«Абортарий жаждет прекращения моей деятельности...»

С 11 по 13 августа 2014 года в Москве в гостинице «Салют» прошел Международный фестиваль социальных технологий в защиту семейных ценностей «За жизнь - 2014».  В работе форума принял участие заместитель главного редактора «Русской народной линии» Александр Тимофеев, который взял интервью у координатора казанского отделения движения «За жизнь» Александра Киселева. Предлагаем вниманию читателей расшифровку этой беседы.

***

Александр Тимофеев: Вас наградили на фестивале за создание судебного прецедента об определении эмбриона как человека. Эта история  вызвала резонанс в СМИ. С чего все началось?

Александр Киселев: Несколько лет тому назад в городе Казани частное медицинское учреждение «Алан Клиник» стало рекламировать аборты. Неравнодушные казанцы, начали пикетировать этот абортарий, а затем выяснили, что реклама абортов нарушает российское законодательство. Мы выявили нарушения и подали заявление в соответствующие инстанции. Абортарий был привлечен к ответственности и ему был предписан штраф в размере 100 тысяч рублей.

На своих пикетах мы применяли термин «детоубийство» по отношению к «Алан Клиник». В частности фразы: «Здесь убивают детей»; «Аборт - не выход, аборт- детоубийство». Они были запечатлены на специально разработанном плакате. Возжаждав повлиять на нашу деятельность, абортарий подал на меня заявление в прокуратуру, а затем в феврале этого года иск в суд. Желая возбудить уголовное дело, руководство клиники обвиняло меня в клевете, но у них ничего не вышло.

Также я размещал свои противоабортные тексты на сайте отзывов на странице данного абортария, где последовательно называл их деятельность детоубийством. Помимо этого занимался распространением в интернете коллажей с логотипом клиники и подписью: «Здесь убивают детей». Я не использовал эвфемизмы, а говорил прямолинейно, что аборт - это детоубийство. Именно за это пытается цепляться абортарий в своих заявлениях. Отмечу, что к тому времени им уже был оплачен штраф в размере 100 тысяч рублей.

Затем абортарий попытался меня привлечь к гражданской ответственности через заявление в прокуратуру, уже обвиняя в злоупотреблении правом по Гражданскому кодексу. Абортивная клиника снова потерпела поражение.

В 2011 году в первый раз пикетировали абортарий «Алан Клиник». Почему он до конца прошлого года не подавал исков? Вышло так, что это медучреждение разворачивало рекламную кампанию, а любой судебный процесс играл бы против них. Ныне же на заработанные от рекламы деньги руководство клиники ведет со мной судебную тяжбу. В чем именно меня обвиняют в исковом заявлении? В злоупотреблении правом. По их мнению, мои оценочные суждения по отношению к ним носят оскорбительный, безосновательный и ошибочный характер. Абортарий делает акцент на том, что я безосновательно называю их деятельность детоубийством. Они же, в свою очередь, защищают честь и достоинство юридического лица.

Есть один важный момент: иск о защите деловой репутации можно подать, если имеется несоответствующее действительности порочащее высказывание в адрес конкретного лица. Только в этом случае иск может быть удовлетворен. С моей стороны действительно были порочащие высказывания, ведь я обличал их в детоубийстве. Мне осталось только доказать то, что я имею право аборт называть детоубийством, т.е., что данное высказывание соответствует действительности.

АТ: По этому иску уже начался судебный процесс?

АК: Уже идет. Первое предварительное слушание состоялось 23 июня без участия абортария. Почему они не явились? Как только ко мне пришла повестка в суд, наше движение стало активно распространять информацию о судебном слушании в СМИ и социальных сетях. После информационного вброса руководство абортария занервничало: «Как так, он ответчик, чему он радуется? Почему он так активно распространяет информацию о суде?» Далее они подали ходатайство об отложении дела, но меня об этом никто не предупредил, хотя это входит в прямую обязанность суда. Я узнал об этом только на самом слушании. Когда прибыл в суд, мне объявили о том, что истец не явится. Абортарий сделал такой ход, чтобы подробнее ознакомиться с моими письменными возражениями. На первом слушании присутствовали СМИ. Я изложил свои возражения в устной форме, прикрепил письменные возражения к материалам дела. В итоге абортарий получил возможность ознакомиться с моей позицией.

