Раненых бойцов спецподразделения «Беркут» перевезли на лечение в донецкую больницу. Некоторые в тяжелом состоянии.
В кабинете полковника милиции, начальника отдела медицинского обеспечения ГУ МВД Украины в Донецкой области Валерия Леонидовича ОЛЕФИРЕНКО горит свеча. Рядом иконка и маленький глобус. Свеча - символ света и живительной силы, глобус - напоминание о том, что сама Земля мала и беззащитна. В этой больнице лечатся те, кто охраняет наш покой и сон. Лежали здесь ребята и с огнестрелами, и с ножевыми ранениями. Всякое бывало. И вот на днях поступили из Киева «беркутовцы».
Лежат совсем молодые ребята
В начале нашей беседы Валерий Леонидович замечает: «Давайте договоримся, только без политики. Есть две профессии, назначение которых в любой ситуации выполнять свой долг, - это врачи и военные. Одни давали клятву Гиппократа, другие присягу. Мы не квалифицируем пациентов по партиям. Для нас все одинаковы».
Но цели говорить о политике не было, и я прошу рассказать о раненых ребятах, которые лежат в хирургическом отделении.
- Самый молодой из тринадцати ребят, поступивших на лечение,1992 года рождения. Парню 21 год. А ведь мог погибнуть. Большинство в возрасте до 26 лет, - говорит Валерий Олефиренко. - У одиннадцати человек огнестрельные ранения разной степени тяжести. Есть ранения кисти, предплечья, голени. Есть еще ушибы, осколочные ранения гранатой, химические отравления и ожоги верхних дыхательных путей. Делаем все возможное, чтобы наших защитников быстрее поставить на ноги. Очень благодарны киевским врачам, которые в экстремальных условиях смогли оказать ребятам квалифицированную помощь.
- Валерий Леонидович, наверное, сразу столько раненых - это впервые в вашей больнице?
- Понимаете, Донбасс - край суровый. У нас ведь случаются и аварии на шахтах с десятками пострадавших. Травмы и ожоги - это профиль нашей медицины. Неслучайно именно в Донецке работают известные на Украине Институт травматологии, Институт неотложной и восстановительной хирургии. Помощь пострадавшим всегда оказывается на высоком уровне. Мы тоже имеем определенный опыт.
- А хватает ли медикаментов, перевязочных материалов, питания?
- У любой больницы есть свой резерв. Есть он и у нас. В отделении всего пять хирургических мест в палатах. Пришлось экстренно расширяться. Антибиотиков, которые им сейчас необходимы, и медикаментов хватает. Очень помогли спонсоры, различные фонды. Всем спасибо. Особо хочу выделить Свято-Покровскую обитель, которая не осталась равнодушной. Верующие пришли сами, когда узнали, что к нам привезли раненых. Сейчас они всем необходимым обеспечены сполна. Скажу еще, что ребята пережили и тяжелую психологическую травму. Некоторые из них ездили в Киев по два-три раза. У них был сменный режим. Последний раз больше месяца не видели своих родных, поэтому мы ввели для них в отделении мягкий режим. Родных пускаем в любое время. Вначале у сестричек слезы на глазах выступали. Представляете, бежит пацаненок и кричит: «Папа!» Он радуется, что папа уцелел, хоть и ранен, но живой». Кто-то домой звонит из палаты: «Мама, я вернулся». А ведь не война же сейчас. Вот что противоестественно.
- А вы, как особое медицинское учреждение, можете дать советы людям, как уберечься в экстремальных ситуациях?
- Когда свистят пули, трудно дать какой-то совет. В такой ситуации бывает много случайностей, в некоторых «беркутовцах» пули до сих пор сидят. Чтобы такого не повторялось, жизнь в стране нужно вернуть в правовое русло. Все должно быть на своем месте. Как говорил великий полководец Михаил Кутузов: «Душу - Богу, жизнь - родине, сердце - даме, а честь - никому». Я думаю, что донецкие «беркутовцы» своей чести не уронили.
