Дневник деревенского попа

Установлен поклонный крест на месте разрушенного храма или часовни. И не обязательно по этой причине, а просто из-за того, что в данном населенном пункте никогда не было ни храма, ни часовни, а место для соборной молитвы православных непременно должно быть. Стоишь перед более или менее руинированным храмом, закрытым несколько десятилетий назад, и у тебя возникает недоумение - с чего начать, как подступиться? Священнику-энтузиасту, не замыкающемуся только в стенах своего храма, опирающемуся на неравнодушных прихожан, важно действовать не спешно, но основательно, с рассуждением. Первые контакты с потенциальными прихожанами могут шокировать. Приходилось слышать: ну зачем надо поститься, ну и что, если с утра перекусил и собираешься причащаться. Я уже не говорю о постоянных разговорах и шушуканьях на службе. Прежде всего, намереваясь дать импульс к возрождению храму, нужно помолиться. Это может быть величание празднику или святому, которым посвящен храм, чтение одного из богослужебных часов в зависимости от времени суток и т.д. Священнику, занятому на приходе, необходимо организовать группу помощников, назначить ответственного за конкретную точку. В таких местах самому священнику желательно бывать не реже одного раза в месяц. А вот помощникам нужно стараться, как можно чаще посещать населенный пункт, в котором находится храм (поклонный крест). Быть в постоянном контакте с жителями: иметь постоянную телефонную связь с населенным пунктом. Привлекать местных жителей ко всем делам храма, особенно к пению и чтению. С этой целью регенту и уставщику проводить занятия. В идеале необходимо добиться, чтобы местные жители сами были бы в состоянии обезпечить проведение богослужений.

Необходимо обезпечить чтение в каждую субботу с 16.00 великой вечерни и чина 12 псалмов, и в каждое воскресенье с 9.00 часов и обедницы (с Апостолом и Евангелием). То же самое в двунадесятые праздники, а также, по возможности, и в другие праздники. Если пока нет возможности обеспечить службу в данном объеме, пусть в указанные дни и часы для начала совершаются: вечером 30 Исусовых молитв с поясными поклонами, а утром - утренние молитвы. В престольные праздники и на Рождество Христово необходимо совершать полную службу. На 1-ой неделе Великого поста ежедневно собираться в 8.00 утра, читать полунощницу. Вечером в 17.00 читать канон Андрея Критского. На Пасху в 23.00 читать канон Великой Субботы; в 24.00 совершить Крестный ход, а затем Пасхальная заутреня, часы, обедница. Сообщать, чтобы старались в течение Пасхальной недели ежедневно звонить (если нет колоколов, то в любую железку). В родительские субботы и на Радоницу после уставной службы читать канон об усопших.

 

Деревня Д. Здесь нами установлен поклонный крест на месте разрушенной часовни в честь иконы Божией Матери "Всем скорбящим Радость". В престольный день 5 августа под палящим солнцем, которое уже с раннего утра щедро испускало свои лучи, совершили полную службу, положенную в такой праздничный день: полунощница, часы, обедница с причащением, водоосвящение, крестный ход с молебным пением вокруг деревни. Мы, вооружившись зонтами от палящих лучей солнца, напоминали собой древних римлян, и стояли, укрывшись ими, как щитами. Собрался немногочисленный местный люд, до крестного хода достоял только один мужчина, он разделил с нами и тяготы подсолнечного стояния и ни с чем несравнимую духовную радость от совершаемого торжественного богослужения. После такой огромной нагрузки, солнечного перегрева, облучения у меня удвоилась площадь на лице от витилиго. Быть таким пятнистым ягуаром священнику как-то неудобно. Надеемся, что такая жертвенность послужит нам во очищение и в возрождение тех мест, где мы трудились.

 

Вечером были в соседней деревне П. Там, помимо вечерней молитвы у поклонного креста, у меня была еще одна цель: пообщаться с О.П. - учительницей закрытой в этом году сельской школы. Она 22 года проработала в ней. Мы долгое время не общались, объясню причину. Пару лет назад, болея за вымирающие на глазах деревни, я написал статью с критикой пьянства, алкоголизации в этом регионе, где есть несколько строк, в которых упоминается и эта школа. Меня тогда смутило, что ни одна встреча с учителями не проходила без вина на столе. В годы моей учебы я просто не мог представить, что такое может быть в учительской среде. Видимого повода, как будто и нет, свое посещение таковым я не считаю, даже наоборот, вроде бы строже должно было бы быть. Что-то явно произошло в нашем сознании, что это нормально, мы же, мол, только немного расслабились после напряженного трудового дня.... Статья была опубликована в нашей приходской газете «Берсеневские страницы» и по обычаю новый номер раздавался разным людям для чтения, в т.ч. раздали и учителям этой школы. Конечно, сразу обида, отчуждение. Осадок надолго остался, почти два года мы не общались. После этого взял за правило стараться писать, не называя конкретных мест и имен, изменяя их.

