В последнее время всё чаще в СМИ, особенно в военных изданиях, рассматриваются вопросы о священнослужителях в армейских структурах. Решение по этому вопросу Президент принял ещё в 2009 году, но, как всегда, решение, оказывается, принять проще, чем его осуществить. Прошло уже более двух лет, а вопрос всё ещё в стадии решения. Окормляя военную паству, многие священники трудятся на добровольной основе. В Министерстве обороны, хотя и создано Управление по работе с верующими военнослужащими Вооружённых сил РФ при Главном управлении по работе с личным составом Министерства обороны, оно, по словам его руководителя Бориса Лукичева «... намеренно не спешим, стараясь даже к мелочам подходить основательно». А спешить надо, пока воспитательные вопросы в Армии не зашли совсем в тупик. Надо вспомнить о роли священнослужителей в царской Армии и Флоте. В Советской Армии место их заступили политработники, зачастую не всегда добросовестные. Нынешние офицеры-воспитатели недалеко ушли от них и не вызывают особого доверия у личного состава. За это время мы забыли (советские энциклопедии вообще не упоминают о них - В.К.), что были полковые и корабельные священники и, естественно, те обязанности, которые они исполняли. Возможно, институт священнослужителей явится тем звеном, которое поможет решить многие воспитательные вопросы в Армии.
Военное духовенство есть во всех армиях мира, но капеллан, на которого возлагается только исполнение религиозных обрядов, не русский полковой священник. Полковой священник в русской армии явление уникальное. На него возлагались куда более серьёзные обязанности. Он должен был убеждать солдат, во имя чего они служат и идут на смерть. Офицеры- дворяне, получая жалование, были заняты в неслужебное время совершенно другими делами, а священник всегда был с солдатами. Он не был дворянином, хотя и приравнивался по чину к армейскому капитану. Он был, как и основная масса солдат, из простолюдинов, поэтому мог простыми словами доходчиво объяснить пастве всю глубину момента. Он обладал такими инструментами воздействия, каких не было, и нет у офицеров, а именно, как исповедь и отлучение от причастия. Более того, присутствуя на всех обрядах погребения, он отделял погибших трусов от остальных воинов, погибших геройски. По трусам панихид не служилось.... Всё это понятно - это нужно живым, а не мёртвым, действует на психику.
На поле боя полковой священник оказывал помощь раненым, причащал умирающих и отпевал погибших. Но многие священники себя этим не ограничивали, демонстрируя подлинный героизм. Представляется так, что как будто полковой священник всегда находился в тылу, на самом деле это не так. К сожалению, «в семье не без урода», были и такие, что отсиживались в тылу, как и ныне процесс воспитания зачастую осложняется невысокими морально-волевыми качествами многих офицеров-воспитателей. И в советские времена многие политработники не выполняли своих обязанностей или не соответствовали своему назначению. Поэтому подбор таких людей, как и священнослужителей, призванных воспитывать защитников Отечества, должен быть наиболее тщательным.
Воспитание патриотизма у того, кто призван любить своё Отечество как самого себя, кто предан своему народу, Родине, дело весьма сложное. Ранее это чувство вкладывалось в солдата самим укладом общества, бытом его семьи, а также проповедями своего приходского священника. В армии он подпадал под влияние полкового священника.
Любовь не познанное до сих пор явление в душе человека, и пока единственное объяснение этому явлению, что это Божий дар. А если это так, то и развивать это чувство в нужном направлении Бог тоже указывает священнослужителям.
Не буду вдаваться в многочисленные споры о том, что в Армии должны быть или только одни православные священники, или представители и других верований? Скажу только одно, что в основу всех традиционных религий положена любовь к ближнему и своей Родине, вот только главное - как это преподносится.
Героические подвиги священнослужителей в армии и на флоте были не редкостью в русской Армии. Эту страницу в истории церкви, как и вообще роль церкви в истории России, в советские времена, мягко говоря, предали забвению. В наше время всё это, как и роль в Армии военных священников, приходиться восстанавливать по крохам. Хочу несколько остановиться на боевых подвигах священнослужителей в царской армии.
Десять лет назад мне посчастливилось видеть полотно академического художника Маймона Моисея Львовича (1860-1924), товарища художника-баталиста Василия Верещагина, которые, поддавшись патриотическому порыву, отправились на фронт русско-японской войны 1904-05 годов. Там Маймон, почти с натуры, создал полотно размером 214+132 см. о трагедии под Тюренченом 18 апреля 1904 году. Эту картину с писателем Виталием Гузановым, ныне покойным, мы видели в квартире частного владельца Пясковского Валерия Владимировича, к сожалению, умершего в 2007 году. Он был потомком того полкового священника Стефана Щербаковского, изображённого на первом плане вместе с командиром 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка полковником Николаем Лаймингом. Впереди оркестра, поддерживаемый солдатами музыкальной команды, полковой священник с крестом в поднятой руке ведёт полк, в штыковую атаку на японцев.
Со смертью владельца картины следы её опять теряются. Как сообщили мне его родственники, что он её продал, но им неизвестно кому. А жаль. У меня остался только не очень отчётливый чёрно-белый её снимок. В своё время я писал и о картине, и её создателе подробно. Сейчас меня интересует роль полкового священника в том сражении под Тюренченом, а что эта история подлинная, сомневаться не приходится, она подтверждена документально.
