Могила Авеля

Проснулся рано - петухи разбудили. Вторые или первые? Долго лежал без сна, пока не рассвело и пока не обозначилась на стене икона «Сошествие во ад». Воскресший Христос протягивает руку Адаму, выводя его из ада. А вот в эти тысячелетия со времени первородного греха, знал ли Адам, что смерти не будет, что Иисус спасет его? Он ожидал Страшного суда? Знал о нем? И какое время в загробном мире было для него? Было это время забвением или переживанием? В слове «переживание» два смысла: раскаяние и жизнь, которая проживается, пере-живается в ожидании прощения. Страшно подумать, какое количество наших земных лет ждал Адам Христа. Воды потопа заливали землю и высыхали, Чермное море расступалось перед Моисеем, Вавилон созидался и рушился, Содом и Гоморра горели и проваливались, Пальмира зеленела и цвела среди пустынь, Карфаген стоял, Македонский щурился от сухого пыльного ветра Малой Азии, пророки говорили и умолкли, а Адам всё упокоен бысть, лишенный небес, в земле. Соблазнённый, поддавшийся искушению, низвергнутый с небес, добывавший в поте лица хлеб свой, Адам видел вражду сыновей и пережил первое убийство на земле, убийство Каином брата Авеля.

Помню, как я вздрогнул, как пересеклись времена в той летящей точке вечности, когда наша машина летела в сирийское селение Маалюля, к месту подвига первомученицы Феклы, и переводчик, махнув рукой вперед и вправо, сказал:

- Вон могила Авеля.

- К-какого Авеля?

- Библию читают в России? Авель и Каин - сыновья Адама и Евы. Каин из зависти убил Авеля, вон его могила.

А машина наша, набитая электроникой, летела и летела. Голова была безсильна понять моё состояние. Только сердце могло вместить это соединение времён, когда нет ни смерти, ни времени. Вот могила Авеля, а только что мы были в разбомбленной израильтянами Эль-Кунейтре. И ездили смотреть одно из чудес света - Пальмиру, стоявшую когда-то на перекрестке всех дорог. Стрелки ящериц бежали по растресканным колоннам, по античному мрамору да настойчивые арабы предлагали проехать сто метров на верблюде. Как изъяснить, что именно нам преподнесены как на блюдечке все времена. Вчера вечером ходил по Дамаску, пришел к дому врача Анании, который исцелил слепого гонителя христиан Савла. Потом его спустили из окна в корзине, ибо уже вышел приказ правителю Дамаска арестовать Савла - узнали, что он ревностный защитник Христа. И вот я трогаю камни, помнящие апостола Павла, и говорю вслух апостольские слова: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите. Духа не угашайте. Все испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла». Как же все рядом!

Переводчик мой дремлет, кажется даже, что дремлет и водитель Хусейн, а машина летит сквозь пылающий прозрачным пламенем воздух пустыни.

Пожалуй, не буду рассказывать им, как я вчера искал мечеть Омейядов, в ней, сказали, глава святого Иоанна Крестителя. Я сбежал от переводчика, сказав, что мне надо полчаса, и стал спрашивать встречных, где мечеть. Видимо, у меня был такой напряженный, нетерпеливый вид, что какой-то араб бегом привел меня в общественный туалет. «Но, но! - закричал я. - Церковь, кирха, мечеть, минарет, муэдзин, мулла, Аллах!» Но он опять не так понял.

Опять же бегом притащил меня в общественные, дымящиеся ароматным паром бани, где по периметру сидели закутанные в простыни, распаренные арабы. «Господи! - закричал я, вздымая руки к небесам. - Помоги!» И араб наконец понял. Бегом прибежали мы к мечети. Около нее мне пришлось заплатить ему за усердие. На мостовой перед входом были сотни пар обуви. Разулся и я, сильно мучаясь мыслью, что при выходе не найду свои туфли, и вошел внутрь. Потихоньку пробрался к часовенке посреди мечети, вспоминая прочитанное о строительстве её: мечеть Омейядов стоила двенадцать миллионов динаров, а динар - это монета, в которой больше четырех грамм золота. Самый высокий минарет мечети Омейядов - минарет Иисуса Христа. Мусульмане верят, что именно сюда опустится Иисус перед Страшным судом. В мечети враз молятся более семи тысяч человек. Я поклонился мощам святого первомученика, первоапостола, первопророка Нового времени, последнего пророка Ветхого Завета, славного Предтечи второго пришествия Христова Иоанна Крестителя. Таково его полное наименование. Вышел и в самом деле долго искал свою обувь. Переводчик, увлеченный разговором по телефону, даже и не заметил моего отсутствия.