Прошло время, немного утихли страсти и вроде бы пошел процесс сближения. В прошлый свой приезд пообщался с директрисой, кстати, уроженкой деревни Д., о службе на солнцепеке я выше рассказывал. Четыре часа мы с ней общались. Этого прошлого инцидента не коснулись. Теперь вот общение с О.П. Называла себя многостаночницей: преподавала в школе такие разноплановые дисциплины как рисование, литература, химия, физика и др. Говорит, что в школе учить стало неинтересно, потому что дети учиться не хотят. 10 преподавателей на 7 учащихся, в классе 1-2 человека. Мощнейшим ударом по школе был переход на подушевую оплату, т.е. финансирование, а отсюда и зарплата учителей стали в прямой зависимости от количества учащихся. Чем меньше учащихся, тем меньше и финансирование. Безконечные проверки, штрафы. Последний штраф был за то, что не было полноценной ограды вокруг школы. Оштрафовали на 7 тысяч. Предполагаю, что это целенаправленная изощренная форма закрытия школы: не приказом, а таким вот давлением. Я очевидец, как за последние годы их прессовали постоянно - то пожарники, то санэпидемстанция. РОНО и местные власти все-таки старались школу сохранить, приезжал глава района Г., хотел нащупать какие-то пути спасения школы. Но учителя не выдержали сами. Не выдержали бумажного пресса, волокиты, штрафов, отношения детей, их родителей, местных жителей. Учителя были не в почете, их подозревали, что они как-то наживаются, что-то со школы неправедно имеют и т.п. «Дошло до того, что я три года мечтала бросить школу», - с болью сказала О.П. Я говорю: «Ну как же, Вы столько лет проработали, неужели не жалко?» Она: «Даже смотреть не хочу в ту сторону, где школа находится. Мне все равно, что с ней будет». Вспомнился наш староста Владимир Никанорович, который говорил: «На работу надо идти, как на праздник». Представляете разницу? Не то что праздник, а отторжение, просто аллергия на школу, все, что угодно, только не школа.

«Раньше я интересовалась религией, у меня есть Библия, Коран, Талмуд. Но сейчас я замкнулась на своем огороде, хозяйстве, семье. Никуда не хожу, не общаюсь ни с кем. Справа от нас дом - там продают паленую водку, а слева от нашего дома с 9 часов вечера начнется гулянка, и будут до 5 утра греметь. Вот такая обстановка. Осталось в деревне человек 60, она вымирает, молодежь уезжает, смертность очень высокая, от пьянки, прежде всего. Два дома рядом сгорели, тоже вследствие этого. Все беды имеют в корне эту причину». Такой вот неоптимистичный разговор.

 

На следующий день посетили еще одну деревню В. Инфраструктура этой деревни прямо скажем, невелика: библиотека, в ней же медпункт, уже на стадии закрытия и небытия, рядом частный магазинчик. В библиотеке, олицетворяющей собой в этой деревне какой-то минимум культуры, дверь раскрыта всем ветрам. На стене все же висит объявление «День деревни 10 августа в воскресенье». Я сразу взял на заметку этот факт: нужно обязательно в этот день отслужить здесь молебен Смоленской иконе Божией Матери. Узнаем у местных жителей, была ли здесь часовня. Опросив пол деревни, наконец, выясняем, что была - в честь Тихвинской иконы Божией Матери и великомученицы Параскевы Пятницы. Значит, надо ставить крест на месте часовни. Сидим на лавочке, разговариваем с нынешним библиотекарем. Пытаемся узнать у нее, где же все-таки стояла часовня. Не знает, зовет на помощь бывшую библиотекаршу. Та тоже не знает. За время нашего общения мимо нас прошло пятеро изрядно выпивших, среди них женщина. Истощенные, видимо от постоянных возлияний; мужчины с обнаженным торсом. Один говорит: «Я хочу часовню построить, людям оставить память о себе, радость принести». Другой меня спрашивает: «Батюшка, можешь меня очистить?» Я: «Нет, я не могу, только Бог может». Он посмотрел на меня так горестно, опустил голову, вздохнул, рукой обреченно махнул и побрел дальше, как тень. Рядом с магазином небольшая посадка, пошел туда прогуляться, спасаясь от солнцепека (мы там были около часа дня). Везде валяются пустые банки из-под пива. Старец Серафим Тяпочкин говорил, что отнимет у нас Господь землю до Урала за то, что не берегли ее. Вот вам наглядный пример - внутри деревни такая картина, иллюстрация того, о чем он говорил, о небрежении к своей земле.

Это очень удручает. Наша земля очень загрязнена. Заброшенные свинарники, коровники и кладбища техники. Неприглядная картина. Повсеместно мусор. На окраине деревни два контейнера стоят, ну, казалось бы, сбрасывай все в них. Нет, вокруг контейнеров метров триста по диаметру все разбросано. Еще проблема, разворачивающаяся на наших глазах: днем и ночью валят лес, причем, варварским способом, охватывая и обнажая огромную территорию. Как было раньше: вычищали, срубали определенные лесничеством посадки, а сейчас это все как выжженная пустыня, всё варварски вырубается под корень. Даже вдоль дороги справа и слева все разбросано. Удручает такая деградация. Много заброшенных домов. В этом контексте кажется, что сама природа протестует против такого отношения к ней. Перед моим домом протекал ручей, небольшая речушка. Проходя мимо, я часто останавливался, вслушиваясь в ее журчание. И вот, бобры перекрыли ее своими сооружениями. Образовалось болото и ручей замер. Глубина бывшей шустрой речки теперь в палец, движение воды чуть-чуть, все заглохло. Как и во многих, ранее живых, многолюдных и многодетных деревнях и селах нашей необъятной Русской земли.