Суррогатное материнство превращает людей в товар

Относительно правовой и фактической актуальности и обоснованности предложений о совершенствовании законодательства Российской Федерации об основах охраны здоровья граждан в части установления ограничений суррогатного материнства[1]

Частью 1 статьи 55 «Применение вспомогательных репродуктивных технологий» Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»[2] суррогатное материнство отнесено к числу «вспомогательных репродуктивных технологий», а также к числу «методов лечения бесплодия».

Согласно части 9 статьи 55 указанного Федерального закона, «суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям». В соответствии с частью 10 статьи 55, «суррогатной матерью может быть женщина в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство. Женщина, состоящая в браке, зарегистрированном в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, может быть суррогатной матерью только с письменного согласия супруга. Суррогатная мать не может быть одновременно донором яйцеклетки».

Анализ выше процитированных норм показывает, что таковые создают правовые возможности для реализации суррогатного материнства на платной основе, более того для индустрии организации и предоставления услуг суррогатного материнства[3].

Рассматриваемым Федеральным законом (части 1, 9 и 10 статьи 55) объективно созданы условия для формирования системы аморальной индустрии на суррогатном материнстве.

При всей сложности и неоднозначности вопроса о суррогатном материнстве, осуществляемом «по доброй воле», в отношении вышеуказанных норм обоснованно привести некоторые рациональные замечания и возражения нравственного, а также формально-юридического порядка.

Прежде всего, отметим, что отнесение суррогатного материнства к числу «методов лечения бесплодия» не имеет никаких разумных референций, никаких юридических и фактических оснований, учитывая семантическое значение понятия «лечение».

Закрепление ситуации, когда в силу совершенно очевидного отсутствия в рассматриваемом Федеральном законе каких-либо ограничений и запретов на вынашивание и рождение ребенка по договору на коммерческой основе (за вознаграждение) роль женщины как матери аморально сводится к роли оплачиваемого живого инкубатора в индустрии суррогатного материнства, является совершенно недопустимым, грубейшим образом посягает на человеческое достоинство женщины и на ее право быть матерью, противоречит статьям 3 и 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950, статьям 5 и 7 Всеобщей декларации прав человека от 10.12.1948, статье 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19.12.1966, Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18.12.1979, Конвенции Совета Европы о предупреждении и пресечении насилия в отношении женщин и насилия в семье от 11.05.2011[4], целому ряду иных международных документов о правах женщин.

Фактически организацию и осуществление суррогатного материнства на коммерческой основе, превращающего женщину в коммерчески эксплуатируемого «человека-инкубатора», обоснованно можно рассматривать и оценивать как аналог организации занятий и самого занятия проституцией (защитники «права на свободное использование своего тела» женщиной в рамках проституции так же пытаются сформировать мнение, что это исключительно личное дело женщины - как ей использовать свое тело, что это - такая же работа, как и другие виды трудовой деятельности, и она должна получать деньги за такие свои услуги...).

Приводимый в обоснование социальной приемлемости также и коммерческого суррогатного материнства его защитниками аргумент о том, что выплата возмещает расходы суррогатной матери, понесенные ею в период вынашивания и в связи с вынашиванием чужого ребенка, не выдерживает критики, поскольку такое возмещение расходов как раз не вызывает возражений (если вообще соглашаться на легализацию суррогатного материнства, а таковое сегодня в России допускается). Но в том и отличие осуществления суррогатного материнства на коммерческой основе от некоммерческого суррогатного материнства: суррогатная мать и (главная проблема) посредник получают вознаграждение (помимо указанного возмещения), по существу, осуществляя предпринимательскую деятельность.

Ряд зарубежных правоведов оценивают такого рода коммерческие отношения как искажающие природу отношений «мать-дитя» и противоправно посягающие на человеческое достоинство женщины, аргументированно доказывают обоснованность использования применительно к такого рода коммерческим отношениям понятий «лизинг матки» и «торговля детьми»[5].

Поскольку сегодня средняя стоимость такого рода услуг позволяет воспользоваться ими только весьма состоятельным лицам, введение возможностей коммерческого суррогатного материнства будет преследовать цели исключительно ограниченного числа богатых лиц, что вполне может спровоцировать социальную ненависть к ним со стороны остальной части общества, поскольку с нравственной точки зрения это мало чем отличается от введения возможности свободного коммерческого оборота внутренних органов.