Теперь несёмся в Маалюлю, место христианки первомученицы Феклы.

- Сирийское государство простиралось от Индии на востоке до Испании на западе, - заговорил переводчик, выключив мобильник. - На север до Армении. Египет, Судан, Мадагаскар, Сенегал, Сомали, - все входило в нашу империю. Христианство в Грузии получено от сирийского священника.

- А у вас когда появилось христианство?

- Когда мы были провинцией Рима, затем провинцией Византии. Далее арабский халифат, далее распад халифата, сельджуки, крестоносцы... Переводчик стрелял очередями.

- Да, - и я сказал доброе слово о Сирии. - Антиохия, Алеппо - эти слова мы знаем давно. Павел Алеппский, ваш писатель, был в России при царе Алексее Михайловиче и оставил записки. Мы их знаем и все время переиздаем. Он попал к нам в Великий пост, был на церковных службах и постоянно в записках восклицает: «У русских железные ноги! Все русские войдут в рай!»

Приехали. Будто в честь этого муэдзин закричал на всю округу через усилители:

- Ар рахман, Ар рахим, Аль хаил, Аль дисабар, Аль кахар, Аль вахед, Аль ахар... - и так далее, то есть перечислялись девяносто девять превосходных степеней качества Аллаха. Например: единственный во всех единствах. Аль азиз, Аль кадер, Аль мумид... Торговцы выходили из лавочек, постилали под ноги коврик и делали поклоны в сторону Мекки.

Переводчик мой вздохнул, сложил руки домиком и просто поклонился разок.

- Сейчас вверх, - указал переводчик, - к церкви, там вечнозеленый куст, источник, потом дальше и обратно по расщелине, которая сделана Богом и которая спасла Феклу от преследования солдат и родителей. - Переводчик вздохнул.

Я истолковал этот вздох как переживание трудностей пути и попросил:

- А можно я проделаю этот путь один?

- А вы не заблудитесь? - оживился переводчик.

- Да тут негде и заблудиться. Прямо вверх, направо и вниз. Через час встречаемся. В церкви не было никого. То есть так нельзя говорить о доме Божием. Господь был в церкви, и я Ему молился о родных и близких, о себе грешном, о милом Отечестве. Потом пил из источника и взял на память один маленький листочек от вечнозеленого куста. Как далеко было видно. Тут, где-то рядом, деревни, где говорят на арамейском языке, языке, которым пользовался и Господь. Вот туда - Голанские высоты, туда - источник Иордана, там Палестина, Израиль, одно море, Турция, другое море и - Россия. В этих камнях только Божией милостью может быть источник, куст, остальное выжжено, выгорело. Слышно было в тишине, как где-то потрескивают раскаленные камни. Если бы не ветер, иногда налетающий, я б задохнулся.

Как же тут все рядом. Каин убил Авеля, я скоро увижу его могилу, а вскоре уже стучали топоры строителей Ноева ковчега, а там появился соляной столб, в который превратилась жена Лотова, обрушились стены Иерихона, кровь лилась в пыль и покрывала дороги человечества красным цветом, а падший денница все хихикал и всё подбавлял соблазны и злобы в сердца людей. Пришёл Спаситель, взошёл за нас на крест. И в Него, наше единственное спасение, поверила бежавшая сюда первомученица Фекла. Совсем молодая, принявшая в сердце Христа, она верила и знала, что Спаситель не оставит её. Её загнали в эту впадину, деться было некуда. Даже, наверное, гоготали преследователи: мол, сейчас, сейчас заарканим. Но, по молитве святой, расступились горы, и она скрылась в расщелине, пробежала по дну длинного нерукотворного ущелья и скрылась.