16 июля состоялось второе предварительное слушание. На это заседание уже явились аж три представителя абортария, подготовленные юристы. Мы также обратились за помощью к юристу, который представлял меня в суде. Это было необходимо по той причине, что сам я не юрист, некоторые нюансы для меня - непроходимый темный лес. На втором заседании абортарий изменил предмет иска. Изначально они опирались на мой отзыв о детоубийствах, теперь клиника ухватилась за коллаж с их логотипом и подписью: «Здесь убивают детей». Абортарий сейчас сосредоточился на той мысли, что на логотипе не идет речь об абортах, они пытаются зацепиться за «голую букву». Хотя я не должен писать о том, что имеется в виду именно аборт. Очевидно, что аборт - это детоубийство! Почему я должен везде писать о том, что речь идет об абортах?!

Помимо прочего руководству не нравится, что я называю их учреждение абортарием. Конечно, это многопрофильная клиника, где аборт - одно из направлений, но подчеркну, что, несмотря на многофункциональность, это медучреждение остается абортарием.

Теперь после второго слушания суду необходимо время для анализа информации. Суд затребовал некоторые документы от абортария.

АТ: Какая у Вас перспектива? Принято ли какое-то решение о третьем слушании? Когда оно состоится?

АК: Пока идут предварительные слушания. Следующее судебное заседание должно состояться 4 сентября. Пока по прежнему сценарию будет рассматриваться иск абортария. Клиника предъявила на последнем слушании свои объяснения. В свою очередь, к этим объяснениям я прикреплю свои письменные возражения. В рамках третьего слушания судья будет рассматривать наши доводы. Стоит ждать, что абортарий еще что-то подготовит. Пока сейчас стадия неопределенности.

Юристы мне говорят о том, что такие судебные процессы обычно решаются не в пользу истца, в данном случае - это абортарий. Но одновременно многое зависит от личности судьи. В случае предвзятости судьи мои шансы опустятся до нуля. Однако будет шанс, говорят юристы, если делу придать широкую огласку, сделать резонансным наше слушание, распространив об этом информацию в СМИ. Зачем? В этом случае у судьи снизятся шансы, и пропадет желание поступить неправомерно. Оценочное мнение судьи имеет большой вес, так как именно его вердикт решает судебное дело. Я думаю, что мои шансы в этом деле невелики, но одновременно имеются неплохие предпосылки к победе!

АТ: Каковы Ваши возражения в суде?

АК: В своих возражениях я опираюсь на мнение специалистов. В частности, было несколько заявлений известных врачей и ученых о том, что жизнь человека начинается с момента зачатия. Также есть официальное мнение юристов, предоставленное мне Игорем Владиславовичем Понкиным. В этом документе четко прописано, что ребенок на пренатальной стадии развития нуждается в правовой защите. Хотя в нашем законодательстве не предусмотрена защита ребенка в утробе матери, но дитя в этом остро нуждается. Это подтверждает и опыт других стран, где запрещены аборты либо жестко ограничены. Наши юристы опираются на международное законодательство. В преамбуле Конвенции о правах ребенка четко прописано, что ребенок имеет право на жизнь с момента зачатия.

АТ: Если я правильно понял, данный документ называет человека, находящегося в утробе матери, ребенком?!

АК: Именно так. В формулировках Конвенции везде написано слово «ребенок»! Не эмбрион, не плод, а именно ребенок! Ни биомасса, а человек! Я опираюсь именно на эту Конвенцию, затем на мнение специалистов.

АТ: Ваши доводы основаны только на международном праве или есть и российские правовые основания?

АК: В некоторых статьях Гражданского кодекса РФ, касающихся наследования, написано, что нерожденные дети являются гражданами нашей страны. Гражданином может называться только человек. Никакая зверюшка не может называться гражданином, по крайней мере, на данный момент! Однако есть приписки, что только в случае рождения дитя обладает имущественным правом.

