трёхголового змея, пышущего с экранов на зрителей ядовитым инфернальным зловонием. Сначала критик оправдывает рождение к/ф тем, что в нём якобы звучит приличная этномузыка «под готику» (почему именно она нужна? - Н.В.), а потом и вообще заявляет, что, мол, критиковать этот фильм есть за что, но «ведь критика не сказывается на коммерческом прокате, который работает по своим законам». Ведущий мотив назван (оговоркой или сознательно, неважно): коммерческий прокат во главе угла. Так, может, вообще упразднить критику, общественную реакцию, а заодно и труды самого М.Бударагина, если всё катится по законам параллельного чистоганного мира, рвущегося полностью поработить мир культуры?

Рецензент предлагает тем, кто не сможет понять сложную игру «фантазии» Е.Баранова и А.Цекало (ведущие авторы сериала) со всей их командой, снять документальный фильм о Гоголе, в котором филологи и литведы «правильно» расставят акценты, таким образом избежав упреков в искажении повестей и образа гения.

В итоге у Бударагина получилась неуклюжая попытка оправдать киноподелку, а у нас возник вопрос о профпригодности автора: профильное образование журналиста предполагает знание азов - если рецензируется художественное произведение, то априори известно, что оно содержит и вымысел, и условность, и художественную образность и ни в коем случае не должно противопоставляться документалистике - это разные жанры! Другой вопрос - насколько художественно анализируемое нечто. Оказывается, «всякое лыко в строку» - получается, что, по мнению именитого критика,  в экранизации с названием «Гоголь...» можно перетасовывать сюжеты классика по своему произволу, там и здесь «всовывать» оскорбительные намёки на классика, поминать Дракулу и тексты Конан Дойла. «Язык культуры, созданный за несколько столетий (в России- Н.В.), - пишет автор, - ВСЁ ЕЩЁ пригоден для разговора о самом важном... однако чем дальше от нас «золотой век», тем сложнее общаться, используя признанный канон. Гоголь нуждается в пояснениях..» Да-а? А кто же это его нам «поясняет»? Ю.Манн? И.Золотусский? В.Воропаев? Нет - Баранов с Цекало. Вот уж спасибочки! Как поясняют? Язык культуры, оказывается, «всё ещё» пригоден»...

Далее читаем: «...к/ф «Гоголь... «старается быть идеальным переложением классики: вот вам Пушкин, вот панночки, вот нуар и адские бездны»?!! Помилуйте, г-н Бударагин, да смотрели ли Вы полностью и дождались ли  финала эти опусов или тоже воротило, как и большинство зрителей? И как вы не заметили, что Пушкин изображён уничижительно, сюжеты Гоголя перемешаны, адские бездны и нуар, конечно, красочно даны - только вот причём здесь «ИДЕАЛЬНОЕ ПЕРЕЛОЖЕНИЕ  КЛАССИКИ»? Или достаточно лишь упомянуть Пушкина, причём фиглярски - и готово переложение классики? Сумбур в «мотивах по произведениям Гоголя» ломает генеральную задумку автора: ведь в «Вечерах...» и «Миргороде»  - автором дано контрастное чередование повестей. Для чего-то ведь это автор делал? Ибо композиция - стержень произведения. Она одна проясняет замысел авторов в огромной степени. Авторы же самостийно перемешивают сюжеты, меняя контекст, но не потому что у них самих сумбур в голове, а как раз потому, что у них есть цель.

«...большая культура в постоянном поиске правильного звучания старых слов. В конце концов, значительная часть мирового художественного наследия посвящена, простите, несчастной любви: велосипеда изобретать не стоит» - сообщает Бударагин.

 А кто уже признал, что созданный к/ф относится к большой культуре? Несчастная любовь и её изображение, почему-то приравненные к изобретению велосипеда, - как соотносятся с к/ф, в какой логике?

Известен факт - великих писателей рождает великий читатель, способный воспринять всё текстуальное множество смыслов, нюансов, ассоциаций.  Формула эта применима к любому виду искусства: ибо в восприятии кролика или козы нет ни симфоний Моцарта, ни дивных созвучий лирики поэтов, переливающихся стереоскопией ассоциаций. По мнению г-на Бударагина, «предъявлять создателям трёхчастного опуса претензии - пустое занятие. Они просто видят некоторый спрос «на классику» и стилистически (каким, простите, стилем? - Н.В.) оформляют его. Ну да, спрос рождает... знаем что. Однако ныне любой маркетолог знает, что именно предложение формирует спрос, и это доминанта нашего времени, пронзившая, нагло заполонившая все сферы жизни, лишь в культуру ей был долго вход заказан. Но дельцы есть везде, и проникнуть они пытаются всюду. Вот и создатели трёхголового сериала ведь не назвали его «Фантазии на тему...» (фантазировать, кстати, умело то поколение, которое когда-то много читало) или «Легенды и сказки о...», не-е, придумывать название - надо образами мыслить, а тут можно прикрыться именем великого признанного классика, как широким плащом.  «Гоголь». Смотрите, знать, она (известно кто) сильна, раз замахнулась на слона. Такие названия, к сожалению, ныне тоже тенденция: как просто - «Фурцева», «Светлана», «Годунов»  и т.п., при этом псевдолаконизм заголовка вроде бы обещает много правдивых фактов, а это просто - художественная импотенция и профкретинизм.

