Редактор издательства Пафнутьева Боровского монастыря отец Иосиф занимается не только книгами и монастырской газетой
Когда я работал ответственным редактором в издательстве Пафнутьева Боровского монастыря, то с главным редактором издательства отцом Иосифом (Королевым) мы виделись почти каждый день и даже дружили, как может дружить горячий грузинский парень с немногословным тихим монахом, поставленный над ним начальником. Обычно мы встречались в пять утра на братском молебне, а расставались часов в одиннадцать вечера в редакции, куда он приходил писать статьи, редактировать и готовить лекции для студентов семинарии, которые в отличие от нормальных людей он не скачивает из интернета, а добросовестно пишет, иногда до утра.
Автор статьи, о. Иосиф и паломницы из Лондона
Отец Иосиф как мог, терпел мою дружбу, хотя давалось это ему с трудом и не всегда. Как-то раз я купил себе новую куртку. В салоне, когда примерял на футболку, было нормально, а когда надел поверх пуловера, оказалась маленькой. Куртка хорошая, удобная, и теперь ее нужно было срочно кому-нибудь подарить. Но кому? Отец Фотий - большой, ему точно не налезет. Отец Макарий - высокий, будет коротко. И тут в редакции появляется худенький и добрый отец Иосиф. К тому же осенью, зимой и весной в сером длинном драповом пальто из советских старых фильмов про субботники. В руке потертый большой чемодан со священническим облачением и всем необходимым, чтобы пособоровать или причастить какую-нибудь бабушку, на ногах стоптанные всепогодные ботинки, на голове выцветшая скуфеечка, на лице - кроткая улыбка. «Отец Иосиф! У меня для вас подарок!» Он с изумлением смотрит на меня и тихо качает головой: «Что вы, зачем?» «Затем, что куртка мне мала, а выбросить жалко!» «Пожалуйста, не надо!» А я смотрю на его чудное драповое пальто и говорю: «Надо!» Да и наши издательские сотрудницы вступились: «Берите, берите, отец Иосиф! Ахалашвили все равно от вас не отстанет!» Чтобы не спорить, отец Иосиф снимает свое пальто, и за смирение надевает куртку. Она оказалась ему в самый раз, и как он не отнекивался, всей редакцией мы заставили ее взять. Повздыхав, отец Иосиф куда-то уходит. Возвращается с целым ворохом верхней одежды. Собрал все, что у него в келье висело, и принес. «Денис, выберите, что вам подойдет. Это будет вам ответный подарок». И так на меня посмотрел, что я не стал спорить, а сразу стал примерять. Подошла кожаная куртка. Как я ее надел, он сразу заулыбался: «Прямо на вас шита! Носите с Богом!», - одежду в охапку и бегом из редакции, чтобы я не передумал.
Когда я сломал свои единственные очки, отец Иосиф, у которого сильная близорукость, тут же снимает свои и говорит: «Денис, возьмите, это хорошая удобная оправа! Поедете к окулисту, закажите стекла!» И щурится на меня как крот на солнце. В другой раз у меня перетерлась дужка деревянного нательного крестика, он покачал головой и принес крест, вырезанный из дерева с Елеонской горы, который ему подарил один монах из греческого монастыря возле храма Гроба Господня в Иерусалиме. И сейчас этот крест на мне. А его любимая икона святителя Луки Крымского - в ординаторской Московского института травматологии, где мне спасли ногу от ампутации. «Вы к врачам поедете, а у них работа такая, что им без помощи Божьей никак нельзя! Отвезите им икону святителя Луки!»
Будущий иеромонах со своим любимым духовником схиархимандритом Власием Перегонцевым. 1996 г.
