2018 год ознаменован 100-летней годовщиной начала Гражданской войны, одной из самых страшных и кровопролитных страниц истории нашего Отечества. В течение всего нынешнего года проводятся и будут проводиться многочисленные конференции, семинары, круглые столы, симпозиумы, посвященные этому юбилею. Вновь, как и встарь, столкнутся лбами непримиримые позиции – сторонников «красных» и сторонников «белых».
Вместе с тем, уже не первый год раздаются голоса о том, что, в конце концов, необходимо достичь национального примирения, прежде всего, примирения между «красными» и «белыми». Без национального единства, без национального согласия невозможно строить будущее России. С другой стороны, достижение национального примирения невозможно без ликвидации так называемых «белых пятен», без узнавания всей полноты правды о тех трагических событиях, которые имели место в нашей стране век назад.
Сборник «Гражданская война и Нижегородский край» (Гражданская война и Нижегородский край / Ред.-сост. С.А. Смирнов. Н. Новгород: «Вертикаль. XXI век», 2018), подготовленный нижегородским историческим обществом «Отчина», содержит в себе исследования, воспоминания, дискуссии, посвященные событиям столетней давности. Среди авторов сборника – известные историки, краеведы, писатели, журналисты (А.В. Беляков, Д.И. Болотина, С.В. Волков, Б.В. Никольский, С.А. Смирнов, С.В. Устинкин и др.). Многие исторические документы, касающиеся Гражданской войны, впервые введены авторами в научный оборот.
В качестве наглядного примера рассмотрим публикацию «Уренское восстание глазами очевидца». Рукопись под названием «История повстанческого движения в селе Урене и его участники», написанная неким прапорщиком, участником событий столетней давности, была найдена в поселке Макарьево Лысковского района Нижегородской области на чердаке одного из домов и теперь вводится в научный оборот. Это один из немногочисленных источников, который демонстрирует взгляд на Уренское восстание с противоположной большевикам стороны. Единственный по-настоящему объективный труд, посвященный Уренскому восстанию, был написан известным краеведом М.А. Балдиным, опубликован более двадцати лет назад и давно стал библиографической редкостью (Балдин М.А. На переломе. Из истории Варнавинского края 1917–1940. Варнавино; Н. Новгород, 1994).
Проблема Уренского восстания известна автору этих строк не понаслышке. Еще будучи ребенком, живя летом у бабушки, я неоднократно посещал Ветлужский краеведческий музей (г. Ветлуга Нижегородской области). В нем, в частности, в то время (около 1988 г.) были представлены фотографии жертв белого террора в Урене. Естественно, в советское время события, связанные с Уренским восстанием, преподносились исключительно как «Уренский контрреволюционный мятеж» с неизбежной отсюда тенденциозностью. Однако шли годы, и так или иначе горькая и более полная правда о тех трагических событиях стала все-таки пробиваться наружу. Так, некоторое время назад на Ветлужском городском кладбище усилиями почетного гражданина города Ветлуги, известной писательницей А.Я. Чадаевой на месте братского захоронения жертв красного террора был установлен памятный крест с надписью «Невинно убиенным» (см. его фото). В августе 2013 г., будучи вновь в Ветлужском краеведческом музее, я имел возможность пообщаться с местным художником и краеведом В.П. Ворониным. По его сведениям, расстрелы большевиками участников «белогвардейского мятежа» 1918 года и сочувствовавших ему производились в районе деревни Хвастово под г. Ветлугой. Но где точно производились расстрелы, никто не знает. Сам Воронин искал это место, но не смог найти. Тем не менее, предание о производившихся под Ветлугой грандиозных расстрелах большевиками передавалось из уст в уста на протяжении девяноста с лишним лет, по крайней мере, через четыре или пять человек – представителей разных поколений. Первоисточник – один из участников расстрела, который, рассказывая, бахвалился, как лично расстрелял одну девушку, учившуюся в Институте благородных девиц в Петрограде и гостившую на каникулах в Ветлуге. Согласно этому рассказу, девушка умоляла его не расстреливать, а он все равно ее расстрелял… Все это происходило в районе деревни Хвастово. Насколько правдоподобна эта конкретная история, не берусь судить. Но в видеоролике В.А. Комиссарова «Окончание фильма "Ветлужский раскол" (5-я часть)» говорится о том, что в начале сентября 1918 г. красные во главе с М.Ф. Букштыновичем, заняв Хвастовские высоты, начали обстрел города Ветлуги. Там же говорится и о том, что «в хвастовских оврагах» производились расстрелы, но место расстрелов и местонахождение захоронений расстрелянных неизвестно.
Лично общаясь с А.Я. Чадаевой, мне удалось узнать о том, что ей известно лишь примерное место производившихся у деревни Хвастово расстрелах, однако конкретное место не известно.
История распорядилась так, что сведений о жертвах красного террора в российской провинции до нас дошло очень мало. В основном сохранились устные предания, одно из которых я только что привел. Архивные документы либо утрачены, либо до сих пор не рассекречены. Немногочисленные мемуарные свидетельства очевидцев сохранились в основном усердием деятелей эмиграции в зарубежных архивах. Некоторые из них, правда, потом вернулись на историческую родину (Так, например, в Доме русского зарубежья им. А.И. Солженицына содержатся эмигрантские воспоминания о жизни в 1930-е гг. городе Кологриве (в то время входившего в Горьковский край, с 1936 г. – в Горьковскую область) и окрестной деревне Урма (Беляев В.П. Свидетельствую о времени. Воспоминания // ДРЗ им. А.И. Солженицына. Ф. Р-385. Л. 3, 7 об., 11 об., 12–12 об., 14 об., 15 об., 17, 19–19 об., 21 об.–24 об., 26–30, 62 об.–63, 66 об.)). Исходя из всего сказанного, совершенно очевидно, что введение в научный оборот рукописи «История повстанческого движения в селе Урене и его участники» имеет огромную важность.