«...Обойдённые противником с обоих флангов и тыла батальоны 11-го полка, чтобы пробиться, несколько раз с музыкой бросались в штыки. Японцы не принимали штыкового удара и бросались назад. Впереди полка шёл полковой священник с крестом, раненый двумя пулями. Только штыковая работа дала 11-му полку возможность пробиться до прихода батальона 10-го полка, под прикрытием которого, все части отошли...» - эти слова из донесения генерала Засулича от 20-го апреля о бое на Тюренченской позиции 18-го апреля в Главный штаб, свидетельствуют о подлинности картины «18 апреля. В горах Тюренчена». Всю картину описать невозможно, её надо видеть!
Произведение искусства всегда отличается от реалий жизни, но оно призвано вдохновлять массы. И в этом плане картина Маймона «Сражение под Тюренченом» (авторы публикаций её называют по - разному - В.К.) выполнила свою миссию. Какова же настоящая судьба полкового священника Стефана Щербаковского?
Священник 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка отец Стефан Щербаковский был удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени «за доблестный подвиг мужества и неустрашимости, совершённый в Тюренченском бою 18 апреля 1904 г. с японцами». После того, как были убиты командир полка и все командиры, он с крессом, в рясе поднял остатки полка, которые отбили сопку и дали возможность выйти из окружения. Несколько раз раненый, он не покинул поле боя и был взят в плен. Впоследствии японцы, узнавшие, о его подвиге, с почестями вернули отца Стефана на родину. В этом тяжелейшем бою рядом с полковым батюшкой до конца оставался унтер-офицер, церковник полковой церкви Перч, перевязывавший раны священника. Командующий армией генерал-адъютант Куропаткин наградил Перча 100 рублями и представил его к солдатскому Георгию 4-й степени. В той войне Стефан Щербаковский отличался не раз, за что имел кроме Георгия 4-й степени и другие награды, как-то орден: Св. Владимира 4-й степени с мечами, Св. Анны2-й степени с мечами, золотой наперсный крест на Георгиевской ленте. Участвовал отец Стефан и в Первой мировой войне 1914-18 годов. За бои 30 июля у деревни Ваббельн и 6 августа 1914 года при деревне Каушен он был удостоен ордена Св. Владимира 3-й степени с мечами, а за бои 24 сентября того же года был представлен к ордену Св. Анны 1-й степени. Далее наступили смутные времена и следы отца Стефана Щербаковского теряются, так как в дальнейшем наших советских историков интересовали не подвиги участников Первой мировой войны, а революционные события, которые рассматривались в интересах советской власти.
Такой воинский священник был не один в русской армии, так же как не один был Матросов в рядах Советской Армии. Так, например, представлен был к ордену Св. Георгия 4-й степени священник 439-го пехотного Илецкого полка Михаил Дудицкий за то, что в боях 10-го и 12-го января 1917 года у стыка Ронских дорог до реки Аа 10 января под сильным артиллерийским огнём противника, когда полк понёс большие потери как в рядовых так и в офицерах, по собственно инициативе обошёл нашу позицию, ободряя и воодушевляя бойцов. А когда 6-я рота, высланная из резерва на поддержку, потеряв при своём движении всех офицеров, рассеялась по всему лесу, под сильнейшим огнём собрал всю роту, и лично отвёл её в передовые окопы. Этим была оказана помощь нашим частям, на которых наседал неприятель. 12 января, когда выяснилось, что необходимо выслать последний резерв, повёл полуроту 438-го пехотного Охтенского полка под сильнейшим огнём противника. Довёл её до передовых цепей, влил её в цепи и повёл наши цепи в контратаку, отбросив наседавших немцев, после чего передал командование прибывшему офицеру. Сам он был ранен во время контратаки. Своими действиями он выручил свои части от грозящей опасности.
Сегодня такие подвиги священников приходится вытаскивать из небытия потомству в пример.
Официально подвиги священников не озвучивались, потому что по всем церковным законам священнослужителям запрещено убивать. Убивать вообще грех, но для монахов и священнослужителей - грех вдвойне, как и посылать других людей убивать. Поэтому по указу Синода такие геройские подвиги священников засекречивались. Только благодаря воле Императора Николая 1, который дал приказ Синоду озвучить на всю Империю подвиг священника Тобольского пехотного полка Иова Каминского при штурме города Рахова во время турецкой войны в 1829 году, народ узнал о подвиге священника. Отец Иов был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени, а Синод был вынужден Указом Синода №9512 от 29.07.1829 года дать разрешение на чествование полковых священников, совершивших воинские подвиги. Этот указ Синода вызывал всё же сопротивление духовных властей. Видимо и по этой причине мы сегодня мало знаем о подвигах военных священнослужителей.
Точная статистика о священниках - героях есть только по Крымской войне (1853-1855) - их было 41, погибло 10. Трое награждены георгиевскими наградами. Кто после этого скажет, что священнослужители отсиживались в тылу!?
Вадим Кулинченко, капитан 1 ранга в отставке, публицист
Московская область, пос. Купавна
.png)
