Октябрьский переворот 1917 года

Октябрьский переворот, называемый также Великой Октябрьской социалистической революцией, произошел 25 октября (7 ноября по н. ст.) 1917 года. Он произошел в условиях  приближения конца Первой мировой войны, роль в которой России после отречения императора Николая ІІ становилась иной: все более явственно просматривалось, что она окажется в роли побежденной страны, что и было подтверждено заключенным уже большевиками Брестским миром.  В стране был очевидный кризис власти. Временное правительство стремительно теряло авторитет, давая повод предъявлять претензии на власть в России своим политическим противникам.

Выступая на І Всероссийском съезде Советов 4 июня 1917 года (ст. стиль) В. И. Ленин в частности сказал: «Сейчас целый ряд стран накануне гибели, и те практические меры, которые будто бы сложны, что их трудно ввести, что их надо особо разрабатывать, как говорил предыдущий оратор, - эти меры вполне ясны. Он говорил, что нет в России политической партии, которая выразила бы готовность взять власть целиком на себя. Я отвечаю: «Есть! Ни одна партия от этого отказаться не может, и наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком»[1].

То, что страна движется к гибели, видели представители самых разных слоев общества. 15 августа 1917 года года (ст. стиль) на Государственном совещании один из крупнейших представителей российского капитала П. П. Рябушинский констатировал: «в настоящее время Россией управляет какая-то несбыточная мечта, невежество и демагогия. Все эти три начала, которые влекут Россию. И мы не знаем куда, без пути, она будет доведена»[2].

Попытка остановить процессы распада путем введения военной диктатуры была предпринята генералом Л. Г. Корниловым. 28 августа 1917 года года (ст. стиль)  он издал приказ Верховного главнокомандующего, в котором, в частности, говорилось: «Видя бессилие Временного правительства и отсутствие у него решимости принять энергичные меры против лиц и организаций определенно ведущих к гибели России, и дабы предотвратить катастрофу, я решил подтянуть к Петрограду 4 кавалерийских дивизии с тем, что если выступление большевиков действительно последует, то оно будет подавлено самыми решительными и крутыми мерами. С преступной работой изменников тыла необходимо покончить раз и навсегда. ... Одновременно с этим я обратился к Временному правительству со следующим: «Приезжайте ко мне в Ставку, где свобода ваша и безопасность обеспечены моим честным словом, и давайте совместно со мною выработайте состав правительства Народной Обороны, который, обеспечив победу, вел бы народ русский к великому будущему, достойному могучего свободного народа»[3].

В борьбе с «корниловским мятежом» глава Временного правительства А. Ф. Керенский нашел поддержку и у Всероссийского центрального комитета Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В его воззвании от 29 августа 1917 года года (ст. стиль), обращенном к «войскам, обманутым Корниловым» говорилось: «Он, Корнилов, хочет пролить братскую кровь. Он, Корнилов, хочет низвергнуть революционное правительство. Он, Корнилов, хочет арестовать любимого вождя армии Керенского. Помните: Корниловское правительство и вам и нам грозит снова принести проклятую царскую власть»[4].

Выступление генерала Л. Г. Корнилова было подавлено. 1 сентября 1917 года года (ст. стиль)  Временное правительство своим постановлением провозгласило Российскую республику[5]. Но дни его нахождения у власти были уже сочтены.

В своем письме к членам партии большевиков от 1 октября 1917 года (ст. стиль) В. И. Ленин писал: «События так явно предписывают нам нашу задачу, что промедление становится положительно преступлением. Выборы в Москве - 47 процентов большевиков - гигантская победа. Большевики не вправе ждать съезда Советов, они должны взять власть тотчас. Этим они спасают и всемирную революция, и русскую революцию, и жизни сотням тысяч людей на войне... Если нельзя взять власть без восстания, надо идти на восстание тот час. Очень может быть, что именно теперь можно взять власть без восстания: например, если бы Московский Совет сразу тотчас взял власть и объявил себя (вместе с Питерским Советом) правительством. В Москве победа обеспечена и воевать некому. В Питере можно выждать. Правительству нечего делать и нет спасения, оно сдастся»[6].

Через год после переворота,  в своей статье в газете «Правда» от 6 ноября 1918 года  И. В. Сталин так охарактеризовал,  обусловившие его причины:  «наиболее важными событиями, ускорившими Октябрьское восстание, явились: намерение Временного правительства (после сдачи Риги) сдать Петроград, подготовка правительства Керенского к переезду в Москву, решение командного состава старой армии перебросить весь гарнизон Петрограда на фронт, оставив столицу беззащитной, и, наконец, лихорадочная работа во главе с Родзянко в Москве - по организации контрреволюции. Все это в связи с возрастающей хозяйственной разрухой и с нежеланием фронта продолжать войну определило неизбежность быстрого и организованного восстания, как единственного выхода из создавшегося положения»[7].

