Полтора года прошло с того момента, как благоуханный Дамаск принял меня в свои жасминовые объятья. Шло время, а я понимала - Дамаск жив, он самодержавно правит в моём сердце и правит как имеющий власть не от сего мира. Да, так может призывать только святыня! Библейская предвечная Земля умеет любить особой любовью. Я знаю это чувство, его не спутаешь ни с чем иным, ведь соприкосновение с «местами силы» рождает единственную мысль - о Царствии грядущего века. Здесь нет помыслов о мире, ум чувствует очень точно, он становится обоюдоострым лезвием дамасской стали, и почти каждая мысль здесь претворяется молитвой, поскольку одухотворена и направлена к Богу. В таких местах теряется всякое представление о времени. Вот и в Сирии время оказывается растворенным в тысячелетиях древнейшей в мире цивилизации, купели православия, матери трёх авраамических религий. На той земле ничто не может склонить тебя к суете, -душе просторно, она на своем месте, она дома. Да, в Сирии я словно в России, а в России, как в Храме. Моя русская душа слышит дыхание этого могучего пространства, оно сродно, оно моё, оно насквозь - из точки непосредственного пребывания простирается в пределы предвечные, откуда доносятся таинственные звуки дивного пения: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение». Это поют те, кому приоткрыты тайны мира сего, кто управляет движением звёзд и ветров, кто полон любви и желания служить роду человеческому до скончания века.
Время идёт, но Сирия настойчива, к ней то и дело обращаются мои мысли: «Твоё тело изранено, душа страдает, и я ещё не разу не видела тебя улыбающейся. Ты скорбишь об убивающих тебя? Ты просишь всемилостивого Бога о прощении врагов твоих и сама прощаешь им смерть детей твоих, преданных тебе до последней капли крови? Да! Это ты, моя Сирия! Узнаю твоё благородство. Восхищаюсь твоим высоким смирением. Любуюсь твоим скорбным ликом. Сколько правителей и народов ты повидала на своем веку. Тысячи раз завоёванная, но так и не вставшая ни перед кем на колени. Воистину - только Божия! Ты помнишь древнюю страну хурритов Митанни, Арамейское царство ассирийцев, помнишь государство Селевкидов, ты была и римской провинцией, и уделом Пальмирского царства, добычей сарацинов, и резиденцией халифов, Антиохийским княжеством, и Мамлюкским султанатом, тебя покоряли крестоносцы, одолевали монголы, ты находилась под Египетским господством и под властью Турок, была взята Наполеоном, томилась под игом Англии и Франции. Тысячелетия на твоей земле рождались и умирали города, здесь на протяжении веков возникали и смешивались национальности, религии, языки и культуры. Ничем тебя уже не удивить, ничем не привести могучий дух твой в возмущение - ты величественна и покойна. Скажи, кто поймёт тебя, Сирия, в твоём дивном аутентичном многообразии, в умении принимать и воспринимать всё и вся, не нарушая сути собственного предназначения? Кто поймёт тебя, кто услышит тебя лучше и тоньше чем Россия, столь же полифоничная и многоликая, но единая и неделимая, как сама Троица неслиянная и нераздельная? Пути твои неизреченны, Сирия! Судьба твоя прекрасна! И сегодня, защищая твои пределы от очередного ига, на сей раз англосаксонского, Россия сама учится у тебя твоему высокому смирению, которое ты в тяжелых испытаниях и лишениях терпеливо стяжала на протяжении веков».
Нужно думать, эта святая земля и в моей судьбе появилась водительством Божиим промыслительно. Чувствую, здесь, на этом этапе, есть что-то до времени скрытое, но видит Бог - я люблю Сирию, а это уже очень много. Из далёкой России, из любого уголка, где бы я ни находилась, молитвы сердца то и дело обращались к ней, заставляя сопереживать, а главное не быть равнодушной.
«Ты моя дочь, ведь мы уверовали в то, что ниспослано нам и что ниспослано вам. Бог ваш и Бог наш - и предаёмся мы с тобой Ему всецело. А потому, прошу тебя, Мария, молись о мире на нашей земле!» - часто вспоминала я слова Верховного Муфтия Сирии доктора Ахмада Бадретдин Хассуна, моего неожиданно обретенного «абуны» (так у арабов называют духовного наставника). Его уважение к православию, к людям другой веры вызывало восхищение, оно было тем самым, подлинным, воспринятым из самой глубины древнейшей исламской традиции, говорящей о бережном отношении к «муминам», то есть всем верующим людям. Примеров взаимоуважения и взаимопомощи между двумя авраамическими религиями в истории очень много. Известны мусульманские благочестивые правители, которые повелевали во всех завоеванных городах составлять договор, в котором подробно оговаривали права и привилегии местного населения и мусульман. Так было и в Иерусалиме. Подобный документ подписали праведный Халиф Умар и патриарх Софроний. Текст договора гласил: «Раб Аллаха Умар, повелитель верующих, гарантирует жителям Иерусалима неприкосновенность их жизней, имущества, храмов, крестов и всего, что относится к их религии, - их больным, здоровым и всей общине. Мусульманам запрещено селиться в их храмах, разрушать их здания, выносить убранство и кресты. Имущество христиан также неприкосновенно, и мусульмане не имеют права принуждать христиан к принятию ислама или причинять им вред...» (текст приводит имам ат-Табари в «Тарих ар-русуль ва аль-мулюк»). Благородно отказавшись молиться в храме Гроба Господня со словами: «Если бы я молился в этом храме, то он был бы потерян для вас и стал мусульманским, все бы говорили: Умар молился здесь» - благочестивый Халиф передал великую святыню в руки христиан.
