Известный актёр Сергей Никоненко снова попробовал себя в качестве режиссёра. И снова - по Шукшину. Недавно представленная в Доме кино его новая картина «Охота жить» стала уже третьей в «шукшинской теме» мастера.
Три шукшинских рассказа («Осенью», «Билетик на второй сеанс» и «Охота жить») объединены вокруг судьбы главного героя фильма - Фили, которого играет сам Никоненко.
Пересказывать сюжет фильма (и рассказов Шукшина) не имеет смысла, они про русскую жизнь последних советских десятилетий. Эхо войны уже отзвучало, идеологические баталии тоже - на время - отступили в прошлое (или, точнее - прокрались в будущее). Самое время увидеть человека, просто человека - с его фундаментальными, неотъемлемыми ценностями: любовью, состраданием, верой. Даже такой искажённой, как у героя Валерия Баринова, клянчащего себе у «Николая Угодника» вторую жизнь («Билетик на второй сеанс»). Но о последнем - позже...
Кстати, об актёрском составе - Сергею Никоненко под знамя Шукшина удалось собрать воистину блистательный ансамбль: Валерий Баринов, Станислав Любшин, Нина Усатова... Плюс более молодые актёры несериального происхождения, чьи персонажи также прочно вписаны в ткань картины и убедительны.
И первое, о чём хотелось бы сказать - что удивляет у Шукшина и что блистательно удалось показать Никоненко: это нестареющая, неостывающая, некрикливая любовь человека-простеца («Осень»). Через всю жизнь. Она вышла за другого, он весь век прожил с другой. Но не он, не она не впустили ни в мир, ни в свою душу зла и обиды. Просто - так получилось... И всё это так по-русски! И не отпускает - даже глубокими стариками они ещё горят этим чувством! Как тут не вспомнить «Скифов» Блока:
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!
И хочет жить! Не «возвращает почтительно билетик», как Иван Карамазов, а напротив - клянчит ещё и «на второй сеанс», то есть начать всё с начала. В этом - разница между русским гордецом-интеллигентом и простецом-человеком, и пускай вера допившегося до «белой горячки» и бесед с «Николаем Угодником» мелкого деревенского жулика комична. Как же она отличается от «умно-худощавой», «немецкой» веры просвещённого атеиста! Об этом не только у Гоголя и Достоевского (вспомним подлеца Смердякова, даже он всё ещё верит в «одного-двух старцев»), об этом и у Шукшина. И у Никоненко.
И последнее - о чём хотелось бы сказать в связи с фильмом. Очень характерна концовка (собственно, сюжет рассказа «Охота жить»), где режиссёр отступает от шукшинского текста. Точнее - доосмысляет. И, я думаю, вполне оправданно.
Беглого рецидивиста, который убивает в спину, пожалевшего его охотника - в конце концов, загоняет в болото и загрызает волчья стая.Зло пожирает само себя. И само себя карает. Кому, как не русским людям, пережившим «лихие девяностые» и двухтысячные годы - верить в это. Василий МакаровичШукшин - верил.
Поэтому - приятного просмотра!
.jpg)