Мы познакомились с ним много лет назад, когда отец Иосиф был послушником Олегом, келейником у духовника монастыря, схиархимандрита Власия (Перегонцева) и нашего с ним духовного отца, к которому я время от времени приезжал. И каждый раз наблюдал, как маленький худенький послушник стоял посреди волнующейся бурной толпы, желающих попасть к старцу на прием. И сейчас народ в ожидании встречи с батюшкой бывает не сахар, а тогда, в девяностые, чего только не происходило! То какие-то личности с охраной хотят через головы остальных без очереди, то списки этой самой очереди, которые одно время для порядка заводили, украдут, чтобы потом себя первым записать, то просто кому-то плохо станет. Только Господь ведает, что будущему иеромонаху пришлось тогда пережить. До сих пор помню его умоляющие глаза и тонкий срывающийся голос: «Братия, умоляю вас! Не обижайте друг друга, не злословьте, не ссорьтесь, пожалуйста!»
С тех пор прошло много лет, а отношения своего к людям он не поменял. Допустим, надо нам ехать в администрацию Боровска, чтобы передать беженцам из Украины деньги и подарки, собранные в монастыре, а машины нет, все с утра разъехались по делам. Отец Иосиф, не раздумывая, мешок с подарками на плечо, и на дорогу. Я замечаю ему, что идти несколько километров, он удивленно смотрит из-под очков: «Нас с вами на трассе обязательно кто-нибудь подберет! Увидят монаха в рясе с тяжелыми мешками и сразу остановятся!» И вот мы шагаем по жаркой обочине, смотрим на проезжающие машины, водители которых не обращают на нас никакого внимания, отец Иосиф на мой недовольный взгляд качает головой и искренне удивляется: «Как странно, обычно останавливаются. Это, наверное, потому, что сегодня понедельник, все на работу опаздывают!»
В мире детей и чистосердечных монахов люди живут по законам ангелов, и если порой и поступают плохо, то не от жестокосердия, а по недоразумению. При виде чьих-то неблаговидных поступков отец Иосиф краснеет как ребенок и готов высказать самые страшные припасенные специально для этого случая слова: «Как вам не стыдно?!» Других ругательств за все время, что его знаю, от него не слышал.
Если кому-то плохо, он о своей застенчивости мигом забывает, и поступает решительно и быстро. Вот идет отец Иосиф после вечерней и встречает соседских мальчишек, грязных, неумытых, скучающих. Чего такие грустные, носы повесили, почему в храм не ходите? Мальчишки переглядываются, плечами пожимают: «А чему радоваться-то, дядя?»
И уже в воскресенье он устраивает для всех местных мальчишек из неблагополучных (и благополучных) семей поход на реку. И не просто так, бабочек половить и благочестивые беседы разговаривать, а с рыбалкой, купаньем, настоящим пейнтболом, ухой, веселыми озорными играми и песнями по гитару у костра. Смотришь, глаза у мальчишек уже другие, не пустые и грустные, а радостные и счастливые. В самый разгар праздника отец Иосиф тихонько уходит от костра и незаметно уезжает в монастырь по делам.
В походе для детей из неблагополучных семей
Однажды приходит в редакцию чернее тучи. Что случилось? - спрашиваю. Был в Доме старчества в Ермолино. Бабушку отпевал. Со стариками разговаривал. Плохо им, одиноко. Некоторых вполне благополучные дети привезли и забыли. Нянечки говорят, чтобы кто-то вспомнил, приехал, такого почти не бывает. Надо с этим что-то делать. Поедемте завтра молебен к ним служить, я договорился с начальством, проведем обряд освящения.
И вот мы в Доме старчества. Пока устанавливаем в фойе стол, ставим иконы и свечи, появляются старики. Кто-то приходит сам, кого-то ведут сестры-хозяйки, кого-то везут на каталке. Смотрите, это батюшка! Он приехал! А можно будет с ним поговорить? Конечно! А можно будет его попросить? Можно! Вскоре собираются все, кто может ходить. Сестры-хозяйки и повара тоже здесь. Старики внимательно смотрят на приготовления и тихо перешептываются. Они стоят плечом к плечу, боясь пошевелиться и сделать что-нибудь не так. Когда отец Иосиф читает молитвы, тишина стоит такая, что слышно, как где-то капает из крана вода. Только когда он начинает кропить всех святой водой, все оживают. Батюшка, на меня брызни, на меня! Женщина на каталке протягивает руки и вздрагивает, когда капли падают ей на лицо. Она улыбается и целует свой нательный крестик. Отец Иосиф решительно идет по палатам - кропит все помещения и комнаты в здании. А после молебна записывает имена всех, чтобы поминать их за литургией.