Также доподлинно известно, что после освобождения Иерусалима от рыцарей-крестоносцев другой благородный предводитель мусульман Салахаддин Аюби вернул православных на святые земли и закрепил их за ними. С тех пор все христианские святыни, в том числе храмы и Голгофа, находятся в руках и под контролем христианской общины. Во все годы правления султанов Османской империи православный патриарх находился под охраной мусульман.
Мусульмане всегда были союзниками и в царской России, выступали за ее национальные интересы. Нельзя забывать и тот факт, что Россия явилась первым и единственным христианским государством, которое 1788 году объявило ислам второй государственной религией. Всё это особая, очень интересная и глубокая тема...
Да, это именно то благородное почитание «аль-эль-китаб» (в мусульманской традиции так называют «людей Книги», христиан и иудеев), которое далеко от искусственно созданных ныне «веротерпимости» и «толерантности».Ведь если мы кого-то «терпим», значит, нехотя принуждаем себя к чему-то неприятному для нас. В то время как нам, христианам, заповедано «любить ближнего», более того «любить врагов своих». Да-да, свободной волей любить, а никак не «терпеть»! Про иудо-христианское изобретение под названием «толерантность» и говорить не буду, все уже давно разобрались с этим волком в овечьей шкуре. Всевозможные «глобализм», «экуменизм», «мультикультурализм» - лишь на словах миролюбивы и гуманны, на самом же деле несут сугубо деструктивный характер.
Нужно признать что, проблема межконфессионального общения в наше время встает все более и более остро, и мы уже не можем закрывать на нее глаза. Духовный кризис в исламском мире заставляет искать ответы на поставленные жизнью вопросы, и если мы не научимся правильно и в соответствии со священным писанием относиться к иноверцам, то Россию сделают частью катастрофы, разыгравшейся сегодня на Ближнем Востоке. По данным ООН и ведущих неправительственных организаций, общее число христиан на Ближнем Востоке на 2014 год составляет всего 2%. Между тем, как еще сто лет назад каждый четвертый житель Ближнего Востока считал себя христианином. В одном только сирийском Хомсе, где до конфликта проживало около 160 000 христиан, сегодня осталось лишь около 500 наших братьев.
Политическое прикрытие США, военно-экономическая помощь Турции с триллионным ВВП, безбрежный резервуар пушечного мяса, поставляемого из84 стран мира и столь же нескончаемый финансовый ресурс Саудовской Аравии и Катара превращают врагов подлинного ислама, маргинальную секту исламистов, в «несокрушимый альянс», призванный вести войну, нацеленную на истребление христиан и мусульман и существующий во имя установления исламистского радикализма на планете.
Перед православными и мусульманами стоят сегодня общие вызовы цивилизационного характера, и здесь важно не стать жертвой агрессивной политики Запада, направленной на столкновение людей по религиозному признаку. К сожалению, сегодня в России нет культуры межконфессионального общения. Это очень большая проблема! Даже из своего небольшого опыта могу сказать, что в среде православных всё более и более распространяется такое опасное явления, как «православная гордыня», что мол, коли православный, то априори и спасён и лучше всех остальных. Как часто на мои размышления о необходимости уважать людей иной веры меня упрекали в экуменизме и говорили, что «православные спасутся, а все остальные будут гореть в аду». Всё это очень странно и очень далеко от православия. В послании апостола Павла к Римлянам о подобных не по уму ревнителях сказано: «Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю [Его], и разумеешь лучшее, научаясь иззакона, и уверен о себе, что ты... образец ведения и истины: как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадёшь? говоря: «не прелюбодействуй»,прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников».Всё это крайне опасные тенденции. Ведь по замыслу, кто как не мы, православные христиане, должны быть в услужении всем: «кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк.9:35).Однако, служить кому попало мы не хотим, сами чистенькие мараться об «нехристей» не станем. Конечно, много приятнее тешиться своим мессианским предназначением, крича на каждом углу: «Русские - Богом избранный народ!». Но чем, скажите, мы тогда лучше тех, кто распяли Господа нашего Иисуса Христа, которые тоже свято верили и продолжают верить в свою богоизбранность? Воистину, только Богу принадлежит последний суд над грехом, а поэтому ничтоже сумняшеся, возлюбим друг друга, оставим суд Богу и пока не поздно возревнуем об истине, а не о себе, как носителе истины (что само собой уже оскорбление веры). Апостол Павел настойчиво упреждает нас от ревности не по разуму, говорит, что язычники и иноверцы будут судимы Господом по «закону совести» и не стоит превышать собственные полномочия в деле суждения и тем более осуждения ближнего, кем бы он ни был: «Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то... они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их» (Рим.2:14-16).