Вот и я, грешный, иду по этому ущелью. Никто за мной не гонится, ничто мне не угрожает. Но, может быть, главное, зачем мы едем и идем в святые места, - чтобы задать себе вопрос: а ты смог бы так же пострадать за Христа? Ведь вера в Спасителя проверяется только одним - готовностью отдать за Него жизнь. «Вы еще не до крови сражались», - говорит апостол Павел. Внизу я стал расспрашивать переводчика о том, далеко ли гора Ермон, о которой в Псалтыри говорится: «Фавор и Ермон о имени Твоем возрадуются». По преданию, Преображение Господне могло произойти и на Ермоне. Но переводчик не знал. А может, это было далеко. Еще про Сирию я знал, что тут были земли библейской Кесарии Филипповой и что, по преданию, у озера Фиал Спаситель впервые сказал ученикам о Его грядущей земной кончине.

Переводчик снова задремал, но перед подъездом к могиле Авеля очнулся и включил текст:

- Недалеко Сиднайя, женский монастырь, икона Святого Луки. Здесь пересечение путей с востока на запад, с севера на юг. Торговля шелком, жемчугом, стеклом, водой, оружием, слоновой костью, коврами, невольниками. Здесь, в золотых цепях, вели объявившую себя императрицей Востока Зайнобил. При Аврелиане было восстание, перебили гарнизон римлян. Мы не терпим иностранного владычества. Да, забыл сказать, что Маалюля по-арамейски означает «вход». Здесь также вы не встретите споров меж шиитами и суннитами, ибо мы считаем, что любой араб - потомок Муххамада. Антиохийское государство, султан Салах-ад-Дин, герой арабской нации, первым начал борьбу с крестоносцами и в 1192 году освободил курдов, армян, черкесов. Салах-ад-Дин - герой разговоров в европейских салонах. Я слушал вполуха. Все равно всего не запомнишь. Мне главное - христианские святыни.

Поднялись на взгорье. Площадка для стоянки была забита туристическими автобусами. Мы приткнулись сбоку. Но у могилы было так шумно, накурено, так яростно что-то говорила девушка в зеленых брюках, тыча в пространство сигаретой, что я повернул обратно. Мне почему-то показалось, что я ещё сюда приеду. Уже отдельно, уже по несуществующему пока православному маршруту. А сейчас чего я буду держать переводчика, которому все безумно скучно. Еще попрошу побывать в Алеппо да спрошу, где можно поклониться святому Иоанну Дамаскину. Спросил.

- А! - воскликнул переводчик, - Иоханне Дамашкия? Это в Дамаске. Он оживился, так как мы поехали домой. Вечером я ещё побывал у дома Анании и около мечети Омейядов, у её минаретов, пытался представить Дамаск времен Христа, но было трудно. Еще и оттого я был печален, что переводчик не смог указать на место, связанное со святым Иоанном Дамаскином. Утешал себя тем, что главное место подвигов святого было в монастыре Саввы Освященного в Иудейской пустыне, в котором я уже бывал. И все-таки впечатление от Сирии осталось светлым и благодарным. Здесь сохранилось христианство, Антиохийский Патриархат второй после Иерусалимского. Здесь, важно заметить, самое большое количество русских жен у арабов, здесь любят Россию, здесь не любят политику Америки и Израиля. Но здесь и самое доброе отношение к любым национальностям.

Улетал я из Сирии, стараясь сохранить в себе то мгновение, когда показалось, что нет времени, что всё рядом, что вот только вчера брат убил брата, еще не высохла земля на могиле, и что сегодня утром на рассвете бежит ко Христу святая Фекла, ученица апостола Павла. А сам апостол идёт в Рим, зная, что идёт на смерть.

Но так же знал о своей земной кончине и Иисус Христос, Учитель апостола. Иначе поступить Он не мог. Своей Крестной смертью Он спас всех нас.

Владимир Крупин, 1989 г.

***

От автора. Это написано 26 лет назад. Всегда с любовью вспоминал Сирию. И какой болью отзывались известия о захвате её пространств людьми без роду, без племени, теми, кто может только убивать. И убивать за деньги.

Неправильно думать и говорить, что ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация) - это исламское государство. Его мракобесные планы власти над миром - это не ислам, не мусульманство. Пророк Мухаммад никогда не говорил, что ислам надо навязывать всему миру, он только для арабов.

Где нефть, там деньги. Где деньги, там кровь. А не будет нефти?..