К несчастью, в случае трёхголового к/ф с названием «Гоголь» говорить лишь о погоне за прибылью преступно мало. Указать на желание быть в мейнстриме и создавать «произведения» в стиле постмодернизма (автопародии и цитат из известных книг, к/ф) и хоррора - тоже лишь деталь. В чём же цель? Гораздо страшнее подспудное желание авторов опуса не только способствовать формированию тяги к рассматриванию ужасов и мистических практик, нет - это подготовка к постепенной подмене понятий. Подмена сакральности на магизм, уничтожение духовной составляющей за счёт выпячивания оккультного и колдовского. Да, ранний Гоголь ещё не духовный учитель, каким станет в зрелом возрасте. Вместо поисков уникальных черт будущего классика здесь он изображён розовым инфантилом, заученно произносящим серые тексты и то, валяющимся в обмороках, то хлещущим из горла бутылки вино. Почему? А для «создателей» всё просто - вся глубина Гоголя выдумана, а есть вот такой человек, по меркам молодёжи - странный ботаник, которого они показали. Следом можно подвергать сомнению, а потом и осмеянию и мысли об особенностях русскости и, конечно, идею третьего Рима. Метафизику пытаются подменить камланием.

 И.С.Тургенев писал: «Для нас он (Гоголь - Н.В.) был больше, чем просто писатель. Он раскрыл нам нас самих...Надо быть русским, чтобы это чувствовать...Его историческое значение совершенно ускользает от них (иностранцев - Н.В.». Какое точное слово «ускользает»! Ведь Гоголь указал на историческую миссию России - быть удерживающей, способствовать просвещению мира светом Христовым, стать «геополитическим ковчегом» (А.Дугин).

Приведём для контраста со словами Тургенева «мысли» режиссёра Е. Баранова: «Гоголь» эксплуатирует популярную в нашей стране мистическую тему (враньё! - Н.В.) и эстетику готического хоррора (навязанные - Н.В.), которые тут выходят замуж за поп-фольклор» - комментарии излишни...

Не за поп-фольклор ценили Гоголя славянофилы и вместе с критиком  П. Анненковым отмечали созданное писателем едва ли не первым мощное охранительное начало патриархальности и Малороссии, и в последующем - России. 

Молодёжь ныне приучили желать страшилок, спокойно взирать на некрофилические сюжеты, «играть» в стрелялки и хэллоуины,- а что: весело и прикольно. А теперь, ребятки, вы можете узнать, что и классики были прикольными! И колдовство, оборотни, рунические заклятья и пр. - это тоже всё допустимо.  И вообще Хоме больше помогает не Евангелие, а заклинания по каббалистическим письменам. А церковь, попы - они что? Да так - подробности общего движения, не способные помещать тёмным силам. ПОДСОЗНАТЕЛЬНО зрителю внушена мысль - нет никакой духовности у этого странного человека, Николая Васильевича, просто он работал когда-то дознавателем, сюжетов нахватался и превратил их своей болезненной фантазией в книги, повалявшись в постели с бутылкой вина.

Красной (точнее, кровавой) нитью во всех трёх частях навязывается мысль о том, что Гоголю все его способности провидца и ещё некие (про писательство вскользь, как бы по обязаловке,  будет упомянуто в концовке  «трилогии») дарованы тёмными силами. Именно поэтому утопленницы, навки и ведьма чувствуют с ним родство. А некий инфернальный безносый персонаж, хихикая, позволяет Николаю Васильевичу: «Живи, тёмный!»

К слову, авторы в финале не только опять показали карикатурного Пушкина, но и какого-то малахольного подростка обозвали вдруг Лермонтовым. Юморят? Ба! Ребята-дельцы вспомнили напоследок, что Гоголь-то юморист и розыгрыши любил, однако, не приклеились эти их плоские шуточки к оккультно-абсурдному лоскутному полотну: не пришей кобыле хвост или сапоги всмятку - вот что получилось... Ведь гоголевский алогизм невозможно повторить бездарным копированием.

Скорее, был расчёт на то, что плебс не будет стараться расшифровывать многочисленные мистические намёки, рунические знаки и странные тупиковые сюжетные ходы, и при этом останется непроявленным, ускользающим то, что ничего за ними не стоит, кроме намёков.   