Именно поэтому, надо полагать, организация и осуществление суррогатного материнства на коммерческой основе запрещены в большинстве стран мира, во многих штатах США. А во многих странах мира вообще запрещено суррогатное материнство.

К примеру, во Франции запрет суррогатного материнства определяется статьей 16-7 Гражданского кодекса Франции: «Любое соглашение относительно зачатия или вынашивания ребенка в интересах другого лица, является юридически ничтожным»[6], а также вытекает еще из ряда актов. Кроме того, статья 227-12 Уголовного кодекса Франции, устанавливающую уголовную ответственность за посредничество в такого рода сделках и даже за посягательство на таковое посредничество (штраф до 15 тыс. евро или лишение свободы на 1 год; в некоторых случаях размер санкции может быть удвоен)[7].

В Нидерландах, Бельгии и многих других странах запрещено любое посредничество (даже на некоммерческой основе) в организации и осуществлении суррогатного материнства[8].

В соответствии с пунктом 1 параграфа 2 Закона Великобритании о регулировании некоторых видов деятельности в связи с договоренностями, достигнутыми с целью использования женщин, вынашивающих детей в качестве суррогатных матерей, от 16.07.1985, «ни одно лицо на коммерческой основе не вправе совершать никакое из нижеследующих деяний в Соединенном Королевстве:

(a) инициировать или принимать участие в любых переговорах с целью планирования и организации суррогатного материнства,

(b) предлагать или соглашаться на переговоры относительно осуществления суррогатного материнства, или

и ни одно лицо не вправе в Соединенном Королевстве осознанно побуждать другое лицо к осуществлению указанных действий на коммерческой основе»[9].

Пункты 2-9 указанного параграфа Закона Великобритании дополняют вышеприведенную формулировку, уточняя ее и устанавливая ответственность за нарушения указанных выше запретов, создавая правовые преграды различного рода уловкам, призванным обойти такие запреты.

Указанные акты (лишь пример из длинного ряда таковых) совершенно определенно показывают, что суверенное, уважающее себя государство, дорожащее своей международной репутацией и репутацией перед своими гражданами не может легализовывать аморальный бизнес «на чреве женщины», как не может легализовывать организацию занятий проституцией или торговлю людьми.

Полагаем, что части 1, 9 и 10 статьи 55 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» не отвечают национальным интересам Российской Федерации, создают условия для аморальной индустрии услуг суррогатных матерей, в основе которой лежит позиционирование ребёнка не как личности, а как объекта права, некоего объекта сделки, по существу - как неодушевлённого объекта, обладающего признаками товара (по сути - потребительскими товарными свойствами), а роль женщины как матери аморально сводится к роли оплачиваемого живого инкубатора в индустрии суррогатного материнства, по существу - орудия производства.

Возможными мерами совершенствования законодательства Российской Федерации в части установления ограничений суррогатного материнства могли бы (должны были бы) безотлагательно явиться нижеследующие (возможно, распределённо во времени, не все сразу, в разных сочетаниях):

- установление прямого запрета любого предложения и осуществления посреднических услуг по организации и реализации услуг суррогатного материнства;

- установление запрета отношений суррогатного материнства на коммерческой основе;

- исключение суррогатного материнства из числа «методов лечения бесплодия» и из числа «вспомогательных репродуктивных технологий»;

- установление прямого запрета воспользоваться возможностями суррогатного материнства для лиц, не состоящих в браке;

- введение запрета любой рекламы услуг суррогатного материнства;

- установление процедуры признания отношений между «родителями», воспользовавшимися услугами суррогатного материнства за рубежом, и полученными ими таким образом детьми - как усыновленных (но не родных по рождению) детей;

- четкое закрепление прав суррогатной матери на отказ отдать выношенного и рожденного ею ребенка без выплаты возмещения ранее затраченных на нее третьими лицами, решившими воспользоваться возможностями суррогатного материнства, средств;

- установление допущения отношений суррогатного материнства исключительно только между родственниками (не далее двоюродной степени родства по отношению к супругу или супруге пары, желающей воспользоваться возможностями суррогатного материнства).

В последующем суррогатное материнство должно быть полностью запрещено в Российской Федерации (как вариант - оставив такую возможность для совершенно исключительных обстоятельств, которые четко определить в законе).