- Если будет хотя бы несколько человек, кто захочет причаститься - вот мой сотовый. Звоните, я приеду и причащу. Смотрит в молчаливые лица вокруг и добавляет: Хотя бы двое. Вздыхает и, опустив глаза:
- Будет хоть один желающий причаститься - я приеду.
И дарит старикам иконы Пресвятой Богородицы. Сестры-хозяйки долго не решаются отдать список имен - они встревожены и все время шепчутся. Затем одна собирается с духом: Простите, пожалуйста, у нас больше нет - и протягивает отцу Иосифу мятые пятьсот рублей. Увидев деньги, тот не на шутку рассердился. Зачем вы, немедленно прекратите! А затем уходит к окну с мужчиной, у которого несколько дней назад умер отец. Мужчина просит, чтобы батюшка отслужил молебен за упокой. Обязательно отслужу! И вы, пожалуйста, тоже о нем помолитесь! Ваша молитва ему очень важна! Что-то долго шепчет ему на ухо и гладит по плечу.
А на следующее воскресенье к старикам в Ермолино отец Иосиф приехал с учениками из воскресной школы с Высокого, дети пели для стариков песни, читали стишки и играли с ними в разные веселые игры. И может быть, впервые в этих стенах звучал громкий детский смех, и все кругом радовались и смеялись. Конечно, маленькие артисты захотели приезжать к старикам постоянно. И приезжают. Они же дети. Православные дети, и знают, что о стариках надо заботиться.
Послушаний у отца Иосифа много, и только Бог ведает, когда он все успевает. В Пафнутьевом Боровском монастыре он руководит издательством, работает экспертом в Издательском Совете Русской Православной Церкви и преподает в Калужской Духовной семинарии.
Но главное его послушание - служить настоятелем на монастырском подворье в храме Покрова на Высоком, жемчужине деревянного русского зодчества, старшего знаменитых Кижей на сто лет. Здесь преподобный Пафнутий подвизался 33 года, и здесь покоятся его благочестивые родители Иоанн и Фотиния. Сегодня их часовню украшают мозаичные фрески работы одной из ведущих российских мастерских, а Царские врата в храме - точная копия тех, что хранятся в Государственном Калужском музее.
Приезжаешь на Высокое - и попадаешь в мир, словно сошедший со страниц древней монастырской рукописи: деревянный храм Покрова на погосте за резными воротами в окружении кленов, цветов и туй. И воскресная школа, и трапезная, и бювет на святом источнике преподобного Пафнутия - все выполнено по старинным чертежам и древним строительным канонам из чистого светлого дерева. Смотришь - и сердце радуется. Только на изготовление крыши чайного домика были вручную изготовлены около 30-ти тысяч чешуек из осины, которые делали больше года.
Сейчас сюда приезжают первые лица Российского государства, известные общественные и церковные деятели, а когда отца Иосифа только поставили настоятелем, здесь стояла полуразрушенная церковь, и кругом бурьян и крапива выше человеческого роста. Для ребят из окрестных Детских домов на источнике преподобного Пафнутия регулярно устраивают такие концерты, что послушать приезжают гости из Москвы и Калуги, а на церковные праздники собирается весь Боровск.
Как-то раз спрашиваю у отца Иосифа, почему мол, на сайте вашего храма ни слова о новом здании строящейся воскресной школы, куриной ферме, и других начинаниях, а все о семейных праздниках, походах да концертах? А вот писали бы о своих добрых делах, глядишь, кто-нибудь бы и помог! Отец Иосиф улыбнулся и отвечает: «Да, наверное, вы правы. Что-то надо бы написать. Только когда заранее афишируем, сложно все идет. Мы больше привыкли молиться....»
С беженцами из Луганска
С главным редактором Русской народной линии Анатолием Степановым
