Очень скромно, почти никак не отметили 70-летие освобождение от фашистского ига Украина, Болгария, Румыния, Польша... Только братская Сербия должным образом и в присутствии на основных торжествах президентов своих стран отметила эту знаменательную дату. К сожалению, очень сильно стали меняться общественно-политические ориентиры стран, которые благодаря освободительной миссии нашей армии, сохранили живыми свои народы, государственность и не утратили исторически справедливые границы.
А ведь для освобождения народов Европы, а затем и Азии Советские Вооруженные Силы в 1944-1945 гг. провели несколько крупнейших стратегических наступательных операций, в которых участвовали войска одиннадцати фронтов, одного фронта ПВО, 4 флота, 50 общевойсковых, 6 танковых, 13 воздушных армий, 3 армии ПВО и 2 речные военные флотилии. Общая численность этих войск и флотов - около 7 млн. человек. Погиб каждый 8 воин: при освобождении Польши - 600 тысяч, Чехословакии- 140 тысяч, Венгрии - 140 тысяч, Румынии - около 69 тысяч, Югославии - 8 тысяч, Австрии - 26 тысяч, Норвегии - более тысячи, Финляндии - около 2 тысяч, Германии - свыше 100 тысяч. А сколько погибло, сражаясь в рядах Сопротивления и партизанских отрядах.... Не сосчитать...
В числе наиболее крупных стратегических наступательных операций, имевших решающее значение для освобождения Европы, следует назвать Ясско-Кишиневскую (август 1944 г.), Белградскую (октябрь 1944 г.), Будапештскую (октябрь 1944 г. - февраль 1945 г.), Висло-Одерскую (январь-февраль 1945г.), Восточно-Прусскую (январь-апрель 1945 г.), Венскую (март-апрель 1945 г.), Берлинскую (апрель-май 1945 г.), Пражскую (май 1945 г.).
В результате победоносного завершения этих сложнейших и кровопролитных операций советские воины освободили полностью или частично территорию десяти стран Европы и двух стран Азии с населением около 200 млн. человек: Румынию, Болгарию, Венгрию, Польшу, Чехословакию, Югославию, Австрию, Норвегию, Данию, Германию, Корею, Северный Китай.
И вот 2014 год, 70-летие освобождения Европы от фашистского ига. Да, что Болгария и Румыния - Украина отменила парады Победы 9 мая. А город-герой Одесса, получившая Звезду Героя «за выдающиеся заслуги перед Родиной, мужество и героизм, проявленные трудящимися города в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками», после массового шествия народа в день 70-летия освобождения 10 апреля, организованного активистами «Поля Куликова», 2 мая допустила парад и погром неонацистов, зверское уничтожение десятков людей в Доме Союзов, от которых содрогнулся мир. Украинская Хатынь... Было немыслимым, что такое произойдет в Одессе. Но город не взорвался в негодовании. Что произошло с одесситами, с украинцами? Почему предали общую победу наших отцов? Почему не только по Львову - по городу-герою Киеву маршируют бандеровцы, потомки тех, кто вместе с фашистами зверствовали на Украине, Белоруссии, Польше...
Великий Тарас Шевченко писал пророчески « Неначе люди подурiли Німі на панщину ідуть І діточок своїх ведуть!...А скрізь на славній Україні Людей у ярма запрягли пани лукаві... Гинуть! Гинуть! У ярмах лицарські сини, А препоганії пани жидам, братам своїм хорошим, останні продають штани... Погано дуже, страх погано! В оцій пустині пропадать.А ще поганше на Украйні дивитись, плакать - і мовчать!».
Молчит почти вся Украина. И к этому молчанию Украина шла целых 20 лет. Потому что движение в сторону бендеровщины в Украине готовилось изподволь, пошагово. Приучали к политической «толерантности» постепенно. Первой пробой силы «новой Украины» стал Майдан в октябре 1990 года, когда около 100 студентов Киева и Днепропетровска начали «национально-демократические протесты», поддержанные некоторыми писателями и культурными деятелями. Такими как, например, писатель Олесь Гончар. В те дни Олесь Терентьевич, бывая на Майдане, давал хлопцам свои денежки и говорил: « Як би я був молодший, був би з вами...». Его националистический запал как мог сдерживал другой украинский писатель Александр Иванченко, который ему говорил: «Олесь Тереньевич, побойтесь Бога! Вспомните, что с Вами за Ваш роман «Тронка» делали украинские чиновники. И Вас и Ваш роман спасли русские писатели, прежде всего Михаил Алексеев». Первые ростки этой «демократии» уже в конце ХХ века. Но мы не хотели понимать опасность. А она взращивалась не только в клубах футбольных фанатов, но и в кабинетах чиновников.
С этой родившейся закамуфлированной ползучей фашистской бандеровщиной пришлось столкнуться нам вместе с ветеранами Великой Отечественной войны уже 10 лет назад и именно в Одессе.
В 2004 году, в майские дни Победы, в дни 60-летия освобождения Севастополя и Одессы от фашистов, эти города-герои посетила из Москвы делегация ветеранов Великой Отечественной войны: Героев Советского Союза, полных кавалеров Ордена Славы - и представители Фонда Всехвального апостола Андрея Первозванного. Это был праздничный перелет Москва-Запорожье-Севастополь-Одесса-Москва. Среди ветеранов много было и тех, кто сначала защищал Севастополь и Одессу, а потом и освобождал.
Радостна и торжественна была встреча нашей делегации в Севастополе с многотысячным шествием и праздничным концертом на Графской пристани.
И совсем по-другому нас встретил город-герой Одесса. Когда мы еще готовили мероприятие и утверждали его план совместно с администрацией о прибытии в город делегации ветеранов-освободителей Одессы в 1944 году, и, тогда, 10 лет назад, после длительных препираний нам сказали: «Так и быть: вы встретитесь с ветеранами города. Так и быть: разрешаем вам с оркестром Военно-морского флота России пройти по улицам города до набережной, где на ступеньках Летнего театра дадите концерт. Но мы к этому мероприятию отношения не имеем. Хотя мы будем рядом. Милиция обеспечит вашу безопасность. Провокации возможны различные. Смотрите сами». Данной встречей в администрации города тогда мы были поражены. Перед вылетом из Севастополя в Одессу мы об этом предупредили ветеранов. Они промолчали. А потом каждый сказал, и их решение было единодушным: «Второй раз штурмуем и берем Одессу. Идем все. Впереди оркестра. За флагом России. Оркестр, «Прощание славянки».
