Воздыхание о «миссионерской литургии»

И ни церковь, ни кабак -

И ничто не свято.

Нет, ребята, всё не так.

Всё не так, ребята.

Владимир Высоцкий

В последние годы стало появляться много невиданных прежде литургических чинов (см. наши статьи [1], [2]), которые никогда не проводились в Церкви и которые коверкают традиционные формы богослужения. Одним из таких модернистских нововведений является так называемая «миссионерская литургия».

Вызывает недоумение тот факт, что её проведение поддержано сотрудниками Синодального миссионерского отдела РПЦ. Так, в составленной «Концепции реализации "Дорожной карты" епархиального миссионерского отдела» 2016 г. первым из методов миссионерской работы указано «проведение специальных миссионерских богослужений». Причём такие богослужения почему-то названы традиционными ([3], стр. 4)! Пройдёт немного времени, и скоро «традиционным» назовут православный флэш-моб...

1. Особенности «миссионерской литургии»

Что же представляет собой «миссионерская литургия», и какие особенности отличают её от службы уставной?

1.1. Первая особенность настоящей «миссионерской литургии» заключается в служении на русском языке (с вариантами на украинском или белорусском языках). Все понимают, что эта практика не канонична, и поэтому не может быть официально благословлена церковным чиноначалием. Все знают, что отказ от церковнославянского языка в пользу современного разговорного является характерной чертой реформаторов.

Что же придумали обновленцы для мнимой легализации своего явного беззакония? Они назвали свои приходы «миссионерскими» и тем же очаровательным словом нарекли своё богослужение: «миссионерская литургия».

После присвоения приходу такого невразумительного эпитета на нём уже можно творить любое бесчинство. Можно по собственной прихоти отменять или добавлять уставные чтения. Можно вносить произвол в ектеньи, тропари, прокимены. Короче говоря - можно совсем упразднить Типикон. И всему этому находится вполне убедительное и успокаивающее совесть оправдание: мы делаем это «из миссионерских соображений».

Правда, при этом прихожане таких «миссионерских приходов» обречены остаться ущербными навеки «объектами миссионерства». Они не смогут стать полноценными православными людьми до тех пор, пока не перейдут от этой порочной псевдо-миссионерской практики (разжёванной «младенческой пищи») к общепринятой церковной норме - к твердой пище, свойственной совершенным (Евр. 5, 14).

1.2. Другая «миссионерская» особенность заключается в том, что используются современные технические средства и трансляции изображения наружу, то есть за пределы церковной территории.

Иногда там, где находится такая возможность, престол и жертвенник переносят из алтаря на центр храма, или даже на площадь.

«Миссионерский эффект» такого богослужения достигается за счёт его десакрализации. Допускается грубое искажение таинственного характера евхаристической молитвы. Голос предстоятеля, читающего т.н. «тайные молитвы», благодаря микрофону слышится более чётко и громогласно, чем звучание хора. О таком проведении евхаристии не помышляли ни святитель Василий Великий, ни святитель Иоанн Златоуст. Никто из Святых Отцов не ставил задачей перекричать церковный хор. Если мы научились этого добиваться за счёт электронных средств, это вовсе не означает, будто данная цель похвальна и оправдана.

Господь Иисус Христос много благовествовал в различных городах и весях, Его проповедь собирала тысячи слушателей. Однако совершение евхаристического бескровного жертвоприношения Он заповедал в узком кругу учеников, на Тайной Вечере.

Для людей, находящихся вне храма, церковный Устав предусматривает специальные звоны, которыми сопровождается литургическая молитва. При этом, с колокольни в поднебесную распространяются не слова тайной священнической молитвы, но лишь свидетельство о том, что таинство совершается. Звонари - это миссионеры в традиционном церковном понимании. Они указывают, где, когда и по какому поводу православным следует собираться на праздничное богослужение. А «миссионеры», внедряющие через громкоговорители в городскую сутолоку священные тексты евхаристического канона, в лучшем случае могут быть уподоблены кричащим с минаретов муэдзинам.

Профанация порой доходит до кощунства. Даже самые благочестивые родители, выходящие со своими детишками на церковный двор во время пения Херувимской песни, не способны «всякое ныне житейское отложить попечение». Гуляя на свежем воздухе, дети непринуждённо резвятся, взрослые же общаются друг с другом и следят за своими малышами. В этом, разумеется, нет греха. Но грех возникает, если подобную неизбежную суету осуществлять под звуки священных песнопений.

Что уж говорить о тех, кто настроен к Церкви враждебно или не вполне почтительно, но кому через уличный громкоговоритель навязывают участие в таинстве против их воли и желания? Какое раздражение и осуждение может вызвать насильственная трансляция священных текстов на инославных и атеистов? Такое, с позволения сказать, «миссионерство» может довести до хулы на Духа Святого и до нарастания в обществе антицерковных настроений, если наши миссионеры начнут метать бисер перед свиньями и повергать святыню псам (Мф. 7, 6).

