На Рязанскую землю отец Иоанн Крестьянкин прибыл из Пскова, откуда был вынужден в буквальном смысле бежать, спасаясь от возможного ареста.
А посадить в тюрьму его хотели за активную деятельность по реставрации псковского Троицкого собора, в котором он служил священником, после пяти лет заключения в лагерях.
- Знаете, за что вы сидели? - спросил начальник лагеря отца Иоанна, выпуская его на волю.
- Нет, не знаю.
- За то, что вы вместо того, чтобы идти за народом, сами повели его за собой.
Но, вернувшись из ссылки, отец Иоанн остался верен себе и обетованию Божией Матери, являвшейся ему в заключении и сказавшей:
- Ты будешь нужен людям!
В Пскове отец Иоанн поновлял не только обветшалый собор, но души своих прихожан. И вместо ого, чтобы идти за народом в светлое «коммунистическое будущее» повел его за собой к Богу.
За такое дерзновение ему вновь стал грозить арест.
Батюшка, предупрежденный об этом, быстро собрал вещи и в одночасье покинул Псков.
Прихожане были разочарованы:
- Мы-то думали, он наш истинный пастырь, а он...
Нет, отец Иоанн никогда не был ни лицемером, ни трусом. Прошедший в лагерном заключении через издевательства и пытки, он, не сломленный духом, всегда учил ничего не бояться в жизни, кроме греха.
Просто тогда не мог объяснить своей пастве, что скрыться от преследований его благословил духовник, игумен Иоанн Соколов. А послушание и безоговорочная вера в Божий Промысл, отец Иоанн Крестьянкин ставил в христианстве превыше всего.
- Главное в духовной жизни, - говорил он,- вера в Промысл Божий и рассуждение с советом... «Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его», - это премудрый Соломон на себе проверил.... Свидетельствую я, что лучшего и вернейшего пути нет, как жить по воле Божией. А волю Божию нам ясно являют обстоятельства жизни.
Так в 1957 году обстоятельства жизни привели отца Иоанна в Рязанскую епархию. Поспособствовал ему в этом духовно близкий человек, ключарь рязанского Борисоглебского собора, отец Виктор Шиповальников.
По воле Божией именно на рязанской земле началось проявление духовных дарований батюшки Иоанна Крестьянкина.
Став скромным сельским священником, он познавал жизнь простого народа, как говорится, изнутри. У деревенских простецов учился духовной мудрости, и приумножив её, начинал учить других.
Когда прославляют какого-либо святого, в церковном песнопении поётся «по имени и житие твое». Иоанн Крестьянкин стал пастырем крестьян. Благодатным пастырем. Само имя Иоанн - значит «благодать Божия».
Митрополит Рязанский и Касимовский Симон, возглавлявший рязанскую кафедру с 1972 по 2002 год, говорил о благодати, что она, хотя и невидимая, но видимо проявляется на человеке.
- Она видна на его лице, - говорил владыка, - слышна бывает в разговоре. Как сладка беседа с таким человеком! Часто одно слово облагодатстванного человека целый камень снимает с наболевшего сердца, и на душе становится так легко, радостно, благодатно! Те, кто виделся с отцом Иоанном Крестьянкиным, в своих воспоминаниях описывают именно такие чувства.
Художник-реставратор Савва Ямщиков, впервые встретившийся с ним на рязанской земле, написал о своем впечатлении:
- Навстречу из врат храма удивительной, легкой походкой - как будто не шел он, а парил в воздухе - с доброжелательной улыбкой вышел сияющий, радостный батюшка. Глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие, незнакомые люди, но его близкие родственники...
Он поразил нас своим тактом, элегантностью, доброжелательностью. Это, несмотря на тяжелые испытания, через которые ему удалось пройти по жизни...
На первый взгляд он был воздушным, нереальным, ангельским человеком...
Конечно, Савва Ямщиков будучи творческим человеком с тонкой натурой, при близкой втрече увидел отца Иоанна именно таким.
Но в быту, в повседневности, благодатный батюшка был вполне земным человеком, обременённым житейскими проблемами и конкретными священническими обязанностями.
Первым приходом в рязанской епархии стал для отца Иоанна Крестьянкина Троицкий храм в селе Ясаково (до 1925 года - Троица-Пеленица). Этот храм был когда-то соборным храмом существовавшего здесь монастыря. В нем находилась чудотворная икона Пресвятой Троицы, по преданию приплывшая в эти места на пелене. Потому и монастырь называли - Троице-Пеленицкий. Это же название перешло впоследствии на образовавшееся здесь село.
По прибытии батюшка стал сразу же заботиться о его ремонте Троицкого храма, поскольку прогнившая крыша грозила обвалом. Кроме этого он решил тайно написать для храма большие иконы. Тогда сделать все это казалось невозможным по материальным причинам и небезопасным по причинам политическим. К примеру, в 1962 году в рязанской епархии судили священника Константина Гаврилова и монахиню Фиву (Климентовскую) только за то, что через них епархия приобретала в Москве кровельное железо для ремонта храмов.
Однако политические причины не устрашили отца Иоанна Крестьянкина, а материальные трудности разрешились сами собой, после того, как из Москвы в Троицкую церковь стали приезжать почитатели отца Иоанна, его бывшие прихожане.
Благодаря их стараниям и труду ясаковских прихожан за один сезон была отремонтирована крыша и побелены стены храма.