Интересна характеристика лорда Уинстона Черчилля, данная им тем, кто пришел к власти в России в результате октябрьского переворота: «Верховный большевистский комитет, эта нечеловеческая или сверхчеловеческая организация, - это сообщество крокодилов, обладавших образцовыми интеллектами, взял власть 8 ноября. Его члены обладали твердой программой политики на ближайшее время. С внешним врагом надо было заключить мир и повести беспощадную войну с помещиками, капиталистами и реакционерами. Все эти термины истолковывались в самом широком смысле»[8].

Российская социалистическая революция мыслилась ее творцами, как часть всемирной революции. Черчилль писал: «Ленин и его сообщники, принимаясь за свое дело, были уверены, что с помощью беспроволочного телеграфа они могут обратиться непосредственно к народам воюющих государств через головы их правительств. Поэтому вначале они не имели в виду заключения сепаратного мира. Они надеялись, что под влиянием русского примера и выхода России из войны военные действия всюду приостановятся и все правительства, как союзные, так и неприятельские, очутятся лицом к лицу с восставшими городами и взбунтовавшимися армиями»[9].

Н. И. Бухарин более наукообразно об этом писал (1923) так:  «империализм, как политика финансового капитала является носителем финансово-капиталистической структуры, подчиняет мир господству финансового капитала. Точно так же, как финансовый капитализм (не смешивать просто с денежным: для финансового капитала характерно то, что он является одновременно и банковым и промышленным) есть исторически ограниченная эпоха, характерная для последних десятилетий, точно так же и империализм, как политика финансового капитализма, есть специфически историческая категория. На этом же фундаменте основывается и различие между войнами, функциональное значение которых определяется тем, какой хозяйственной структуре они служат. Тактически - все вышеупомянутые различия крайне важны, так как ответ пролетариата  на войну зависит, в конечном счете, именно от «типа» этой войны; в частности, финансово-капиталистическая война, предполагающая высокоразвитые и в значительной степени организованные «национально-хозяйственные» организмы, ставит перед пролетариатом задачу завоевания власти, классовой, социалистической диктатуры путем превращения империалистской войны между «нациями» в гражданскую войну между классами»[10].

Утопичность идей Бухарина Н. И. о грядущем общественном устройстве со всей очевидностью выражена в последнем абзаце его статьи «Мировое хозяйство и империализм»: «Но, может быть, эпоха «ультраимпериализма» есть все же реальная возможность, которая осуществится путем централизационного процесса? Шаг за шагом будут поедать государственно-капиталистические тресты друг друга, пока не воцарится  держава, победившая всех. Эта возможность была бы для нас мыслима, если бы мы не считались абсолютно с силой сопротивления рабочего класса. На самом деле ряд войн, идущих одна за другой во все более грандиозных размерах, неизбежно должен привести в движение всю революционную энергию пролетариата. Наученный кровавым опытом, рабочий класс восстанет против системы, которая превращает его в пушечное мясо ради капиталистической сверхприбыли. Потрясенный во всех своих основах, мир увидит небывалую схватку классовых противников. Заканчивается «предыстория» человечества. Настает «царство свободы»[11]. XX век явил миру несколько разных типов таких «царств свободы», включающих в том числе, и Советский Союз периода продвижения идей мировой революции, и фашистскую Германию. В СССР творцы этого государства нового типа стали его же жертвами. Однако, в начале 20 века идеи мировой революции разделял даже И. В. Сталин, который, как показала история, в итоге отошел от идеи мировой революции, В 1906 году он писал: «За русской революцией, которая ширится, последует европейская революция, и тогда... тогда пробьет час не только крепостнических пережитков, но и возлюбленного вами капитализма»[12].

Октябрьский переворот произошел почти не встретив сопротивления. Однако, он стал отправной точкой для начала гражданской войны. Для победы в ней новому правительству страны требовалось заключение мира с Германией. Сэр Уинстон Черчилль так изложил суть причин, заставивших большевиков в условиях гражданской войны подписать невыгодный для них Брестский мир: «Какое сопротивление они могли оказать врагу? Армии исчезли, флот был охвачен бунтом, Россия погружена в хаос. Даже возможность бегства по широким пространствам России, которою они еще располагали, не могла оставаться в их распоряжении сколько-нибудь долго. Но ведь для них поставлено на карту нечто более драгоценное, чем судьба России. Разве они не осуществляли коммунистической революции? Разве они могли бороться с буржуями у себя на родине, в то же время тратя весь остаток своих сил на сопротивление вторгшемуся неприятелю? В конце концов, для интернационалистов, стремящихся к мировой революции, географические границы и политические связи не имели особенно важного значения. Большевики должны были укрепить свою власть на тех русских территориях, которые у них останутся, и отсюда распространить гражданскую войну и на все прочие страны»[13].