Игорь Владиславович Понкин, доктор юридических наук, профессор

Александра Александровна Понкина, кандидат юридических наук

24.01.2014

[1] Частично на основе: Понкин И.В., Еремян В.В., Михалева Н.А., Богатырев А.Г., Кузнецов М.Н., Понкина А.А. О некоторых недостатках Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011 № 323-ФЗ // Нравственные императивы в праве. - 2011. - № 3. - С. 4-38.

[2] Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 28.11.2011. - № 48. - Ст. 6724. Ред. от 28.12.2013 - СПС «Гарант».

[3] В рекламных предложениях указываются цены суррогатного материнства - 15- 20 тыс. долларов. Полагаем, это заниженные цифры. Сами процедуры экстракорпорального оплодотворения, как заявляется, стоят около 100-120 тыс. рублей (Стоимость услуг суррогатной матери // <http://www.russurrogacy.ru/stinmsk.html>).

Предлагается множество форм посредничество в организации и оказании такого рода услуг: «Сурмама с гарантией», «Суррогатное материнство - "Стандарт"», «Суррогатное материнство - "Патронаж"», «Суррогатное материнство - "Все включено"», «Суррогатное материнство - "ВИП"», «Суррогатное материнство - "Индивидуальная"», «Суррогатное материнство - "Доверительная" (Оплата при беременности)» (<http://www.sweetchild.ru/uslugiuceni>). Для клиентов предлагаются даже услуги сразу нескольких «суррогатных мам» для повышения вероятности беременности и успешного вынашивания (<http://www.sweetchild.ru/uslugiuceni/63-surrogatnoe-materinstvo-individualnaya>).

[4] Council of Europe Convention on preventing and combating violence against women and domestic violence // <http://conventions.coe.int/Treaty/Commun/QueVoulezVous.asp?NT=210&CM=8&DF=&CL=ENG>.

[5] См., например: Banda Vergara A. Dignidad de la persona y reproducción humana asistida // Revista de Derecho. - 1998, diciembre. - Vol. IX. - P. 7-42; Gómez de la Torre Vargas M. La fecundación in vitro y la filiación. - Santiago de Chile: Editorial Jurídica de Chile, 1993. - P. 201, 204-205.

[6] Code civil // <http://www.legifrance.gouv.fr>.

[7] Code pénal // <http://www.legifrance.gouv.fr>.

[8] Avis de Comité Consultatif de Bioéthique № 30 du 5 juillet 2004 relatif à la gestation-pour-autrui // <http://www.health.belgium.be/eportal/Healthcare/Consultativebodies/Commitees/Bioethics/Opinions/7972417_FR?ie2Term=Avis%20n%20%C2%B030%20du%205%20juillet%202004&ie2section=83>.

[9] Act to regulate certain activities in connection with arrangements made with a view to women carrying children as surrogate mothers (Surrogacy Arrangements Act 1985) // <http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1985/49/pdfs/ukpga_19850049_en.pdf>; <http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1985/49>. Перевод А.А. Понкиной.

1. мы не должны экспортировать своих детей иностранцам для работорговли или сексуслуг.

