Солнышко великопостное

СРЕТЕНЬЕ

Пролег по невским гладям лед,

И по застывшим токам вод

Стремятся люди, как по суше,-

А я тужу - в такую стужу

Ко мне никто уж не зайдет...

Но вспомню - хрупкий небосвод,

Пасхальный, звонкий ледоход,

Стай обдувающий прилет,

И радость навещает душу.

И я уже идти готов,

Чтоб встретить за метельным пеньем

Христосованье куполов

Со встречным солнышком весенним...

* * *

...И ныне испытуют вьюгою

Град несмиренный дни поста.

Взгляну с Аларчина моста -

Свет кроткий дальнего креста...

Иду Коломною, что Каною,

И заметеленный собор

С главою, светом осиянною,

Вдали восходит, как Фавор...

Смирись, душе, мне Богом данная,

Отринь желанья окаянные...

И по кончине дней поста,

Прияй воскресшего Христа.

СОЛНЫШКО ВЕЛИКОПОСТНОЕ

После Макарья мело непрестанно,

Но распогодилось поутру вдруг:

День обретенья главы Иоанна,

Третья седмица коломенских вьюг.

Солнце взошло над Подъяческой средней,

И засияло над коланчей,

Будто в Николе, во время обедни,-

Свет невечерний над кроткой свечой.

Вспыхнуло солнышко в окнах Садовой

Множеством ярких весенних огней.

Мокнет на тоненькой кромке ледовой

Выпавший лист из февральских Миней.

"Кресту Твоему поклоняемся, Владыко,

и святое воскресение Твое славим".

Тропарь по поклонению Кресту

Крестопоклонная. Зовут колокола -

Пред Древом Жизни - крест свой сокрушить...

Но не звенят у храмного угла,

Ссыпаясь в шапку нищего, гроши.

Он в храме пред Крестом вершит поклон...

И солнце, сквозь оконное стекло,

Поклонный Крест пасхально золотит,

И чудится - Сын Божий - во плоти! -

И сердцем - сколь вместишь и понесешь -

Стяжаешь воздаяния поста,

И ради милосердого Христа -

Последний грош калике подаешь...

* * *

Душа за птицами взметнулась

Под перезвон колоколов!

Рука невольно потянулась

К высоким солнцам куполов.

Стал на колени... И, наверно,

Заметив слезы на щеках,

Худых, небритых и смиренных,

Старушка с паперти придверной

В ладонь мне сунула пятак...

* * *

Давно ли невская столица

Взбиралась лествицей поста,

Чтоб у поклонного Креста

Устами верных приложится

К стопам распятого Христа?

Теперь все реже снегопады,

И тише чтение Миней,

И под закатным небом града -

Все громче красные тирады,

Все гуще ропот с площадей.

И Ангел кроткий зрит прискорбно

С Александрийского столпа,

Как в межусобице позорной,

С червленым флагом - "триколорный"

Скрестила буйная толпа...

* * *

Разверсты двери в церкви запустелой -

Прообраз запечатанных времен.

Лишь зимний вихрь поземкой то и дело

Кадя во тьме у храмовых икон

Порой тепло доносит из придела

Страстной Андрея Критского канон.

Там в алтаре морозной звездной сканью

Мерцают - утварь, стены и полы,

Там старцы, словно в гуще Мирозданья,

Творят канон, чтоб светом покаянья

Исполнить каждый квант греховной мглы.

И паки, паки будут дни светлы,

Светлы, как Рождество в ночной пещере,

Длинны, как путь несения Креста...

И может в срок Пришествия Христа,

Когда времен свершится полнота,

Той церкви распечатанные двери

Преобразятся в Райские Врата.

ВОЗРОЖДЕНИЕ

Жизнь тянулась мрачно и уныло...

Даже календарные листки

Осыпались в сумрак, как в могилу,

Будто бы увянув от тоски.

Но дохнуло горнею весною

И отцово древо за окном

Поновилось крохотной листвою

Для вселенской встречи со Христом.

И воздухов благорастворенье

Заструилось в дом, животворя

Духом непрестанного Творенья -

Ветхий листопад календаря.