Так это и было. В день торжественного шествия мы с ветеранами, с делегацией Фонда Андрея Первозванного, с оркестром и артистами ВМФ России выстроились у гостиницы в небольшую колону. К нам присоединились одесские ветераны, с которыми мы встретились накануне. Мы смотрели на наших ветеранов. Они были собраны и молчаливы. Словно собрались в последний бой. До конца идти, если надо. Как тогда весной 44 парадом через весь город. Они настояли идти первыми за знаменной группой с флагами России и Военно-Морского флота России. Мне до сих пор, когда вспоминаю первые минуты этого марша ПОБЕДИТЕЛЕЙ в Одессе 2004 года, кажется, что каждый с них шептал: « За Родину! Вперед!». В этой молитвенной собранности прозвучали слова: «Знаменная группа, вперед! Колона! Начать движение!». Взмахнул капельмейстер. И, как гром, в звонком майском утре грянул бессмертный марш Василия Агапкина «Прощание славянки».
Мы шли по улицам в потонувшей в белой акации безмятежной Одессе. Многие, увидев это шествие, немели, потом аплодировали, потом присоединялись. Колона росла как снежный ком. Стала многотысячной. Люди радовались. Засыпали ветеранов цветами. Вскоре проявляться представители администрации, которые говорили, что слава Богу - все хорошо. И бесследно исчезали. Многотысячная колона с ликованием пришла к концертной площадке. И они, представители администрации города-героя Одессы, опять растворились и стали не видимыми. Начался концерт оркестра Военно-морского флота России. Народ слушал, аплодировал, пел вместе с солистами и хором, подтанцовывал с танцевальной группой. Над вечерней Одессой лились самые родные и любимые наши мелодии и песни.
А наши ветераны были бодры, радостны и спокойны, и в майских сумерках они стали совсем молодыми, какими были в том 1944-м...
Одесса, 1944 г.
Наше бессмертное непобедимое воинство. Для многих из них этот парад-бой, к сожалению, стал последним.
Пролетело 10 лет. К сожалению, многие из них уже в Вершинах Горних... Но память о них и их память - святая. Священная память о том великом жертвенном противостоянии нашего народа за Родину вечна.
Нет цены памяти и воспоминаниям каждого участника Великой Отечественной войны для истории Отечества и её народа. Любые воспоминания становятся бесценными свидетельствами народной войны и народной ПОБЕДЫ, которую хотят оклеветать и похоронить.
И так значимо, что к грядущему празднику 70-летия Победы выходят новые документальные книги о народном подвиге, открывая новые и новые имена героев, которым несть числа... Вечная память им и миллионам народной неодолимой НЕРУШИМОЙ СТЕНЫ, крепость которой в вере и в жертвенности - главных христианских добродетелях.
Бесценным свидетельством беспримерного подвига и мужества нашего народа является трехтомник контр-адмирала К.И. Деревянко «На трудных дорогах войны», посвященный защитникам и освободителям Одессы, Севастополя, Крыма, Кавказа, Болгарии, Румынии, в которых сам непосредственно принимал участие автор. В настоящее время готовится к выходу из печати эта замечательная строго документальная трилогия в издательстве «Вече». Все книги: «Подвиг Одессы», «В борьбе за Севастополь и Кавказ», «От Кавказа до Балкан» - подлинное пособие по великой науке побеждать. К сожалению, сам автор адмирал Константин Илларионович Деревянко умер в 1992 году, и первое издание столь значимого мемуарного труда - это результат настоящего подвижнического подвига его дочери Натальи Константиновны Деревянко. Она, несмотря на свою тяжелую инвалидность, в течение многих лет оббивала пороги многих издательств, военных и военно-морских чиновников, в надежде на заинтересованность в этом уникальном труде. Только издательство «Вече» по достоинству оценило рукопись не только как мемуары выдающегося военноначальника, но и как важный учебник по воспитанию наших граждан в духе живой любви к Отечеству.
Контр-адмирал К.И. Деревянко родился 6 ноября 1907 года в станице Бесскорбной на Кубани. С детства помогал в семье, юношей работал на железной дороге в г. Армавире. В 1927 году по комсомольской путевке поступил в военно-морское училище имени М.В. Фрунзе. В 1931 году становится артиллеристом сторожевого корабля «Шквал», командиром дивизиона сторожевых кораблей. В 1941 году капитан 1 ранга Деревянко К.И. начальник штаба Одесской военно-морской базы, 1941-1943 - начальник 1941-1943 годы - начальник штаба Главной военно-морской базы Черноморского флота, в 1943 году - командир Бердянской военно-морской базы на Азовском море. 1943-1944 годы - командир Керченской переправы при освобождении Керчи и Крыма. С 1944 года - командир флотского соединения кораблей и морской пехоты при освобождении Румынии и Болгарии.
Три именные благодарности в Приказах Верховного Главнокомандующего было объявлено кораблям и десантным частям Черноморского флота, в том числе и под командованием Константина Илларионовича Деревянко за овладение портами Тулча, Сулина, крупным портом на Дунае - Руссе (Рушук), Варна, Бургас.
С 1947 года Константин Илларионович Деревянко - начальник штаба и командир военно-морской базы Северного флота. С 1959-1964 год - начальник научно-исследовательского полигона в г. Ленинграде.
За умелое руководство боевыми действиями и проявленное личное мужество контр-адмирал К.И. Деревянко награжден многими высокими боевыми наградами, среди них орден Ленина, три ордена Красной звезды, медаль «За оборону Одессы», медаль «За оборону Кавказа», высшие награды Болгарии: болгарский орден «9 сентября с мечем 1 степени», и Румынии - румынский орден «Тудора Владимиреску 1 степени».
Уверены, что этот замечательный труд «На трудных дорогах войны» бесстрашного защитника Родины контр-адмирала К.И. Деревянко, освященный жертвенной любовью к России и ее народу, найдет своего читателя, а самое главное - еще раз засвидетельствует миру и нам неодолимость и непобедимость русского воина-защитника Отечества.