http://ruskline.ru/analitika/2011/11/17/polozheniya_zakona_v_etoj_redakcii_yavlyayutsya_istochnikom_ugrozy_dlya_nacionalnoj_bezopasnosti_rossii/ 8. проблемы в области биоэтики Следует отметить, что, хотя на данный момент не существует установившейся позиции Совета Европы в отношении суррогатного материнства, существует позиция его Временного Комитета экспертов по прогрессу в области биомедицинских наук, выраженная в его отчете 1989 года. В соответствии с этой позицией, «недопустимо, чтобы [человеческое] воспроизводство становилось объектом коммерческих сделок», при этом Комитет «позволяет государствам допускать суррогатное материнство в исключительных случаях, определяемых их национальными законами»[53]. В своем докладе Комитет устанавливает ряд принципов. В частности, принцип 15 гласит: «1. Врачи и учреждения не должны использовать технологии искусственного воспроизводства для зачатия ребенка, вынашиваемого суррогатной матерью. 2. Контракты или соглашения между суррогатной матерью и лицом или парой, для которых она вынашивает ребенка, не должны допускать принудительное осуществление их в судебном порядке. 3. Любая деятельность посредников в интересах кого-либо в связи с суррогатным материнством, равно как и любая связанная с ним реклама, должны быть запрещены. 4. Однако государства могут, в исключительных случаях, установленных их национальными законами, предусматривать, с соблюдением параграфа 2 данного принципа, использование технологий искусственного воспроизводства врачом или учреждением для оплодотворения суррогатной матери, при условии что: а. суррогатная мать не получает никакой материальной выгоды от данной операции; b. суррогатная мать имеет возможность при рождении оставить ребенка [себе]»[54]. Во Франции, Исландии, Италии закон запрещает и коммерческое, и бесплатное суррогатное материнство. Таким образом, запрет суррогатного материнства не нарушает никаких прав человека, известен в зарубежной практике, соответствует этическим нормам, уважающим особый характер детско-родительской связи, уникальность связи ребенка с собственным родителем. Ссылки законодателей на то, что в настоящее время суррогатное материнство является в Российской Федерации законным, не являются вполне состоятельными. Фактически, суррогатное материнство легализовано в Российской Федерации лишь на подзаконном уровне[55], допустимость его использования не следует из норм закона. Ссылки на нормы Семейного кодекса РФ и Федерального закона «Об актах гражданского состояния», якобы разрешающие суррогатное материнство в России, являются полностью несостоятельными. В действительности нормы ст. 51 п. 4 и ст. 52 п. 3 Семейного кодекса ничего не говорят о легальности процедуры суррогатного материнства, устанавливая лишь порядок определения отцовства (материнства) при его использовании. Указанные нормы могут иметь самостоятельное значение и без легализации суррогатного материнства (например, при установлении отцовства/материнства лиц, обратившихся к процедуре суррогатного материнства за рубежом, когда рождение ребенка произошло затем на территории РФ). Подобным образом, норма ст. 16 п. 5 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» не легализует саму процедуру суррогатного материнства, лишь устанавливая, какие документы должны быть предоставлены при регистрации рожденного с его помощью ребенка. Данная норма может применяться в аналогичных случаях, даже без легализации суррогатного материнства. Предусматривая возможность использования суррогатного материнства и иных вспомогательных репродуктивных технологий «одинокой женщиной» (ст. 55 части 3 и 9 закона), норма создает условия для рождения ребенка без создания семьи и заключения брака, одновременно нарушая право ребенка иметь отца, которое косвенно следует из признанных Россией норм международного права. Так, преамбула Конвенции о правах ребенка ООН указывает, что «ребенку для полного и гармоничного развития его личности необходимо расти в семейном окружении». Из статьи 23 Международного пакта о гражданских и политических правах следует, что семьей (семейным окружением) является союз мужчины и женщины, который, очевидным образом и образует естественное для ребенка «семейное окружение», наряду с другими близкими родственниками. В соответствии со ст. 7.1 Конвенции о правах ребенка ребенок «имеет <...>, насколько это возможно, право знать своих родителей и право на их заботу». Нам представляется, что указанные права ребенка нарушаются при использовании суррогатного материнства одинокой женщиной. Наконец, норма не указывает, что «потенциальные родители» ребенка должны состоять в браке, тем самым создавая условия для рождения детей вне брака, без связи со стабильным супружеским союзом. Между тем, существование этого союза, очевидным образом, отвечает наилучшему обеспечению интересов рождающегося ребенка. Поощрение рождения детей вне брака наносит ущерб институту семьи, которая является «естественной и основной ячейкой общества» (ст. 23 ч. 1 Международного пакта о гражданских и политических правах), и, исходя из смысла ч. 2 той же 23 статьи Пакта, теснейшим образом связана с заключением брака. В связи с этим, нам представляется, что как общественным интересам, так и наилучшим интересам ребенка, рожденного с использованием суррогатного материнства, отвечает ситуация, когда воспользоваться этой вспомогательной репродуктивной технологией могут лишь мужчина и женщина, состоящие в браке - и, по нашему убеждению, норму закона необходимо пересмотреть с учетом этой позиции. Таким образом, мы рекомендуем: - в случае такой возможности, не легализовать, а запретить суррогатное материнство; - в случае невозможности этого, с учетом необходимости защиты и укрепления института семьи, наилучшего обеспечения интересов рождающихся детей, разрешить использование суррогатного материнства, как и иных вспомогательных репродуктивных технологий, исключительно потенциальным родителям, являющимся мужчиной и женщиной, состоящими в браке; - в любом случае явным образом запретить коммерческое суррогатное материнство и иностранное усыновление.

Cветлана / 08.02.2014, 18:12