Так не будем же мудрецами в своих глазах! Ошибки сердца происходят прежде всего от ошибок ума. История показала, что сердце человеческое может дойти до большего совершенства, нежели человеческий ум. Посмотрите, ведь земля пережила на себе больше примеров совершенной любви, нежели примеров совершенного ума. И мусульмане Сирии преуспели на этом благом пути, их сердца сегодня подобны сердцам младенцев, раскрытым навстречу всему миру. Их незлобию можно только дивиться. В условиях жестокой четырёхлетней войны, когда уже каждая семья понесла невосполнимые потери (исключением не стал и сам Верховный муфтий Сирии, в начале войны ваххабитами был убит его сын), это выглядит подлинным чудом! Но разгадка близ. Она таится в священных евангельских текстах. Совершенная любовь заключается в том, чтобы кто-то служил своему ближнему и жизнь свою положил за другого. «Либо победа, либо рай» - так говорят сегодня в Сирии. Четыре года жертвенного служения сделали эту нацию христианской по своему внутреннему содержанию. Я не посягаю на букву Закона, не говорю, что без таинств и принятия Символа веры можно стать христианином, но прошу лишь обратить духовные очи свои внутрь себя, чтобы со всем мерой строгости оценить своего «внутреннего человека», которого мы называем «православным христианином». Являемся ли мы христианами, достойны ли называться этим высоким именем? Ведь буква Закона без исполнения заповедей не спасает. И в этом смысле мусульмане Сирии лучше нас, поскольку (быть может, сами не ведая того), самой своей жизнью исполняют закон Христов. Да, и это надо признать! Сломить свою «православную гордыню» и признаться самим себе, что мы жестокосердны, что не хотим сострадать, что стали слишком прагматичны и слишком любим свой ум.
Проповеди Верховного муфтия, обращенные к его народу, вне зависимости от религиозной и конфессиональной принадлежности, по духу своему - христианские, они льются из самой глубины страдающего сердца: «Сегодня, когда моя Родина в смертельной опасности, я не имею права быть духовным лидером лишь только суннитов, - говорит Бадретдин Хассун. - Я духовный лидер моего народа во всей его полноте и многообразии (религиозной, конфессиональной, национальной). Сирия -боголюбивая страна, в которой гармонично сосуществовали 23 религиозных течения. И я молюсь обо всех без исключения. Я призываю всех муфтиев мира, всех патриархов, Папу Римского к взаимодействию в общечеловеческом вопросе противостояния мировому терроризму. В пятой суре Корана сказано: "Пусть все религии соревнуются в добрых делах". Слышите, не убивают и не посягают на святыни друг друга, но соревнуются в делах добра! Настал час, когда духовным лидерам мира нужно выходить в народ с открытой проповедью Любви и взаимного почитания!».
Земля Сирии почитается священной для всех правоверных мусульман земли, они называют ее аш-Шам и признают землёй Любви и мира между людьми различных религий и культур. Многие хадисы повествуют о Сирии, как о Богом избранном месте, земле радости Аллаха, поскольку»Всевышний Аллах, Милостивый в мирской жизни не только к мусульманам, но и к иноверцам, повелел ангелам простирать крылья благодати над землей Шама» (имам ат-Тирмизий передает со слов Зайдабину Сабит).Мой мудрый «абуна» - верный сын своей Родины. В миролюбивых традициях аш-Шама, борьбе за так называемую «чистоту религии»,он противопоставляет сам факт существования христиан и мусульман на Ближнем Востоке и в Африке, все силы направляет на формирование веролюбивой идеологии. В состав сил патриотической обороны Сирии сегодня входят и сунниты, и алавиты, и шииты, и христиане. Единым фронтом сирийский народ противостоит машине мирового экстремизма, день за днем приближая победу.
И как здесь не вспомнить нашего отечественного гения Ф.М. Достоевского, с его евангельской идеей о всечеловеке, той самой идеей, которую совершенно бессовестно своровали у него западные технологи пресловутого глобализма, пожелавшие слепить нечто из всего, но оказались обречены на провал, поскольку форму-то они списали, а вот душу умышленно изъяли: жалкие безумцы захотели второй раз распять Христа...