Виктория Медунина-Неделько
***
Наталья Деревянко
ГЕРОИЗМ И ИСКУССТВО В БОРЬБЕ
О трилогии «На трудных дорогах войны»[1] и ее авторе контр-адмирале К.И. Деревянко
Прослужив три месяца командиром Очаковской военно-морской базы, летом 1944 года Константин Илларионович Деревянко получает из штаба Черноморского флота телеграмму: командующий флотом Ф.С. Октябрьский приказывает покинуть Очаков и явиться в Одессу, вступить в командование Одесской военно-морской базой. 23 июля К.И. Деревянко направился в пункт назначения. Здесь в 1941 году он начинал войну в качестве заместителя, затем начальника штаба базы, сюда через три года вернулся войну завершать.
Одесская база вновь становилась прифронтовой. Фашисты совершали налеты, бомбили. Да и сухопутная война шла под боком - освобождалась Молдавия. Все корабельные силы и боевые средства должны быть наготове. Корабли Дунайской флотилии нацеливались на вход в Дунай. Кроме того, перед Одесской ВМБ стояла неотложная задача - траление мин в северно-западной части Черного моря. В этих заботах прошел месяц.
«На исходе дня 27 августа, - пишет К.И. Деревянко в конце своей первой книги трилогии «На трудных дорогах войны»[2], - в моем кабинете раздался телефонный звонок из ряда прерывистых коротких гудков... У аппарата оказался сам командующий Черноморским флотом Ф.С. Октябрьский:
- Отложите все дела и сейчас же - ко мне».
При встрече он был взволнован. Десант, прошедший к Румынии и занявший Сулину, не давал о себе знать...
Комфлотом вручил Деревянко директиву N 0050[3] от 27 августа 1944 года, в которой приказывалось: капитану I ранга К.И. Деревянко немедленно следовать в Румынию, небольшой город-порт Сулина, который располагается на Сулинском гирле в дельте Дуная. Там немедля сформировать базу, вступить в ее командование, ожидать дальнейших приказаний по продвижению в Румынии. Так началось участие К.И. Деревянко в освободительном походе в Румынию, а затем в Болгарию. В нем он был командиром десантного соединения в составе корабельных сил и морской пехоты. С ним воевали испытанные воины: флагштурман флота Ю.П. Ковель (начальник штаба соединения), оператор В.П. Боровиков, командир бригады торпедных катеров Г.Д. Дьяченко, командир дивизиона малых охотников Г.И. Гнатенко, командир больших тральщиков В.М. Нарыков, командиры батальонов морской пехоты В.С. Макаров и Котанов, командир морской стрелковой бригады Л.К. Смирнов.
В полном виде было это соединение сформируется в румынской Констанце, которая будет стремительно взята участниками десанта 30 августа. В Констанце ему поручают выступить представителем ВМФ СССР, которому румынские морские власти должны передать все наличные корабли. К.И. Деревянко назначен начальником гарнизона Констанцы. Здесь же автор будущих книг активно контактирует с командующим Черноморским флотом, а также наркомом ВМФ Н.Г. Кузнецовым. Именно с последним он обсуждает подробности действий десанта по овладению болгарскими портами Варна и Бургас.
8 сентября, по директиве N 0077[4], десант во главе с К.И. Деревянко, насчитывающий сорок кораблей, выходит в Болгарию. Командование десанта уже предупреждено: при высадке спешить применять оружие в Болгарии нельзя, болгарская армия, как и весь народ, ждет воинов-освободителей. Так и было. Быстро овладели портом Варна, а особый отдельный небольшой отряд - Бургасом. Как и в Румынии, составляется для представления в Ставку донесение о наличии в порту кораблей. Участники десанта присутствуют 9 сентября на многолюдном митинге, на котором в Болгарии объявлена народная власть. Это ликующее состояние братского народа автор книг пронес через всю жизнь.
В этот же день Верховный Главнокомандующий И. Сталин в третий раз после выхода черноморцев на зарубежную территорию поименно поблагодарил их в приказе. Был отмечен и К.И. Деревянко[5].
У Черноморского флота в этот период было два боевых направления: на одном, западном, - действовала Дунайская флотилия под командованием С.Г. Горшкова, продвигавшаяся по Дунаю в Европу, на другом, южном, - десантное соединение, командовать которым довелось автору трилогии К.И. Деревянко. Именно на этом, черноморском направлении, напоминает Деревянко, воины первыми организованно дали отпор фашистам, и стали в рядах первых советских воинов, кто пересек границу и вышел воевать на территорию неприятеля. Им салютует Москва.
Это была большая награда для К.И. Деревянко и тех его боевых товарищей, кто первыми отражали в этих местах вражеский удар 22 июня 1941 года.
Подробности о первых сутках войны и о налете немецкой авиации на Севастополь К.И. Деревянко знал очень хорошо. Именно в ночь на 22 июня 1941 года следовал в Севастополь на теплоходе «Армения» с командующим Одесским военным округом генералом Н.Е. Чибисовым для утверждения Плана совместного прикрытия границ на Военном совете флота.
Деревянко стал свидетелем мучительных секунд перед принятием решения о первом залпе войны по немецким самолетам командующим Черноморским флотом адмиралом Ф.М. Октябрьским, когда тот в одной руке держал телеграмму наркома о недопущении врага и не поддаться на провокацию, а в другой - трубку для отдачи приказа своим подчиненным: «Вражеские самолеты сбить». Четко действуя по Инструкции наркома Н.Г. Кузнецова, командующий флотом принимает решение. Он так и скажет: «Действуйте по Инструкции!». И начальник штаба Черноморского флота И.Д. Елисеев скомандует: «Огонь!».
В своих воспоминаниях К.И. Деревянко неоднократно отдавал должное таланту и мужеству Командующего Черноморским флотом Ф.М.Октябрьского и наркома Военно-Морского флота СССР Н.Г. Кузнецова. Особенно значительно то, что нарком Кузнецов в трудный период встрясок в рядах военных кадров и предусмотрел внезапное нападение врага, и сумел привести к началу войны все флоты страны в полной боевой готовности. И в Севастополе дан первый бой.
«Я никогда не сомневался, - пишет автор трилогии, - что мы разгромим гитлеровскую Германию». Как подтверждение он вспоминает первые же впечатления 22 июня 1941 года: встреча с только что мобилизованными и увиденная им длинная очередь в военкомат в Николаеве, состоящая из несовершеннолетних юношей и девушек.