А вскоре в Ясаково появилась художница, которая писала этюды. Но это для отвода глаз. По ночам, по благословению батюшки Иоанна в Троицком Храме при закрытых дверях, при заставленных щитами окнах, она занималась иконописью. И вот в один из прекрасных дней в нишах внешних церковных стен появились большие, видимые издалека иконы.
Это было для ясаковцев неожиданным праздником души. Все с изумлением смотрели на искусно выполненные, впечатляюще большие иконы.
А кроме этого отец Иоанн приятно удивил своих прихожан тем, что, благословясь у настоятеля Троицкого храма игумена Дорофея, перестал брать вознаграждения за церковные требы. Весть об этом быстро распространилась по рязанской епархии. Казалось бы, хорошее, благое дело, однако оно вызвало неодобрение среди рязанских иереев. Вскоре к отцу Иоанну Крестьянкину прибыла делегация от многодетных священников.
- Теперь прихожане других храмов будут приводить ваш пример в своих приходах. Но как же быть многодетным священникам? Им же детей кормить надо!
Он был крайне озадачен и позднее вспоминал этот случай как урок того, что может случиться, когда проявляется ревность не по разуму.
Однако по Божьему Промыслу эта ситуация вскоре разрешилась. В декабре 1959 года бессеребренник иерей Иоанн Крестьянкин был переведен в храм в честь бессеребренников Косьмы и Дамиана.
К тому времени при этом храме была организована небольшая общинка из разоренных женских монастырей. Тайно совершались и постриги. И батюшка Иоанн стал для матушек общинки не только духовным руководителем, но и заботливым отцом.
Вежливым, обходительным, запомнился он летовским монахиням. Его деликатность характеризует следующий случай. Каждая из матушек выполняла своё послушание: Платонида пекла просфоры, Евдокия занималась шитьем, матушка Еннафа, старенькая монахиня, пела на клиросе. Раньше она обладала красивым, бархатным голосом. Но ко времени приезда в Летово отца Иоанна Крестьянкина голос у неё ослаб. На клирос пришли певчие из молодых послушниц. И тогда, чтобы утешить матушку Еннафу батюшка Иоанн благословил её читать в алтаре записочки о здравии и упокоении. И даже поставил для неё в уголке алтаря креслице для отдыха.
Как-то он заметил, как одна женщина опустила в кружку для пожертвований три копейки. Увидев батюшку, она сильно застыдилась оттого, что так мало пожертвовала. А отец Иоанн, помня о лепте евангельской вдовы, с таким воодушевлением отблагодарил эту женщину, что она сразу преодолела смущение, и у неё появился молитвенный настрой.
Но при неоходимости отец Иоанн был очень даже строг. Летовские старожилы помнят, как однажды одну прихожанку он даже из храма вывел из-за того, что она нарушила свое обещание. Дело в том, что, читая женщинам, совершившим грех аборта разрешительную молитву, он брал с них слово, что повторять его они не будут. Но одна из женщин совершила грех аборта повторно и опять пришла к нему за разрешением греха. Очень рассердился тогда батюшка
- Как же так, - сказал он, - ты же ведь слово давала, крест целовала! И, нарушив обещание, вновь совершила тяжкий грех детоубийства!
Отец Иоанн очень любил детей. Радовался, даже сиял весь, когда приносили младенчиков для крещения. Он даже прощал молодых мам за то, что они редко посещают храм.
- Да, у тебя есть причина, - говорил он одной матери, - силы у тебя на ребеночка уходят. Но ты не переживай, его ангел за тебя молится. А в храм все же старайся приходить как можно чаще, без него сердце может зачерстветь.
Когда батюшке привозили вкусные угощения, он припрятывал их, а потом дарил детям. Однажды девочку он угостил сушеными бананами. Она впервые видела такую еду и с удивлением спросила, откуда батюшка её взял. А батюшка с лучистой улыбкой сказал:
- Как откуда? Со своего стола!
Проповедуя в летовском Космодамианском храме, отец Иоанн говорил:
- Прошу тех, кто готовится привести своих детей на причастие, не убеждать их, что оно сладкое, что оно медок. Грешно говорить, что святое причастие вещественно. Да и детишек нельзя обманывать. Говорите им истину, по Божьему вразумлению они всё поймут.
Женщинам батюшка советовал быть для своих дочерей не просто мамами, но самыми близкими подругами, такими, которым можно доверить всё. А более всего учил он свою паству научиться любить друг друга.
Однажды с отцом Иоанном произошел случай, который просто поразил его своей поучительностью в вопросе о любви к ближним. Будучи молодым иереем, он готовился к проповеди. А к слову с амвона он относился очень ответственно. Тем более батюшка хотел сказать слово о любви. Проповедь он писал днем, запершись в своем доме. Вдруг слышит стук в дверь. Увлекшись работой, отец Иоанн не стал открывать. Пусть, мол, думают, что меня нет дома. Стук повторялся несколько раз, но батюшка так и не открыл дверь. Вечером, когда работа была закончена, он встал из-за стола и вдруг вновь услышал, что кто-то стучится к нему. Он открыл и увидел соседку.
- Я уж заходила несколько раз, - смущенно сказала она, - да вас дома не было. А мне надо у вас немножечко денег занять, а то даже хлеба не на что купить.
Молодой иерей вспыхнул, покраснел, не знал куда глаза девать. Подготовленную проповедь он никогда не произнёс, она стала для него обличением, а сам урок запомнил на всю жизнь.
Позднее, отец Иоанн писал: «Любовь к человечеству - словесный блуд, любовь к человеку конкретному, на нашем жизненном пути Богом данному, - дело практическое, требующее труда, усилия, борьбы с собой, со своей леностью».