Идея мировой революции не была реализована, однако в России партии большевиков власть удержать удалось. Во многом здесь сыграла решающую роль личность В. И. Ленина. И. В. Сталин так писал о нем: «Ленин был рожден для революции. Он был поистине гением революционных взрывов и величайшим мастером революционного руководства. Никогда он не чувствовал себя так свободно и радостно, как в эпоху революционных потрясений. В дни революционных переворотов он буквально расцветал, становился ясновидцем, предугадывал движение классов и вероятные зигзаги революции, видя их как на ладони»[14].

И далее он приводит пример, как Ленину удалось одним своим решением сделать российскую армию неспособной к продолжению к войне с Германией и отчасти поставить ее под контроль Советского правительства: «Первые дни после Октябрьской революции, когда Совет Народных Комиссаров пытался заставить мятежного генерала, главнокомандующего Духонина, прекратить военные действия и открыть переговоры с немцами о перемирии. Помнится, как Ленин, Крыленко (будущий главнокомандующий) и я отправились в Главный штаб в Питере к проводу для переговоров с Духониным. Минута была жуткая. Духонин и Ставка категорически отказались выполнить приказ Совнаркома. Командный состав армии находился целиком в руках Ставки. Что касается солдат, то неизвестно было, что скажет 14-миллионная армия, подчиненная так называемым армейским организациям, настроенным против Советской власти. В самом Питере, как известно, назревало тогда восстание юнкеров. Кроме того, Керенский шел на Питер войной. Помнится, как после некоторой паузы у провода лицо Ленина озарилось каким-то необычайным светом. Видно было, что он уже принял решение. «Пойдем на радиостанцию, - сказал он, - она сослужит нам пользу: мы сместим в специальном приказе генерала Духонина, назначим на его место главнокомандующим тов. Крыленко и обратимся к солдатам через голову командного состава с призывом - окружить генералов, прекратить военные действия, связаться с австро-германскими солдатами  и взять дело мира в свои собственные руки». Это был «скачок в неизвестность». Но Ленин не боялся этого «скачка», наоборот, он шел ему навстречу, ибо он знал, что армия хочет мира и она завоюет мир, сметя по пути к миру все и всякие препятствия, ибо он знал, что такой способ утверждения мира не пройдет даром для австро-германских солдат, что он развяжет тягу к миру на всех без исключения фронтах»[15].

... Пройдет совсем немного времени, и дисциплина в Рабоче-крестьянской красной армии будет установлена путем жесточайшего террора, оправдываемого «высокими» революционными целями.

Каковы же были итоги Октября 1917 года и последовавшей за ним гражданской войны? Известный английский писатель Герберт Уэллс, сторонник советской власти, в своей книге «Россия во мгле», задуманной в целом, как апология Советской России,  так писал о том, что он увидел в ней  в 1920 году: «Основное наше впечатление от положения в России - это картина колоссального непоправимого краха. Громадная монархия, которую я видел в 1914 году, с ее административной, социальной, финансовой и экономической системами, рухнула и разбилась вдребезги под тяжким бременем шести лет непрерывных войн. История не знала еще такой грандиозной катастрофы. На наш взгляд, этот крах затмевает даже саму Революцию»[16].

Алексей Александрович Федотов, доктор исторических наук, профессор Ивановского филиала Института управления (г. Архангельск)

 

---

[1] Цит. по: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 21-22

[2] Цит. по: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 37

[3] Цит. по: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 43, 45

[4] Цит. по: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 46

[5] См.: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 47

[6]  Цит. по: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 48

[7] Сталин И. В. Октябрьский переворот //  И. В. Сталин. Сочинения. Том 4. М., 1947. С. 152

[8] Черчилль У. Как я воевал с Россией. М., 2011. С. 10

[9] Черчилль У. Как я воевал с Россией. М., 2011. С. 10

[10] Бухарин Н. И. Мировое хозяйство и империализм // Бухарин Н.И. Проблемы теории и практики социализма. М., 1989. С. 76

[11] Бухарин Н. И. Указ. соч. С. 93

[12] Сталин И. В. Международная контрреволюция  //  И. В. Сталин. Сочинения. Том 1. М., 1946. С. 249

[13] Черчилль У. Как я воевал с Россией. М., 2011. С. 12

[14] Сталин И. В. Гений революции  //  И. В. Сталин. Сочинения. Том 6. М., 1947. С. 61

[15] Сталин И. В. Гений революции  //  И. В. Сталин. Сочинения. Том 6. М., 1947. С. 62-63

[16] Уэллс Г. Россия во мгле  //  Г. Уэллс . Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 15. М., 1964. С. 316