АТ: То есть на основании Конвенции о правах ребенка и упомянутых Вами статей Гражданского кодекса РФ можно говорить, что как российское, так и международное право считает плод, находящийся в утробе, человеком?

АК: Совершенно верно! Поэтому, если этот плод убивают, то с правовой точки зрения совершается детоубийство.

АТ: Ваша позиция в суде кажется юридически безупречной.

АК: Я не обвиняю абортарий в убийствах детей по уголовному законодательству, а только лишь выражаю свое оценочное суждение относительно деятельности этой клиники. Если прерывается жизнь ребенка, то это детоубийство! К сожалению, в России пока нет конкретной статьи, по которой будут преследоваться те, кто производит аборты.

АТ: По крайней мере, Ваши доводы позволяют с полным правом называть аборт детоубийством.

АК: Безусловно! Согласно Дублинской декларации 2012 года, которую подписали около 140 профессионалов в области медицины из многих стран, аборт - это убийство. Специалисты пришли к мнению, что жизнь человека начинается с момента зачатия.

Пока не удалось получить официального единого мнения российских биологов и биоэтиков. Однако Дублинская декларация приняла единое решение, также был конгресс в США, определивший начало человеческой жизни с момента зачатия.

АТ: На каких аргументах основан иск абортария?

АК: Клиника пытается ссылаться на то, что я обвиняю их по 105 статье - убийство. Они в панике заявляют: «Нет, мы не убиваем, взгляните в своды законодательства!» Абортарий ссылается на закон о здравоохранении, на «право» женщин на аборт. В законодательстве упоминается о том, что каждая женщина самостоятельно решает вопрос о материнстве. Выходит, что все зависит от ее желания: она может сохранить беременность, а может и прервать ее. На это ссылается абортарий.

К сожалению, всякая женщина может сделать аборт на любом сроке беременности. Почему? После 12 недель беременности вступают в силу медицинские показатели. Достаточно получить справку от врача. На основании этих доводов женщина может пойти и совершить аборт. К сожалению, в России нет серьезной ответственности за такие нарушения! Таким деятелям светит только административное наказание! Есть уголовная статья за незаконное совершение абортов. Но что это такое?! Врач, не имеющий лицензии, не имеет право делать аборт, а если у доктора есть эта лицензия на убийство, то его ничто не остановит!

АТ: Какие цели преследует абортарий, подавший на Вас иск?

АК: «Алан Клиник» жаждет прекращения моей деятельности. Она не хочет, чтобы я продолжал подавать на них заявления в ФАС о нарушениях закона о рекламе, потому что нарушения в этой клинике присутствуют до сих пор. Абортарий пытается быть чистеньким в глазах общественности, даже удалил рекламу абортов со своего сайта. Директор клиники сделал заявление в одной из местных газет о том, что клиника больше не занимается прерыванием беременностей. Правда ли это?! Такие заявления должны документально подтверждаться! Думаю, что истинная правда выяснится в ходе судебного процесса. Надеюсь, в эти судебные дни они приостановили свою детоубийственную деятельность. Но, пока у меня есть все основания называть «Алан Клиник» абортарием.

Есть одна деталь, «Алан Клиник» продолжает активную рекламу абортивной контрацепции. Это различные средства, имеющие абортивное действие. Производители таких препаратов обязаны предупреждать о действиях своей продукции. Абортивная контрацепция, как правило, западного происхождения. Основной поставщик - это Америка. В инструкциях этих убийственных препаратов указано их прямое назначение - не дать выжить оплодотворенной яйцеклетке. Кстати, не так часто эту информацию размещают в инструкциях, но об этом все сказано на официальных сайтах производителей данных абортивных средств. «Алан Клиник», заявляя о том, что не совершает абортов, продолжает лукавить, ведь в полную мощь идет распространение абортивных средств, прописываются специальные препараты женщинам в виде курсов.