1.3. Третья характерная черта «миссионерской литургии» заключается в том, что на ней «богослужение сочетается с элементами катехизации». На практике это означает многократное прерывание молитвенного чинопоследования, осуществляемое ради преподавания «элементов катехизации» в лекционной форме, да ещё к тому же иногда снабжённое «наглядными пособиями», презентациями на больших экранах и «бегущей строкой».

Такие искусственные вставки («заплаты из небелёной ткани»), возможно, способны вызвать интерес к литургической тематике, и в этом смысле они могут иметь определённое «миссионерское значение».

Но цена этому - неизбежная потеря молитвенного сосредоточения. При всей возможной пользе бесед на катехизические темы, при всей важности изучения структуры богослужения и содержания его составных элементов следует отделять уроки от священнодействия. Лекции и семинары заставляют работать мозг, интеллект, память. Литургическое богослужение возводит к Богу человеческий дух: «Горѐ имеем сердца!» Превращать Божественную литургию в урок Закона Божьего - дело не богоугодное. Уроки следует проводить в классах или лекториях. С амвона же должна звучать церковная проповедь «Во Имя Отца и Сына, и Святаго Духа», а не пространные экскурсы неопределённого содержания.

1.4. Иногда на «миссионерской литургии» дополнительно к каноническим текстам (антифонам, тропарям, причастным стихам) для «миссионерских целей» добавляются неканонические песни - в том числе, исполняемые в эстрадном или народном жанре. Так, в одном из храмов Русской Церкви зазвучали джазовые композиции типа «Let my people go» и др., и даже сопровождаемые игрой на музыкальных инструментах и плясками[4].

Людям нравится музыка и пение, особенно в талантливом исполнении, и поэтому такое «украшение» Божественной литургии, бесспорно, имеет «миссионерский эффект». Но, говоря евангельским языком, это - пища, которую можно назвать «камень вместо хлеба» (Лк. 11, 11), если не «скорпион вместо яйца» (Лк. 11, 12). А говоря языком Ветхого Завета, это - выбор «чечевичной похлёбки» (Быт. 25, 34) взамен первородства. Никто не лишает нас ежедневного вкушения пищи земной. Но обидно наблюдать, когда духовная пища, которую можно получить исключительно на церковном богослужении, подменяется лёгким жанром.

Часто все названные особенности «миссионерской литургии» наблюдаются одновременно. Так, при вынесенном из алтаря престоле происходит какое-то неимоверное действо на русском языке, в котором разножанровое пение чередуется с пространными рассуждениями и пояснениями. Всё это почему-то называется «литургией», зачем-то передаётся через усилители и куда-то транслируется. Это совсем не похоже на молитвенное благоговейное священнодействие, а напоминает клуб, ток-шоу или балаган.

2. О канонической несостоятельности служения «миссионерской литургии»

Призыв к использованию богослужения в качестве метода миссионерства означает полное непонимание как природы миссии, так и природы богослужения. Миссия осуществляется в среде людей нецерковных или малоцерковных. Молиться вместе с атеистами, язычниками, еретиками, сектантами, «сомневающимися» и «ищущими» каноны Церкви запрещают (Ап. 10, 11, 45, 46; I Всел. 19; II Всел. 7; III Всел. 2, 4; Трул. 11, 95; Лаод. 6, 7, 8, 10, 14, 31, 32, 34, 37; Василия Вел. 1, 47; Тимофея Алекс. 9). С ними недопустимо проводить совместные богослужения, тем более - совместное причастие (интеркоммунион).

Церковь никогда не знала специальных молитвенных чинов «для неправославных». Тем более в Церкви невозможны специальные чинопоследования «миссионерского», то есть облегченного (!) в догматическом и каноническом смыслах содержания.

Традиционными формами миссионерской работы всегда были проповедь, проведение огласительных бесед, богословские диспуты. Их, разумеется, следует проводить на понятном доступном разговорном языке. Не стоит забывать про дела любви и милосердия, как не забывали об этом Святые.

Однако нелепым кощунственным фарсом будет выглядеть молебен, для участия в котором приглашены вместе верующие и неверующие. Невозможно представить себе «богослужение», объединяющее христиан и нехристиан. На этом «богослужении» невозможен даже первый возглас: «Благословен Бог наш!..» Чей - «наш»? Святоотеческая традиция не знает таких извращений, как совместная молитва с инославными. Эта порочная практика исходит из инославных экуменических кругов и является вполне антиканонической. Святой апостол Павел заповедал: Человека еретика по первом и втором наказании отрицайся (Тит. 3, 10).

Если в Церкви отсутствует практика молитвы «с» неправославными, то тем более невозможен молитвенный чин «для» неправославных. Никто из Святых Отцов не составлял специального чина вечерни, утрени или хотя бы какого-нибудь краткого молебна для совместной молитвы с еретиками или язычниками. Особенно важным всегда считалось в полном единении веры совершать служение Божественной литургии: «Оглашенные, изыдите!» Чистота евхаристической молитвы охраняется самим литургическим чином: «Двери, двери!..»