Возвращаясь из Севастополя в Одессу сухопутным путем, Деревянко и Чибисов в одном из крымских сел оказались на митинге, где провожали на фронт мобилизованных. «С них не сводят глаз матери, жены, возлюбленные. Возможно, это последнее свидание... Провожая, говорят: «Возвращайтесь с победой». Вот она, философия войны: общество с напутствием и скорбью провожает своих сыновей», - пишет автор. - «Оно скорбит о возможной смерти героев и одновременно ждет и требует побед. А победы не бывают без жертв».
Константин Илларионович Деревянко принадлежит к тем участникам и исследователям войны, которые сразу почувствовали и глубоко осознали духовную суть Великой Отечественной войны. Он именует ее священной. Его повествование проникнуто мыслью о большой жертве, которую приносит народ. Ведь в основе духовности всегда лежат любовь и жертва. И то, что потом назвали массовым героизмом, по сути, и является той высокой жертвенностью, которая отличала наш народ.
Отсюда неиссякаемый интерес автора к тому моменту, когда появляется подлинное бесстрашие на войне. Ведь страх - это не просто чувство, а здоровый инстинкт самосохранения. Но на войне его необходимо преодолеть. Как и когда это происходит? У каждого - по-своему. Но приходит к готовому на жертву. Автор не стыдится показывать это на своем примере.
Налет авиации противника. Бомбят одесский порт. Рядом - штаб базы. Пронзительно свистят и разрываются бомбы. Под ногами колышется земля. А Деревянко со своим начальником командиром Одесской военно-морской базы контр-адмиралом Г.В. Жуковым оказался в это время на террасе перед дверями штаба. «Я, - пишет автор, - невольно потянулся к двери... Жуков тихо укоризненно бросил: Деревянко, ты куда? А я и сам не отдавал себе отчета, куда и зачем. Получалось так: я, недослушав Жукова, бросил его под бомбами, а сам - в укрытие. Выходило, - я предал его? Пристыженный, быстро повернулся. Жуков стоял с непокрытой головой и улыбался. Даже если это бравада, то и она была прекрасна. Жуков был великолепен. Он нисколько не потерял самообладания.
- Это война, и худшее впереди, - сказал он.
Мне было стыдно за минутную слабость. Готов был назвать себя трусом, хотя для меня это - первое испытание.
- Запомни, бравировать не надо, но и не от каждой бомбы прятаться следует. И еще: не забывай, рядом могут оказаться подчиненные. Учись подавлять страх усилием воли, ведь поначалу все испытывают страх. Приказывай себе находиться там, где требует обстановка. Но когда нужно, не стесняйся падать на землю, укрываться, ибо потери на руку врагу, - наставлял Жуков».
Тогда же, говорит автор, он дал себе зарок: «никогда под ударами врага не пригнусь на виду у людей, не побегу в укрытие впереди подчиненных. И за всю войну не нарушил этого зарока».
Здесь же, в Одессе, Деревянко свое ратное поприще проходит рядом с полководцем И.Е. Петровым. Более бесстрашного человека, отмечает автор, ему встречать не приходилось. Но когда он спросил у самого Ивана Ефимовича, не бывает ли у него когда-либо страха, тот ему ответил: «Если вам кто-то скажет, что ничего не боится, - знайте, что перед вами бахвал».
Исследуя все тот же феномен бесстрашия, К.И. Деревянко спустя три десятилетия после войны пишет письмо морскому пехотинцу А.М. Хмелевскому, первому подбившему под Одессой вражеский танк простой бутылкой с зажигательной смесью. Когда более всего было ему страшно: когда увидел танк или потом? Хмелевский отвечает, что когда он переполз в воронку от снаряда, танк надвинулся на него, но не раздавил гусеницами и не повредил бутылку-зажигалку. «Меня, - пишет Хмелевский, - только завалило землей. Когда танк сошел с воронки, я, полуоглушенный и перепуганный и одновременно обозленный на гитлеровцев, выпростался из-под земли и метнул в танк бутылку. И он вспыхнул. Если бы вы видели, как он красиво запылал!.. Человеку всегда страшно в таких случаях. Но мне тогда просто некогда было бояться, раз я задался целью уничтожить танк. Пока он не загорелся, чувство страха было загнано далеко внутрь. А когда все кончилось..., страх разгулялся, и пришлось выкурить две папиросы».
Основное - цель. И еще - некогда заниматься собой. То есть готовность к отрешению от себя. Здесь и возникает действие, поступок, подвиг.
Одесса, сражавшаяся по приказу Ставки в окружении противника, сутками вела бои. В войну втянулись все - от командующих до рядовых. В этом пылу огня - некогда бояться, о чем говорил и генерал Петров. Тогда-то и проявляется тот самый массовый героизм. Но были и отдельные люди, подвигам которых не перестает на протяжении повествования изумляться автор.
Вот телефонист батареи, которому Деревянко звонит и передает, что ввиду близкого подступа врага, необходимо уничтожить на данном рубеже пушки. И вдруг телефонист пропадает со связи. Минут двадцать начальник штаба в недоумении стоит с телефонной трубкой в руке и даже дует в нее, пытаясь прочистить проход сигналу, не зная, что произошло. Телефонист появляется на связи и, запыхавшись, говорит: «Виноват. Отлучался врукопашную». «Люди добрые! - восклицает К.И. Деревянко, - вы только подумайте! Он только что из рукопашного боя. Вынужден был оторваться на него от телефонной трубки. И он еще извиняется: «Виноват...» До конца дней К.И. Деревянко терзался, что не спросил тогда его фамилию, а ведь это был поступок, за который надо было представить к награде.
Не менее отважен был и поступок сержанта Д.С. Оболадзе. Он вызвался прикрывать отходивший батальон не всем взводом, чтобы не потерять людей, а отрядом из семи человек. И остался с ним против многократно превосходящего противника, ничего не говоря своим подчиненным. Оборону держали полтора часа. «Вы представляете, что такое полтора часа в бою? - вопрошает автор. - При этом старший несет ответственность за других людей, которые не знают, что их всего семеро и лишь оглядываются, почему по сторонам не слышно выстрелов своих. Оболадзе их только подбадривал. А когда атаку отбили и можно было отползать, тут он поздравил всех с благополучным исходом».