Однако сейчас невозможно доказать, что данным образом клиника совершает аборты. Эти препараты являются и противозачаточными и абортивными одновременно. Доказать, что в той или иной ситуации произошло детоубийство невозможно. Я это обстоятельство использую, как общую борьбу против абортов, но реклама такой контрацепции также запрещена законодательством, однако присутствует как в «Алан Клиник», так и во многих других учреждениях. Любые медицинские препараты, рецептурные, либо ограниченные по продаже, например, только для медучреждений, запрещено открыто рекламировать. В данном случае выписывается такой же штраф от 200 тыс. рублей, как и за пропаганду абортов.

АТ: Скажите, Александр, откровенно, пытался ли абортарий подойти к Вам окольным путем - денег дать, чтобы Вы прекратили Вашу борьбу против них, или запугать Вас?!

АК: К счастью, ничего такого не было. Абортарий использует обыкновенную ложь. В ходе нашего первого общения директор клиники заверял меня в прекращении убийств детей. Он заявлял о том, что некоторые учредители клиники не желают совершать аборты. У меня имеется аудиозапись разговора. Но директор не сдержал своих слов.

АТ: Если предположить, что клиника прекратила убивать детей, то это самая настоящая победа!

АК: Конечно! Победа уже за нами, ведь они прекратили рекламу абортов! А, если, «Алан Клиник» прекратила совершать убийства - то это моя главная конечная цель! Если я проиграю процесс, мне, конечно, придется оплатить судебные издержки и предъявленные исковые требования. Но это не главное - а главное прекращение абортов. Свои денежные претензии ко мне абортарий собирается предъявить на последнем заседании.

АТ: Вероятно нашу беседу прочтут люди, которые могут оказать реальную помощь. Какая помощь Вам требуется?

АК: Мне нужна юридическая помощь. Отмечу, что этот судебный процесс не будет последним. Я собираюсь вести наступательную политику. Намереваюсь и дальше выискивать конкретные нарушения, а затем «нападать» на абортарии, подавая заявления о нарушении российского законодательства. Я приглашаю дорогих читателей «Русской народной линии» к сотрудничеству в праведной борьбе с детоубийством! Практикующие юристы смогут мне оказать неоценимую помощь, так как в моей деятельности много подводных камней. Юристы могут найти необходимую для опоры судебную практику, помимо этого, к каждой статье прилагаются постановления пленумов, различные комментарии разъясняющие сами статьи. Моя основная проблема заключается в нехватке времени для анализа. Если в актуальное время необходимые специалисты помогут мне, то процесс выявления и привлечения нарушителей повысит в несколько раз свою эффективность. Какая основная цель нашей деятельности?

Первый шаг: заставить клиники прекратить рекламировать аборты. Исключив рекламу, мы ограничим абортарии в клиентах.

Второй шаг: заставить клиники отказаться от совершения абортов. Выявлять через Роспотребнадзор различные нарушения в абортарии, дать понять клинике, что их проблемы напрямую связаны с детоубийственной деятельностью. Нужно, чтобы сама клиника отказалась от нее. Таким образом, мы снизим количество абортов в нашей стране. Даже если законодательство будет продолжать разрешать аборт, нужно добиться того, чтобы женщине негде было совершать детоубийство. Тогда есть надежда, что женщина начнет задумываться о пагубности аборта. Чем сложнее путь к аборту, тем выше шанс выжить ребенку в утробе матери. Если у женщины отнять законный способ убийства собственного дитя, то едва ли она пойдет незаконной дорогой.

Я считаю, что возможно искоренить аборты с помощью законодательства. При Сталине был запрет абортов, разрешался только по ряду определенных показаний. Идеально, когда никто не совершает абортов, когда Россия свободна от детоубийства. Аборт допустим только в одном случае: если ребенок мертв. Только в случае смерти младенца можно совершать аборт. В законодательстве необходимо прописать, что любая человеческая жизнь должна быть защищена. Не важно, на какой стадии развития находится человек. Законодательство должно полностью запретить аборты. Не нужно создавать никаких послаблений, лазеек в законодательстве, когда дело касается жизни безвинного и беззащитного младенца.