Мало того, в сборнике «Гражданская война и Нижегородский край» опубликован важный документ, извлеченный из архива. Это «Список участников Ветлужского восстания 29.08–5.09.1918 г.». Анализируя этот источник, мы видим, как много в нем представлено имен именитых, известных в Ветлуге людей – дворян, купцов, промышленников (Овчинниковы, Петерсоны, Чиркины и многие другие). Значительное количество поименованных в списке было расстреляно, некоторые погибли в бою, другие отсидели ив лагерях. Многие (например, П.А. Разумов) пали жертвами не красного террора в 1918 году, а были расстреляны гораздо позже, в ходе массовых репрессий конца 1930-х годов.
Вопрос о необходимости национального примирения действительно стоит очень остро. Но если говорить о примирении «красных» с «белыми», в таком случае нужно восстановить историческую справедливость и чтить память не только жертв белого террора, но и уж, по крайней мере, не менее жестокого красного террора. В «хвастовских оврагах» на ориентировочном месте большевистского расстрела нет ни креста, ни памятника, – даже точного места массовых казней мы до сих пор не знаем. На ветлужском кладбище, как уже отмечалось нами, стоит скромный деревянный крест. Зато лучшие центральные улицы старинного и славного города Ветлуги до сих пор носят имена советских деятелей, расстрелянных, убитых или смертельно раненых организаторами «Уренского мятежа» (председатель уездной ЧК С. Куликов, предуисполкома Н. Алешков, военком Д. Штурмин, упродкомиссар В. Цыганов, Н. Уколов). Тут же «красуются» улицы, названные в «честь» лидеров большевиков – Ленина, Свердлова, Урицкого и др. На Братской площади города, у памятника перечисленным большевистским деятелям, проводятся до сих пор все официальные мероприятия в городе и Ветлужском районе. Не пора ли восстановить историческую справедливость и хотя бы как-то почтить память жертв красного террора – будь то хотя бы в форме крестов или мемориальных досок на домах, где они жили (к слову заметим, что даже советская власть при всех ее недостатках в целом берегла исторический фонд г. Ветлуги; постсоветское время с его диким капитализмом окончательно «добивает» исторический центр города, стремительно разрушаются старинные дома (см. ссылка 1 и ссылка 2), так что, если не принять срочных мер, скоро, действительно, мемориальных досок уже некуда будет вешать)?..
В сборнике «Гражданская война и Нижегородский край» много материалов посвящено истории развития и идеологии Белого движения. Не вдаваясь в их подробный анализ, отметим, что само по себе Белое движение, конечно, было весьма неоднородным. Принцип «непредрешенчества», намерение отложить решение всех насущных вопросов до созыва Учредительного собрания (в том числе и вопроса о характере государственной власти), в конечном счете, на наш взгляд, явился одной из причин, способствовавших краху Белого дела. Весьма неоднозначной представляется и деятельность некоторых лидеров Белого движения (генералы М.В. Алексеев, Л.Г. Корнилов) в Феврале 1917 г., прямо или косвенно способствовавшая отречению Государя Николая II. Впрочем, этот вопрос остается предметом серьезной научной дискуссии. Состав не только лидеров, но и рядовых участников Белого движения был весьма пестр – от умеренных социалистов до убежденных монархистов. Отсутствие единства и четко выраженной идеологии, использование «помощи» иностранных интервентов, по нашему мнению, также нельзя считать положительными сторонами Белого движения.
Весьма примечательна заключительная статья в сборнике, написанная С.А. Смирновым, под названием «"Французский" подлог. О несостоятельности одной исторической параллели». Действительно, в последнее время, в связи с празднованием столетия «Великой русской революции» появился соблазн сравнивать ее с «Великой Французской революцией» и, мало того, на этом основании «реабилитировать» российскую революцию. С.А. Смирнов приходит к выводу о том, что это сравнение вполне обоснованно, и действительно большевики подчас прямо копировали действия французских якобинцев. Другое дело, что выводы из этого сравнения многие делают совершенно некорректные. С.А. Смирнов в этой связи особо подчеркивает: «Франция не чтит своих большевиков – кровавых якобинцев, а вспоминает о том относительно кратком, но обильно кровавом периоде своей истории, как кошмаре. Попытки будто бы в подражание французам обелить Ленина и его сообщников – не более, чем неуклюжий исторический подлог. И если мы и вправду хотим во всем поступать, «как у них», то должны решиться на то, что они сделали давным-давно. А именно, развенчать культ своих Робеспьеров и Фукье Тенвилей, сказав, наконец, о них всю правду. И решительно убрав одиозные имена и клички изуверов истории из названий городов, улиц, площадей, библиотек и пароходов».
Безусловно, сборник «Гражданская война и Нижегородский край» будет интересен широкому кругу читателей и займет достойное место среди литературы, посвященной трагическим событиям столетней давности. Мало того, он послужит дальнейшему развитию дискуссии, как в научных кругах, так и в обществе, посвященной выработке правильной оценки событий Гражданской войны.
Стогов Дмитрий Игоревич, кандидат исторических наук