Оборонная твердь Одессы, как скажет К.И. Деревянко, складывалась не сразу. Но, понятно, в сжатые сроки. Ее успешному развитию способствовало решение наркома Н.Г. Кузнецова: создать особую зону - Одесский оборонительный район (ООР) - потом это начинание будет перенесено в Севастополь (СОР) и другие обороняющиеся базы. В Одесском районе командование было подобрано, как неоднократно утверждает автор на протяжении всей трилогии, чрезвычайно удачно. Это, в первую очередь, командующий ООР контр-адмирал Г.В. Жуков, командир Одесской базы контр-адмирал И.Д. Кулишов, командующий Приморской армией генерал-майор И.Е. Петров (до него - генерал-лейтенант Г.П. Сафронов), член Военного совета Ф.Н. Воронин, начальник штаба ООР генерал-лейтенант Г.Д. Шишенин, заместитель начальника штаба ООР и начальник штаба Приморской армии полковник Н.И. Крылов (впоследствии Маршал Советского Союза).
Такой костяк командования стимулировал работу военной мысли у всех участников обороны. В Одессе, напоминает автор, были применены многие военно-тактические новшества, которые потом переняли все обороняющиеся флотские базы.
Наша война, повторяет Деревянко, шла в основном на суше. И все рода и виды войск, все силы и средства их были призваны на помощь армии. Вот почему, отражая постоянно прибывающие свежие силы противника (под Одессой было - в течение трех месяцев обороны - сгруппировано около двадцати только румынских дивизий, а вначале были войска 11-й немецкой армии, 17-й полевой армии и I танковая группа), флот, воевавший вместе с армией, на всю мощь задействовал береговую и зенитную артиллерию, а также повернул на врага корабельные орудийные стволы. Тут понадобился не только сильный состав штаба, этого мозгового центра любого соединения, но потом и мужество, чтобы доказать своим же начальникам, что корабельная артиллерия так же, как и береговая, должна до последнего снаряда быть задействована в борьбе с врагом. И не стрелять по площадям, а бить по целям.
В Одессе была разработана система обстрела врага корабельной артиллерией по сухопутным целям. Созданы четыре базовых корпоста. Обучены корабельные корпосты, которые выходили на боевые позиции. Корабли, приходящие в Одессу, освоили и контрбатарейную борьбу с сухопутной артиллерией противника. Командиры боевых кораблей сразу же поняли этот замысел Одесской базы, с энтузиазмом палили по целям врага, героически вели себя не только на переходах из Севастополя в Одессу, но и во время сражений в гавани осажденного города.
Рассказывая об этих боях, автор не может пройти мимо таких имен, как В.Н. Ерошенко, Г.Л. Годлевский, С.С. Ворков, П.М. Буряк, А.И. Бобровников, П.И. Шевченко, Г.П. Негода... С ними много связано героического на Черном море. И первым местом проявления их героизма стала Одесса. Когда потом шла оборона Севастополя, и об этом тоже много раз скажет автор трилогии во второй книге «В борьбе за Севастополь и Кавказ», все эти командиры и другие, имена которых появятся чуть позже, будут ходить в Севастополь на крейсерах и эсминцах, бить корабельной артиллерией врага на суше и проявлять чудеса храбрости, выполняя задачи казалось бы сверх человеческих возможностей.
Как не сказать о том, сколь героически были бойцы на малых охотниках (МО). Это катерники. К их необычайному бесстрашию К.И. Деревянко возвращается постоянно на страницах всех трех книг. Ведь они действуют на самых малых боевых кораблях - всего 55 тонн водоизмещением. И, как замечает автор, «в большой шторм и танкер идет, покачиваясь, а каково нашему малышу?» Катер постоянно выныривает из многотонной волны, люди стоят привязанными к орудиям тросами, едва размещаются в тесном кубрике, сушат одежду на маломощных электрогрелках, еду нормальную в походе приготовить невозможно. Только приходят из боевого задания, им еще и спасибо не успеют сказать, а уже сигналят о постановке новой задачи - отправляться в поход. Но списать людей оттуда было невозможно: начиналась обида - не доверяете. Многих из них автор отлично знал, особенно близко - Героев Советского Союза командиров дивизионов МО П.И. Державина и Г.И. Гнатенко. Катерникам К.И. Деревянко поет гимн. Они - в охране конвоев и участники многочисленных десантов. Катерников посылали тогда и туда, когда и куда уже некого было послать. И они возвращались с победой. Многие ушли в вечность в борьбе за нее.
Беспрецедентным, героическим был пробег катерников из района Геленджика в Скадовск весной 1944 года. О нем рассказывает автор в третьей книге «От Кавказа до Балкан». Этот пробег сделали еще более малые катера, торпедные. И прошли расстояние в 420 миль (770 километров) чуть более чем за сутки на предельной скорости до 45 узлов.
Не забыл автор и о подвиге капитанов судов и транспортов пароходства и торгового флота. Закаленные мореходы, отличные капитаны дальнего плавания храбро воевали. Именно они перевозили огромное количество войск сначала с востока на запад, а потом - с запада на восток и на север Черного моря. На них переправляли раненых, эвакуировали женщин и детей - самый бесценный груз. Враг утопил несколько наших транспортов и судов, в том числе теплоходы «Армения». «Абхазия». «Чапаев», «Днепр». Их капитаны и командиры В.Я. Плаушевский, М.И. Белуха, А.И. Чирков, А.Н. Моргунов поступили по традиции, освященной веками, - погрузились в морскую пучину вместе с судном.
Со страниц первой и до последней книги - непременный участник боя летчик. Автор покорен мастерством и мужеством наших воинов в небе. Поначалу они оснащены менее современными машинами, чем противник, у них меньше опыта, так как противник уже два года в боях над Европой. Но сколько смелости, отваги, дерзновения! Иных летчиков К.И. Деревянко узнавал по почерку ведения боя, например, Ю. Рыкачева, И. Пескова, Л. Шестакова. Портреты летчиков - коллективные и индивидуальные, - данные автором, запоминаются как неотъемлемая составляющая картины войны. Таковы облики генералов Н.А. Острякова, В.В. Ермаченкова, И.Е. Корзунова...