Вот подлинная суть всечеловека, вот эти золотые слова, которые (сознательно, или неосознанно)сумел сначала воспринять, а потом и воплотить в жизнь сирийский Муфтий (пожалуй, самый русский муфтий в мире!), слова, в которых решение многих современных проблем:
«Да, назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное. Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите... Для настоящего русского Европа и удел всего великого арийского племени так же дороги, как и сама Россия, как и удел своей родной земли, потому что наш удел и есть всемирность, и не мечом приобретенная, а силой братства и братского стремления нашего к воссоединению людей... Ибо, что делала Россия во все эти два века (после петровской реформы)в своей политике, как не служила Европе, может быть, гораздо более, чем себе самой? О, народы Европы и не знают, как они нам дороги! И впоследствии, я верю в это, мы, то есть, конечно, не мы, а будущие грядущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в своей русской душе, всечеловечной и воссоединяющей, вместить в нее с братскою любовию всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово согласия всех племен по Христову Евангельскому закону!».
Нет, каким всё-таки чудесным образом связаны наши святые земли, или, быть может, действительно они созданы по какому-то единому замыслу, в каком-то едином творческом порыве и ради того, чтобы удерживать мир в равновесии, не позволить чаше Божиего терпения оказаться переполненной прежде назначенного часа... Кто знает!
...Полтора года прошло с тех пор, как появилась в моей жизни Сирия. И вот я снова в Дамаске. Рано или поздно это должно было случится, всё предвещало желанную встречу.
Да, прошло полтора года, но война всё не кончается, кровь продолжает проливаться и страдают невинные... Жестокость безбожного ига в своем извращении готова поспорить с безумием средневековья. Но мой Дамаск покоен, он живёт здесь и сейчас, в то время как душа его пребывает в пространстве священного писания...как и прежде он крепок в вере, ибо знает пророчества о самом себе: «Аллах обещал мне о жителях аш-Шама, что их не постигнет фитна (смута), и что Аллах не погубит его жителей по причине фитны».
***
...Уже в первый день заседания антитеррористического форума в Дамаске я в полной мере смогла приобщиться подлинному восточному характеру - пламенному и взрывному. В президиуме, на трибуне и среди слушающих, все более и более разгорались нешуточные арабские страсти. Казалось еще немного, и мы станем выносить из зала гневных ораторов, пострадавших от сердечных недомоганий... Надо сказать, что к середине мероприятия я уже успела стать «эмоциональной частью»этого бурлящего котла, как вдруг, мой взгляд нечаянно упал на сидящего через два ряда человека, облаченного в черный халат и белую чалму. Вот он немного поворачивает голову, потом ещё чуть-чуть... и я узнаю, кого бы вы думали? Да, это был мой «абуна»! Верховный Муфтий Сирии доктор Ахмад! Его лицо, обращенное ко мне вполоборота, оказалось на редкость невозмутимым: на устах мягкая чуть заметная улыбка, взгляд устремлён на бушующего в порыве праведного гнева оратора, да и смотрит он как-то особенно, как-то по-отечески ласково, точно благословляя...
Что говорить, весь этот «благой образ», возникший перед моими глазами буквально из неоткуда и точно по указанию волшебного Джина, оказался ушатом ледяной воды, опрокинутым на мою уже порядком разгоряченную арабскими страстями голову! Спокойный и тихий, он, также как и его священная земля, жил здесь и сейчас, но душой пребывал в пространстве не от мира сего, в обителях священного писания. Всем своим видом Муфтий точно говорил, что он крепок в вере и сердцем ведает завет пророков:»Аллах обещало жителях аш-Шама, что не погубит их по причине фитны». Всё будет так и не иначе.
Недаром арабы говорят: «кого любишь, на того и походишь». Да! В этот момент Муфтий был похож на Дамаск! Я не могла оторвать от него глаз - столько много можно было прочитать на этом достойном лице. И вот, доктор Ахмад медленно и очень изящно поднимает правую руку со сложенным и обращенным к небу троеперстием. Секунда, и я могу разглядеть в его тонких перстах крошечный белый цветочек дамасского жасмина... Мой добрый «абуна» покоряет меня невозвратно: над полем кровавой схватки - он нюхает белый жасмин.
Благоухание веры. Благоухание вдохновляющее. Благоухание надежды. Благоухание - победа. Дамаск, ты прекрасен!
В перерыве спешу засвидетельствовать своё прибытие. «Абуна» сразу же меня узнаёт! «Ну, здравствуй, моя маленькая!» - и крошечный белый цветочек Муфтия уже у меня в руке.
Благоухание - победа!
Мария Мономенова, член Союза журналистов России