* * *

Воскресло солнце в невских куполах,

Поправ лучами нощное успенье,

И, словно свет в протоке по каменьям,

Течет по лицам радостью - хвала

Владычице, славнейшей, без сравненья.

На всем миру, Исаакия окрест:

На грязных стогнах, храмовых чертогах,

На островах, на линиях-дорогах,

На путниках стяжавших и убогих -

Лежит печать сияющих небес!

А за мостом, где даль еще туманна,

Где корабли сплотились в острова, -

У чермных волн мне слышится едва, -

Глаголит Петербургу непрестанно

Тропарь о Воскресении Нева.

Стена еси, спасающая град,

Владычице, источниче святыни,

Храни от тьмы, возрадованных ныне,

Тобою просветленных грешных чад,

Избави ны от скорбей и уныний.

ВЕРБНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

Пылают солнцем уличные лужи,

В снежинках света вешние сады,

И пышут в лица валаамской стужей

Невою проплывающие льды.

И купола Васильевской округи -

Затворники в строительных лесах -

Снимают с глав дощатые клобуки,

Молитвенно сияют в небесах!

С Петровых линий чистыми ручьями

Течет народ в церковные врата,

И, чисто снег пушатся вербы в храме,

Сродни тем пальмам на пути Христа...

ПРИ ДВЕРЕХ...

Отемнел обесснеженный город,

Расточились блистанные льды,

На краях красных кровельных горок

Отцвели ледяные цветы.

И вечернее солнце на водах

Приглянулось пасхальным яйцом.

Паче снега бела пред народом

Церковь с каменным строгим лицом:

К покаянью отверзла нам двери,

Затворилась в молитву и пост...

Буди шедший безвинен и прост,

Как дитя в этом храмовом сквере...

Но мирской суетой предержимы.

Мы, сердца не имея горе,

Словно тени проносимся мимо

Тех отверстых церковных дверей.

Да исполнится светом терпенья

Увядающий духом народ,-

Одеянная в ризы цветенья,

Паки Пасха Христова грядет!

+ + +

Взбранялись тучи над лугами.

Бугрилась пенно гладь озер.

И ветер рушился кусками

На воскресающий собор.

А он стоял несокрушимо, -

Ковчег средь хлябий временных -

Укрыв за стенами страстными

Озерных птиц и луговых.

Стоял - еще не возрожденный -

Небесным полон Бытием,

И стайки птиц, от гроз спасенных,

Уже пасхально пели в нем.

* * *

Под небесным омофором

Зарно светятся снега.

На далеких косогорах,

Будто маковки соборов,-

Золотистые стога.

Так и ждешь, что величаво,

В лепоте былинной славы,

Вдруг взойдет из-под снегов,

Как заря былых веков,

Древлий город златоглавый.

И над вотчиной той дальней

Запустелого села,

И над всей многострадальной

Русью нынешней, пасхально

Возгорятся купола,

Возгудят колокола.

+ + +

Певучим облаком слетела птичья стая

На кроны тихих, сумрачных древес.

И, словно высь пасхально-золотая,

Исполнился звучаньем древний лес.

И, даже здесь, в глуши его плутая,

Я всей душой заблудшей ощущаю

Высокое присутствие небес.

И, может быть, как мой язычник-пращур,

Обретший путь евангельский - в лесах,

Я лишь затем скитаюсь в этих чащах,

Чтоб отыскать тропинку в небеса.

НЕБОВОДЬЕ

Цветет небесный луг безбрежный

Над затонувшею грядой,

Где, под высокою водой,

Как в первозданной зыби той,

Лучится солнечный подснежник

Сверхновой зыбкою звездой,

Как будто явленной в зените

Всего земного бытия,

И вкруг нее, как по орбите,

Течет к началу жизнь моя.

И в этой вещей круговерти,

В нездешнем росте донных трав,

Я вижу жизнь за кромкой смерти,

Я внемлю: "...Смертью смерть поправ..."

+ + +

Снова бреду по весеннему саду,

Глядя на стылые хляби пруда:

И прилипает к пытливому взгляду

Сочное тесто размякшего льда.

Вот прилетел ко гнездовью родному,

С вербною крошкою в клюве, кулик.

И возвращаюсь я мысленно к дому,

К маме, творящей пасхальный кулич.