В связи с рассказом о геройских поступках командиров кораблей, летчиков, рядовых у К.И. Деревянко постоянно возникает тема размышлений о военном счастье. Сколько переходов совершили по непрерывно простреливаемому и подвергающемуся бомбежке Черному морю такие отважные кораблеводители, как А.И. Зубков, В.Н. Ерошенко, Ф.С. Марков, М.З. Чинчарадзе! А ведь не только уцелели, но и экипажи свои сберегли, корабли сохранили. В связи с этим автор вновь и вновь вопрошает: так что же такое оно - это военное счастье? Да, говорит он, это и выучка, и большие знания, и умение воспитывать и направлять людей, и умение управлять кораблем. И много всего того, что требуется от командира (или от отдельного человека). Но, замечает К.И. Деревянко, есть еще одна неучтенная составляющая военного счастья, которая не поддается ни одному расчету и человеческому разумению. Тут он, по умолчанию, дает место высшим силам. И, хотя во всех книгах он ни разу не употребляет слово «Бог», лексика и стиль изложения явствуют: автор - человек глубоко православный. Так оно и было.
Когда Константин Илларионович хочет сказать о каких-то высоких качествах человека, он обычно говорит: «у него была масса добродетелей». Или: «да, он грешил, но в какую сторону грешил! Пусть он давал волю своим страстям; - но это все шло на благо высшему - победы над врагом». Или: «Это был кристально чистый человек... Я его причислял «к лику святых». Или: «Ну, уж если я был причастен к какому-то делу, то считал, что без моего присутствия и вода не освятится». И так далее.
Сам К.И. Деревянко, человек очень пытливый и педантичный, обдумав какое-то решение, выступал иной раз с дерзкими, казалось, предложениями. Так, например, когда в начале октября 1941 года уже был отдан приказ Ставки об эвакуации войск из Одессы в сражающийся Крым, и командованием ООР был составлен план ее осуществления, людей, причастных к этой операции, беспокоила перспектива долгой (две недели!) перевозки людей и техники морем. Ведь это - заведомый риск, причем, не оправданный. 6 октября начальник штаба базы К.И. Деревянко кратко сказал своему коллеге Н.И. Крылову: «Посадить за одни сутки 40 тысяч воинов с техникой и вооружением на наши корабли и суда не проблема. Сделаем». Оба прошли к командарму И.Е. Петрову, который сразу оживился, услышав такое сообщение. Как человек высокоодаренный, пишет автор, командарм тут же принимал хорошие идеи, от кого бы они ни исходили. Он с воодушевлением воспринял информацию. Далее уже было дело армии - разработать и выполнить свою задачу: как скрытно оторваться сухопутным войскам от рубежей боев. И тогда операция будет успешной. Именно их план, разработанный двумя штабами, базы и Приморской армии, был принят, одобрен командованием ООР, флота, наркомом Кузнецовым, Ставкой и Генштабом. Эвакуация произошла15-17 сентября 1941 года. Собственно посадка войск на корабли и суда и их уход произведены с 15-го на 16 октября. Марш-бросок в Крым произведен без потерь.
Ночь отрыва войск от огня неприятеля и их посадки на корабли описаны в таком темпе, с хронометром в руках, что если ставить об этом фильм, то смотрелся бы он с неменьшим напряжением, чем «Семнадцать мгновений весны» Но в данном случае - все документально, по часам и минутам.
К.И. Деревянко был уверен, что командный состав ООР будет действовать и в Севастополе. Начальство распорядилось по-другому. Командование Севастопольским оборонительным районом (СОР) осуществлял сам командующий флотом Октябрьский и те, кто до штурма Севастополя были в Главной базе, - адмиралы Н.М. Кулаков, В.Г. Фадеев, генерал П.И. Моргунов, прибывшие генерал Петров и полковник Крылов, поначалу - и адмирал Жуков.
На протяжении последующего повествования К.И. Деревянко будет повторять, что он не раз говорил начальству: лучшего подбора командования, чем было в Одессе, в осажденной с суши военно-морской базе не найти. И когда нарком Кузнецов еще во время войны, а потом после ее окончания вновь спросит Деревянко, как он относится к организации обороны в Одессе и Севастополе, Деревянко повторит тот же свой тезис. И Кузнецов в книге «На флотах боевая тревога» скажет об этом.
А сам автор неожиданно для себя оказывается назначенным начальником штаба в отдаленную на данный момент, но важную базу - военно-морскую базу в г. Поти. Она впоследствии станет Главной Военно-морской базой ЧФ. Туда перебазируются из Севастополя основные силы Черноморского флота. Во второй книге воспоминаний К.И. Деревянко рассказывает о малоизвестных для широкого читателя действиях Черноморского флота конца 1941-го и в 1942 году. Это и огромная по объемам работа по обустройству базы, не приспособленной для такого флота; её большое расширение по размерам - от Батуми на юге до рек Псоу и Хоби на севере; колоссальный труд по обновлению причалов, расширения входов в устья рек, введение плавучих доков для ремонта боевых кораблей... Обо всем - во второй книге «В борьбе за Севастополь и Кавказ».
Основной работой штаба во главе с К.И. Деревянко станет организация конвоев в Севастополь и встреча их экипажей. Несведущий читатель может узнать, что это такое - военно-морской конвой. Огненный бастион ходили защищать не только эсминцы, но и крейсеры и даже линкор, на котором был флаг Л.А. Владимирского, командующего эскадрой ЧФ, известного флотоводца, весьма почитаемого автором. Деревянко считал его одним из своих учителей.
Показывая своих героев, К.И. Деревянко постоянно останавливался (не раз писал об этом в послевоенное время в прессе) на двух фигурах: командире эсминца «Безупречный» Петре Максимовиче Буряке и его сыне Володе. Подвиг их, особенно отца - беспримерен, говорит автор. Да, его в некотором смысле можно сравнить с подвигом генерала Раевского на поле Бородина, который, схватив за руки двух сыновей, бросился в атаку, чтобы подкрепить дрогнувшие ряды солдат. Но нет, говорит автор, нельзя сравнивать: то было в порыве боя, в пылу, горячке. Но этот продуманный поход со своим сыном 15-летним юнгой, который мог бы не ходить в этот последний смертельный бой под Севастополем, но был взят отцом, чтобы матросы не подумали, что это конечная схватка, этот поход делает особую честь и отцу, и сыну. Героическая кончина практически всего экипажа эсминца и, конечно, командира и его сына - это одно из величайших подтверждений той жертвы, на которую сознательно шел советский воин во имя победы. Подобного подвига автор не знает.