Ни Христос Спаситель, ни Его Апостолы, ни Святые Отцы не призывали нас молиться вместе с неуверовавшими. Источник здесь видится другой. Известный советский пропагандист атеизма Емельян Ярославский (Губельман) написал антихристианскую книгу под названием «Библия для верующих и неверующих». Похоже, что приверженцы «миссионерской литургии» продолжают эту бессмертную традицию и осуществляют «литургию для верующих и неверующих».

Богослужение для внешних может быть только одно - присоединение их к Церкви. Некрещённых следует крестить, и это должно стать их первым сознательным участием в таинствах. Еретиков и отпавших от Церкви следует присоединять в соответствии с каноническими требованиями Православия. Именно в этом заключается первое богослужение, которое проводит Церковь для них.

Между прочим, так называемая «литургия оглашенных» никогда не рассматривалась как «литургия для оглашенных» (иначе её не служили бы в отсутствии оглашенных!). Будучи частью уставного богослужения, она всегда была и остаётся службой для верных, «Литургией Слова», на которой дозволяется (лишь дозволяется!) присутствовать некрещённым. А на «литургии верных» (на евхаристическом каноне) присутствие некрещённых не предусмотрено.

Отметим, что такие средства, как служение на временном выносном престоле, использование микрофонов и трансляция службы на экране в случае необходимости могут быть использованы в богослужении, но не на «миссионерской», а на традиционной литургии. Это может быть оправдано для вовлечения большего числа православных людей в общее священнодействие. Подобных положительных примеров можно привести немало. Достаточно вспомнить литургии под открытым небом на Бутовском полигоне прежде строительства там храма, на которые ежегодно собиралось всё духовенство Москвы и Московской области. Можно назвать также грандиозное торжество в Лавре в год 700-летия преподобного Сергия Радонежского. Все подобные масштабные мероприятия представляют собой не «миссионерские литургии», а нормальную традиционную литургию, проводимую Церковью.

3. О незамеченном миссионерами миссионерском потенциале немиссионерского богослужения

Из всего сказанного выше не следует делать опрометчивого вывода, будто православное богослужение не имеет действенного миссионерского потенциала.

Как мы отметили, Литургия всегда проводится не для внешних, а для верных. При этом миссионерское значение Литургии чрезвычайно велико. Содержащееся в нашем богослужении свидетельство Божественной Истины и Красоты может привести ищущих Спасения и Жизни Вечной в лоно Церкви. «Миссионерский потенциал» Литургии определил исторический выбор послов князя Владимира, которые не знали, где оказались - «на Небе или на земле». Тот же самый «миссионерский потенциал» Литургии определил жизненный путь американца Юджина Роуза, ставшего выдающимся подвижником благочестия, православным иеромонахом Серафимом, а также блестящим богословом и миссионером.

Подчеркнём, что в этих двух и во многих подобных случаях богослужение проводилось не для внешних, но свидетельство духовной силы самой Церкви было благодатно воспринято случайными гостями. И проводилось оно на незнакомом для пришельцев языке. Посланники русского князя были пленены красотой греческой службы, а американский юноша - уставным богослужением на церковнославянском языке.

Почему это оказалось возможным? Ответ очевиден: всё, что есть в Православии, включая форму храма, фреску, иконостас, облачение духовенства, богослужебное уставное чинопоследование, церковные распевы, обряды и многое другое созданы действием Святого Духа. Поэтому улучшать по человеческому разумению то, что имеет источником Божественное совершенство и полноту - дело безумное и Богу не угодное.

4. Заключение. Предостережение ревнителям не по разуму

Миссионерское значение традиционной (не «миссионерской»!) Литургии столь велико, что оно никак не станет больше, если его попытаться «улучшить» грубыми модернистскими методами.

Занимаясь миссионерством, нельзя упускать главную цель проповеднической деятельности. Такой целью, очевидно, должно быть приобщение оглашенных к полноте апостольской святоотеческой традиции. Никто из церковных людей не станет радоваться, к примеру, успеху миссии адвентистов или иеговистов, хотя она порой проходит весьма «успешно». Также точно в случае с «миссионерской литургией» на русском (украинском, белорусском и др.) языке не вполне ясно: следует ли радоваться её «успеху». Ведь если такая служба, не дай Бог, неофиту понравится, это будет означать, что малоцерковный человек приобщён не к православной традиции, а уловлен в сети обновленчества. В результате он может оказаться надолго (если не навсегда) отчуждён от богослужебной жизни большинства православных приходов и монастырей.

Таковыми могут стать горькие плоды «миссионерской литургии».

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Протоиерей Константин Буфеев. Размышления о «крещальной литургии» (http://www.blagogon.ru/digest/256/).

[2] Протоиерей Константин Буфеев. О неканоничности служения литургии апостола Иакова в Русской Церкви (http://www.blagogon.ru/digest/697/).

[3] Концепции реализации «Дорожной карты» епархиального миссионерского отдела. Синодальный миссионерский отдел РПЦ. 2016 г.

[4] О кощунственных плясках на амвоне православного храма г. Апрелевка (http://www.blagogon.ru/digest/736/).

Читайте также: Николай Каверин. Елицы вернии - изыдите! О миссионерской литургии


Благодатный Огонь