«Мы вначале даже не поняли, что стреляют»
В одной из палат, где проходят лечение «беркутовцы», на столе букет красных гвоздик и открытка - напоминание о том, что на днях все отмечали День защитника Отечества. Имена ребят мы по понятным причинам не называем. И они охотно рассказывают о том, что с ними было совсем недавно. Рассказывают о разоренном центре Киева, о том, как ехали «стоять стеной» у правительственных зданий, а попали в ад. Я приведу несколько высказываний.
«Последний раз в Киев поехали по тревоге 19 января. Стояли между Грушевского и Шелковичной. Перед нами была поставлена задача - охранять Кабмин. Поселили на этот раз в Пуще-Водице. Там мы могли отдохнуть, поспать нормально. Ведь первые приезды приходилось ночевать в автобусах. Там полноценно отдохнуть или поспать не было возможности. Стрельба началась неожиданно. Я даже не понял, что меня ранило. Увидел кровь. Было такое впечатление, что стреляют из разных мест. Рядом лежали раненые. У нас были только дубинки, каски да дробовики, из которых стреляют разве что по воробьям. Такой дробовик не может серьезно ранить, только поцарапает. Да и бьет он на расстоянии десяти метров. Перед стрелками мы оказались безоружными».
«Мы видели, как работают оппозиционные каналы новостей. Они приезжали днем. На улицах появлялись мирные люди, они прогуливались, митинговали, давали интервью. Потом все это показывали по телевидению. А когда уходили операторы, появлялись стрелки. Было впечатление, что все развивается по какому-то сценарию. Наше защитное обмундирование не спасало. Бронежилет может защитить от ножа, но пуля его легко пробивает».
«Однажды подожгли жилой дом на Институтской. Внизу были офисы. Люди в панике. Они кричали с балконов: «Спасите нас!» Людей спасли. Когда среди нас появились раненые, вызвали «скорую». Но митингующие взяли нас в кольцо и транспорт не пропускали. С трудом пробилась одна машина. Тогда нашего товарища ранили в голову. Мы грузили раненых и снова становились стеной».
«Толпа все время хотела выдернуть кого-то из нас, чтобы потом потащить на майдан и там пытать. Одного парня чуть не выдернули. Слава Богу, сумели его отбить. Это была для нас главная опасность - не отдать никого толпе. Все время нужно было находиться в состоянии повышенного внимания».
«Мы стояли рядом с «Беркутом» изо Львова, Тернополя и Волыни. Вместе жили, общались. У всех были хорошие отношения. И Восток, и Запад понимают, что мы не враги. Они говорили: «Никто, кроме нас, их не остановит. Только мы». Никто не паниковал. Все держались мужественно».
Спрашиваю, как относились к раненым медики из киевской больницы. По этому поводу ходили разные слухи.
«Медикам спасибо. Они работали почти в полевых условиях, не делая никакой разницы между «Беркутом» и ранеными с майдана. Мы им благодарны, конечно. Если бы не последовательные действия киевских, а затем донецких хирургов, трудно сказать, что было бы с тяжелоранеными. Но все-таки от других людей слышать разное приходилось. Они кричали: сколько вам платят?. А ведь мы выполняли свой долг».
- В Донецке вам оказывают достаточное лечение?
«Нас очень тепло встретили. Здесь мы как дома. Спасибо медикам. Донецкие врачи самые лучшие. Мы им благодарны».
Людмила ЛЯХ
P. S. Как стало известно газете «Донецкий кряж», на сегодняшний день в киевских больницах находятся еще два сотрудника донецкого спецподразделения «Беркут». У одного ранение в голову, у другого - в сердце. Им сделаны операции. Выздоравливайте, ребята. Мы ждем вас.
Первая публикация: Донецкий коммуникационный ресурс
***
МАЙДАН ГЛАЗАМИ БОЙЦА СПЕЦПОДРАЗДЕЛЕНИЯ «БЕРКУТ» ИЗ СЕВАСТОПОЛЯ