Через двадцать лет после войны об этом Константину Илларионовичу напишет Константин Михайлович Симонов: «...История, рассказанная о «Безупречном» в Вашей статье, никак не выходит у меня из головы, и вот что я решил. Заинтересовать в этом Экспериментальную студию художественных фильмов, которой руководит Григорий Чухрай и где работаю я...»[6]
Во второй книге трилогии героизм и подвиг становятся как бы фоном для размышлений автора. Подвиг неизбежен в священной войне. Но необходим и творческий подход командиров, командующих всех рангов. Без мудрого военачальника не жди побед. В связи с этим автор затрагивает многие широкомасштабные темы, над которыми он уже тогда задумывается. Например, о причинах наших неудач в первые дни войны, потом - о быстрой сдаче Крыма, затем, когда враг уже будет на Кавказе и на горных его перевалах, он задаст вопрос: почему противник здесь? И ответит: вероятно, потому, что высшее командование вовремя не увидело или не предугадало основных целей врага, который рвался к источникам нашего горючего - к нефти в Баку и Грозном. Поэтому-то он и оказался на Кавказе и на Волге. Кроме того, скажет Деревянко, ведь Гитлер рвался и в Иран, как к источнику горючего, и в Индию - на океанские просторы. Так что здесь, на Кавказе, решалась судьба многих стран и народов. А потом прибавит: мы мало исследовали значение наших побед на Северном Кавказе и на Волжской флотилии, которые не дали пройти врагу к Каспию. Тогда мы начали понимать, что научились воевать в современных условиях.
И, думается, было правильно отмечено еще в середине 1980-х годов в рецензии военной секции Ленинградского отделения Союза писателей (основной рецензент О. Стрижак), где сказано, что во второй книге К.И. Деревянко заложено много тем для будущих исследований хода войны.
Важны и интересны обращения автора трилогии к историческим примерам - поступкам полководцев Суворова и Кутузова. Примечательно его вдохновенное слово о бывалом солдате и о значении его присутствия на передовой.
Ярко отражена автором драматическая ситуация флота во время вторжения противника на Кавказ и его перевалы. Ведь закрепись он на Кавказе, флот оставался бы на малой полосе кавказской земли между уже занятым Крымом и занимаемым Кавказом. А на юге - Турция, которая тут же вступила бы в состояние войны с СССР как союзник Германии. Эту глубоко переживаемую автором ситуацию усугубляет приказ, который получает лично Деревянко от прибывшего на флот заместителя наркома И.С. Исакова и комфлота Ф.С. Октябрьского. Разработать варианты затопления нашего флота. «Никогда, - пишет автор, - я не брался за работу с таким отвращением и с таким тяжелым состоянием, как в тот момент, когда мне было поручено это ненавистное дело».
Штаб, а во главе его Деревянко, переходит на совершенно сухопутную ратную работу. Лично начальник штаба, по распоряжению командира базы М.Ф. Куманина, организует на перевалах и в горах флотскую связь с радиостанцией и поручает специалистам по связи точно сообщать разведданные. В это время меняется командование 46-й армии, воюющей на Кавказе. Появляется известный командарм генерал К.Н. Леселидзе и начальник его штаба генерал М.Г. Микеладзе. На севере Кавказа воюет бесстрашный генерал И.Е. Петров, о котором автор неоднократно повторяет во всех трех книгах: «Там, где воевал Петров, можно было иметь чуточку меньше людей и чуточку меньше времени».
Налаженная флотом связь и разведка, полученные с Кавказа сообщения, работа, проведенная совместно с штабом 46-й армии, наконец, радуют начальника штаба Потийской базы. Наш воин выстоял, и командование не подвело.
Кстати, о разведке. Ей уделено достаточно много места и в первой, и во второй книге. Значение ее велико. И она должна быть на высоте. То, что наша большая разведка не произвела должного анализа действий немецких десантов в Норвегию (морского) и на Крит (воздушного), привело к тому, что результаты этих десантов были механически перенесены на нашу ситуацию. Это неоправданное преувеличение возможностей гитлеровской Германии и навязывание разведкой мифических морских и воздушных десантов в Крым сыграли роковую роль. Десантный страх, нагнетаемый и высшим руководством, говорит автор, подавлял волю командующих сухопутными армиями в Крыму, нацеливал их на другое: смотрели в небо и на море и не построили вовремя оборонные укрепления на Перекопском Валу и Акмонайских позициях. Но и командармы не освобождаются от вины. По мнению К.И. Деревянко, командир любого ранга после получения данных разведки обязан все просчитать с карандашом в руке, сидя над картами и схемами. Несколько раз он возвращается к трезвому восприятию разведданных такого мудрого военачальника, как вице-адмирал Г.В. Жуков. Он научил своих подчиненных все проверять и не распылять силы при проверке этих данных. Об этом - в первой и второй книге.
Третья книга «От Кавказа до Балкан» начинается с экстренного вызова Деревянко 26 декабря 1943 года из Бердянска, где он командовал базой, в Темрюк, где в это время размещалось командование Черноморским флотом и Азовской флотилией. Он назначен командиром соединения «Керченская Переправа». Он счастлив, что его опять задействуют на самом горячем фронте Черноморского флота. Что вновь причастен к важной миссии, которую должны выполнить моряки, - поддержать Отдельную Приморскую армию (ОПАРМ). Главное, -опять рядом с Петровым, как его называли бесстрашным «Генералом Вперед». Деревянко должен организовать пополнение его армии, закрепившейся на отвоеванном Крымском (Керчь-Еникальском) плацдарме, - войсками, вооружением, продовольствием.
События будней и боевых праздников Переправы с любовью к людям и с чувством преданности долгу излагаются в последней книге трилогии. Из Протокола, составленного после совещания двух Военсоветов - армии и флота, представителей Ставки и Генштаба (в связи с чем К.И. Деревянко и был вызван), автор узнает, а потом убеждается, что люди, служащие на Керченской Переправе, не имели ежедневной горячей пищи и непромокаемой одежды, работая на палубах и пристанях в шторм, снег и дождь. «Как же так! - восклицает автор. - Это же элементарно для армии и флота: накормить бойца горячим обедом и выдать непромокаемое обмундирование». Встречается с личным составом и тут же заключает: «Скромный наш народ. Не с претензий начал, заговорили о том, как улучшить перевозки...».