Конечно, непременно надо было кощунникам вставить-таки сцены с аллюзиями на необычную смерть Гоголя, ведь столько слухов вокруг якобы похорон его заживо живым. Однако на сегодня это лишь не очень убедительные версии, а что касается возбуждённых воспалённым воображением сведений о вскрытии могилы при перезахоронении писателя, так есть свидетельства  только одного (!) человека - В.Лидина.

Итак, цель у команды дельцов от киноиндустрии  была поважнее, чем денег срубить: здесь задача подгонялась под решение.

Критик М. Бударагин в итоге всё же проговаривается: мол, чего и ждать от авторов, они лишь подстраиваются под серую массу зрителей, балдеющую от Бузовой и мыльных опер про ментов. А кто их просит подстраиваться и зачем - спросим мы? Но вдруг Бударагин заявляет, как бы опомнившись - надо ведь дать зелёный свет сериалу: «Как можно Гоголя осмыслять и, главное, ради чего, непонятно. Вписать его в XXI век - наверное, такая задача каким-то образом ставилась, но в принципе никто не в состоянии объяснить, зачем это нужно. Кассу свою лента соберёт и так». Вот это да! «Ради чего», «зачем это нужно»...Можно было бы вообще не обращать внимания на эту дикую рецензию. Но ведь это не бульварная газетёнка, и автор не студент из отдела рекламы, не Гриша - подпевала Урганта, он авторитетный автор уважаемого в кругах интеллигенции издания. И кассу свою эта поделка-подделка не собрала, народ не валил, как известно. Но дельцы потому и дельцы, что пробивные они, поэтому запускают ТВ-версию, конечно же, на ТВ-3, там маги - экстрасенсы уже уважительно подвинулись. И даже в «Кто хочет...миллион» успели подсунуть вопросик - какого произведения нет в современной экранизации трилогии «Гоголь»? Мол, ну, все должны это знать уже. Кроме трёх якобы экранизированных, на самом деле опошленных повестей, четвёртой названа поэма «Мёртвые души». Кажется, это толстый намёк: следующее вторжение слонов-дельцов планируется в мир названной поэмы.

Хочется ответить рецензенту: стоит ли обольщаться новизной приходящих времён? Не стоит. Она обманет. Это ведь псевдоновизна, жонглирование.  А Н.В.Гоголь нужен будет всегда. Надо пытаться соприкасаться с его духовным учением, чтобы не дать ослепить себя современной грубой магией наглых врагов русской культуры. Они не хотят признавать, что Гоголь очень разный: вот, к примеру, нынешние ученики 8-9 классов, в массе своей пофигисты, с восторгом читают «Тараса Бульбу». С восторгом! Даже те, кто читать не любят. А какая экранизация 2009 г. мастера В.Бортко с гениальным Богданом Ступка в главной роли! Вот бесспорный шедевр киноискусства, г-н Бударагин, задающийся нелепым вопросом «ради чего нужно осмыслять Гоголя»? Были и другие рецензии на троекратную нелепость, например, некоего В.Гришина, полностью сосредоточившегося на «бизнес-модели монетизации сериалов на рынке» - no comment...

В итоге - «Всё обман, всё дышит ложью» и, перефразируя В.Брюсова, добавим вывернутые лики фарцовщиков от киноиндустрии в лживых зерцалах усмехаются доверчивым и пассивным зрителям.

Надо заметить, что Гоголь этого периода прежде всего в большой степени наследник романтической традиции с её непременным тяготением к мистике и потустороннему. Конечно, и поэтому он наполнял произведения этническим национальным колоритом. Однако концепция романтизма неизмеримо глубже и вообще стереоскопичнее, нежели названные жанровые особенности (здесь об этом не пишем). Самобытность Гоголя в ранних произведениях  создана  его особенной художественностью: отказом от идилличности, наоборот, как правило, изображаются спорные ситуации, трагические случаи. И хотя сюжеты содержат драматичную интригу, надо уметь видеть, что его  повествование пронизано иронией и неповторимой усмешкой. Ибо «Насмешки боится даже тот, который уже ничего не боится на свете». (Н.В.Гоголь). Это те самые особенности гоголевских текстов, которые С.Аксаков называл «романтизмом на фоне реализма», и как отмечал исследователь Н.Котляревский, в самом авторе того периода ещё борются бытописатель-реалист и романтик».