Устроен быт, налажена связь, увеличиваются перевозки, ведутся контрбатарейные атаки... А командир требует, требует... Потому что и от него требуют. И люди выполняют сверхзадачи. «Да что там и говорить, - любит повторять автор, - люди трудились на пределе человеческих возможностей».
На страницах третьей книги особое место занимают и образы воинов-женщин, при виде которых на передовой у автора возникает особенно сложная гамма чувств. Ведь это не женское дело. Однако сам он пишет, что Великая Отечественная война пересмотрела многие привычные для нас нормы. И поэтому с особым чувством он говорит о юных часовых-регулировщицах, о девушках зенитчицах, о летном девичьем полке - 46 гвардейском Таманском ночного бомбандирования полке под командованием легендарной Е.Д. Бершанской, единственной женщине удостоенной ордена Александра Суворова.
К.И. Деревянко анализирует две важные операции, проведенные флотом и армией именно здесь, на Керченской Переправе 10 и 23 января 1944 года. Это десанты в Крым, предпринятые для расширения нашего плацдарма и ускорения продвижения армии в глубь полуострова. И хотя, говорит автор, много писалось об их успехе[7], но в основном это было проявление большого героизма самих участников десантов, а ход этих операций не был продуман до конца и осуществлялись они в неподходящих условиях. Первый - во время большого шторма. Деревянко предупреждал командование флота и флотилии (на тот момент - Л.А. Владимирского и Г.Н. Холостякова) о грозящем исходе, но десант состоялся. Произошло то, что ожидал автор. Уцелевшие тендера и мотоботы Переправы вернулись сильно поврежденными. Погибло много людей еще до высадки десанта... Второй десант закончился со столь драматической развязкой, что автор, узнав много лет спустя, что к расправе над истинным героем сражения в Керчи командиром батальона Н.В. Судариковым причастен представитель высшего военного командования, восклицает: «Я был потрясен такой жестокостью. Общие неудачи списывались на счет одного человека». Это дает повод автору сказать еще раз о пределах командирской и человеческой власти. Без ложной скромности он говорит о том, что никогда не прибегал к крайним мерам по отношению к подчиненным. Считал, что в любой ситуации нужно дать себе остыть, потом принять решение. И не крайнее. Более того, приводит даже пример. Два его сослуживца (называет по фамилиям) были приговорены, Деревянко сам напросился в свидетели защиты. Офицеры были оправданы. Оба стали генералами.
А что касается общей организации операций, в том числе упомянутых десантов, автор скажет: и цель была прекрасна, и план хорош, но не учтен фактор времени. По убеждению автора, точный выбор момента и определение направления действий свидетельствуют о высоком уровне мышления любого командира, его умении задействовать свои знания и о его способности творчески подходить к искусству борьбы. Нельзя торопить события и нельзя безнаказанно использовать героизм людей.
Много места в книгах К.И. Деревянко уделяется роли политработника, его умению работать с людьми. В этом для него пример - начальник Политуправления ВМФ генерал И.В. Рогов, дивизионный комиссар Черноморского флота член ВС Н.М. Кулаков, начальник политуправления ЧФ Бондаренко. Незаменимы были на кораблях и на передовой многие комиссары, которых называет автор. Но в то же время не обходит молчанием и тот факт, что иной идеолог в военной форме считал возможным для себя жестко решать судьбы людей. Такому «подходу» противостоят командиры типа адмиралов Жукова и Кулишова.
К.И. Деревянко в своей трилогии не только часто останавливает свое внимание на действиях командующего ЧФ Октябрьского и командарма Петрова, но и много говорит об их взаимоотношениях. Автора волнует мысль, что по некоторым литературным источникам, а также в результате досужих разговоров у потомков может сложиться превратное представление об отношениях этих людей. Он пытается сказать свое объективное слово человека, хорошо знавшего одного и другого. Говорит о том, что недопустимо об исторических личностях и их поступках судить всуе. Кроме того, приводит примеры величайшего благородства обоих. Они умны, талантливы, борются за одно дело. Один поднимал людей силой своего слова, другой увлекал их за собой «горячим дыханием своей души». А то, что возникали конфликтные ситуации при решении важных вопросов, так это в порядке вещей.
Замечательная личность наркома Николая Герасимовича Кузнецова проходит через все повествование К.И. Деревянко. Этот одаренный, высокообразованный военачальник всегда в центре внимания автора. Говоря о крупных успехах флота или какой-то операции, он неизменно возвращается к мысли, высказанной еще в первой книге: «никакие эпитеты в превосходной степени не будут преувеличением по отношению к этой выдающейся личности». Все лучшее на флоте связывает с именем Кузнецова.
Надо сказать, что К.И. Деревянко много раз обращался в официальные инстанции с тем, чтобы в Москве и во всех главных базах флотов воздвигнуть Герою Советского Союза адмиралу Кузнецову памятники в полный рост с надписью «Упредившему врага».
Наталья Константиновна Деревянко
Контр-адмирала К.И. Деревянко
Адмирал, Герой Советского Союза Ф.С.Октябрьский
Генерал Армии, Герой Советского Союза И.Е.Петров
Командир 46 гвардейского полка Е.Д.Бершанская
Командир эсминца «Безупречный» П.М.Бурак
Главный старшина Е.И.Демина, единственная женщина в ВМФ, удостоенная звания Героя Советского Союза
[1] На трудных дорогах войны. Л.: Лениздат, 1985. Две неопубликованные части книги - «Борьба за Севастополь и Кавказ», «От Кавказа до Балкан» - в рукописи.
[2] Имеется в виду книга «От Кавказа до Балкан».
[3] ЦВМА, ф. 81, д. 23064, л. 1.
[4] ЦВМА, ф. 10, д. 15164, лл. 178, 179.
[5] Приказы ВГК, 1943-1945 гг., М., №185.
[6] К. Симонов. Письма о войне. М.: «Советский писатель». 1990. С. 330.
[7] Г.Н. Холостяков. Вечный огонь. С. 405-406.
В.А. Свердлов. На море Азовском. С. 199.
 кв.jpg)