Кроме того, отметим, что читатель того времени был очень неискушён (ведь это иллюзия, что массы зачитывались Пушкиным, задумывались над стихами Лермонтова - таких было очень мало. Достаточно вспомнить, что в начале XIX века в Петербурге дворянство составляло 10% населения). Массовый читатель любил, как все в детстве, сказки, волшебные и фантастические в том числе. Ранний Гоголь ценил малороссийские легенды, сказки, был не чужд суеверия, но позже фольклорная чертовщина трансформировалась его гением в мысли о зле вообще. О зле, проявляющемся в противостоянии нравственному закону, противостоящем добру, о душевной брани со злом в душе одного человека.

Да и для сказки уж очень современно и глубоко представление писателя о том, что душа во сне может беседовать со своим собственным обладателем, подсказывать ему, от чего-то удерживать, направлять и etc. «Ты не знаешь и десятой доли того, что знает душа», - заявляет герой «Страшной мести». 

По собственному признанию зрелого Гоголя, главной мыслью всей его жизни и творчества было: «Как чёрта выставить дураком»: «Уже с давних пор я только хлопочу о том, чтобы после моего сочинения насмеялся вволю человек над чёртом». Ибо изобразить зло со смешной стороны - значит победить его.  Признанный исследователь творчества писателя И.Золотусский утверждал: « В «Вечерах...» и «Миргороде» среди карнавальных мотивов уже слышны ноты знания «о черноте, таящейся в глубине человека». Не внешние ужасы порождают в этих повестях страх, а человек, его тайные мысли, скрытые желания, те потёмки души, которые Ф.М.Достоевский позже назовёт «подпольем». В «Страшной мести» ужасны не клыки колдуна и не его зверское обличье, хотя и оно наводит страх, а то, что зло имеет притягательную силу». Гоголь  увидел чёрта без маски, подлинное лицо его страшно обыкновенностью, оно не далёкое и чуждое, фантастическое, а близкое, знакомое, реальное человеческое, слишком человеческое лицо, лицо толпы, лицо «как у всех», почти наше собственное лицо в минуты, когда мы не смеем быть самими собою и соглашаемся быть «как все».

Разобраться бы в этом. А не пытаться свои страстишки-грязнульки приписывать гению. Но и намёка на многомерность автора нет у названных фарцовщиков от кино. Всё внимание у них сосредоточено на форме, технических возможностях, спецэффектах, а содержание - в подчинённой позиции, исполненной «высокой авангардной готовностью», как зубодробильно выразился один критик. Ну да, у граффити тоже высокая готовность. Это сущностная пустота, вернее чёрная дыра, растворяющая смыслы. Фарца.

В финале к/ф после того, как герой Меньшикова раскрыл свою гнусную промасоненную сущность, звучит гребенщиковская песня с рефреном: «Не стойте у нас на пути». Кстати, странно, что игру и вообще вклад Меньшикова опять нахваливают и Бударагин, и рецензенты в сетях. На наш взгляд, как раз в финальной части талантливый актёр выглядит особенно фальшиво и вяло. Ни на злодея, ни на интригана, ни даже на интеллектуала -члена масонской ложи, в которую он приглашает Гоголя, герой его не похож. Сложилось впечатление, что самому Меньшикову очень скучно доигрывать то, во что он ввязался в первой части, тогда ещё с видимым азартом. Недаром во второй части  («Вий») его персонаж вообще отсутствует. Точно также нелепа и провально неубедительна в финале главная злодейка - «Лиза», как в своё время была смешна Варлей в роли панночки в старой экранизации «Вия». Больше того, зрителю ещё и стараются внушить к ней сочувствие: мол, стала ведьмой поневоле.

Итак, песней «Не стойте у нас на пути» авторы фильма или некие масоны, что, может статься одно и то же, похоже, пугают местью не только киношного Гоголя, но и всех, кто против них. Страшной местью. Или же создатели к/ф сами боятся страшной мести светлых сил за свою мазню и, как мальчишки, потрясают кулачками из-за угла: «Щас как дам!» Поэтому, видимо, до кучи добавили песню Шнурова с известным антуражем, который и комментировать-то неприлично, не то, что пересказывать.

По Гоголю, считает И.Золотусский, две силы способны противостоять злу: смех и святая вера. «...Гоголь шёл постоянно вперёд, его христианство становилось чище, строже» (С.Т.Аксаков), поэтому нет раннего и позднего писателя, это один, единый путь, духовная лествица, а его творения - суть ступени на этом пути восхождения.

С этих позиций и станем рассматривать все возможные нынешние и будущие попытки так и эдак вывёртывать в кривых зеркалах наследие Н.В.Гоголя. А то неровён час, примутся названные «творцы» и дальше усердствовать в «интерпретациях по мотивам» подобно одному школьнику, ставшему от усердной учёбы таким «латынщиком», что вместо лопаты говорил «лопатус», вместо бабы - «бабус», пока на грабли не наступил с известным результатом. А не слабо ли им САМИМ что-то написать по СВОИМ сценариям и текстам?